Ставшие уже традиционныминовогодние бодания России и Украины по поводу условий поставки газа если и вызваныв заметной части политическими мотивами, то формальной причиной конфликта являютсячисто экономические условия. Россия требует, а Украина не соглашается признатьдва ключевых параметра поставок газа: цену на уровне европейской и валютуплатежа в долларах или евро.
Причины отказа украинской сторонывыполнять российские требования хорошо понятны. Во-первых, украинская экономикане в состоянии оплачивать газ по европейским ценам, так как энергоемкость ее производственногоаппарата крайне далека от европейских стандартов. И если украинские предприятиястанут приобретать газ по этим ценам, их производство станет убыточным.Во-вторых, при всем своем желании, украинская экономика не сможет собратьстолько твердой валюты, чтобы оплатить поставки российского газа. С валютой уУкраины было более или менее хорошо в 2005-2007 годах, вследствие высокихмировых цен на основной товар украинского экспорта – черные металлы. Но посленачала кризиса во второй половине 2008 года поступление валюты резко сократилось, и оплачивать газ сталонечем.
Формально Украина подпадает подкритерий неплатежеспособного государства – она не может покрыть критическийимпорт выручкой от экспорта. Однако неплатежеспособность эта возниклавследствие заведомо неприемлемого требования оплачивать поставки газа (и нетолько газа) твердой валютой, которой у Украины, по понятным причинам, внеобходимом количестве нет, и вряд ли когда-нибудь будет.
Надо отметить, что переводрасчетов между двумя тесно связанными экономиками на твердую валюту – это,по-видимому, лучший способ разрушить такую связь. Подобная идея в конце 80-хгодов окончательно разрушила Совет Экономической Взаимопомощи, и потом еереинкарнация в середине 90-х годов стала разламывать хозяйственные связи внутриСНГ.
Тем не менее, несмотря нанехватку валюты и формальную неплатежеспособность, фактически Украина можетрассчитываться за потребляемые иностранные товары и услуги, но рассчитыватьсятолько встречными товарными поставками, то есть так, как это было заведено ещев советские времена и сохранялось до первой половины 90-х годов. Для этогозаключается межправительственное соглашение, по которому российская сторонаобязуется поставить на Украину определенное количество газа, а украинскаясторона в Россию – определенное количество товаров местного производства, постоимости равное стоимости получаемого газа. При этом набор украинских товаровможет быть достаточно широким, и основное требование, которое к нему должнопредъявляться, – найти в нужном количестве российских потребителей. Если это удается,то поставки газа осуществляются в полном объеме, и никаких серьезных трудностейв экономических отношениях между двумя странами не возникает.
Однако, несмотря на внешнююпривлекательность подобной схемы взаиморасчетов, а также имеющийся опыт ееприменения, задействовать ее в настоящее время невозможно по ряду очень вескихпричин.
Первая причина: российскаясторона выдвигает требование расчетов в твердой валюте.
Вторая причина: газ, которыйсейчас поступает на Украину, уже не российский, а среднеазиатский. Россияформально выполняет только функции транзитера и иногда добавляет свой газ, еслисреднеазиатского недостаточно. А республикам Средней Азии вовсе не требуютсяукраинские товары, потому что у них самих таких товаров достаточно. А есличего-то и не хватает, то они предпочли бы это купить на мировом рынке затвердую валюту. Соответственно, большого желания заключать с Украиной подобногорода соглашения среднеазиатские республики не испытывают.
Третья причина состоит в том, чтов России действует система квотирования импорта на ряд товаров, в том числе ина те, которые импортируются с Украины. И даже если Украина и Россия придут ксоглашению об оплате поставок газа встречными товарными поставками, то далеконе факт, что поставляемые из Украины товары смогут быть ввезены на российскуютаможенную территорию. Для того чтобы выполнить это соглашение, российскойстороне придется расширять импортные квоты, что, в свою очередь, может вызватьсильное недовольство российских производителей аналогичной продукции.
Добавим, что эта системаквотирования была введена не только для защиты внутреннего рынка, но и как ещеодно средство экономического давления, которое, наряду с требованием оплатыпоставок в твердой валюте, активно используется на межправительственныхпереговорах, поэтому рассчитывать на увеличение квот не приходится.
Таким образом, причин, по которымрасчеты встречными товарными поставками не проводятся и у Украины существуетхронический дефицит по платежам за газ, более или менее достаточно. При этоместь еще одна субъективная причина этого, связанная с деятельностью нынешнегопремьер-министра Украины в те далекие времена, когда Юлия Владимировна была не главойправительства, а президентом Единых Энергетических Сетей Украины («ЕЭСУ»).Именно на то время пришлась хорошо известная бартерно-зачетная сделка междуРоссией и Украиной, в которую с российской стороны были вовлечены «Газпром»,Налоговая служба, Министерство финансов и Министерство обороны, а с украинскойстороны – правительство и «ЕЭСУ». Об этой сделке и последовавшем за нейуголовном деле, фигурантом которого была Юлия Владимировна, в свое время многописали и говорили, поэтому повторять его основные параметры нет необходимости.Главное – дело закрыто, и премьер-министр Украины в нем больше не участвует. Нодаже успешно прекращенное уголовное дело оставляет после себя неприятныйосадок, который мешает заниматься бизнесом, следствием которого как раз и сталовозбуждение уголовного дела. То есть в нашем конкретном случае – бизнесом по поставкеукраинских товаров в обмен на российский газ.
Не пошел этот бизнес у ЮлииВладимировны, и вот по этой субъективной причине рассчитывать на то, что зароссийский газ можно будет расплачиваться товарами, а не твердой валютой,Украине не приходится. Поэтому бодания между Россией и Украиной по поводуусловий оплаты природного газа будут длиться до тех пор, пока не будутпостроены обходные газопроводы. А, значит, еще несколько новогодних газовых шоунам гарантировано.
