Казалось бы, относительнолокальный вопрос о допустимых размерах дефицита государственного бюджета,которым занимается относительно узкая группа специалистов, внезапно вышел напервое место в ряду обсуждаемых экономических тем. Понятно, что этот вопросстал основным после чуть было не произошедшего дефолта по государственнымобязательствам Греции и вполне возможных дефолтов ряда других европейскихстран. Но в то же время тема дефицита и государственного долга стала особенноактуальной после мирового финансового кризиса и последовавших за ним мер повосстановлению экономического роста. Эти меры во всех странах предполагалиусиление роли государства в качестве покупателя товаров и услуг, которое должнобыло заместить собой ставший неплатежеспособным частный сектор и поддержать спомощью своих закупок выпуск и занятость на социально допустимом уровне. Однако,как внезапно выяснилось, возможности государства, которые раньше казались практическибезграничными, имеют свой предел.
Этот предел был положенпотенциальными дефолтами ряда европейских стран, которые оказались тем болееболезненными, что возникли в относительно небольших странах с небольшимиэкономиками, которые сами по себе не смогли бы оказать сильного негативноговоздействия на крупные валютно-экономические блоки, членами которых ониявляются. Трудно поверить, что маленькая Греция или Португалия, с численностьюнаселения в 11 и 10 млн. чел. соответственно, могут как-то повлиять насостояние дел в Евросоюзе с численностью населения в 500 млн. чел. Тем неменее, они повлияли, да так эффективно, что за четыре с небольшим месяца курсевро по отношению к доллару снизился сразу на 20%, а рынки облигаций,номинированных в евро, сильно просели. В общем, ситуация оказалась гораздосложнее, чем это представлялось априори, и стало понятно, что ставшиетрадиционными методы лечения кризисов с прежней эффективностью работать уже немогут.
Чтобы лучше представитьнеприятную ситуацию, в которую попали развитые страны, мы коротко изложимтрадиционную схему действия органов государственной власти по выведениюэкономики из кризисного состояния. Как правило, в последние 50-60 лет кризисноепадение производства и занятности, которое вызывалось сокращением частного спроса,потребительского или инвестиционного, компенсировалось ростом государственныхрасходов. Органы государственной власти занимали место домохозяйств икорпораций, и начинали закупать товары и услуги, которые раньше закупаличастные лица. Полного соответствия по номенклатуре и стоимости закупаемыхтоваров и услуг быть, конечно, не могло, однако минимально необходимый уровеньпроизводства и занятности государственные закупки все-таки поддерживали, и этопозволяло продержаться и рабочей силе, и предпринимателям до начала следующегоподъема.
Однако механизм государственныхзакупок или, скажем, общественных работ, мог работать только при егобесперебойном финансировании, и это финансирование осуществлялось за счет ростарасходов государственного бюджета. При этом рост расходов бюджета осуществлялсяв условиях падения налоговых доходов, так как налогоплательщики из-за кризисарезко снижали налоговые платежи. Поэтому разрыв между сильно возросшимирасходами и упавшими доходами немедленно приводил к дефициту бюджета, и этотдефицит надо было чем-то покрывать. Традиционные источники покрытия –внутренние или внешние займы – в условиях кризиса не работали, поэтомугосударственные бюджеты прибегали к очень простому способу покрытия своегодефицита, а именно - заимствованию денег в Центральном банке. При этом,понятное дело, количественных ограничений на эти займы практически не было. Единственнымслабым ограничителем было золотое содержание единицы национальной валюты, апосле отмены золотого содержания какие-либо ограничения вообще отпали. Такимобразом, Центральные банки могли выдавать займы государственным бюджетам впрактически неограниченных масштабах.
Правда, как выяснилось позже,кое-какие ограничения все же существовали. Если государственные власти развитыхстран чересчур увлекались восстановлением экономического роста и закачивали вэкономику большее количество денег, чем она могла абсорбировать, то возникалохорошо всем нам известное явление под названием инфляция. И тогда денежнымвластям приходилось откладывать в сторону восстановительные программы изаниматься борьбой с избыточным денежным предложением, которое эту инфляциювызвало.
Правда, к чести этих самыхденежных властей, с инфляцией в своих странах они научились эффективнобороться, транслируя ее в развивающиеся страны. Эта трансляция осуществлялась иосуществляется с помощью так называемого механизма валютных резервов. Действиеэтого механизма сводится к следующему. Как только в той или иной развитойстране, проводящей политику восстановления экономического роста путем неограниченногофинансирования бюджетного дефицита, возникает инфляционные тенденции, то естьцены всех товаров начинают расти, развивающиеся страны начинают увеличиватьэкспорт своих товаров на рынки этих развитых стран. Мотив экспортеров изразвивающихся стран понятен – за ту же самую единицу товара они начинаютполучать большее количество единиц конвертируемой валюты, и им хочетсявоспользоваться столь удачно складывающейся конъюнктурой. Далее, рост экспортаиз развивающихся стран приводит к достаточно неожиданному и приятному эффекту вразвитых странах. Во-первых, несмотря на постоянную денежную накачку, цены на многиетовары не только не продолжают расти, а стабилизируются на одном уровне, пустьи более высоком, чем раньше. Во-вторых, часть денежной эмиссии развитых странабсорбируется в валютных резервах развивающихся стран, что тоже приводит кснижению инфляционного давления. И, в-третьих, после того, как развивающиесястраны довели валютные резервы до достаточного уровня и снизили внешнююзадолженность, они начинают расширять импорт из развитых стран, что тожеспособствует восстановлению развитых экономик. Тем самым политикавосстановления экономического роста получает устойчивую поддержку и стимулируетподъем не только в отдельной развитой стране, но и в связанных с ней торговымиузами развивающихся странах.
В свою очередь, развивающиесястраны, благодаря расширению экспорта в развитые страны, увеличивали выпускпродукции, занятость и доходы в своих экономиках. Правда, за эту благодать имприходится расплачиваться ростом внутренней инфляции. Но что им еще остаетсяделать? Рост валютных поступлений от экспорта приводит к росту валютныхрезервов, а рост валютных резервов приводит к ускоренной эмиссии национальныхденег – ведь против каждого доллара, положенного в резерв, во внутреннееденежное обращение выпускается несколько единиц национальной валюты. И этотвыпуск национальной валюты, по мере роста резервов, становиться все больше ибольше, и рано или поздно начинает превышать потребности внутреннего платежногооборота. Соответственно, начинается рост внутренних цен, и это приводит кснижению доходности экспорта, особенно если национальная валюта начинаетукрепляться. Однако развивающимся странам, как правило, деваться некуда,производимая ими продукция может быть реализована только на рынках развитыхстран, и они продолжают экспорт своей продукции, накопление валютных резервови, соответственно, внутреннюю инфляцию. Правда, действие программстимулирования рано или поздно заканчивается, и вместе с ними заканчиваетсяизбыточное денежное предложение, и это снижает нагрузку на внутреннее денежноеобращение развивающихся стран, потому что их валютные резервы растут уже нетаким высоким темпом.
Обобщая, можно сказать, чтонакопленный размер дефицитов государственных бюджетов развитых стран(государственный долг) более или менее соответствует накопленным валютнымрезервам развивающихся стран. Поскольку основным инструментом финансированиядолга является выпуск облигаций государственных займов, валютные резервыразвивающихся стран состоят из государственных облигаций развитых стран, покоторым начисляются относительно небольшие проценты и которые в любой моментвремени могут быть превращены в деньги.
Приведенная выше схема оченьхорошо ложится на фактические отношения между Китаем и США, имевшие место вуходящем десятилетии. Несмотря на активную денежную накачку американскойэкономики путем эмиссионного финансирования резко выросшего дефицита федеральногобюджета, цены в США на товары массового спроса практически не росли. Не росликак раз благодаря массированному экспорту дешевой продукции из Китая. Какзаметил по этому поводу экономист Александр Байер, в это время в США дорожалитолько два актива – антиквариат и ценные бумаги, – а все остальные товарыпо-прежнему оставались дешевыми. Естественно, такой фокус мог произойти толькоза счет форсированного роста поставок китайской продукции в США и резкогонаращивания долларовых резервов органами монетарного регулирования Китая. Поставляястабильно дешевую продукцию на американский рынок и отправляя в резервы сотнимиллиардов долларов избыточного спроса, Китай предоставил американцампрекрасные условия для существования. А себе, соответственно, - прекрасныеусловия для развития.
Таким образом, если развитыестраны грамотно проводят политику стимулирования экономического роста, то ееэффект как правило носит положительный характер. Так было бы и на этот раз, однакобеда пришла, откуда ее не ждали. Как выяснилось, далеко не все страны,формально относящиеся к «развитым», являются такими на самом деле. Высокийуровень жизни, который поддерживается не за счет высокой производительноститруда и капитала, а за счет внешнего финансирования (в том числе и со стороныразвивающихся стран), породил сильные сомнения в том, а стоит ли эти страныфинансировать дальше? Ведь когда развивающаяся страна кладет в резерв валютуразвитой страны, то она тем самым предполагает, что рано или поздно потратитэту твердую валюту на импорт необходимых ей товаров и услуг. Но если развитаястрана этих самых товаров и услуг предоставить не может, то тогда получается,что твердая валюта реального покрытия не имеет, и накапливать ее в резервахсмысла нет.
Осознание этого факта и явилосьтем самым ограничивающим фактором, пределом, который был положен дефицитамгосударственных бюджетов некоторых развитых стран. Если развивающиеся страны перестаютпредъявлять дополнительный спрос на твердую валюту, ее эмиссия уже не можетпродолжаться в прежних размерах, и финансировать дефициты своих бюджетов так,как это было раньше, они уже больше не могут. А раз дефициты бюджетов не могутбыть полностью профинансированы, депрессия в развитых странах может растянутьсяна более длительный период времени, чем это было во времена кризисов,происходивших в течение последних 50-60 лет.
При этом «стран-неудачников» неспасает даже то обстоятельство, что они входят в тот или иной валютный блок, иих облигации номинированы в «твердой» валюте. Обязательства по облигациям всеравно несут национальные бюджеты, а эти бюджеты вряд ли смогут их выполнить.Поэтому спрос на облигации развитых стран будет смещаться от таких стран, какГреция, Испания и Португалия, в сторону таких стран, как Германия и Франция.Это, конечно, усугубит структурные проблемы в Евросоюзе, но эти проблемы – покаеще цветочки, по сравнению с теми ягодками, которые могут ожидать развитыестраны в недалеком будущем.
Дело в том, что крупнейший в миредержатель валютных резервов – Китай – уже неоднократно заявлял о том, что онможет снизить объем облигаций государственных займов США, которые онприобретает в свои резервы. Для самого Китая, чьи резервы уже давно превысили $2,5трлн., эта мера может пройти безболезненно, тем более, что ему есть кудатратить свои валютные активы помимо покупки американских облигаций. А вот чтокасается США, которые уже очень давно и плотно сели на иглу внешнегофинансирования дефицита бюджета, такое поведение китайцев может быть крайнеопасным. Если внешнего финансирования дефицита бюджета не будет, на всехстимулирующих программах американской Администрации можно будет поставитькрест, и без того непростая экономическая ситуация в США станет еще хуже.
Пока, конечно, это всего лишь стопервое китайское предупреждение, но кто его знает, как события будутразвиваться дальше.