Стиль деятельности премьер-министра Виктора Зубкова внушает все большее уважение. Сначала он направил на Дальний Восток крупного столичного чиновника - отвечать за перевод денег на восстановление разрушенного города, потом потребовал от министра финансов Алексея Кудрина найти куда-то якобы исчезнувший миллиард рублей бюджетных денег, а вот теперь, в духе советских вождей, посетил завод «Серп и молот». Причем посетил его не просто для того, чтобы поинтересоваться, как идут дела на ведущем московском предприятии (то, что они идут хреново, и так ясно), и не для того, чтобы понять, чем дышит трудовой коллектив завода (это тоже, в принципе, понятно), а для того, чтобы в окружении станочных агрегатов эпохи форсированной индустриализации решить назревший вопрос импортозамещения.
Надо отдать должное уму премьера. Вместо того, чтобы собирать очередное бесплодное совещание с невнятным названием в правительственном здании на Краснопресненской набережной, он сразу расставил все точки над «ё», перенеся его в заводские цеха, одна внутренняя начинка которых буквально вопиет о необходимости технического перевооружения и автоматически настраивает присутствующих на совершение трудовых подвигов, важным элементом которых как раз импортозамещение и является.
Можно было даже подумать, что, появляясь на заводе, г-н Зубков проводит собственную пиар-кампанию, однако тот факт, что имена будущего президента и премьер-министра уже известны, вынуждает отвергать такую мысль. Поэтому пришлось поверить, что ничем, кроме импортозамещения, г-н Зубков и сопровождающие его лица, заниматься не будут.
Пока, правда, ни о каких революционных прорывах речи пока не было. Визит премьер-министра оказался приурочен к запуску новой линии, на которой будут изготавливаться трубы малого диаметра из нержавеющей стали. Стальной прокат, из которого эти трубы производятся, до последнего времени к нам импортировался, хотя в советские времена потребность в прокате покрывалась внутренним (в смысле - внутрисоветским) производством. Подобный провал объясняется тем, что спрос на нержавеющую сталь в 90-е годы был низким, а внутренние издержки производства – очень высокими, поэтому производство проката из нержавейки заглохло, а часть советской трубопрокатной промышленности оказалась за пределами России, те российские потребители, которым прокат был все-таки нужен, покупали его за границей. В том числе – у бывших сограждан. Но теперь, судя по всему, внутренний спрос восстановился, и российские предприятия могут нарастить выпуск высококачественного металлического изделия и вытеснить импортные аналоги.
К сожалению, сейчас трудно судить о степени важности именно этот события. Во-первых, сам объем внутреннего спроса на прокат из нержавеющей стали небольшой – всего 22 тыс. тонн в год. Это копейки на фоне общего объема выплавки российской стали, который приближается к 60 миллионам тонн. Правда, изделия из нержавеющей стали гораздо дороже, чем из обычной, но разница в объемах все равно чувствительная. Во-вторых, не ясен круг потребностей, покрывать которые должны эти трубы и прокат. Если эти потребности – что-то действительно важное, тогда событие, произошедшее на «Серпе и Молоте» заслуживает особого внимания. Если же завод в ходе обычного развития расширил сортамент выпускаемой продукции, то что в этом особенного? Так что, повторяем, ни о какой новой промышленной революции речи пока не идет, но подготовку этой революции можно только приветствовать.
Хотя исторически роль промышленного революционера выпала бывшему председателю животноводческого колхоза, но произошло это под давлением объективных обстоятельств. Еще несколько лет назад нам, как и многим экономическим обозревателям, приходилось писать о том, что экономическое развитие России происходит на базе старой техники и технологий, уцелевших после десятилетия простоя в 90-е годы. И что это самое развитие имеет восстановительный характер – пока есть незагруженные производственные мощности и безработная рабочая сила, выпуск продукции может нарастать. Потом, когда объем производства достиг пределов, устанавливаемых имеющимися мощностями, прирост продукции стал возможен или за счет ввода в действие нового оборудования, или за счет продления ресурса имеющегося. И вот в этом месте находиться развилка, которую нам предстоит пройти. А развилка эта достаточно сложная.
Во-первых, можно продолжать политику промышленной стагнации, проводя продление ресурса имеющегося оборудования, то есть, заменяя изношенные детали и агрегаты оборудования на новые. Такой вариант позволяет сильно экономить на капитальных расходах, при этом поддерживая производственный аппарат в полной готовности. Но это политика временная, которая все равно должна закончиться, если уже не закончилась. Дальше производителям надо будет или ликвидировать предприятие, и внутренние потребители его продукции должны будут переходить на импорт; или обновлять оборудование, получая его по импорту; или обновлять оборудование, производя его здесь, на территории России. Собственно, если говорить об импортозамещении, то вот последний вариант и попадает под это определение. Без производства собственного оборудования все это импортозамещение повисает в воздухе и является неполноценным.
Но для того, чтобы импортозамещение стало полноценным, необходимо, как минимум, выполнение двух, достаточно тяжелых условий. Первое условие – у нас должны быть капиталы, чтобы построить (или реконструировать) машиностроение. Дело это очень капиталоемкое и, как представляется, внутри страны мы этих капиталов не найдем. А дадут ли их за границей, - вопрос открытый, потому что всякого машиностроения в Европе, США и Японии полным полно, выращивать же конкурентов им совершенно не нужно.
Второе условие – надо иметь достаточно большой рынок сбыта, так как одними российскими предприятиями (если они согласятся покупать эту продукцию) для рентабельного производства обойтись невозможно. Нужен мировой рынок сбыта, но вот как туда попасть, учитывая существующую конкуренцию, тоже не совсем понятно.
Таким образом, если наше правительство действительно решит заняться проблемой импортозамещения, то для этого надо будет не только устраивать выездные заседания на машиностроительных предприятиях, но и решить проблемы финансирования таких предприятий и нахождения рынков сбыта их продукции. И по тому, как будут решаться эти проблемы, будет видна его собственная эффективность.
