Если определять неделю по вышедшим фильмам, то эта - несомненно удачная.1 февраля на экраны наконец выходит оскарообещающий «Вавилон» Алехандро Гонсалеса Иньяриту, о котором позже, и много чего обещающий для русского кинематографа фильм Павла Руминова «Мертвые дочери». Если же судить по тому, будет ли куда сводить любопытного до всего столичного дальнего родственника или неожиданно заехавшего в Москву иностранца - то это чуть ли не лучшая неделя в году. Именно в конце января и начале февраля, когда в Москве, наконец, стало холодно, в ней есть и на что поглазеть, и где потанцевать. Судите сами:
Кино: «Мертвые дочери» Павла Руминова
Все два года, пока режиссер Павел Руминов придумывал, снимал, монтировал своих «Мертвых дочерей», о фильме говорили как о создании жанра русского хоррора. Вроде того: как прозвенит японский «звонок» в обычной московской квартире? Фильм, как всегда, оказался не об этом. Мало того, что не страшный, то есть страшный чем-то третьим, но вовсе не хихикающими по углам призраками мертвых дочерей. Да и просветительский пафос его оказался непредсказуем: от Руминова явно ждали, что он немедленно всем объяснит, как надо жить, и история о призраках, которые убивают только за плохие дела, тут была как нельзя кстати. Просветительство «дочерей», однако, оказалось совсем в другом - этот фильм не учит ничему, кроме как смотреть кино своими глазами. В этом смысле летний слоган фильма «Смотри Бергмана, пока ты жив», отметенный в ходе каких-то неизвестных мне пиаровских баталий, был гораздо более точен, чем вся сегодняшняя реклама. Руминов не наследует никакой русской традиции (факт почти невозможный для режиссера, снимающего в России), и даже его общеевропейская насмотренность не приводит к шаблонности кино. Он снял ужастик, вдохновившись высокими образцами жанра, но не передирает их, а делает что-то свое, иногда даже отрицая привычную логику хоррора, Это восхищает в нем одних и отталкивает других, точно так же, как одних может восхитить красивая картинка, а других - отпугнуть надуманный, неестественный диалог. Впрочем история окажется даже и не об этом. История будет о том, пойдут ли в России смотреть кино, примечательное не актером Чадовым в кадре, а режиссером за его пределами.
Выставка: «Верю» на территории московского Винзавода
Уже одно то, что в Москве есть большая выставочная катакомба с кирпичными стенами, говорит о том, что в Москве есть пространство для современного искусства. Современное искусство пошло дальше, и хочет доказать, что в Москве есть и оно само. В этом принципиальное отличие выставки «Верю» от случившейся несколько лет назад выставки «Осторожно: Религия!», закончившейся погромом в Музее Сахарова. Та пыталась рассказать, во что современные художники не верят, а эта - во что, собственно, верят.
70 художников собрал и объединил Олег Кулики на этом его кураторская задача закончилась. На пространстве Винзавода они не то, что теряются, но как-то очень органично находят свое место - от уютной юрты и бульдозера с Д.А. Приговым на входе до огромных ног со следами от гвоздей в конце коридора. Высказываний так много, что все их не охватишь, но приятно, что у стольких художников есть свое высказывание. Человек искусства, попадая сюда, должен испытать настоящий катарсис, а посторонним будет просто приятно прогуляться по приветливой катакомбе винзавода.
Театр: «Снежное шоу» в Московской оперетте
Слава Полунин настолько вписался со своим «Снежным шоу» в повседневную жизнь столицы, что умудрился даже подгадать его к долгожданному снегу - до 11 февраля шоу каждый день будет идти в «Московской оперетте». Аннотации излишни - для изголодавшейся по высокой клоунаде публики нет ничего лучше, чем возрождение Асисяя. Тем более, что все так же падает снег, все так же смешно, как в первый раз и каждый раз - как первый.
Концерт: Rave Diggers в клубе «Жесть», 3 февраля
Может, в постсоветской России и не было настоящего рейва, но все же это первое движение, пришедшее к нам с Запада без запретов и промедлений. Тоска по рейву у старых его фанатов - что-то вроде тоски по долгожданно обретенной свободе. Поэтому вечеринки Rave Diggers в клубе «Жесть» пользуются все нарастающей популярностью - их делают искренние фанаты электронной музыки, пытающиеся вернуть танцы под диско и электро в колыбель 80-ых. Как все хорошее, держащееся на чистом энтузиазме, рейв-вечеринки в «Жести» могут закончиться в любой момент, но об этом глубоко пожалеют все, кто хоть раз там был, и уж точно искусают себе все локти те, кто ни разу там не оказался.
Книга: Келли Линк, «Все это очень странно»
Определение жанра - фрик-фэнтези - скрывает за собой просто «страшные сказки», хорошо темперированные из мировой классики в американскую повседневность. Келли Линк не умеет много разговаривать - то и дело замолкает в самый неподходящий момент, когда очередной короткий рассказ почему-то кажется ей завершенным. А сами ее рассказы похожи на описываемых ею же конкурсанток мисс Америка - одна с жабрами, другая и того хуже с хвостом и клыками, третья экзорцистка, четвертая ныряет в огонь и выныривает оттуда новехонькой. Подкупает же, прежде всего, ее манера рассказывать так, как будто никакой литературы до этого не было. В любом случае по рассказику этой писательницы с богатой фантазией на ночь можно рекомендовать как лекарство от чрезмерно скучных снов.
