В этой рубрике мы просим интересных людей рассказать о том, какие сериалы и фильмы они смотрят. На этой неделе историк-кореевед, докторант кафедры Истории Востока Токийского университета в Японии Василий Лебедев.
Думаю, что кино — это мощнейшее оружие массовой пропаганды, в том числе и научной, это важнейшее из искусств. Поэтому сегодня я расскажу о трёх фильмах, которые крайне рекомендую к просмотрю.
Первый фильм, который я хотел бы посоветовать снят в 1979 году прославленным корейским режиссером Лим Гвон Тхэком.
Картина называется «Чокпо», что с корейского переводится как «Родовая книга» (на «Кинопоиске» название перевели как «Родословие» — прим.). Это драма, частично историческая. Действие происходит в колониальной Корее периода конца 1930-х — начала 1940-х годов.
Сам фильм снят по произведению японского писателя, который жил в колониальной Корее и прекрасно понимал, как это все выглядело. Он написал рассказ, и потом его экранизировали в Южной Корее, что само по себе весьма интересно.
Фильм рассказывает об изменениях корейского общества и о кризисе, который возник, когда оно столкнулось с модерном в лице японского колониализма.
Главным герой фильма — простой сотрудник японской колониальной администрации по фамилии Тани. Он очень любит Корею и часто рисует разнообразные пейзажи, его картины становятся известными среди корейской интеллигенции.
Тани работает в администрации города Сувон, в то время как Япония начинает массово проводить «Чхансси Кэмён» — политику по смене корейских имен на японские.
Администрация назначает Тани в качестве посланника в один из уездов, где нужно убедить местного янбана (помещика) в том, что всем нужно изменить фамилии на японские, потому что Корея и Япония — это один народ, у нас все одно и то же, только фамилии разные и надо бы это поправить.
Тани отправляется в дом к помещику, объясняет по какому поводу он прибыл, рассказывает о политике по смене имён, на что помещик знакомит его с корейской родовой книгой. Он выносит огромные фолианты и попутно поясняет: у нас давняя традиция, я ее хранил, бдил, и я не могу позволить, чтобы на мне прервалась фамилия семьи.
Не буду дальше спойлерить, но скажу, что фильм показывает Корею не только как страну, которая была насильственно оккупирована, но и как более сложную многомерную картину, где помимо столкновения корейской культуры с «проклятыми японцами» есть столкновение корейской культуры с модерном, с обществом новых ценностей.
Этот фильм я бы посоветовал всем в первую очередь.
Второй фильм — это тоже картина Лим Гвон Тхэка, называется он «Сопхёнчже» (в «Кинопоиск» — «Сопёндже» — прим.). Это драма 1993 года. Этот фильм очень хорошо раскрывает другой момент традиционной культуры Кореи. В этом кино присутствует такое понятие как «хан». Это слово обозначается иероглифом, который можно встретить во всех трех языках региона: в китайском, корейском и японском. Но интересно то, что в каждой из культур этот иероглиф обозначает разные вещи.
Например в китайской культуре этот иероглиф читается как «хэн» и означает ненависть к чему-либо. В японском языке этот иероглиф читается как «никуну». Это тоже ненависть, но это определенного толка. «Никуну» в отличии от китайской — это ненависть более скрытая, внутренняя, с желанием в конце концов отомстить.
В корейском же языке это слово преобрело очень-очень местный оттенок. А что означает это «хан» можно непосредственно узнать в процессе просмотра фильма.
Фильм рассказывает о 1960-х годах в Корее, в стране живет семья: отец и как бы дочка. Почему «как бы»? Зритель узнает в конце. Эта семья изучает традиционное корейское горловое пение — пхансори. У пхансори есть чувственная составляющая: это почти крик, вопль, но в то же время мелодичный, и он должен вырываться— как-будто душа выходит из тела.
Девочка хорошо учится, она способная, но у нее нет вот этого «хан» чтобы стать идеальным исполнителем.
«Хан» в корейской культуре (если выражаться более-менее простым языком) — это нечто очень отдаленно напоминающее русскую тоску, из ниоткуда, глубокую, бездонную. Беспробудное осознание того, что все плохо, все безнадежно, и тебе как-то надо с этим жить. В «хан» есть боль и страдание. Но при этом это не то чувство, когда все пропало и нужно идти вешаться.
Героине не хватает этого осознания жизни и определенного опыта, чтобы хорошо петь.
Я не буду раскрывать в чем состоит завязка, но фильм прекрасно показывает эту часть корейской культуры — традиционная глубокую тоску и боль.
И напоследок я хотел бы посоветовать советский фильм 1935 года «Аэроград». Он был снят режиссером Александром Довженко и рассказывает о строительстве на берегу Тихого океана нового города, Аэрограда, куда летят комсомольцы.
Так как фильм на русском языке, я не буду пересказывать сюжет, а лучше остановлюсь на том, что из него можно почерпнуть.
Он очень хорошо показывает образ советского общества, который рассматривали люди до войны. Это общество полутрадиционалисткое, но с интернационализмом, общество, где новое борется со старым и новое обязательно победит, потому что оно более прогрессивное. Но у старого также есть свои союзники, свои прихвостни.
Люди, которые придерживаются старого, не все плохие: есть и те, которых можно перетянуть на свою сторону.
А есть люди, которые просто не понимают, что происходит. Например, в этом фильме показана община старообрядцев, которая убегает от событий в лес. Также здесь есть японские шпионы, которые пытаются поддержать старое, но видно, что работают они не для блага, а во зло.
На мой взгляд, этот фильм может служить одним из источников размышлений о Советском Союзе, который мы потеряли в результате событий 1939-45 годов.
В нем присутствует большое количество самых разных национальностей: китайцы, корейцы и японцы, например. А главный герой очень хорошо олицетворяет собой ту самую созидательную силу.
