Золотая фигурка рыцаря с мечом, погрузившая стопы в ручеек кинопленки – предмет желания и одновременно воплощение мужественности и славы. Но в отличие от футбольного кубка мира, ее не принято целовать. Возможно, рыцарь грезился Джону и Эннису, буколическим пастухам из Вайоминга, воспетым Энгом Ли, однако статуэтке так и не суждено было стать символом запретной любви.
Подобно тому, как существуют эталоны мер и весов, статуэтка эта становится золотым эквивалентом «американской мечты», она находится на вершине пирамиды, базисом которой является массовое сознание, а надстройкой – его воплощение в полноэкранном фантазме. Миллионы людей платят деньги за то, чтоб увидеть себя в образе героя, чтобы забыться сладкой грезой. Но зеркало кинематографа утрачивает свой «серебряный слой», чтобы стать увеличительным стеклом современной реальности. В этом году пятерка лучших фильмов Голливуда ставит острые, болезненные вопросы. Зрителю не дано вкусить от чаши забвения, но все же он может рассчитывать на хэппи-энд.
Лента Пола Хаггиса «Столкновение» («Оскар» за лучший фильм) долгое время находилась в тени «Горбатой горы», «Мюнхена» и других фаворитов. Это целиком подтверждает и французская пресса. Обычно щедрый на комментарии еженедельник «Le Point» ограничивается в данном случае одним абзацем. Франсуа Гийом Лоррен торопливо перебирает аргументы в пользу фильма, не скрывая, что лента оставляет смешанные чувства. Пестрая хроника одного дня в Лос-Анджелесе – в ней столкнулись угонщики автомобилей, полицейские, иракский коммерсант, мексиканский слесарь. Режиссер сплетает прочную сеть сюжета, связывая узелки человеческих судеб. В финале ненависть должна уступить место уважению. Политкорректность торжествует: злодеи наказаны, расизм осужден. Журналист отмечает, что фильм должен понравиться интеллигенции левого толка, но как мы знаем (см. материал о фильме Спилберга «Мюнхен»), американские интеллектуалы сегодня – это разгневанные режиссеры и актеры Голливуда.
И после объявления победителя оценки остаются сдержанными. Так в своем досье, посвященном премии журнал «Express» уделяет два материала фильму Энга Ли, и ни одного «Столкновению».
Смятение чувств – так характеризует эту работу режиссера Кристоф Каррьер, подчеркивая одну важную деталь: Энг Ли стремится рассказывать истории измученных людей, с подавленными чувствами, людей, находящихся в плену социальных, культурных, семейных условностей. Режиссер следит за своими героями, как зритель, наблюдающий за кем-то посторонним, и ищущий сближения из одного только желания любопытства.
Во Франции в название фильма внесли небольшое изменение: «Секрет Горбатой горы». Секрет может превратиться и в тайну и в таинство. Тома Сотинель в статье в газете «Le Monde» пишет: «Энг Ли создал поэму во славу любви, рождающейся в сердцах двух пастухов, что точно соответствует словарному определению «идиллии». С того момента, когда нечеловеческим усилием воли Джек заставляет себя отвернуться от Энниса (ковбои-протагонисты), совершающего омовение перед первой ночью любви, режиссер с немного сентиментальной торжественностью начинает перебирать любовные четки своих эпизодов, и красота природы только усиливает красоту юношей».
Сам Энг Ли пытается предугадать реакцию публики, касаясь «запретной» темы, в интервью, данном «Le Monde»: «Я читал признания ковбоев-гомосексуалистов, изучал отчеты об инцидентах, которые повлекло нравов. Обрести понимание души Запада было для меня важнее, чем рассказать историю этих двух молодых людей. Отсюда двойственность реакции. Есть зрители, чувствительные к алхимии любви, сближающей этих двух персонажей, но других зрителей шокирует вид целующихся мужчин, некоторые говорят о «гей-вестерне», чтобы сохранить освященный традицией жанр, а иные все еще думают, что в Вайоминге нет и не было гомосексуалистов <…> но я стараюсь избегать того, чтобы травмировать людей. Я отдаю себе отчет в том, что изображаю в кино трудные ситуации, в которые я не хотел бы попасть в жизни. Я завидую Квентину Тарантино, который в своих фильмах отрывает головы и убивает людей, не вызывая протеста. Но стоит моему персонажу произнести одно слово, как все начинают хмуриться и морщить лоб». Но как бы то ни было, пытаясь показать жизнь американской глубинки, Энг Ли переворачивает с ног на голову миф о Диком Западе.
Номинированные на Оскар фильмы словно специально подобраны так, что взгляд скользит от центра к периферии американского пространства, погружается с поверхностного слоя времени в его глубины. Два исторических сюжета показывают нам изнанку Америки: фильм Джорджа Клуни о маккартизме «Доброй ночи и удачи» и картина Беннета Миллера о Трумэне Капоте. Характеризуя первый фильм, Эрик Либио в досье «L`Express» говорит о борьбе за свободу информации времен «охоты на ведьм». «История журналиста Марроу, вступившего в борьбу с могущественным сенатором Маккарти – не укладывается в рамки профессии. Лента показывает человека, который борется за лучший мир, мир открытый и толерантный». Джордж Клуни терпит неудачу с этой картиной, но он наверстал упущенное своей ролью в фильме «Сириана» - он признан лучшим актером второго плана.
«Доброй ночи и удачи» и «Сириана» - своего рода – фильмы близнецы – в них одна политическая подоплека (что отчасти роднит их и с лентой Спилберга) – возможность свободного высказывания мнения в условиях антикоммунистической травли («Доброй ночи и удачи»), поиск истины в «мутной воде» нефтяных интересов («Сириана»). Но Джордж Клуни не хочет повторить ошибки своего отца (Ник Клуни, представитель демократического телеканала, потерпел поражение на выборах в Конгресс), он знает, что поддержки Голливудской звезды не достаточно для успешных политических кампаний в американской глубинке. Он остается Клуни-плэйбоем, азартным игроком. Но 25% своих выигрышей он передает фонду по борьбе с бедностью, пишет Аннет Леви-Виллар в «Liberation».
А приз за лучшую мужскую роль получил Филипп Симор Хоффман, сыгравший писателя Трумэна Капоте в одноименном фильме. Режиссер Беннет Миллер показывает нам скорее не Америку Эйзенхауэра, а опасную связь художника и его модели. Капоте пишет книгу о гомосексуалисте-убийце, продлевая его жизнь, но только до завершения своей книги. Режиссер создает образ «нежного палача», которому посвящена редакционная колонка «Le Nouvel Obs Permanent».
Премия Оскар – живое зеркало Америки: с ее иерархиями, звездами-символами, с ее пространствами и ландшафтами, со всеми ее противоречиями. В этом году портрет страны написан политической краской. Но все же Киноакадемия и в столь непростой ситуации поступила предельно осторожно, как только можно сгладив углы.
Но почему все же «Столкновение», а не «Горбатая гора»? Ответ на этот вопрос дает та же Аннет Леви–Виллар из «Liberation», подводя итоги церемонии: «Фильм «Столкновение» победил, потому, что Голливуд находится в… Лос-Анджелесе - во Вселенной космополитизма. У фильма небольшой бюджет и прекрасный подбор актеров. Задача фильма - разоблачить расизм, и режиссер с ней блестяще справляется. Но артистическое сообщество Голливуда отнюдь не рискует – приз за лучшую женскую роль получает не Фелисити Хаффман («Трансамерика»), а Рис Уизерспун («Переступить черту»), которая может заставить биться сердце американской глубинки. Лучшим иностранным фильмом становится не «взрывоопасная» палестинская лента «Рай сегодня», а благонамеренный южноафриканский «Цоци». Побеждает не документальная лента о грязных делах компании «Энрон», но более политкорректные пингвины из французской картины «Поход Императора».
Но все к лучшему в этом лучшем из миров: к чему не прикоснется рука Голливуда, все обращает в золото.
См. также об Оскаре: