Отбывая в туманный Альбион, опытный турист непременно планирует, наряду с Вестминстерским аббатством и Букингемским дворцом, посещение паба. Ведь в нашем представлении (и небезосновательно!) паб - это квинтэссенция самой английскости. Оказавшись в пабе впервые, новичок не может избавиться от ощущения, что он заблудился и вместо питейного заведения попал в музей: все внутри - от величественного камина и массивных кресел до потертой барной стойки и тяжелых зеленых портьер на окнах – несет на себе отпечаток прошлого, храня следы ушедшей эпохи. Однако такой несколько музейный антураж не мешает пабу оставаться живым институтом современной жизни, местом общения горожан.
Слово "паб" - всем известное сокращение от английского словосочетания "public house" (буквально «дом для публики») - вошло в употребление в викторианские времена. Среди славных предков паба - пивные и таверны, постоялые дворы и так называемые "дворцы джина". Но генеалогия паба начинается с более ранних времен.
Первые питейные заведения появились в Англии более двух тысяч лет назад вместе с римлянами, которые открыли на завоеванных территориях многочисленные таверны. Снаружи они украшались виноградными листьями, которые служили своеобразным аналогом вывески.
С уходом римлян исчезли и сами таверны. Их место сразу же было занято исконно британским заведением – пивной, где подавали эль, а позднее и пиво. Пивные оказались весьма популярны: здесь устраивались деловые встречи и переговоры, поскольку, как заметил путешественник, «в Англии без пива дела вообще не ведутся». По словам современника, "даже трезвенники, пересилив себя, заходили в таверну ради того, чтобы, воспользовавшись состоянием своего пьяного партнера, заключить с ним какое-нибудь нечестное соглашение". А вскоре для тех посетителей, что недолюбливали пиво и из спиртных напитков предпочитали вино, опять открыла свои двери таверна. Цены на вино были значительно выше цен на пиво, поэтому таверны ориентировались на более или менее состоятельную публику, в то время как пивные, предлагавшие напитки подешевле, были единственным доступным удовольствием для тех, кто победнее.
В погоне за статусом владельцы пивных частенько использовали слово "таверна" в названии своих заведений, что неизбежно вело к терминологической путаницы. Люди приходили в таверну выпить, "повеселиться и пошуметь" - ведь где, как не в таверне "занятой человек найдет отдохновение, досужий – занятие, меланхолик – убежище, странник – пристанище”. Известно, что излюбленным местом встреч писателей в первые годы XVII столетия служила таверна "Сокол", где проводились знаменитые "интеллектуальные битвы", центром которых был известный остроумец и эрудит драматург Бен Джонсон. Согласно легенде, в "Сокол" частенько наведывался сам Шекспир, которого можно было видеть в компании литераторов за бутылочкой портвейна. С распространением пуританской идеологии пивные и таверны в числе первых попали под подозрение как "школы пьянства" и "прибежище порока". Современник видел в таверне "маленький Содом, погрязший в пороке даже глубже своего прототипа, где распутники умудряются пропить последние мозги и профукать состояние; игроки – обчистить очередного простака; развратники – позабавиться, изрядно выпив, с местной блудницей, позволяя вольности у всех на глазах".
Кроме собственно напитков и еды, в тавернах (а позднее и в пабах) можно было найти самые разнообразные развлечения: здесь в специально отведенных комнатах играли в карты, устраивались выставки собак, петушиные бои и боксерские матчи. Особой популярностью у горожан пользовалась так называемая "ловля крыс": специально обученные собаки должны были поймать как можно больше крыс. Эти необычные соревнования проводились в пабах вплоть до середины XIX века: в то время особой популярностью в столице пользовался выступавший в таверне "Голубой якорь" шустрый терьер из Манчестера по кличке Чудо-малыш, который за один час мог поймать до 200 крыс.
Между тем, спиртные напитки далеко не всегда служили безобидным фоном: «проклятым» напитком XVIII и первой половины XIX века не без оснований считается джин, с которым связаны немало мрачных страниц британской истории. Для бедняков вино было слишком дорогим, а пиво – недостаточно крепким напитком; джин, содержащий до 55 % спирта, пришелся в этой ситуации весьма кстати. Дурная репутация "дворцов джина" неизбежно бросала тень и на другие питейные заведения города.
Уже в первые десятилетия XIX столетия респектабельная публика предпочитала проводить время за распитием спиртных напитков в закрытых клубах или у себя дома. Преуспевающий коммерсант, который прежде не видел ничего зазорного в том, чтобы «раскурить трубку и пропустить рюмочку-другую в пабе», уже в 1817 году не решился бы переступить порог пивной, которая была объявлена "вульгарной" и в числе первых оказалась в черном списке неприличных мест, составленном блюстителями пресловутой буржуазной морали. По свидетельству современника, "адвокат, решившийся зайти в паб, серьезно рисковал своей репутацией". Ресторан, который, начиная с 30-х годов XIX века, уверенно внедряется в английский городской пейзаж, осваивая верхний сектор рынка услуг, окончательно вытесняет оттуда таверну и, тем более, пивную, - заведения, однозначно табуированные для представителей аристократии и высших слоев среднего класса.
Чтобы хоть как-то соответствовать запросам викторианской эпохи, пивные стремились всячески отстраниться от негативного опыта "дворцов джина", позаимствовав ряд черт старой доброй таверны. Собственно, именно тогда на смену обозначению "ale house" и пришел термин "public house", а вскоре в употребление вошло привычное для всех сокращение "паб". Неотъемлемой деталью обновленного интерьера паба стал камин. Исчезли пивные без посадочных мест, на смену народным балладам на стенах пришли картины и репродукции с изображением королевской семьи, в комнатах появились чучела птиц, музыкальные инструменты, в основном пианино и органы, а также полки с книгами.
Как и таверны, пабы взяли на себя ряд социальных функций, став центрами обмена информацией и развлечения для клерков, ремесленников, мелких торговцев и квалифицированных рабочих. Владельцам пабов пришлось отводить все больше комнат преимущественно на втором этаже под собрания клубов, обществ и ассоциаций, в частности, отделений профсоюзов и масонских лож. Чтобы привлечь состоятельных посетителей, в некоторых пабах стали подавать не только спиртное, но и еду. Еда была удовольствием недешевым, поэтому такого рода заведения часто располагались в лондонском Сити, деловом центре столицы.
История паба напрямую связана и с развитием транспорта. Здравый смысл и деловая сметка подсказывали владельцу питейного заведения, что человек путешествующий не откажет себе в удовольствии освежиться и пропустить стаканчик-другой в близлежащем пабе. С появлением железной дороги, пабы стали строить в непосредственной близости от станций, рассчитывая на непрерывный поток посетителей из числа пассажиров как прибывающих, так и отъезжающих из города. Любопытно, что с развитием лондонского метрополитена некоторые станции получили свое название от находившихся там пабов ("Ангел", "Слон и замок", "Королевский дуб" и "Швейцарский домик").
Среди современных развлечений паб не стал пустой декорацией, рассчитанной на доверчивых туристов, он по-прежнему играет немаловажную роль в жизни самих британцев, которые устремляются сюда в конце рабочей недели выпить пива и поболтать с друзьями, приходят с семьями на традиционный воскресный обед, забегают перекинуться парой слов с соседями или просто посидеть часок-другой у камина, и, укрывшись от забот, насладиться минутами благодатного уединения.
