Ключевые слова: Современное искусство, Бьеннале, Москва, октябрь. Бьеннале, собственно, идет уже давно, но ранее в Полит.ру не отражалось и данное упущение следует поправить. Что в ближайшее время и будет происходить. Вот, собственно, уже.
Обычно и традционно в случае с 3-ей московской опиcываются Гараж, Винзавод и, опционально, Бедное русское с "Красного Октября". Все это, конечно, мило и общедоступно, но надо бы как-то разнообразить историю. Вот, "Товарищество «Искусство или смерть»" на Гоголевском бульвре 10. Числится в "Специальных проектах", но это все равно, чем оно там числится, потому что это хорошая выставка.
Легенда: "Товарищество «Искусство или смерть» сложилось в процессе деятельности группы молодых художников в Ростове-на-Дону в период 1986-1990 гг. … Группа включала в себя художников - В. Кошлякова, А. Тер-Оганьяна, Ю.Шабельникова, Н. Константинова, А. Кислякова, В. Слепченко, Ю. Палаичева, поэтов М. Немирова, И. Буренина, рок-музыканта С. Тимофеева, администратора В. Лисовского". Далее в пресс-релизе можно найти описания причин и смысла данного объединения, но можно обойтись и без них, музейность в мероприятии отсутствует. То есть, вроде бы, формально с актуальным искусством не соотносится – предъявленные артефакты 84-92 годов (это точнее, чем 86-90), но все волне адекватно и сейчас.
Вообще, главных там трое - Кошляков, Тер-Оганьян, Шабельников – имея в виду количество представленных работ, а также их присутствие на сцене уже в нулевые. То есть, можно сказать так, что там предъявлено начало трех отдельных проектов и, значит, можно посмотреть, что из этого вышло. Но это скучный вариант.
Вообще, название – небольшой фэйк, как, собственно, и само товарищество. То есть, нет сомнений в том, что как-то они тогда были организованы в Ростове, но никакой специальной школы не произведено. Все вполне разные. Тер-Оганян как начинал тогда самовыражаться через переписывание всех подряд артефактов, так этим, собственно, и занимается. Ну вот мало чем Тер-Оганян тогда и теперь разнятся по подходу и особенностям креатива. Разве что тогда он как-то повеселее был (иллюстрация с сайта 3-ей Московской Биеннале).
Чуть интереснее с Кошляковым. Кошляковых там вообще примерно штук семь-восемь. Один раскрашивает чем-то анилиновым увеличенные фотографии, другой делает графику, третий – аж тяготеет к салону, производя разные цветные ночные бульвары. Четвертый составляет коллажи, пятый – ну вот что-то такое, с трудом рубрицируемое (иллюстрация с сайта 3-ей Московской Биеннале).
Ну а самый последний, что ли уже восьмой – ровно уже готовый тот, каким в основном существует и теперь: все это по картону, в 90- году уже так, как в период его максимума, достигнутого (IMHO, разумеется) на персоналке на Фабрике в 2006 году.
То есть, выходит, что деятельность данной группы лиц (двух – Тер-Оганяна и Кошлякова) определилась двадцать лет назад, претерпев впоследствии минимальные изменения. Ну, за исключением упадка веселости у первого и сужения ассортимента жанров у второго. В чем, разумеется, нет ничего ужасного, потому что время уточняет все.
А вот Шабельников в эту схему не попадает, сейчас он отсутствует в том виде, в котором был двадцать лет назад и в котором, в частности, предъявлен на этой выставке.
Это такой самый поздний чисто живописный Шабельников – согласно его словам, сказанным на Арт-стрелке в 2005-ом: "Пятнадцать лет назад я все еще занимался живописью. Хотя сейчас это никому не интересно. Это довольно узкая и специфическая область, и не новая к тому же. Сейчас модны новые медиа, виджеинг, перформанс, видео… Инсталляция - и то уже считается архаикой, хотя, конечно, дело не в этом. Понятно, что не важно как там тебя назовут, важно, наверное, отношение, способ рефлексии, позиция автора, наконец…".
Там у него дальше еще зачем-то грустные слова, но факт есть факт: его последующие работы уже связаны с добавлением к ним какого-то бокового смысла. Не сама по себе и из самой себя картина, а еще и внедренная сверху история. Точнее, наоборот – не описание истории - никак не беллетристика, но вовлечение изобразительного материала в эту свою историю. То выставка на тему старых заводов с призраками рабочих, то "Эзотерический футбол" (иллюстрация с сайта галереи АRTERIUM).
А также разные симпатичные объекты, вроде этих милых Уорхолов с выставки премии Кандинского 2007 года (иллюстрация с сайта Look At Me).
В общем, с виду как-то, казалось бы и не вяжется с тем, что Шабельников делал 20 лет назад и что теперь следует увидеть на Гоголевском 10. Но тут надо сделать оговорку: как-никак Полит.ру не есть сайт, который профильно изучает современное искусство. Даже если этим заняться и охота, из артефактов приходится извлекать (ну или добавлять на свой вкус) социогуманитарный смысл и другие отчужденные семантики. Так вот, все это не о личных качествах Hoch-Künstler'а Шабельникова, с ними сомнений нет. И даже не совсем о том, как было раньше и как стало быть теперь. Кроме того, автор статьи не является ни художником, ни арт-критиком, в связи с чем для него затруднена классификация сущностей, произведенных Шабельниковым по жанрам. Абстракция? Ну как абстракция, когда на некоторых работах видны какие-то фигуративные детали. Рука вот и ухо. Есть, вроде, совсем декоративные холсты – в некоторых случаях краска кладется толстым слоем и даже используется для производства объемных цветных финтифлюшек. Нет, при всем при том на декоративность не тянет и от салона далеко. Коллажи? Ну есть там пара коллажей, и что?
То есть вот да, это конкретная история 80-х годов, примерно от их середины: кто-то искал себе уместные варианты долгосрочного художественного поведения на предмет дальнейшего соотнесения с меняющейся реальностью. А кто-то писал собственные Finnegans Wake/"Поминки по Финнегану". То есть, заведомо герметичные дела – потому что там не рассказываются заданные истории, а они происходит внутри артефакта. Вот вся эта работа через изменение языка, придумывания – на очередную работу - очередного жанра и т.п. Тогда была какая-то такая пауза-щелка, что это интересовало многих. Даже не в том дело, что интересовало, такие варианты тогда получались. Так многие работали. Ну как многие, я, допустим, лично знал человек пятьдесят таких. Причем, многие так и живут. Не следуя, разумеется, чрезмерной однобокости г-на Джойса, но условно в той части жизни. Тут, понятно, дело не в упертости, поскольку раз уж ты оказался там, где умеют писать типа Finnegans Wake, то другое всерьез уже и не воспримешь. Короче, если у автора есть машинка, которая модифицирует язык, то ей, в общем, все равно с каким именно языком это делать.
На словах все это долго, зато Шабельников имеется сейчас в относительно большом (ну, дюжина) количестве работ того самого финнеганостроительного времени (иллюстрация с сайта Минкульта РФ; на выставке эта работа тоже есть).
Вот тогда, в 80-е эта машинка возникла, существует до сих пор, действует. Их, таких машинок, еще есть несколько, а точнее и не скажу. Штук тридцать точно осталось. Весьма возможно, что и больше. Не следует исключать и того, что появляются новые экземпляры.
