КОНСТАНТИН СУТЯГИН: В нашей рубрике мы продолжаем опрашивать людей на темы, которые нас интересуют (СМ. ЗДЕСЬ). Местные и приезжие, как они получаются? Откуда берутся? Зачем?
Недавно "за высказывания, призывающие к расистской ненависти" приговорили Бриджит Бардо. Она написала книжку "Крик в тишине", там у нее такие расистские лозунги: "Я против исламизации Франции! (...) На протяжении последних 20 лет мы смиряемся с подпольным, опасным и неконтролируемым проникновением элементов, которые не только не подчиняются нашим законам, но с каждым годом всё больше пытаются навязать нам свои". Бриджит Бардо заплатила за эти высказывания приличный штраф, а могли и посадить.
В России этой проблемы, к сожалению, уже нет. У нас давно не осталось таких законов, которые не хотелось бы, чтоб нарушали приезжие. Весь 20-й век метались туда-сюда, все были «приезжими» и начинали жизнь «сначала», война, стройки, целина, спецпереселения, «смычка города с деревней», каждое поколение на новом месте, с чистого листа... и хулиганство поэтому, и не жаль ничего... не свое… Кого стыдиться? В России практически не осталось коренного населения, чтобы прадедушки-прабабушки лежали здесь же на кладбище, чтоб стыдно перед ними было – «вот, дескать, дед твой эту лавочку здесь поставил, а ты теперь на нее с ногами залез, как свинья!».
А в Бретани, в маленьких городках - даже люди похожие живут: в Ле Фау – круглолицые, в Кантане – немножко узкоглазые. А как иначе? Живут из поколения в поколение городки, населением в одну, две, ну три тысячи человек. Как не станешь похожим?
Все собственно европейские ценности, а так же комфорт-удобства сложились именно благодаря их замкнутости, отгороженности от чужаков – так складываются общины с примерно одинаковыми этическими ценностями. И вот – на тебе: «открытый мир»! Глобализация!
...
Довелось посетить церковь в городке Р. на западе Франции. Никогда не закрывается, только на ночь. Одна из главных святынь, паломнических мест Бретани. Вечер. Народу никого, пусто. Кто-то заходит, кто-то уходит. Никакого обслуживающего персонала. Лежат на полках стопки книжек с текстами служб-молитв, рядом – свечки с ценой, книжечки, открытки, сувениры – бери и бросай в церковный ящик деньги.
Серьёзная экономия на зарплате.
Народу маловато, но все очень чисто. Интересуюсь.
– Мы платим налог. Одна его часть идет на содержание церкви, другая – на уборку мусора, третья – на местные власти... – мне начинают долго непонятно объяснять (европейцы всегда очень оживляются, когда речь заходит о налогах, очень обстоятельны в этом вопросе, а я почему-то слушаю невнимательно). - Если ты не снимаешь жилье, а имеешь собственный дом – то в два раза больше платишь на церковь, на уборку мусора, и на власти, а если у тебя ещё и свой бизнес – то еще больше на церковь платишь.
– Все платят?
Вопрос не понят.
– Ну, я имею в виду, а если у вас поселятся мусульмане, они что, тоже должны платить на католический храм?
– Если захотят у нас жить – придется платить.
(Мусульман, надо заметить, в округе пока ни одного).
...
Пересказал эту историю в России знающему человеку, он заметил:
– А ведь это противоречит международному праву. Если вдруг туда приедет кто-то и подаст в суд – он, скорее всего, выиграет дело! Всю бы мэрию местную засудили-оштрафовали, заставили бы их принудительно эмансипироваться.
Пока что этого, к счастью не произошло, поэтому я и не пишу на всякий случай название города Р. полностью.
На вопросы отвечает Вадим Гасанов
Уже сказали
- Согласны ли Вы с тем, что при перемене места жительства меняется и сам человек (художник, писатель)? Например? Или же внешние обстоятельства не так важны?
Я, конечно, мог бы написать, что если человек – Личность, то он не изменится ни под каким напором никаких обстоятельств. Не место красит человека, а человек место. И будет это полной ерундой. Ибо, не мною придумано такое слово «ассимиляция». И если человек меняет среду обитания, да к тому же кардинально, то ему придется кое-что в себе изменить. Чтоб чувствовать себя более-менее комфортно. То есть, как минимум, изменить свою систему поведения, как максимум – полностью преобразиться, стать совершенно иным человеком. Конечно, какие-то базовые черты характера могут и сохраниться, но и это не факт.
Примеров, когда те, кого в середине 19 века именовали словом «артист (не путать с современным понятием) менялись кардинально, достаточно. Например, русский художник Николай Рерих.
Или вот возьмем за аксиому, что проследить изменения личности человека можно по его творчеству. И теперь вот проследим творчество Гогена от Бретани до Таити.
Конечно, можно привести массу примеров из жизни так называемых «простых людей» – как не менялась Личность, а становилась более выпуклой, осязаемой (хотя и менялась иной раз кардинально) после переезда из провинции в Москву, или наоборот – из центра страны на Крайний Север, причем менялся человек именно под воздействием самых разнообразных внешних обстоятельств. Об этом хорошо написано у русского писателя Олега Куваева. Но нас ведь интересуют большей частью люди с артистическими наклонностями, не так ли?
Тогда вот пример – великий Иван Бунин. Он покинул Родину с ненавистью в сердце и к России, и к своему народу. Аристократу Бунину не пришлось кардинально приспосабливаться к Франции, но именно на чужбине он создал свои лучшие произведения («Темные аллеи», «Солнечный удар», «Митина любовь» и т.д.), принесшие ему Нобелевскую премию - произведения, ставшие одними из самых пронзительных признаний в любви в мировой литературе к своей стране и ее людям. И опять же, Куприн после отъезда в эмиграцию не смог создать ничего более-менее значительного, что можно было б поставить в один ряд с его дореволюционными произведениями. Смена места обитания сломала человека, выхолостила его творческий дар.
А можно вспомнить и то, что после революции, как и в период перестройки «неизвестно откуда» взялось очень много интереснейших талантливых художников, певцов, писателей. Да, географически среда обитания не изменилась, она изменилась психологически и интеллектуально. Ментально, если хотите. Сменились нравственные ориентиры, изменилась система поведения – и это дало мощнейший толчок творчеству. Так что среда обитания – важнейшее обстоятельство в творчестве. Между прочим, это признается и литературоведением. Иначе б не возник термин «Болдинская осень».
Вот возьмем Владимира Мулявина. Основатель легендарных «Песняров». Говорить и оценивать бесполезно. У кого есть уши, тот понимает. Его группа была уникальным явлением мирового уровня. Я, если честно, был шокирован, узнав, что Мулявин никакого отношения к Белоруссии не имел: родом он с Южного Урала, из Свердловска. Судя по биографии, человек, необычайно одаренный, что называется, с детства, смог реализовать себя – и как реализовать! – только на совершенно иной почве. Как я узнал недавно, кое-кто из белорусской партийно-чиновничьей номенклатуры недолюбливал Мулявина именно за то, что он не местный.
В то же время солист «Песняров» Леонид Борткевич, обладатель уникального голоса, уехав в Штаты, никем там не стал. Просто никем. Вроде две одинаковые ситуации, а какая разница в результатах.
Так что смена ПМЖ (места обитания) может привести к кардинально различным результатам.
Как Вы относитесь к местным? К приезжим? Чувствуете ли вы разницу между местным и приезжим? Зависит ли отношение к приезжим от их профессии, от чего-то еще - или важен сам факт, что они приехали из другого места? Наступает ли такой момент, когда различия между местными и приезжими исчезают?
Ну для меня это как раз больной вопрос. До сих пор не могу понять, кто я: чурка или русский. С фамилией Гасанов, равно как и с моей внешностью по нынешним временам сложно быть местным в большинстве мест России. С другой стороны, Москва – это мой город, и я ощущаю себя именно русским - и оттого, что могилы поколений моих предков разбросаны от Торжка до Ваганькова, и оттого, что я родился, вырос в этой стране. Ну ладно. Пусть я «местный», тем более, что так оно и есть. Так вот к местным, если они именно местные, я отношусь с максимальным уважением. К их обычаям, порядкам, системе поведения. Я считаю, что человек имеет определенные приоритеты передо мною уже из-за самого факта того, что он родился, вырос и живет именно здесь. Он или его родители, деды создавали все, что вокруг, устраивали этот маленький мир. Если мне это не нравится – надо уезжать. Если нравится – надо уважать то, что создано другими и до меня.
Приезжие… Все очень сложно. Понимаете, ведь все зависит, как говорится, «от». Приезжие разные бывают. Есть те, кто не может себя реализовать на родине в силу объективных обстоятельств. Ну, хочет человек снимать кино, но ведь в городке Карлолибкнехтовск в Саратовской области нет возможности этого делать. А если он приезжает оттого, что ему кажется, здесь деньги рекой и жизнь легка – так ведь это чмо, которое ни на что не способно.
К. С.: Это точно. Понятно. Есть небольшой процент людей, которые, условно говоря, хотят стать космонавтами. Но основная категория приезжих – это же дворники и менеджеры. От их переезда в столицу никакого качественного скачка не происходит. Разница только количественная – в столице, по сравнению с провинцией дворник/менеджер может пропустить через себя гораздо больше мусора/денег. А разница между столичным и провинциальным космонавтом все-таки качественная.
В. Г.: Провоцируете… Разница между провинциалом и столичным не всегда качественная. Тот же Леонид Броневой – провинциал. И Александр Абдулов – тоже провинциал. И Ефим Шифрин. И Ломоносов. Дело совершенно в ином.
На сегодняшний день проблема заключается в том, что приезжих становится так много, что они уже не ассимилируются. В этом проблема и для Москвы, и для них самих. Ну если дошло до того, что ежегодно азербайджанская община Сергиева Посада (!) требует построить в Сергиевом Посаде мечеть (!). Что тут сказать… Люди потеряли все моральные и нравственные ориентиры (хотя, точнее, никогда их не имели), им уже не нужно в силу своей многочисленности и поэтому замкнутости своей диаспоры понимать, что можно, а что нельзя. А напротив – молодые русские ребята, точно так же приехавшие, но из нищих, отсталых в культурном отношении бывших «городов-спутников» при давно закрытых промышленных комбинатах-гигантах, где и в лучшие-то времена ритм жизни сводился к «водка-работа-водка-работа». И они точно так же несут в себе свирепость, жестокость и быдловатость мест своего обитания. И им сложно объяснить, отчего не надо гадить там, где живешь.
В общем все по-разному. Для кого-то вырваться из своего узкого мирка – благо, для другого оказаться в чужой среде - ломка и несчастье для себя или окружающих.
Вообще часть моей жизни прошла в местах, где исторически коренного населения не было, точнее коренным населением были такие как я, родившиеся там, на Колыме. Но там была одна особенность: наши родители, попавшие на Колыму вольно или невольно, в совершенно по нынешним временам жутких условиях строили, развивали, благоустраивали этот край, делали его пригодным для нормальной жизни и вкладывали в это столько своего «Я», что считали себя уже «местными». Так вот конфликт между местными и приезжими развивался на моих глазах. Я прекрасно помню донецкий десант, когда сперва завезли горняков, потом донецкие как-то незаметно занимали места в исполкоме, торговых базах, магазинах…И все. Кончилась Колыма. Местных сменили приезжие, принесшие свой «неповторимый» образ мышления, сводившийся к одному: деньги, деньги и деньги. И вот уже из магазинов исчезают масло и сыр, мясо и колбаса, и вот уже из лексикона исчезает слово «купить» и появляется «достать», и вот уже апофеоз: на Крайнем Севере с температурой зимой в среднем –40 (а опускается и до –60) ломаются спроектированные местными котельные, зато строится одна теплоцентраль, спроектированная как раз для районов того самого Донецка, и встает эта котельная в первую же зиму…. Первая известная мне лично акция протеста в СССР – это 1979 год, когда в декабре в школе было так холодно, что на стенах угловых классов был лед. Мы просто отказались ходить в школу, два десятых класса. И в 1984 году на первомайской демонстрации в российском городе не находится флага РСФСР и вывешивается флаг Украины… В общем, что такое приезжие в количествах, превышающих норму, я знаю. С тех пор к «пророссийским настроениям» в Восточной Украине отношусь с большим подозрением.
А во Львове я познакомился с одним прекрасным человеком, местным историком, который обожает свой родной Львов и ненавидит… нет, не «клятых москалей», а именно приезжих украинцев из галицийских деревень. Которые, по его мнению, уничтожают древний город. Кстати в связи с этим забавная история. Когда-то, до середины 60-х во Львове местное население здоровалось старинным словом «сервус». Это, если кто не знает, из латыни. А потом все преобразилось. И теперь если человек говорит вам «сервус», то это ни фига не львовянин, а как раз «понаехалитут», который косит под коренного львовянина. Так вот.
Конечно, сложно установить, что такое норма. Но опять же, наверное, это ненормально, когда идет речь об исламском бунте в Дании. Андерсен наверное в страшном сне такого представить не мог. Или когда во французском городе Марсель больше арабов и африканцев, чем французов. Это как раз те случаи, когда различия между местными и приезжими не исчезают, а наоборот, становятся все более и более отчетливыми. Мое мнение таково: приезжие должны ассимилироваться. Если этого не происходит, то что-то не так в консерватории. Кондопоги будут повторяться. Можно сохранять язык, какие-то обычаи, можно сохранять систему поведения внутри семьи, но внешне по стилю, образу жизни, системе поведения – эти люди должны стать местными. Как караимы в Литве. Как азербайджанские нефтяники, приехавшие в Западную Сибирь в 60-е. Как итальянцы в США.
Вот что вспомнил. Почитал недавно некоторые статистические данные. Население русской части Российской империи, а после – ССССР до начала 50-х гг прошлого века было по нынешним временам очень малорослым. 170 см – это уже высокий человек. А так – 160-167 см. Посмотрите на фото прошлых лет… Низкорослые люди, у многих – явные черты вырождения на лицах… Это население деревень и небольших городков. Проще – результат близкородственного скрещивания. Жили общинами, внутри общины женились, рожали… Столыпинская реформа, революция, войны, сталинские пятилетки и коллективизация сдвинули с мест огромные массы людей. Все перемололось, смешалось, перекрутилось… Новая кровь сливалась с новой кровью… И люди становятся более высокими, выпрямляются носы, уменьшаются скулы, увеличивается высота лба… Смешиваться приезжим с местными необходимо, это омолаживание… И без межнациональных браков не обойтись, это все к лучшему…. Помните миф о самых красивых в мире японках? Да Господь с Вами, японки (чистокровные) на русский взгляд страшны. А вот метиски, где папы – американские солдаты – другое дело. Но все это возможно только в том случае, когда идет интенсивное межобщинное, межрегиональное или межнациональное общение. А когда «приезжие» замыкаются в диаспорах – какое тут омоложение/оздоровление? Кровь так же будет закисать и ничего хорошего из этого не выйдет.
- Почему Вы живете именно в этом городе? Если б была возможность уехали б куда-нибудь на ПМЖ? Куда?
Ну начнем с того, что пока я реализовываюсь именно в этом городе. В Москве. Правда, жить здесь становится, благодаря социальной, градостроительной, экономической и миграционной политике всех уровней и ветвей власти все менее и менее уютно, но пока держусь. А вообще так я уже много где побывал. Скажу честно, пока Москва (из всего того, что я видел) – для меня самый подходящий город. Это сложное ощущение, мне его трудно объяснить. Ну, а когда совсем станет невмоготу, уеду. В чешский город Табор. Не город, а просто сказка. Во всех отношениях. Но вообще… Знаете, у меня есть друг, который 13 лет прожил в Австралии. Представляете? В тихой, мирной, беспроблемной благоустроенной позитивной Австралии. И жил там вполне себе по австралийским меркам неплохо. Но не выдержал и вернулся. Слишком там спокойно. Я такой же в этом смысле.
- Сохраняется для Вас по-прежнему понятие ПМЖ? Есть ли какой-то смысл, считать место "своим"? Какие основания? Не все ли равно, где жить, в каком городе, в какой стране? Обладают ли места, где мы живем, какой-то неэкономической притягательностью, или все дело в зарплате и климате?
Тут все просто. Понятие «Родина» в меня вбито крепко. Я ощущаю его, несмотря на все старания всей номенклатурной сволочи. Если что-то строил и обихаживал мой отец – можно ли это просто бросить? Могилы предков – это могилы предков. Это та самая историческая память, которая делает нацию нацией, а человека человеком. Если уж рассеянные по миру евреи через века пронесли понятие «Родина» и из голой идеи воссоздали вполне себе нормальное государство, то грех бы нам было бросаться таким понятием. Но! При этом есть большая разница, где жить. Как сказал перед отъездом на ПМЖ во Францию писатель Виктор Некрасов, лучше умереть от ностальгии на чужбине, чем сдохнуть от злобы на родных просторах. Бывает и так.
Или вот мой отец уехал с Кавказа в 41-м – понятно куда и зачем – и с тех пор остался в России навсегда. Он считал эту страну Родиной и работал для нее. Но тогда было проще – был СССР. Сейчас все несколько сложнее.
Но все-таки, Родина – это не климат и деньги. Есть среди моих знакомых достаточное количество людей, которые уехали на ПМЖ за границу, но от этого русскими быть не перестали. И истории такие люди известны. Тот же Бунин, да и вообще бОльшая часть русской послереволюционной эмиграции.
Можно и, наверное, нужно уезжать, если здесь невмочь. По разным причинам. Другое дело, что есть и достаточное количество швали, которые, уехав, просто изблевываются, доказывая, как у них, у «западных людей» все хорошо, а вот здесь все хреново. Но это как раз просто совки. Без национальности. И без Родины. Там им станет хреново – дальше поедут. И еще и местных начнут учить, как жить правильно. Вообще этим больна так называемая либеральная интеллигенция.
- Есть мнение, что патриотизм - это последнее прибежище негодяя. Согласны Вы с этим или нет? Почему?
Да ерунда все это. Патриотизм – это просто любовь к Отечеству. Ничего плохого в этом нет. Иное дело, что патриотизм сам по себе притягателен для всякой мрази тем, что позволяет под его прикрытием решать свои личные проблемы за чужой счет. И вот уже приезжая шваль, толком не знающая какой она национальности, орет «Россия для русских, Москва для москвичей», хотя сами они самые натуральные приезжие совки. Или вот, помнится, в перестройку был одним из самых главных печально известных русских патриотов - Шафаревич. Кстати я заметил, что самые отъявленные квази-патриоты, стоящие одной ногой в нацизме, это как раз полукровки. Отсутствие четкой ориентации в своих корнях приводит их на позиции ура-патриотов, чтобы тем самым заглушить свой комплекс неполноценности и из-за осознания своей чужеродности, и от осознания того, что он сможет занять какое либо место, только если выкинет тех, кто умнее его.
Есть и национальные особенности. Русский патриот, по определению Пушкина, может ненавидеть и презирать свое Отечество, но никогда не позволит это делать иностранцу. Ну, да, есть нечто в этом такое… ксенофобическое, не спорю. Но тем не менее, Пушкин прав на все сто. В общем не стоит смешивать людей, которые несмотря ни на что любят свою Родину и работают в том числе и на ее благо, с теми, кто только кричит о том, что стоит очистить страну от всех приезжих, как жить станет хорошо и легко, ибо все отнимут и поделят. Тем, кто кричит о своей любви к Отечеству на каждом углу и на этом основании доказывает, что только он самый исконный и посконный, рекомендую читать стихотворение Козьмы Пруткова «Современная русская песнь». Прошу прощения, но его стоит процитировать:
Уж как мы ль, друзья, люди русские!..
Всяк субботний день в банях паримся,
Всякий божий день жирны щи едим,
Жирны щи едим, гречневку лопаем,
Всё кваском родным запиваючи,
Мать святую Русь поминаючи,
Да любовью к ней похваляючись,
Да всё русскими называючись...
И как нас-то все бранят попусту,
Что ничего-то мы и не делаем,
Только свет коптим, прохлаждаемся,
Только пьем-едим, похваляемся...
Ах, и вам ли, люди добрые,
Нас корить-бранить стыдно б, совестно:
Мы работали б, да хотенья нет;
Мы и рады бы, да не хочется;
Дело плевое, да труда бежим!..
Мы труда бежим, на печи лежим,
Ходим в мурмолках, да про Русь кричим,
Всё про Русь кричим, — вишь, до охрипу!
Так еще ль, друзья, мы не русские?!
К. С. : По поводу приезжих и местных. В принципе, это естественный процесс - люди ездят, путешествуют (художники только и тем и занимаются, что ездят с места на место см. предыдущий выпуск)
Проблема с приезжими, как Вы правильно заметили, начинается тогда, когда их становится слишком много, настолько, что они уже вполне могут изменить существовавшее до них положение вещей. И, естественно, начинают менять его. Один-два чужака никаких ксенофобских чувств не вызывают. А вот когда у нас во дворе на детской площадке (кстати, так называемый «пушкинский городок», место рождения Пушкина) по выходным практически не слышно русской речи – есть о чем задуматься.
Недавно в одном разговоре услышал такую мысль, что все народы приходят и уходят куда-то, исчезают. Вот и русский народ - увы, тоже выродился и заканчивает свое историческое существование. Начинается новая эпоха, другие народы приходят на карту мира. Мысль печальная, даже, наверное, страшная - но в жизни все страшно, если вдуматься. Все умрут.
Просто хочется разобраться. Основания-то для такого мнения о конце русской культуры, безусловно, есть. Если в историческом центре Москвы, в пушкинском городке такая картина, то что говорить про спальные районы, в которых живет больше половины России - ничего русского там уже нет в помине. Даже и не за счет приезжих вымывается, а сам быт, безликие коробки-дома, макдональдс, ненациональное ТВ и прочие «стандарты жизни» делают свое дело. В новостройках все приезжие, местных нет. Как и в парижских пригородах нет ничего французского.
В.Г. Константин, извините, кто именно мешает строить красивые кварталы, состоящие из красивых домов, а не нагромождать бетонные коробки разной высоты? Принципы градостроения известны давно. Зависимость поведения человека от окружающей среды тоже давно изучена. Просто бабло рубится на строительстве, и все.
К.С. Помню, интересовался, еще давно: как-то, говорил, Париж ваш с каждым годом все больше и больше меняется цветом лица, нормально?
Меня успокаивали: дети приезжающих арабов будут французами. Детский сад, школа, армия, клубы, колледжи, университеты, телевиденье, пресса – всё это перемелет приезжих, перетрёт, размолет, приправит прованским маслом, дижонской горчицей, тулузским соусом, и получатся настоящие французы, пальчики оближешь!
Не получилось.
Во всех этих кулинарных делах забыли главное – соль, церковь.
Дело в том, что сама Франция уже давно не «жесткая национальная культура», а скорее «жесткая либеральная» (если можно так выразиться). Деспотия либерализма. И именно он быстрее всего усваивается выходцами из менее организованных стран, именно французский революционный дух сильнее всего бьет в нос приезжим, а отнюдь не католичество, не чувство красоты, долга и уважения к закону. Приезжие из слаборазвитых стран сразу же усваивают самое яркое – свободу! Можно всё! И подчиняются этому с радостью, раскрепощаясь от и без того не очень жестких рамок, в которых их держали обычаи Алжира, или Марокко. Приехав во Францию, им хочется быть еще свободней – так приятно! В первом поколении они еще по патриархальной инерции рожают много детей, но те вырастают уже без родительских национальных привычек, без всех этих отсталых глупостей – таких смешных в цивилизованной стране! Дети приезжих вырастают ультрасвободными, а когда их пытаются начать формировать-строить – они идут и поджигают автомобили.
Помните такое понятие в физике – «броуновское движение»? Хаотическое движение частиц, всех членов общества – во все стороны. Как только в этом движении появляются частицы, дергающиеся синхронно, организованно, подчиненные некоторой идее, они быстро сбиваются в плотную массу и сметают прочие свободно дергающиеся молекулы прочь, подчиняя их своему ритму, стилю, даже фасону одежды. (Удивительно, как быстро привыкают люди носить кроссовки, кожаные куртки, тренировочные штаны, сидеть на корточках и ходить вразвалочку!) Совершенно очевидно, что мусульмане очень скоро вытеснят из всех сфер европейской жизни плюралистичных и политкорректных атеистов – закон физики.
И, что самое главное, между атеизмом и исламом я бы даже - страшно сказать! - предпочел ислам. Надежнее. Бриджит Бардо, пугающаяся исламизации Франции должна бы была пугаться сначала того, что Франция перестала быть католической страной. А дальше уже детали.
Это я к тому, что в результате всего этого сегодня возникает какая-то новая культура – только почему-то нигде не встречаю обсуждения ее особенностей. А ведь как интересно, важно! Одно очевидно, что "русской" ее назвать язык не поворачивается.
И процесс явно нарастает, все только началось.
Вопрос, собственно, вот в чем - считаете ли Вы, что русская культура обречена? Или она имеет силы для ассимиляции новых вливаний и просто претерпит некоторые изменения (какие?) Или же исчезают только собственно русские, а сама русская культура несмотря ни на что выживет?
В. Г. : Ну давайте начнем вот с чего… По данным последней переписи населения русские в России составляют 80 процентов. Оставшиеся 20 - это и коренные нерусские народы России, и так называемые мигранты из «ближнего зарубежья». В таких условиях со стороны приезжих русской культуре как таковой ничего не грозит вообще. Значит, если откуда и грозит опасность, так только со стороны самих русских.
Да, миграция неизбежна. И не всегда миграция – это плохо. С точки зрения москвича и Ломоносов, и Григорий Сковорода, и Наташа Королева – приезжие. И, конечно, хотелось бы, чтобы вместо Королевых приезжали одни Ломоносовы и Сковороды. Но проблемы здесь две: Ломоносов и Сковорода – это единичные достижения любой нации в любое время, а Королевых полно, ноги оттаптывают. А во-вторых, проблема в том, что мы влегкую заменим Королевых на своих, доморощенных. А значит вопрос останется нерешенным.
Или вот с точки зрения последователя Ле Пена такие граждане Франции, как Изабель Аджани, Джо Дассен, Шарль Азнавур – это классические «понаехалитут». А ведь это гордость Франции. Но гордость – это где-то далеко, а рядом быдло, которое громит магазины, сжигает авто и избивает коренных жителей.
Мне кажется, что в России проблема «приезжий – местный» в значительной степени создана искусственно, и в основе ее лежит банальное неумение определять государственные интересы, а как следствие этого – вести правильную миграционную политику. При желании вполне можно создать жесткую и эффективную систему, при которой в нашу страну попадают нормальные и – главное – нужные для развития страны люди, а не орды деклассированных элементов, или же «творческий» и «научный» отстой. Однако тесно завязанная с бизнесом власть по сути самоустранилась от создания этой вполне демократической и цивилизованной системы. Результат – целые кварталы в российских городах, заселенные некоренным населением (в то время как коренное предлагают выселять на поля аэрации), а оборотная сторона медали – гопники, скинхеды, рост нацизма, национальная неприязнь, что само по себе является угрозой для культуры и национального самосознания.
К.С.: Ну, я не знаю, одна ли здесь преступность власти. В Европе те же проблемы, хотя вряд ли их власти сильно коррумпированы. Скорее тут какой-то закон всеобщей расслабленности и привычка облегчать себе жизнь (прогресс). У меня такое ощущение, что вообще, все больше и больше людей предпочитают быть не местными, а приезжими – проще, легче. Меньше обязанностей, зато все больше и больше прав. (Даже православная церковь делает послабления для «путешествующих» на время постов и т.д. – давая им больше поблажек).
В. Г.: Константин, давайте разделим вопрос. Насчет власти. Таджики приезжают в Москву вполне организованно, согласно межправительственному договору, подписанному несколько лет назад. Азербайджанцы – и отнюдь не нефтяники - приезжают оттого, что у нас безвизовый обмен – отчего б не приехать, если нет препятствий. То же с Украиной, То же было с Грузией, Арменией, да и со всеми остальными. Это раз.
Во-вторых, не проще ли, к примеру, обязать строительные компании на свои сверхдоходы создавать профтехучилища и готовить в них отечественных строителей? Для государства выгоднее. Ан нет – придется ведь в карман класть, скажем, не 500 процентов прибыли, а 250. Это плохо. Это никак. И делиться придется с Властью меньшей суммой, а власть – они кушать хочет. И с кого ж на рынках или за отсутствие прописки деньги брать будут? Нет, наплыв мигрантов выгоден прежде всего бизнесу и власти. Конечно, это и показатель коррупции, и плохого менеджмента, и полного отсутствия государственных мозгов в головах государственных мужей, а не естественный процесс. А создание Чайна-Тауна в Питере по инициативе Матвиенко? Это что, тоже естественный процесс?
Еще раз: я не против миграции как таковой. Я против того, когда за счет мигрантов решают проблемы собственной прибыли в ущерб интересам местного населения и государства. Причем безразлично где это происходит – в Москве, Саратове, Урюпинске и тд.. Ну и так далее. Должна быть квота на мигрантов. Во вполне конкретные регионы и по вполне конкретным профессиям. С зарплатой не ниже, чем местным. И если в городе есть хотя б один безработный местный шофер, то нельзя ни в какую организацию брать шофера из приезжих. С ответственностью принимающих организаций. И визы. Независимости они ж сами хотели, за нее воевали. А за все надо платить. Мы ж платим.
Мне как-то наплевать, что и во Франции такие же проблемы, я не во Франции живу. Хотят они вместо «Монжуа и Сен-Дени» петь «Аллах Акбар» - это их дело. А вот недружественная нам Польша пошла иным путем. Не желая с одной стороны заселять свои города ордами народов уязвленных, а с другой, испытывая острую нехватку квалифицированной рабочей силы, поляки в прошлом году летом приняли закон максимально облегчающий въезд в страну и трудоустройство для русских, украинцев и белорусов. При всей нелюбви к нам, поляки понимают, где меньшее из зол. Про такие страны, как Новая Зеландия или Австралия вообще молчу. Там вообще года три назад премьер четко и ясно сказал: страну создали белые христиане. Если кому не нравятся наши обычаи – идите далеко, мы в этом поможем. Правильный мужик. Со своей стороны исламские государства Ближнего Востока и Магриба ведут себя так же – и никаких волнений, никаких проблем. Вот интересно: попробуйте в Саудовской Аравии пожить по своим законам и обычаям. Там не посмотрят, что иностранец – мигом палками пятки отобьют. А вот как только араб приезжает во Францию или Данию – хвост трубой, он человек, у него права…
Или вот еще. Много ли русских – угнетаемых в Прибалтике и Галиции русских приезжает насовсем? Шиш там. Несмотря на существующую и благополучно проваливаемую программу переселения соотечественников. Да и не поедут. Это там они русские. А здесь – иностранцы. Потому что система поведения и образ мышления у нас с ними разные. Так вот отчего-то зарубежным русским «естественный процесс» не грозит, а всем остальным представителям бывшего СССР – очень даже.
Так вот. Об угрозе для русской культуры со стороны русских. Ну всем известно, что носителями духовности и основ русской культуры являются Русская Православная Церковь и казачество. Не они – мы б давно были б неизвестно кем. А вот они хранят обычаи, основы духовной жизни и вообще. Несколько лет назад (лет 10, я думаю) я был свидетелем такой сцены с участием обеих ветвей нашей духовности. Рядом с домом у меня храм Димитрия Солунского на Благуше. Тогда он был полуразрушен, а в пристройках возле него в большом количестве водились казаки всех мыслимых и немыслимых казачьих войск со всех концов нашей некогда необъятной советской Родины (не только России). Так как на Пасху я ходил именно туда, то имел возможность наблюдать, как некоторые из «офицеров» год от года меняли форму казачьего войска, что само по себе было забавно. Так вот. В тот раз казаков было особенно много, да и прихожан тоже. Начался крестный ход. Наконец собрались у входа во храм. Священник троекратно провозгласил Христос Воскресе и мы хотели все идти в храм, но…несколько ряженых выстроились цепью перед нами и громко возопили: «Граааажданиии! Первыми идут казаааакииии! Пока они не войдут все, в церковь никто не войдет». Противу моего ожидания священник не прогнал ряженых, а спокойно зашел в храм. Комментарии, я думаю, излишни. Туда я больше не хожу…
Вот такие вот у нас хранители культуры и духовности.
Или история с памятником эсэсовцам на территории Храма Всех Святых на Соколе.
Или панихида по власовцам в одном из питерских храмов…
Да о какой культуре можно говорить, если церковь гонит из помещения реставраторов мастерской имени Грабаря (помещений им не хватает), а в то же время на Таганке понемногу разрушается уникальная церковь Успения Богородицы в Гончарах? Кстати во время атеизма и исторического материализма сияла, как новенькая все время. В общем, там все ясно, все как у Высоцкого: «Даже в церкви все не так».
В общем понятно, что официальные и прилепившиеся к ним духовно-культурные институты, мягко говоря, ничего не делают для ее сохранения. Последний случай – с РГГУ на Никольской. Не иначе как в рамках нацпроекта «Образование» церковь отбирает помещения у учебного заведения, причем ударной силой выступают те же казаки. Вообще забавное есть в этом что: в двух шагах от резиденции Президента, полувоенное формирование незаконно занимает не принадлежащее ему помещение учебного (!) заведения…
И вроде бы один пессимизм должен присутствовать. И там плохо, и там не так… В той или иной степени официальные и полуофициальные институты разрушают историческую память (кстати основу самосознания нации вообще и основу национальной культуры в частности). Но тут вот следовало бы задуматься. Дело в том, что русская культура гибла не раз. Причем почти безвозвратно. Монгольский удар 1238 года уничтожил ее практически всю. Исчезли не только архитектурные сооружения, библиотеки исторических хроник и произведения житейской (художественной литературы) – были уничтожены носители культуры, выбит физически (или убит или угнан) целый пласт людей. И то, что мы видим спустя, скажем сто-двести лет – это уже не та культура. Это несколько иное. Хотя никто из серьезных людей и не сомневается в том, что это та же русская культура, что культура Украины Залесской (так раньше называлась наша Северо-Восточная Русь) есть полноценный преемник древнерусской домонгольской культуры. Хотя нет. На Украине (нынешней) сомневаются. Русскими себя считают галичане. Впрочем, это исторический курьез.
Потом вот смотрите: реформы Петра Первого и последующее столетие. Старый уклад, старые обычаи, старая культура наконец разрушены. Но вот время Алексея Романова и время Екатерины Второй. У кого-то повернется язык сказать, что все это - не русская культура? Хотя если буквально то, да: господа, или Симеон Полоцкий русский или Тредиаковский. А тем не менее…
А потом…Про Октябрьскую революцию можно поговорить. Опять смена эпох. Смена культур. Но… Опять же мы говорим о русской культуре (добавляя теперь уж иногда «советской», но это для проформы). Так что в результате мощнейших катаклизмов русская культура сохранялась. Она иная, но русская. И чтобы сохранить преемственность, не обязательно писать иконы. Хотя опять же вот случай из жизни. Разговаривал с одним мстерским живописцем. Он сказал, что вот, недавно закончил роспись храма. Я сразу оживился: в традиционном стиле? Это ж здорово, это ж возрождение древнерусской культуры. Нет, говорит он, под станковую живопись писали. Я: как так? Зачем? Вы ж можете, как в старину… А он только вздыхает: так заказчик решил…
И о Мстере: вот если после Москвы приехать туда, то мигом исчезнет все впечатление о том, что русская культура исчезает (вместе с русскими). Ведь все приезжее тусуется там, где бабло. А оно в Москве и иных очень крупных городах. А носители культурных традиций как раз это жители Мстеры, Гороховца, Вязников, Переяславля Залесского, Юрьева Польского и иных городов, коих, к счастью, еще осталось ного. Вот когда Ростовский Кремль начнут реставрировать таджики, а в финифтяных рядах встанут азербайджанцы, то тогда да. Надо будет бить тревогу.
К. С.: К сожалению, зачастую сами места гибнут вовсе не от нашествия приезжих, а от того, что их покидают местные. Все мало-мальски энергичные оттуда уезжают, оставляют там родственников, семьи, которым посылают деньги на жизнь. Которые превращаются в паразитов, перестающих искать-создавать. Типа, зачем картошку сажать? - муж пришлет денег - купим в супермаркете мороженых овощей!
Весь мир превращается в набитые деньгами мегаполисы и депрессивные регионы, которые загибаются, из которых все пытаются в эти самые мегаполисы сбежать, чтобы опять-таки «помогать» своим семьям, слать им деньги на жизнь (хотя бы до тех пор, пока не удастся их тоже перетащить в центр).
В. Г. : Нет уж, Константин, извините. Если наше родное государство по сути забило на малые города и на село – то это не естественный процесс. Недавно был в Польше. Вокруг дороги – если не тщательно засеянные возделанные поля, то луга-пастбища. А вот ехал из Переяславля-Залесского через Юрьев-Польский во Владимир… Зарастающие заброшенные поля, разрушенные фермы, заброшенные деревни…
Многое зависит от местных властей и от политики государства. Помнится, во время визита в Италию Ельцина (98 или 99 год) его супруга в каком-то итальянском городишке – чистеньком, сияющем, заявила, что тоже вот хотела бы помогать восстанавливать и сохранять какой-нибудь малый русский город. И как? Где? Вы слышали что-нибудь? Я – нет. Или опять же Золотое Кольцо. Потенциально богатые только на одном туризме города. А вот 21 век, 15 лет развитому капитализму в России. И что? Без слез смотреть нельзя. Что уж говорить о менее именитых местах. Почему это происходит? Чтобы ответить на этот вопрос, придется говорить не о культуре, а о социально-экономической политике нашего государства и особенностях отдельных государственных мужей.
Но я тут вот, что хотел бы еще заметить. Культура – это не только произведения искусства. Прежде всего, это система поведения. Сейчас она претерпела очень серьезные изменения. Стала жестче. Грубее. Равнодушнее. Во многом это связано и с изменением внутреннего климата в стране, и с торжеством уголовной субкультуры (уголовный жаргон становится языковой нормой, система поведения также очень напоминает в отдельных моментах именно характерную для уголовной среды). Частично можно это связывать и с наплывом западной кино-аудио-печатной продукции, далеко не всегда высокой пробы, но преподносимой именно, как таковая. Культурное развитие идет по упрощенному варианту. В итоге «9 рота», «Мы из будущего» «Диверсант» и «Ликвидация» объявляются шедеврами. И как результат - чествование умницы, уникальнейшего и по нынешним временам явления – Сергея Капицы - показывает, что он остается в стране почти один. Конечно, есть и нормальные люди, но генеральную линию они не задают. И у них деньги, возможности, права, связи. В итоге человек, «родившийся в месте, где солнце поцеловало Землю» талантливый и тонкий Ван-О (Иван Исаев) работает в небольшой комнатушке, а галереи и мастерские у иных, более именитых и упиаренных людей. И Кольку Полисского прекрасно знают на Западе и настоящие ценители у нас, но заказы на государственные работы получают иные. И звания народных получают иные. Чем полностью нивелируется сам смысл звания деятеля культуры, а заодно и само понятие культуры.
К. С. : И классический вопрос – а что делать-то? Т.е., как вести себя человеку русской культуры в новых условиях? Бить тревогу? (Не бесполезно ли?)
Консервировать русскую культуру, закапывать в землю для будущих поколений? (При этом, что именно хранить, за что цепляться?)
Перенимать новую культуру приезжих, чтобы выжить и быть успешным? (Что именно перенимать?)
Делать вид, что ничего не происходит, и что все само как-нибудь в конце концов устроится-утрясется?
Война или мир?
В. Г. : Да как себя вести… Жить и делать то, что умеешь, хочешь и любишь. Несмотря ни на что. Вот и весь секрет. Конечно, беречь надо. Всеми силами. И бороться. Удалось же остановить неугомонных горе-академиков, затеявших реформу русского языка в угоду троечникам. Не идти по пути упрощения. Не портить свой язык. Не творить, исходя из принципа «пипл схавает». Да, нас пытаются загнать в определенные рамки. Но даже если нет возможности их раздвинуть, можно действовать и внутри рамок. Глоток свободы есть даже в тюрьме, а мы не в тюрьме.
Конечно, что-то надо консервировать. Отношения. Язык. Памятники. Но все же мы развиваемся. Повторяю: главное не идти по упрощенному варианту, не строить максимально простые и дешевые конструкции. Они недолговечны, они уродливы, они не переживут свое время. И не надо делать скидку на то, что вот люди это любят. Надо заставлять людей понимать разницу между искусством и дерьмом. Между культурой и псевдокультурой. В итоге между Светом и Тьмой, если совсем уж возвышенно. Конечно. Это тяжело. Но как минимум на уровне своей семьи, своих детей, своих друзей можно ж? А вот перенимать что-то, чтобы выжить – не стоит. У них больше шансов ассимилироваться с нами, чтобы выжить самим, чем у нас выжить, перенимая что-то чуждое для себя. И вообще: если кругом одни козлы, это ж не повод становиться козлом.
Да в конце концов! Повторюсь: евреи остались евреями, несмотря ни на что. Армяне остались армянами. У нас тоже было сложно, но им бы наши проблемы! Так уж грех нам впадать в уныние. Опять же вот греки. Ни генетически, ни исторически они не имеют ничего общего с эллинами Афин или Спарты периода Перикла, Демосфена, царя Леонида или, упаси Господи, Троянской войны. Но только вот им говорить об этом не надо. Не поймут. Жуткие националисты. И правильно. Они берегут свое прошлое, свою культуру, самих себя и – ощущают свое родство с древними эллинами.
Бороться надо. Не быть быдлом. Вот и все.
А народ не исчезнет. Он станет другим, но не исчезнет… если конечно не пойдет по пути самоассимиляции и соглашательства. Есть, такая тенденция, есть. Но… Я уверен, что перемолоть сможем.
Как ни странно, этническая составляющая с сохранением культуры не связана непосредственно. Казалось бы парадокс: русский народ и является, вроде бы, носителем русской культуры и ее "гарантом". Это так и... не так. Вот пример. Византия, погибшая в 1453 году имела в этническом отношении мало общего (точнее вообще ничего общего) с огромным куском греко-латинского мира, который существовал при Константине Великом (3-4 вв нэ). Однако это была та же самая Византия с непрерывной культурно-исторической традицией, в свою очередь напрямую связанной с греко-римской культурой. Понимаете? 1000 лет, за которые сменились "титульные нации", этническая компонента населения, национальности императорских династий - от римской до армянской, славянской и тд. Бог знает кто там жил в 1453 году, не было практически только этнических греков и уж точно не было латинян. Но это была та же самая империя, наследница Рима, с непрерывной культурой. Просто мощь этой культуры, ее потенциал, ее идеология были таковы, что она втягивала в себя многие народы, ассимилировала их, делала их носителями своей культурной традиции, следы которой мы можем ощущать и сегодня - в нашей стране. Поэтому можно задаться вопросом: а настолько же велик и могуч потенциал русской культуры? Увы, ответ на этот вопрос пока дать сложно. Надеюсь, что да.
