В ответ на публикацию на «Полит.ру» одного из моих текстов я получила через ЖЖ сообщение от неизвестного мне лица. Среди прочего там была красивая цитата из какого-то англоязычного блога:
"We have become an INSTANT society. Everything has to be now! I read all the time and my sons father did but our son wont read a story book and never has, although he can read very well, he says its boring. I try to put aside half an hour for reading each night but it isn’t working (Я читаю постоянно, и отец моего сына читал, а наш сын не будет читать книги – и никогда не читал, хотя читать хорошо умеет. Говорит, что это скучно. Я стараюсь каждый вечер выделять по полчаса на чтение, но это не помогает).
Я заинтересовалась и написала комментарий с просьбой сообщить что-нибудь о себе. Вот что рассказывает о себе Саша, ныне – студент Университета Гонолулу (авторский текст дан с минимальными сокращениями).
Родился я 18 февраля 1980 года в поволжском городе Чебоксары. До 6-го класса включительно я учился в обычной школе в своем районе. Был, естественно, отличником: очень мне нравились математика и естественные науки (физика, химия, астрономия, география). Читал я всегда много, благо и книг дома у нас было много.
Родители всегда любили читать: папа - историческую литературу, мама – книги по специальности: она замечательный повар. Папа высшего образования не получил; кажется, он закончил электромеханический техникум. Всю жизнь проработал на Чебоксарском тракторном заводе, дойдя до зам. начальника цеха.
Сначала меня интересовали географические атласы: помню, как я внимательно изучал карты. Потом я начал рисовать «свои», придуманные, страны. Кстати, мне это очень помогло: позже, в старших классах по всем географическим тестам у меня были высшие баллы.
После географических атласов я перешел на научно-популярную литературу: я читал о Копернике и Галилее, книги по занимательной физике и т.д. Книг дома стало не хватать, и я записался в ближайшую районную библиотеку: я помню, как библиотекари поинтересовались, почему я читаю только научно-популярную литературу и ничего из художественной. Я не нашелся, что ответить...
После шестого класса жизнь моя изменилась: родители решили перевести меня в другую школу: это был 1992 год; только что у нас открылся лицей №1. Я перешел сразу из 6-го в 8-й класс, так как 7-го класса в лицее не было. Сдал какие-то вступительные тесты, предварительно за неделю прорешав с папой учебник по алгебре за 7-й класс. С русским языком у меня особых проблем никогда не было.
Годы в лицее были очень продуктивны для меня в интеллектуальном плане: моими любимыми предметами были литература и языки (русский, английский, французский). У меня были замечательные учителя: по литературе в 8-9 классах - Людмила Абрамовна Шумилова (она же преподавала русский язык в 8-11 классах); в 10-11 классах - Диана Владимировна Абашева, преподаватель филологического факультета Чувашского педуниверситета (тогда она была кандидатом наук, позже стала доктором); Людмила Сергеевна Шестернякова (английский), Алла Борисовна Джаганянц (французский).
Людмила Абрамовна помогла мне открыть настоящую литературу: Пушкина и Лермонтова, Гоголя, русскую поэзию (Боратынский, Вяземский, Тютчев). Мы учили отрывки из Катулла и Овидия; знаменитый монолог Гамлета "To be, or not to be", сонеты Шекспира и отрывки из Байрона в оригинале (!). Она же привила мне любовь к слову.
С Дианой Владимировной Абашеевой пришли в мой мир Достоевский и Тургенев, Лев Толстой и Гончаров, Чехов и Булгаков (я упоминаю только моих любимых писателей). Кстати, именно Достоевский - мой самый-самый. Помимо "Преступления", которое положено читать по программе, я сам прочел "Братьев Карамазовых", "Бесов", "Идиота". Эмоциональное влияние, которое оказал на меня Достоевский, трудно объяснить: задел он во мне что-то очень глубокое; я местами даже плакал.
Князь Мышкин всегда был и остается моим любимым литературным героем: он мне очень близок по духу.
Был еще у нас очень интересный предмет - "Традиционная русская народная духовность". Здесь мы говорили о мифологии различных народов, и я впервые услышал о Леви-Брюле и Элиаде; узнал об этимологическом анализе.
Как-то попалась мне книга Ю. В. Откупщикова "К истокам слова"; я читал ее и не мог остановиться. Эта книга оказалась судьбоносной: я твердо для себя решил, что я хочу быть лингвистом. И тут меня как прорвало: я записался в республиканскую библиотеку, сидел там целыми днями (на каникулах – тоже), читая "Мифы народов мира", труды Лосева и Вяч. Вс. Иванова; очень много работал со словарями - Фасмера, Срезневского и т.д.
Конспекты я делал в общей тетради, которую почему-то озаглавил "теория лингвогенеза". Не знаю, насколько прочитанное мне было понятно, но мне было настолько интересно, что окружающий мир как бы переставал для меня существовать.
Мне всегда нравился английский язык. Его я начал учить с 5-го класса, то есть с 1990 года. Не знаю почему, но проблем у меня с языками вообще особо никогда не возникало; многие отмечали, что у меня хорошее произношение. Уже в США я узнал у друзей и знакомых (довольно сильно «надавив» - иначе правду не сказали бы), что у меня английский практически безукоризненный, хотя есть иногда едва уловимый акцент, особенно когда я волнуюсь. С 8-го класса я участвовал во всех олимпиадах: в своем лицее я всегда был первым, а в 11-м классе я занял первое место по городу, обойдя даже учеников из английской спецшколы.
В старших классах всегда наступает момент, когда надо решать свою судьбу. У меня, насколько я себя помню, особенных трудностей с выбором не было: иняз или филфак (общее языкознание или германистика). Так как в нашем городе на филфаках (их тогда было два) учат только русистике, я подал документы в иняз Чувашского педагогического университета (тогда он назывался пединститутом).
Медали у меня не было - ведь я всегда избирательно интересовался школьными предметами – прежде всего языками и языкознанием, а остальные учил «постольку поскольку». Поэтому пришлось сдавать все три экзамена - надо сказать, удалось все сдать на пятерки.
1996-2001 годы, когда я учился в инязе, были едва ли не лучшими в моей жизни. Я еще успел застать "золотой" преподавательский состав факультета: это М. С. Панкова, В. А. Чумакова, С. А. Прохорова, Н. В. Александрова, Е. М. Зерняев. Большую роль в моем становлении сыграл Евгений Матвеевич Зерняев (к сожалению, ныне покойный), который у нас на первом курсе вел введение в языкознание. Евгений Матвеевич закончил Институт иностранных языков им. Мориса Тореза уже после того, как вернулся с фронта; он был по-настоящему влюблен в языки и лингвистику.
Я до сих пор помню его лекции: Е.М. был очень представителен, говорил интересно и просто. По понедельникам, после лекций, он дополнительно оставался с теми, у кого были дополнительные вопросы или они что-то не поняли. Только вот студенты мы были не слишком прилежные и после 7 вечера не особенно хотели учиться…
Латинский язык у нас вела Маргарита Кузьминична Лаптева. Я очень много дополнительно занимался сам, разбирал учебники Тронского и Соболевского, пытался проследить этимологию слов. Сильно увлекся сравнительно-историческим языкознанием (у меня этот интерес был еще со школы) и постоянно сидел в библиотеке.
Я часто думаю, что место, где ты родился, может очень сильно определить судьбу. Как же я хотел учиться на ОТиПЛе филфака МГУ! Но моей семье Москва была не по карману: середина 90-х были очень тяжелыми временами, зарплату иногда не платили по полгода. А уже после иняза не по карману мне была бы аспирантура при Институте языкознания РАН: сами подумайте, на что бы я жил в Москве?
Итак, после окончания иняза в 2001 году я начал работать: сначала на переводческом факультете Чувашского госуниверситета, потом перешел на кафедру английской филологии и переводоведения в свою альма-матер – то есть в педуниверситет. Работал много; неприлично много – просто чтобы выжить. По основному месту работы у меня всегда было не менее полутора ставок – а еще курсы, частные уроки, переводы и т.д.
Один год я работал все семь дней в неделю! Уходишь из дома в 7-8 утра, приходишь в 9, а то и 10 часов вечера. На науку не оставалось никакого времени - если не считать написания ежегодных статей в сборник кафедры, которые я старался делать добросовестно, а не использовать свой диплом или переделывать свои же предыдущие публикации.
Ощутимый вакуум я заполнял с помощью "Вопросов литературы" и телеканала "Культура". Лингвистические журналы мне были недоступны. Ползарплаты я тратил на современные словари и учебники по английскому языку. Но все это было не то.
С точки зрения науки я, конечно, ничего не сделал полезного в тот период, зато набрался очень полезного опыта: познал всю прелесть вузовской бюрократии и нищенское положение преподавателя вуза. С другой стороны, я стал лучше разбираться в людях благодаря студентам: на занятиях по английскому языку часто обсуждаются житейские проблемы, и говорить можно (и нужно) все, что хочешь.
В целом же меня не устраивал такой ход вещей: никакого свободного времени, наукой заниматься невозможно, а в Москве – если бы я и поступил в аспирантуру - мне было бы просто не на что жить.
Тогда (в 2005 году) я решил подать на стипендию Фулбрайта (The Fulbright Graduate Student Program), которую и получил на два года, 2006-2008. Так я оказался на Гавайях. (University of Hawaii at Manoa, College of Languages, Linguistics and Literature, Department of Second Language Studies).
В декабре этого года я заканчиваю магистратуру по специальности Second language acquisition (в здешней интерпретации – это исследование того, как и почему люди изучают иностранные языки).
Меня, конечно, больше интересует теоретическая лингвистика. А поскольку здесь предметы никто не навязывает, то я в свое удовольствие и занимался познанием теории языка. Сфера моих интересов - синтаксис (генеративные направления, Minimalist Program), лингвистическая типология, немного морфология, и, конечно же, психолингвистика (только она здесь какая-то однобокая: либо генеративная, либо коннекционистская).
Мне очень нравится "американская" система обучения в вузе: занятия проходят обычно в форме семинаров; группы небольшие (часто 5-8 человек). Сначала дается задание (как правило, статья в 20-40 страниц из научного журнала; часто нужно прочитать 2-3 статьи к одному занятию); потом нужно составить вопросы по статье и заранее разместить их на интернет-портале по данному курсу (там преподаватели размещают статьи, план занятий с четкими критериями оценки, требования – причем все это делается заранее, сразу после первого занятия).
В аудитории кто-то представляет статью, потом идет обсуждение. Очень важно принимать активное участие в дискуссии (за это вы получите оценку в конце семестра). По каждому предмету нужно провести самостоятельное исследование и по его итогам написать небольшую научную работу, строго придерживаясь требований по написанию/оформлению научных публикаций в вашей области.
У каждого преподавателя есть свой отдельный кабинет, где он работает и, кроме того, в определенные часы принимает студентов, т.е. идет постоянное общение между преподавателем и студентом.
Планирую поступить в докторантуру: очень хочу заниматься наукой и преподавать в вузе. Здесь я могу заниматься наукой, доступ есть ко всему - даже в библиотеку ходить необязательно: все журналы в электронном варианте можно читать с домашнего компьютера. Впрочем, читать книги с экрана я не особенно люблю, так что в библиотеки - в нашем университете их несколько - хожу почти каждый день. Библиотеками вне кампуса я пока не пользовался, т.к. все библиотеки объединены в одну сеть, и если что-нибудь нужно из другой библиотеки, вы заказываете это по Интернету: через неделю получите книгу (если библиотека на континенте; из Европы получится немного дольше; за все платит университет). Статьи тоже заказываете через Интернет: доставка занимает 1-5 дней. На кампусе есть и медиатека (фильмы, аудио), работающая по библиотечной системе.
Именно здесь - в США! - я впервые смог свободно читать "Вопросы языкознания": подходишь к полке в библиотеке, берешь и читаешь (почему-то до сих пор нет электронной версии этого журнала, а ведь это главный лингвистический журнал России!). Вообще здесь больше литературы на русском языке, чем в университетской библиотеке в моем городе в России. Притом все в свободном доступе: сам смотришь по каталогу, выписываешь/распечатываешь номера и идешь к стеллажам, сам берешь, что нужно с полок и - вперед! Именно здесь я открыл для себя учебник по общему синтаксису Я.Тестельца, "В круге первом" Солженицына, и "О нас - наискосок" Фрумкиной.
Последняя книга произвела на меня особое впечатление. Не помню, чтобы какая-то другая книга была мне так близка по духу. Ваши работы мне чем-то напоминают по духу книги Стивена Пинкера. <…> Ваш учебник по психолингвистике нашел уже (пока что в Интернете). Не знаю, как Вы относитесь к авторским правам: если Вам это неприятно, то я удалю файл и достану книгу в печатном варианте. Кстати, вчера прочитал Ваше эссе про нашу аспирантуру: как же мне все это знакомо - со слов знакомых и из личного опыта.
Первое, что поражает на Гавайях - климат: тепло круглый год (средняя температура +25), зимой ниже +15 (ночью) не бывает. Прозрачный океан, пальмы, разнообразные птицы своим пением приветствуют меня по утрам. Люди тут - как все люди, но здесь действует фундаментальное правило: любить мы вас не обязаны, но ваши права мы уважаем. У меня здесь появились хорошие друзья – из США, Индии.
Вы спрашивали, где я живу. Снимаю комнату (есть один сосед) в 2-комнатной квартире с очень большим балконом. Там я оборудовал свой "офис": стол, ноутбук, книги, папки. За три года у меня здесь возникла небольшая библиотека (книг 70-80, в основном по лингвистике). Благо климат позволяет, я работаю на балконе большую часть дня. Готовлю себе сам, и очень мне это нравится (дома за собой такой наклонности не замечал); поэтому каждый день готовлю что-нибудь новое. Продукты покупаю только натуральные, в сети магазинов Whole Foods . Мое коронное блюдо - Chicken Parmesan.
Медицинскую страховку пришлось купить самому, а если что нужно, обычно иду в поликлинику на кампусе (там для студентов дешевле). Такси здесь до аэропорта 35 долларов; вечер в хорошем кафе в среднем 30-40 долларов. Все это я могу позволить. Вот домой съездить денег нет - очень дорого - минимум полторы тысячи долларов…
Вы знаете, меня часто спрашивают, хочу ли я остаться здесь или приехать домой. Так вот, я обычно отвечаю: я хочу жить и работать там, где я нужен; где меня ценят, и там, где я могу реализовать себя как профессионал и как личность. Когда я работал в России, у меня создалось впечатление, что там я никому не нужен.
