1. Вспоротый живот султана
Начну с детского воспоминания. Старый советский учебник по истории средних веков для шестого класса. Картинка, на ней длинноусый воин вспарывает прямым клинком тучного человека в чалме. Неявный фон: роскошный шатер и поспевающие к месту происшествия хищного вида янычары. Подпись: «Милош Обилич убивает турецкого султана Мурада на поле Косовской битвы». Мораль: столкновение Запада (с большой буквы) и Востока (с большой буквы).
В Сербии (но не в Турции) отмечают шестьсотдвадцатилетие Косовской битвы. 15 июня 1389 года, в день Святого Витта, или, как его еще называют, «Видов день», около Приштины, на Косовом поле, встретились две армии – османская, возглавляемая султаном Мурадом и его сыновьями Якубом и Баязидом, и сербо-боснийская, которой командовал князь Лазарь. Султанское войско (в его состав, кстати, входили и отряды некоторых сербских князей), численно превосходило армию Лазаря. О том, как протекало знаменитое сражение, сохранилось скудные сведения. Известно, что в первые часы битвы сербы сумели потеснить турок. Более того, молодой воин Милош Обилич сумел пробраться в османский лагерь и убить султана Мурада. После этого в дело вступил сын Мурада, Баязид (или Баязет). Прежде всего, он приказал убить собственного старшего брата и, таким образом, возглавил и армию, и государство. Потом он повел турок в новый натиск. Если верить немногочисленным свидетельствам современников, схватка была необыкновенно ожесточенной и кровавой. Сам князь Лазарь и несколько сербских и боснийских военачальников попали в плен и были убиты по распоряжению Баязида. Впрочем, турки тоже понесли огромные потери, не говоря уже о смятении, вызванном смертью Мурада и его старшего сына. Так что, несмотря на выигрыш поля сражения, на следующий же день армия султана Баязида покинуло Сербию. Любопытно, что довольно долгое время после битвы на Косовом поле по Европе ходили слухи о победе в сражении именно христианского войска; слухи, которые опровергло лишь признание новым сербским правителем Стефаном Лазаревичем верховной власти султана. Сербия становилась зависимой монархией, но сохранила государственный статус, который потеряла лишь через семьдесят лет после Косовской битвы. Если еще вспомнить, что распадаться (по внутренним причинам) Сербское царство начало лет за тридцать до этой битвы, становится очевидным: никакой особенно роковой роли в истории страны Косовское побоище не сыграло. Зато оно сполна отыгралось в двадцатом веке. Именно в Видов день 1914 года (он пришелся на 28 июня), в Сараево сербский террорист Гаврило Принцип застрелил престолонаследника Австро-Венгрии эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супругу. Благодаря юному психу, который счел себя новым Милошем Обиличем, день Святого Витта открыл уже не сербскую, а европейскую катастрофу – в этот день прозвучали первые выстрелы Первой мировой войны. Что же до Косова, то, как известно, сербы его действительно проиграли – сегодня минаретов там явно больше, чем православных церквей.
2. Промашка
Молодой серб вытянул руку с револьвером. Раздалось несколько выстрелов. Свита августейшей персоны бросилась на террориста и скрутила его. Впрочем, сопротивления он не оказал. Нет, это не описание сараевского убийства, выстрелы прогремели за пятнадцать лет до Гаврилы Принципа. Откроем русскую газету «Новое время» за 26 июня 1899 года. Раздел «Телеграммы» начинается следующим сообщением: «Милан Обренович, проезжая сегодня в пять часов вечера, в открытом экипаже по Михайловской улице подвергся нападению со стороны какого-то человека, сделавшего в экс-короля 4 выстрела из револьвера. Одна из пуль пролетела мимо Милана Обреновича на очень близком расстоянии, другою ранен в руку адъютант его Лукич. Виновник покушения, человек лет 28, был тотчас задержан. Личность его не установлена. Милан Обренович, вернувшись во дворец, принимал дипломатический корпус, министров и других лиц, поздравивших его с избавлением от опасности. Немного спустя король Александр и некоторые министры, проезжая по той же улице, были восторженно приветствованы большою толпой народа, скопившегося там по случаю покушения.» Маленькая справка: Милан Обренович – бывший сербский король, передавший престол своему сыну Александру, оставив у себя рычаги управления государством, в частности, звание главнокомандующего. Беззастенчивое правление Милана, прикрытое видимостью власти его сына, вызывало в Сербии массовое недовольство; казнокрадство, взяточничество, отсутствие продуманной экономической политики поставили страну на грань гражданской войны. Главной оппозиционной силой были радикалы, они не только требовали смены власти и демократических преобразований, но и поддерживали контакты с членами другой сербской королевской династии – Карагеоргиевичей, изгнанной из страны Обреновичами.
Милан воспользовался покушением на себя, чтобы полностью уничтожить оппозицию. «Русские ведомости» от 2 июля 1899 года сообщают из Белграда: «С нынешнего дня установлена для газет предварительная цензура», в разделе «Иностранные известия» события в Сербии освещены более подробно: «Любопытная статистика произведенных после покушения на Милана арестов. Арестовано три бывших министра, три статс-секретаря, два члена кассационного суда, 5 профессоров, 4 директора гимназии, 4 учителя, 10 депутатов, 4 адвоката, 2 священника, 4 студента, 2 полковника и 2 капитана». Как водится, в тайных кознях винят не только собственных недовольных, но и соседей. 5 июля 1899 года «Русские ведомости» сообщают: «Самым выдающимся из арестованных лиц является двоюродный брат князя черногорского Блажо Петрович, который в 1894 году выехал по настоянию сербского правительства из Белграда и поселился в южной Венгрии. Радикальное правительство разрешило ему вернуться в Белград, где он получал сербскую пенсию. Для следствия важно узнать, ведут ли нити заговора в Женеву, местоприбывание Петра Карагеоргиевича». Итак, главные супостаты найдены: черногорцы и Карагеоргиевичи. Им-то, по мысли сербской тайной полиции, и продались местные оппозиционеры. 6 июля 1899 года «Русские ведомости» сообщают: «Судя по последним известиям из Сербии, сербское правительство направило теперь все усилия к тому, чтобы отыскать какую-нибудь связь между покушением на Милана и мнимою черногорской агитацией против Обреновичей». Впрочем, у сербских властей не очень получается представить это дело в выгодном для себя свете и уже 9 июля 1899 года «Новое время» приводит остроумное замечание представителя изгнанной династии: «Князь Петр Карагеоргиевич сказал, что обвинения его в каких-либо замыслах против династии Обреновичей ни на чем не основаны, так как он вполне убежден, что Милан своим поведением погубит свою династию, и тогда, само собой, настанет время Карагеоргиевичей; Милан – наилучший агитатор в их пользу… Благодаря влиянию Милана на правительство, в стране господствует недовольство». Как в воду глядел князь Петр: уже через несколько лет Обреновичи уступили престол Карагеоргиевичам.
Что же до «агитации Милана Обреновича», то вот ее прелестный образец. Все те же «Русские ведомости» пишут (29 августа 1899 года): «Профессорам и учителям сербских школ предписано вычеркнуть имя Карагеоргия из сербской истории и никогда не упоминать его при учениках. Милоша Обреновича, родоночальника королевской семьи, приказано называть Милошем Великим». Жаль только специальной государственной комиссии по борьбе с фальсификацией истории в ущерб национальным интересам Сербии собрать тогда не догадались.
