Нет, это не блокада Ленинграда. Сахару фунт из голодной Москвы университетский профессор, филолог и фольклорист Юрий Матвеевич Соколов 15 декабря 1919 года посылает в Саратов брату Борису Матвеевичу, тоже профессору, фольклористу и этнографу. Корпус переписки братьев Соколовых (они были близнецами) в 2010 году был издан Институтом мировой литературы РАН.
Родились братья Соколовы в 1889 г. в Нежине, в большой семье профессора Матвея Ивановича Соколова, специалиста в области древнерусской литературы и истории. В 1904 г. М.И.Соколов был избран профессором Московского Университета, и семья переехала в Москву, а через два года Матвея Ивановича не стало. Опекуном братьев Соколовых был назначен известный филолог Вс.Ф.Миллер, в дальнейшем – их университетский наставник.
Борис и Юрий Соколовы экстерном кончили 10-ю московскую гимназию и поступили в Московский университет на филологический. Там они слушали лекции профессоров Ф.Е. Корша, Р.Ф. Брандта, Н.Н. Дурново, Д.Н. Ушакова, М.Н. Сперанского, С.К. Шамбинаго. По окончании университета оба брата были оставлены при университете «для подготовки к профессорскому званию».
Братья Соколовы рано определились в своих интересах – прежде всего как фольклористы и исследователи народной культуры. В 1908 - 1909 гг., будучи второкурсниками, Соколовы осуществили две поездки в Кирилловский и Белозерский уезды Новгородской губернии (ныне Вологодская область). Им было всего по 27 лет, когда по результатам этих экспедиций они опубликовали книгу «Сказки и песни Белозерского края» (1915), до сих пор считающуюся классикой фольклористики.
Непосредственно в послереволюционные годы Борис Матвеевич в большей степени занимался организацией музеев народной культуры и быта, а Юрий Матвеевич был занят сохранением и организацией библиотек. При этом оба брата продолжали ездить в экспедиции со своими студентами, собирать фольклорные тексты и читать университетские курсы по фольклору, этнографии, истории русского языка и русской литературы. Оба Соколовых много публиковались.
Переписка Соколовых относится к периоду 1919-1923 гг., когда Б.М. уехал в Саратов, получив там профессорскую должность, а Ю.М. Соколов продолжал работать в Москве. В 1924 году Борис Матвеевич вернулся в Москву, и до его смерти братья не разлучались.
В 1919 году оба брата Соколовы уже были семейными людьми и должны были не просто зарабатывать, но и добывать дрова, пайки и вообще как-то обеспечивать выживание в эпоху военного коммунизма. В письмах эта тема занимает немало места.
Сохранились многочисленные свидетельства редкого внешнего сходства Соколовых. Духовно они, несомненно, были и в самом деле «близнецами»; характерологически, тем не менее, братья были довольно разными.
Борис Матвеевич, судя по его письмам брату, был более собранным и упорядоченным, его отношения с людьми – будь то друзья или сотрудники – были самые теплые, но уравновешенные. При всей увлеченности организацией этнографического музея в Саратове, преподаванием, фольклорными экспедициями и написанием научных работ, Борис Матвеевич успевал одновременно активно участвовать в борьбе с голодом, организовал «Музей голода», а при этом еще написал книгу о роли Марии Раевской в жизни Пушкина и многое другое.
В отличие от брата, Юрий Матвеевич, был во многом человеком сильных увлечений и больших страстей. По-видимому, он не всегда мог соизмерить свои нагрузки – и в самом деле колоссальные – с реальными физическими возможностями. К началу переписки мы застаем его озабоченным все еще не сданными магистерскими экзаменами, что делало невозможным получение постоянной профессорской должности.
При этом Ю.М. не только преподавал одновременно в нескольких местах (что типично для той эпохи), но еще и имел огромную нагрузку в качестве организатора библиотечного дела: он приложил огромные усилия для сохранения научных библиотек Москвы.
Надо иметь в виду, что после 1917 года передача культурных богатств народу была осуществлена с помощью декретов, то есть на бумаге. Но если не так сложно «передать народу» театр, сделав, например, представление бесплатным, а репертуар – более доступным, то передать народу музей – куда более сложная задача. А библиотеку можно передать народу только символически, ибо для этого надо для начала найти способ ее, по меньшей мере, сохранить и одновременно – открыть доступ к ее фондам.
В оченьсложном положении оказались рукописные фонды и архивохранилища, в особенности – богатейшие личные собрания и собрания, ранее принадлежавшие церкви. В этом контексте делается понятным, каких усилий стоило Ю.М.Соколову сохранить фонды, например, Патриаршей библиотеки, не говоря уже о хранилищах Исторического музея и многих частных собраний.
В одном из писем брату Ю.М. решил рассказать о своей работе по возможности связно, а для этого последовательно изложить, чем он занят в каждом из мест своей службы. Этих мест набралось 14! В том числе: Университет, Государственная академия истории материальной культуры, Исторический музей, Отдел научных библиотек, Тверской институт народного образования, Литературный отдел при Наркомпросе, Московский Наробраз – то есть не какие-то «рога и копыта», а серьезные учреждения и организации, от работы которых реально зависела культура и образование.
Борис Михайлович в «саратовский» период жизни тоже отнюдь не ограничивался прямыми обязанностями университетского профессора. Его напряженная деятельность имела, по меньшей мере, еще три направления: во-первых, это организация фольклорных и этнографических экспедиций, популярность которых поражает – особенно при взгляде из сегодняшнего дня; во-вторых, устройство в Саратове образцового этнографического музея; в-третьих, участие в борьбе с голодом и организация Музея голода.
В Саратове, как и во многих губернских городах России, с 1880-х гг. существовала Саратовская ученая архивная комиссия (СУАК). Став ее членом, Б.М.Соколов организовал и возглавил этнографический отдел. За любимым профессором туда пришли молодые силы – студенты университета, начал регулярно собираться семинар по этнографии.
Летом 1920 года состоялась первая научная экспедиция в Хвалынский уезд – Борис Матвеевич описывает её взахлеб. Благодаря дальнейшим экспедициям этнографические коллекции разрастались, а затем на базе музея СУАК был создан этнографический музей Саратовского края, который Б.М. возглавил. Стоит отметить, что саратовским Губмузеем в то время заведовал А.Д. Скалдин – писатель и известный еще до революции деятель культуры, впоследствии неоднократно репрессированный.
Разумеется, вся огромная работа, включая организацию Музея голода и мобилизацию всех возможных сил для борьбы с голодом, делалась Б.М. без всякого расчета на вознаграждение – и тем глубже был он оскорблен, когда его и других интеллигентов категорически отстранили от участия в этой работе (сегодня мы знаем, что это была вовсе не случайность, однако это отдельная тема).
В жизни братьев были и весьма тяжелые эпизоды – внезапный арест Бориса Матвеевича и его пребывание в Бутырской тюрьме, куда его этапировали из Саратова – видимо, приняв за его однофамильца Николая Соколова; тяжелый сыпной тиф, которым переболел Юрий Матвеевич; переутомление и нервное истощение, на которое время от времени жаловались оба брата.
Кроме того, Ю.М. пережил серьезную личную драму – измену жены. Он долго пытался сохранить семью, – тем более, что начался НЭП, так что в бытовом отношении жизнь начала налаживаться. Тем не менее, семья его распалась, и в 1923 году Ю.М. женился на Валентине Александровне Дынник (1898-1979), к тому времени недавно окончившей Киевский университет (Валентина Дынник станет известным советским литератором, переводчицей, уникальным специалистом по старофранцузской поэзии). Судя по тому, что в архиве В.А.Дынник в РГАЛИ сохранилось более 220 писем к ней Юрия Матвеевича, брак этот был удачным.
Переписка между братьями прекратилась с переездом Б.М. в Москву в конце 1923 году. Впереди у Бориса Матвеевича была реализация его заветной мечты – организация в 1924 году Центрального музея народоведения (ЦМН), который позже стал называться Музеем народов СССР. Интересные детали, касающиеся истории ЦМН, можно найти в воспоминаниях этнографа - востоковеда Т.А. Жданко, которая училась на этнологическом факультете МГУ вплоть до его ликвидации в 1930-31 гг., а с 1936 г. была сотрудницей ЦМН.
ЦМН был основан на базе коллекций Румянцевского музея и этнографических коллекций Дашковского музея; кроме того, в новый музей был передан богатейший материал Всесоюзной сельскохозяйственной выставки 1923 г. Для размещения этих коллекций Б.М.Соколов выхлопотал барочный комплекс зданий XVIII века «Мамонова дача» и часть помещений особняка, где ныне находится Президиум РАН.
По словам Т.А. Жданко, в 20-е гг. Б.М.Соколов не раз ездил за границу с целью ознакомления с состоянием музейного дела. Если в Румянцевском и Дашковском музеях экспонаты располагались в простых шкафах, то в новом музее были сделаны диорамы с живописными задниками (панорамами). Для работы в манекенной мастерской Б.М. Соколов привлекал известного скульптора В.А. Ватагина. Новый музей был базой этнографической работы вплоть до его реорганизации уже после Отечественной войны.
Борис Матвеевич Соколов был назначен директором Центрального музея народоведения в июне 1924 года, и ушел с этого поста за два месяца до своей смерти в 1930 году. Юрий Матвеевич Соколов умер скоропостижно зимой 1941 года в Киеве, сразу после своей речи на торжественном заседании Академии наук Украины. В том же году вторым изданием вышел классический вузовский учебник братьев Соколовых «Русский фольклор».
