Каждую среду в 20:05 на частоте 99,6 выходит радиопередача «Нейтральная территория», совместный проект «Финам-FM» и "Публичных лекций «Полит.ру»". Проект посвящен попытке разобраться, как устроена окружающая нас действительность. Мы продолжаем публиковать расшифровки передач. В эфир была приглашена Юлия Аракелова, управляющий директор рекламного агентства «Родная речь».
Дмитрий Ицкович: Здравствуйте! Добрый вечер! В эфире «Нейтральная территория» - программа радиостанции ФИНАМ FM и «Публичных лекций «Полит.ру»». С вами в эфире Дмитрий Ицкович, Борис Долгин, научный редактор Полит.ру и прекрасная девушка Юлия Аракелова, управляющий директор рекламного агентства «Родная речь». И у нас сегодня будет, я надеюсь, опять интересный разговор о рекламе. Мы его продолжаем, в позапрошлый раз мы говорили с Виктором Вахштайном, деканом социологического факультета Московской Высшей школы социальных и экономических наук. И это разговор о нашем образе жизни, о том, что нас окружает. И мы попросили Юлю сразу задать сегодня вопрос, напоминаю телефон нашего прямого эфира…
Борис Долгин: 730-73-70…
Юлия Аракелова: Сначала поздороваюсь, как вежливая девушка. Здравствуйте! И вопрос у меня к вам такой: как вы думаете, за кого вас держат те, кто делает для вас рекламу и ее показывает?
Б.Д: Или, иначе говоря, кем вы вообще должны быть для того, чтобы воспринять эту рекламу?
Д.И: Юля, расскажи нам, чем занимается твое рекламное агентство? Мы уже говорили с Виктором Вахштайном, заказчиком которого ты выступаешь, об исследовании визуального восприятия телерекламы и вообще телеэфира. Мы говорили о том, что это не совсем обычное рекламное агентство, не то, которое размещает рекламу в газетах, не то, которое создаёт билборды или делает ролики для телевидения.
Ю.А: Честно сказать, мы и ролики делаем для телевидения и креатив для билбордов - в этом нет особенного позора. «Родная речь» является крупным креативным агентством, но от других она отличается тем, что внутри нашего агентства есть ресурс, имеющий свой собственный бренд – это « Кислород». Целью «Кислорода» является поиск новых методов исследования, новых путей понимания…
Б.Д: Исследований рекламных, маркетинговых, социологических? Каких исследований?
Ю.А: И не рекламных, и не маркетинговых, и не социологических, а коммуникационных исследований.
Д.И: Что значит «коммуникационных»? Это сложно для понимания.
Ю.А: Ну, если сложно, то и отвечать придется долго.
Б.Д: Это как в свое время Российская ассоциация рекламных агентств переименовалась в Ассоциацию коммуникационных агентств? В этом смысле коммуникационных?
Д.И: То сеть коммуникация между продавцами, товаропроизводителями и потребителями?
Ю.А: Это упрощенное, несколько даже примитивное представление, как будто возможна прямая коммуникация между производителями и потребителями. Это невозможно, а даже будь такая коммуникация возможна…
Д.И: Невозможна? Это утверждение?
Ю.А: Да, конечно.
Б.Д: Всегда есть какой-то посредник.
Ю.А: Прямая коммуникация между мной, или Димой, или Борей как потребителем и каким-либо товаропроизводителем невозможна. Мы общаемся в некоторой среде, это среда медиа…
Б.Д: Но существует все-таки директ-маркетинг как некоторый инструмент прямого общения производителя и потребителя.
Ю.А: Как частный случай, существует, но директ-маркетинг тоже сейчас претерпевает определенные изменения. Прямое, непосредственное, личное обращение кого-то к кому-то - явление скорее исключительное, это с одной стороны. А с другой стороны, нельзя считать это каким-то особым случаем, словно здесь есть какие-то свои отдельные законы, свои правила, которые не распространяются на другие способы коммуникации.
Д.И: Хорошо, к делу. Что нового ты узнала про коммуникацию между людьми?
Ю.А: То, что я узнала, ново именно для нашей индустрии. Потому что наша индустрия, несмотря на то, что занимается коммуникацией, изучает в основном все же маркетинг, психологию и социологию. Это все равно, что заниматься физикой, а изучать при этом, например, еще маркетинг, психологию и социологию. Физика этими понятиями не описывается, точно так же, как коммуникация, несмотря на то, что она служит маркетингу, терминами маркетинга не описывается.
Б.Д: А какими терминами она описывается? Чем она еще занимается?
Ю.А: Она должна описываться терминами коммуникации: предмет коммуникации, стратегии коммуникации, коммуникационные ситуации, контекст, сообщение, текст. Это термины, которыми должна описываться наша индустрия. Но поскольку мы люди, которые работают на заказчиков-рекламодателей, то рекламная коммуникация описывается терминами маркетинга. Это некорректно, это не приводит к созданию хорошего коммуникационного продукта. Вот мы и хотим, чтобы ситуация изменилась.
Б.Д: Иначе говоря, есть желание уйти от коммуникации, уплощенной сугубо функциональными задачами, сделать ее полноценной, то есть собственно коммуникацией?
Ю.А: Потому что только так она может работать.
Д.И: Хорошо, а как бы ты сама ответила на свой вопрос, который мы сейчас напомним.
Б.Д: Был вопрос: а кем, собственно, вы считаете тех людей, которым адресована реклама? Или: кем вы вообще должны быть для того, чтобы воспринять эту рекламу?
Ю.А: В большинстве случаев, когда я смотрю рекламу по телевизору (а это со мной случается редко), я, конечно, чувствую, что меня держат за кого-то другого.
Б.Д: Иными словами, вы не являетесь целевой аудиторией этой рекламы?
Ю.А: Я могу себе представить, что являюсь целевой аудиторией этой рекламы, я могу это рационализировать для себя. Я могу понять, что эта реклама обращена к таким людям, например…
Б.Д: Которые обладают какими-то свойствами…
Ю.А: Которые обладают определенным набором характеристик, которыми обладаю и я. Но я как непосредственно воспринимающий субъект, как правило, чувствую себя явно недооцененной.
Д.И: Кем недооцененной?
Б.Д: Ну вот, идет какая-нибудь реклама, которая рассказывает, что не нужно что-то там усложнять, надо смотреть на вещи проще. И ее адресат, видимо, чувствует себя оскорбленным, человеком, который не может думать и говорить о чем-то сложном. Вы об этом?
Ю.А: Нет, я редко чувствую себя оскорбленной. Но подобные сообщения не затрагивают меня, поскольку не говорят о ценностях, которые я разделяю. И ничего нового мне не сообщают ни обо мне, ни о мире. Мне неинтересно.
Б.Д: А какой должна быть коммуникация, чтобы было интересно? Какие требования к ней?
Ю.А: Интересная коммуникация расширяет наше сознание, дает нам что-то новое в понимании себя и мира, какой-то инсайт и радость узнавания.
Д.И: То есть человек, который смотрит рекламу, должен быть озаренным, у него появляется новый мир, новые впечатления?
Ю.А: Знаете, каннские ролики все смотрят с удовольствием, даже когда их просто крутят по телевизору.
Б.Д: На всякий случай уточняю, что речь идет о роликах для Каннского фестиваля рекламы?
Ю.А: О роликах-победителях, потому что Каннский фестиваль рекламы судит ролики по такому же гамбургскому счету, как Каннский кинофестиваль судит кинофильмы.
Б.Д: Но ведь не все ролики готовят в расчете на Каннский фестиваль, значительную часть роликов агентства туда и не посылают. А некоторые ролики, напротив, специально готовятся с фестивальным прицелом, так?
Ю.А: В целом, так, но 80% роликов, которые присылаются на фестиваль - они самые обычные ролики из телевизора. Как и везде в жизни, нечто по-настоящему классное, привлекательное и великое - это очень редкое явление. Но это не значит, что не нужно к этому стремиться. Против чего я всегда выступаю – это против того, чтобы заранее занижать планку. Если у тебя получится каннский ролик - это большая победа и удача. Всегда нужно к этому стремиться, но быть готовым, что такое получается редко.
Д.И: Хорошо ли это для бренда? Когда мы разговаривали с Витей Вахштайном, в разговоре была высказана гипотеза, что иногда замечательная реклама не работает на бренд. И мы со слушателями это обсуждали.
Б.Д: Они вспоминали понравившиеся сюжеты, но только не могли вспомнить, что же рекламировалось. В лучшем случае, вспоминали тип продукта, но не марку.
Д.И: То есть это была классная коммуникация, а продвижение происходило неудачно.
Ю.А: Всегда надо анализировать конкретный случай. Может быть, было недостаточно медийного веса, просто люди не могли запомнить. Может быть, это было давно. Но все же, чем лучше ролик, тем лучше его будут помнить и тем больше вероятность, что запомнят бренд. Если ролик был неинтересный, не только бренд, но и сам ролик тоже не запомнят. То есть, яркий креатив и интересное сообщение в любом случае хорошо для бренда. Хорошее лучше, чем плохое.
Б.Д: А в любом ли случае это хорошо для бренда? Не получается ли, что креатив забивает некоторую функцию?
Ю.А: Если такое происходит, это просто непрофессионализм.
Б.Д: Но такое, по-моему, бывало, особенно в 90-е годы: безграничный креатив в ролике, но…
Ю.А: Мы тогда только начинали.
Б.Д: Да, это правда. Напоминаем, что мы сегодня говорим о рекламе, о маркетинге, о продуктах, о том, кем себя можно представить, глядя на рекламу, которая нам адресуется. Наш телефон 730-73-70.
Д.И: А я хочу рассказать такой смешной эпизод. В середине 90-х годов на Арбатской площади стоял такой роскошный большой бил-борд, их тогда было поменьше, чем сейчас. И на его фоне две явно приехавшие в Москву из провинции девушки друг друга фотографировали. Они встраивают себя в пространство рекламы и воспринимают себя там адекватно. А какой рекламы, не важно.
Б.Д: У нас звонок. Добрый вечер, Петр!
ПЕТР: Добрый вечер! Вот хотел бы сказать, кем себя воспринимаешь, когда смотришь рекламу. В определенный момент жизни, наверное, лет в 18, я осознал, что телевизор – это просто средство продажи рекламы. Может быть, тогда это было не совсем так, но на сегодняшний день - это объективно именно так. Определенная индустрия работает для того, чтобы там продавалась реклама и зарабатывались деньги?
Д.И: А Вы хотели бы, чтобы было иначе, чтобы это была благотворительность в пользу зрителей, в Вашу пользу?
ПЕТР: Нет, я ничего не хочу менять, я просто хочу высказать мнение. Если это воспринимать спокойно, то считаешь себя совершенно нормальным человеком. Ну, рекламируется что-то - и пусть рекламируется. Вот я еду сейчас на машине, много рекламы вокруг. Это не значит, что кто-то держит кого-то за идиота.
Б.Д: Нет, конечно. Просто реклама ведь на кого-то ориентирована, чтобы этого кого-то зацепить, заинтересовать, к чему-то привлечь. В конце концов, заставить совершить какое-то действие. В этом и вопрос: правильно ли пытаются Вас зацепить?
ПЕТР: Вы знаете, я никогда не замечал по телевидению рекламы, которая чем-то меня зацепляла и при этом сводила до каких-то низменных чувств. Ну, появляется новый товар, реклама об этом сообщает. Нужен он тебе – ты его выбираешь, не нужен – нет.
Д.И: Спасибо. Я немножко прокомментирую наш вопрос. Вот, например, есть в Москве сети заведений, где можно поесть. Среди них есть «Му-Му», «Дрова». Вот приходит туда человек, кем он себя чувствует, если заведение называется «Му-Му»?
Ю.А: Я туда не хожу, я хожу в заведение «Скромное обаяние буржуазии», например. Оно тоже, может быть, ничем не лучше, но…
Д.И: Хочется чувствовать себя буржуазией…
Ю.А: Да.
Б.Д: Но оно отсылает к названию фильма Бунюэля, видимо, должно пробуждать какие-то ностальгические чувства.
Д.И: Такое название дает какую-то премию, какую-то дополнительную содержательность.
Б.Д: Да. У нас на линии Сергей. Добрый вечер!
СЕРГЕЙ: Добрый вечер! Спасибо вам большое за такую интересную передачу о рекламе. Я являюсь рекламодателем. Я производитель, выпускаю некие товары, которые стараюсь предложить. Вы знаете, чисто психологически я могу сказать вот что. Та реклама, которая сегодня нам навязывается…
Д.И: Простите, Сергей, где Вы где рекламируете свои товары?
Б.Д: На телевидении, в газетах, на билбордах?
СЕРГЕЙ: В Интернете, в родном Интернете! Это самое милое дело: самое доходчивое, самое дешевое и самое удобное. Та реклама, которая сегодня навязывается нам с экранов телевизора, настолько бессмысленная и пустая, что она вызывает только раздражение.
Б.Д: А за счет чего этого можно избежать?
СЕРГЕЙ: Я боюсь выглядеть ретроградом, но, наверное, за счет креатива.
Б.Д: Вы полностью совпали в мнении с нашим сегодняшним гостем. Спасибо.
Д.И: Юля, ты можешь как-то прокомментировать это мнение?
Ю.А: Я могу прокомментировать оба мнения: и последнее, и то, которое прозвучало до него. О том, что человек считает нормальным, когда предлагаются товары, про которые что-то говорится. А вот мнение, которое было высказано только что: все это возмутительно, ужасно, раздражает и так далее.
Б.Д: Но в силу недостаточной креативности, а не того, что реклама вообще мешает.
Ю.А: Я думаю, что оба эти мнения свидетельствуют о недостаточной креативности рекламы. Во всяком случае, что это не тот уровень креативности, на которую было настроено рекламное агентство. И, тем более, на которую был явно настроен клиент, который заплатил много денег за то, чтобы агентство действительно придумало креатив.
Д.И: Ой, сложно ты говоришь. А я себе представляю кошмарный мир, в котором много креатива (креативных агентств и креатива клиентов) и вся реклама суперкреативная. Просто голова пухнет, глаза вылезают, уши отваливаются…
Б.Д: И появляется желание все выключить. У нас на линии Дмитрий. Добрый вечер!
ДМИТРИЙ: Здравствуйте. Я просто хочу привести пример. Реклама, я не хочу никого обидеть, но обычно она для недалеких людей. У нее смысл несложный, и она до таких людей доходит. Но иногда бывает другое. Я какое-то время жил в Германии, и там была реклама известной марки автомобилей (не буду называть бренд). А суть в том, что на черном экране было написано – автомобиль и название марки. И все! Производитель просто о себе напомнил, и не надо было показывать людям, что они недалекие! Я имею в виду стиральные порошки. Я думаю, что изначально заказывают рекламу, соответствующую уровню покупателя, на кого она рассчитана. И если в ней нет смысла, значит, думают, что он просто не дойдет до того, до кого ему нужно
Б.Д: Спасибо, Ваша мысль понятна.
Д.И: Мне кажется, Вы немножко ошибаетесь в простоте этого примера, потому что там написано было: «Это - автомобиль», и это довольно сильное высказывание, очень здорово придуманное. Получается, что один бренд присваивает себе всю индустрию. Говорит: мы – это автомобиль, или мы – молоко, мы – хлеб. Все остальное, значит, чуть-чуть меньше. Это довольно мощная заявка.
Б.Д: Скажем так, большинство брендов в какой-то товарной категории не может так о себе написать.
Ю.А: Только лидер.
Д.И: Они объявили себя лидером. Это сильная реклама, но….
Ю.А: Бесполезно объявлять себя лидером, если ты им не являешься. Нужно стать лидером, а потом уже объявлять об этом.
Д.И: Это правда, но есть разные стратегии. Иногда люди объявляют о своем лидерстве, и счет этого пытаются выиграть. Мне кажется, наш слушатель Дмитрий сказал одну важную вещь– это об уровне рекламы, в чем и состоит наш вопрос. Кем мы себя ощущаем, когда воспринимаем рекламу? Мы не можем ее не воспринимать, потому что она лезет в наши глаза, в уши, во все части тела. Но когда мы ее воспринимаем, мы себя чувствуем кем-то?
Ю.А: В худшем случае я, например, чувствую себя потребителем.
Д.И: А что в этом плохого?
Ю.А: Это мне не интересно, потому что, несмотря на то, что я покупаю много продуктов и даже стиральный порошок, все равно я являюсь не только потребителем. Вот могу рассказать рекламный, маркетинговый анекдот про то, как мы, профессионалы, думаем, как мы знаем своих потребителей и как мы их понимаем. Когда женщина говорит маркетологу: «Вот дорогой, если бы ты знал меня, ты бы меня понимал». Он отвечает: «Я тебя понимаю. Тебе от 25 до 35 лет, имеешь невысокий, но стабильный доход, интересы - семья, женские романы, дача, ну, вот, пожалуй, и все». Не бывает на свете никаких людей, которым от 25 до 35 лет, это не человек.
Д.И: Мне и странно, и радостно, что такой яркий внешне и внутренне представитель индустрии рекламы ратует не за оптимизацию потребительских групп, а за крайнюю форму индивидуализации. Надо обратиться к человеку, как к личности, практически как к Достоевскому, так?
Ю.А: В идеале - да. Это не значит, что нужно предложить ему что-то очень сложное для понимания, но что-нибудь такое, что не обесценивает ни тебя, ни его.
Б.Д: А что, например, могло бы не обесценить, если рекламировать нужно стиральный порошок? Ведь не показывать же его на фоне Ленинской библиотеки?
Ю.А: Стиральный порошок на фоне Ленинской библиотеки - это так же стереотипно и плоско, как стиральный порошок на фоне стиральной машины. Это все оперирование какими-то внешними, социальными знаками, стереотипными атрибутами: если я умная, то значит - я на фоне Ленинской библиотеки, а если дура, значит, на фоне стиральной машины.
Б.Д: А как можно иначе?
Ю.А: Вот это-то и вопрос, как можно иначе. В этом и состоит творческое решение: как-то нужно сделать, чтобы было не скучно.
Б.Д: На самом деле, гипотеза нашего последнего слушателя, кажется, состояла в том, что не бывает рекламы, которая неправильно нас позиционирует в этом мире. Просто бывает реклама, непосредственно на меня не ориентированная. Может быть, у нее есть своя целевая аудитория, для которой она должна быть именно такой.
Ю.А: Вот что происходит на фокус-группах, когда тестируют разнообразные товары, когда сажают восемь человек и разговаривают с ними. Им показывают картинки и задают всякие вопросы. И говорят: что вы думаете по поводу ролика, который вам сейчас показали? Что он вам говорит? Что вам хотели сказать те люди, которые его сделали?
Б.Д: Сейчас мы услышим интересную историю про фокус-группу, но сначала напомним вопрос нашим слушателям. Кем вы себя считаете, кем вы себя могли бы увидеть, глядя на рекламу, на кого она рассчитана? Наш телефон – 730-73-70.
Ю.А: Продолжаю историю про фокус-группу. Вот показали людям ролик в картинках, говорят: что хотели вам сказать создатели этого ролика? И когда люди начинают говорить: этот ролик понравится семейным женщинам. Или: мы думаем, что потребителям такого рода, наверное, понравится этот ролик. Модераторы всегда пытаются переориентировать людей: мы не говорим о каких-то «левых» потребителях, мы спрашиваем вас, что этот ролик говорит вам? Вот подобного рода спонтанная реакция показывает очень хорошо: если человек не отвечает сразу, что ему этот ролик говорит о том-то и том-то, – значит, ролик прошел мимо него. Если его потом заставить сосредоточиться, он подумает и что-то там рационализирует, найдет какой-то смысл в этом ролике. Но все равно, если говорят, что эта реклама понравится кому-то другому, значит…
Б.Д: Значит, мне точно не нравится.
Ю.А: Да, значит она не для меня, кому-то другому наверно подойдет.
Д.И: Нет, ну это не обязательно. Вот нас собрали, 10 умных людей, чтобы мы что-то посоветовали. Мы просто в силу своего характера тут же начнем умничать, даже если нравится, скажем - не нравится.
Ю.А: Поверь мне, когда тебе показывают что-то хорошее, возникает спонтанная реакция. Потом ты уже начинаешь умничать, а твоя спонтанная реакция: «Ух, ты! Круто! Мне нравится!» - или что-то подобное. А если ты сразу начинаешь умничать, то это потому что тебя вынудили тебя говорить о том, что тебе не интересно.
Б.Д: Но разным людям все-таки нравятся немного разные вещи, и это нормально. Это мы видим не только по рекламе, но и по искусству.
Ю.А: Конечно, но на фокус-группы приглашаются как раз те люди, которые являются предполагаемой целевой аудиторией, то есть те, кому предназначена эта реклама.
Д.И: А можно высказать какие-то гипотезы про тренды в рекламе? Что сейчас происходит, что людям начинает больше нравиться? Насколько индивидуализация, за которую ты ратуешь, может реально работать в мейнстримных формах рекламы на телевидении, на билбордах?
Ю.А: Я не то чтобы ратую за индивидуализацию и обращение к каждому лично, я отдаю себе отчет, что это совершенно невозможно. Но вот о чем стоило бы подумать, что стоило бы понять. Одно из наших дружественных агентств, «Леобернет», делало рекламу для журнала «Индустрия рекламы». Слоганом этой рекламы было: «Мы хотим, чтобы рекламу любили». Нужно сделать так, чтобы нас было интересно смотреть, а не вынуждать людей это делать с помощью огромного бюджета, вложенного в телевизор. Бюджет становится все больше, а вложенный труд все менее эффективен. Нужно отдавать себе отчет: люди смотрят телевизор, чтобы им было интересно. Как только им становится неинтересно - они сразу отворачиваются. Это требование к современному телевидению - оно должно быть зрелищным и развлекательным. Значит, если у тебя телевизионная реклама, она должна быть зрелищной и развлекательной. Люди слушают радио для того, чтобы им было интересно, люди смотрят картинки, если они красивые и на них интересно смотреть. Поэтому, когда реклама в печатном формате – она должна быть красивой, эстетичной. И в Интернете люди сами выбирают, что им там смотреть, что им не смотреть, где они активно влияют на контент. Значит, ты должен быть интерактивен и соответствовать правилам той среды, в которой находишься. Это же понятно.
Д.И: А что нового на рынке рекламы? Вот на рынках акций, мы знаем, происходит много нового, на рынке ураганов и тайфунов – тоже сплошные новости.
Ю.А: Да, на рынке рекламы новостей, к сожалению, не так много; хотелось бы, чтобы их было побольше. Очень медленно приходит понимание того, что соответствие контексту – это требование к современной рекламе.
Б.Д: А как совместить требование соответствия контексту с требованием функциональности? Ведь реклама – это все-таки не искусство для искусства. Реклама делается по заказу рекламодателя, который заинтересован не в том, чтобы рекламу с удовольствием посмотрели, а в том, чтобы, дав рекламу, увеличить продажи товара или услуги. Вообще, можно как-то эффективно…
Ю.А: Это неправильная посылка, что он заинтересован не в том, чтобы ее смотрели, а в том, чтобы купили.
Б.Д: Но он заинтересован в следствии…
Ю.А: Если нет условий, то нет и следствия - если ее не смотрят, то никто ничего и не купит.
Б.Д: А если ее смотрят, но без удовольствия, но запоминают и дальше покупают?
Ю.А:. Нет таких рекламодателей, которые не хотят, чтобы смотрели, а хотят, чтобы сразу купили. Все хотят, чтобы смотрели, а потом купили, для этого рекламу и делают.
Б.Д: Но все хотят иметь возможность измерить, как увеличиваются продажи и, соответственно, доходы за счет этой рекламы, за счет этого маркетингового хода.
Д.И: Кто их потребитель, как с ним общаться…
Ю.А: Давайте я сначала отвечу Боре, а потом уже Диме, потому что это разные типы исследований. Конечно, все хотят, чтобы реклама позитивно влияла на продажи. Но чем сложнее становятся структура рекламной кампании и мир маркетинга, тем больше факторов влияют в конкретный момент на твои продажи. Это «гонка вооружений», такая же, как и во всем. И это действительно сложный вопрос, на него, к сожалению (а может, и к счастью), у меня ответа нет. Я не занимаюсь маркетингом, я занимаюсь рекламой.
Б.Д: А реклама - это не часть маркетинга?
Ю.А: Часть маркетинга, но за нее отвечают люди, находящиеся на стороне клиента. Отвечающие за сам маркетинг, за продажи и пр. Исследования эффективности кампании устроены очень сложно, никогда нельзя вычленить тот один единственный элемент, который на что-то повлиял. Тем более что состояние рынка зависит от многих внешних факторов, от рекламы, в принципе, далеких.
Б.Д: Соответственно, обещание, что наша кампания увеличит вам продажи на столько-то процентов, – это шарлатанство?
Ю.А: Никто таких обещаний не дает. И чем более образован клиент, тем с меньшей вероятностью он ставит перед рекламным агентством подобные задачи. Перед нами, как правило, ставятся все же выполнимые задачи. Существуют определенные методики тестирования перед размещением (тестирование идей), после которого ясна запоминаемость рекламы: какие элементы работают, какие не работают, что люди увидели, услышали в этой рекламе. А что они там потом купят – это вообще другой вопрос. В рамках этих исследований он не ставится.
Б.Д: Спасибо, у нас на проводе Михаил. Добрый вечер!
МИХАИЛ: Здравствуйте! Я хотел бы тоже высказать свое мнение, я имею отношение к этому рынку.
Б.Д: Вы рекламодатель, рекламист?
МИХАИЛ: Со стороны агентства…
Б.Д: А, вы рекламист…
МИХАИЛ: Да, только я не креативом занимаюсь, а так называемыми белоукоммуникациями…
Б.Д: То есть разного рода спонсорством, да?
МИХАИЛ: Ну, да, но это не имеет отношения к делу. Мне кажется интересным вопрос, как я воспринимаю рекламу, которую вижу по телевизору. Я сталкиваюсь с цепочкой восхождения креативных идей, которая располагается между агентством и заказчиком. Вынужден констатировать, что зачастую здоровая, интересная, креативная идея, которая приходит из агентства, проходит жесткий фильтр клиента. Клиент – это конкретный человек со своими тараканами в голове. Зная этих людей достаточно хорошо, их ментальный и интеллектуальный уровень, уверен, что можно долго говорить о качестве рекламы, которую придумывает хорошее или плохое рекламное агентство, но в этом мало смысла. Нужно говорить о том, что существуют люди на стороне клиента, которые тоже имеют свой определенный уровень. И очень часто то, что мы видим на экране, – отражение уровня этих людей, занимающихся маркетингом, которые сидят и считают.
Д.И: Они не умные?
Б.Д: А каков их уровень на Ваш взгляд? Они действительно настолько снижают уровень рекламы?
МИХАИЛ: Я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Криэйтор должен создавать креативные идеи, а человек, который занимается маркетингом и заказывает у агентства эту работу, должен относиться к агентству как к профессионалам, которые должны качественно выполнить работу. Либо не обращаться к ним совсем и делать эти ролики сам. Получается, что у нас все дизайнеры: «Давайте шрифт повеселее сделаем». Я очень часто с этим сталкиваюсь по работе, а нормальных клиентов можно перечесть по пальцам. А работаю я в достаточно большом агентстве, не буду говорить каком…
Б.Д: Хорошо, Ваш посыл понятен, спасибо. Это был своего рода крик души человека, которому явно приходилось согласовывать много разного креатива.
Д.И: Это обычное столкновение. Тот, кто платит, хочет заказывать музыку, но при этом не знает, как играть. Рынок у нас дикий, и собственники свежие, у них нет навыков и привычек. Но, я думаю, во всем мире все равно большой процент самодуров такого рода.
Ю.А: У нашего агентства тоже был такой случай, прямо крик нашей больной креативной души. Мы придумали классный ролик, мы сами его любили. Мы продали его клиенту, и клиент сказал: «Слушайте, это очень классный ролик, но мы должны его проверить на фокус-группах». Мы проверили на фокус-группах, респонденты сказали: «Это очень классный ролик». Все сказали, ладно, но мы должны прогнать на конечное исследование, провести линк-тест. Намерение покупки, знание бренда, всякие такие штуки. Прогнали через линк-тест, прямо зашкаливает: офигительный ролик! И мы уже «крутим винтами», что сейчас мы снимем ролик, и отправим его в Канны, и там что-нибудь получим. И вот, наконец, этот суперуспешный ролик доходит до хозяина бизнеса, который говорит: «Этот ролик мне не нравится, потому что он затрагивает мои религиозные чувства. Мы не будем эго снимать».
Д.И: Имеет право, он платит. И надо сказать, в отличие от многих случаев, которые я тоже знаю, эта мотивация: «затрагивает мои религиозные чувства», - в общем-то, состоятельна. Почему я должен делать то, что не соответствует моим ценностям?
Б.Д: Противоречит моему мировоззрению…
Д.И: Человек, который говорит: да, я буду меньше зарабатывать, но у меня вот такие убеждения – это вообще крутой человек, хороший.
Б.Д: Хотя, с другой стороны, понятна и боль вашей души. А у нас снова Михаил, но уже другой. Добрый вечер, Михаил!
МИХАИЛ: Добрый вечер! Меня, честно говоря, несколько удивляет, что реклама, с вашей точки зрения, снимается исключительно ради креатива и для того, чтобы дать понять аудитории, как ей чувствовать себя интеллигентнее и актуальнее. По-моему, у рекламы вполне прозаические задачи - продать тот или иной товар. Предыдущий звонивший сказал, что есть самодуры. Но эти самодуры, между прочим, работают с той самой целевой аудиторией гораздо дольше креативщиков, и, вероятно, тоже знают, что говорят. Им нужен качественный, яркий товар, для этого они обращаются в агентство. А когда агентство начинает делать креатив - для себя, для интеллигентов, – это становится для них просто самоцелью. И реализовать товар с помощью их креатива тяжеловато.
Д.И: Спасибо, Михаил! Напоминаем, что сегодня в передаче «Нейтральная территория», совместном проекте радиостанции «Финам FM» и публичных лекций «Полит.ру»», мы говорим о рекламе. Разговор получается, по-моему, интересным. Последний из позвонивших слушателей высказал очень жесткую клиентскую точку зрения о прагматике рекламы. О том, что заказчик рекламы лучше знает клиента, потому что он производит нечто и находится в прямом контакте со своим потребителем.
Б.Д: И контакт этот длится явно дольше, чем у креативщика.
Д.И: У креативщика, который хочет самовыражаться. На самом деле, я с этим человеком согласен. Я тоже считаю, что реклама не является сферой чистого творчества, это прикладной социальный дизайн. И дизайнер должен быть аскетом, он должен свое личное творчество принести в жертву прагматическим задачам.
Ю.А: Не принести в жертву, а поставить на службу….
Д.И: Согласен, поставить на службу. Но все равно, для него приоритетны прагматические задачи, а самовыражение стоит на втором месте.
Ю.А: На 100% точно!
Д.И: Телефон нашего эфира 730-73-70. Вопрос, с которым мы обращаемся сегодня к слушателям, который задала Юля Аракелова…
Б.Д: Заключается в том, кем вы себя, собственно, чувствуете, когда видите, какая реклама к вам обращена? Кем бы вы должны быть, чтобы эта реклама была вашей? И есть вопрос, что должно быть первично: функциональная или эстетическая коммуникационная ценность? Как эстетическая, коммуникационная ценность может помочь выполнению функции прагматической.
Ю.А: Эстетическая ценность и коммуникационная ценность – это разные вещи, конечно. Рекламная коммуникация - это не единственное средство продать сообщение его целевой аудитории. Продать продукт можно и другими способами: выставить его на полку, снизить на него цену, дать за него подарок. Но если уж ты обращаешься к коммуникации, то ты должен предполагать, что есть какая-то коммуникационная ценность.
Д.И: Ты не права. Приведу пример: цена тоже часть коммуникации.
Ю.А: Это конечно, это очень продвинутое мнение.
Д.И: Цена формируется как коммуникативная вещь.
Ю.А: Конечно, но просто в рамках вопроса функциональная и коммуникационная ценность были представлены как две противоположности. Я пытаюсь доказать, что это одна и та же ценность, что они друг другу не противоречат. Если коммуникация ценная, значит, сообщение продано, оно дошло до человека – это и есть коммуникационная ценность. Что касается эстетической ценности, то мы знаем из своего опыта общения с людьми – встречают «по одежке».
Д.И: Да. Вот, например, в американских супермаркетах был такой простой способ не то что бы продвижения товара, а его социализации. Одна и та же группа товаров, примерно одинакового качества, но в белых упаковках. Сейчас у нас, по-моему, это тоже появилось в среднего класса супермаркетах: товары без этикеток, просто в белой какой-то упаковке, на которой ничего не нарисовано, имеют сниженную стоимость и считаются социальным товаром. Это в определенном смысле тоже ведь реклама, тоже продвижение.
Ю.А: Я не видела социальных товаров. Если то, о чем ты говоришь, касается собственных марок торговых сетей, это другое. Когда существуют салфетки «Рамстор» или туалетная бумага «Перекресток», или салаты «Теско», которые дешевле брендованных продуктов. Если ты об этом, то…
Д.И: Смешно, но даже в аптеках такое появилось, мне так понравилось: в каких-то аптеках лежат препараты, на которых написано «Лекарство от кашля», «Лекарство для живота». Они никак не называются.
Ю.А: Но они маркированы логотипом аптеки или вообще чем-то?
Д.И: Они не чем не маркированы.
Б.Д: Товары могут быть не маркированы, но может даваться пояснение, что вот у этого товара нет никакой накрутки за счет рекламы, за счет дополнительного продвижения.
Ю.А: Я такого нигде не видела.
Б.Д: Такое уже есть, причем касается разных видов товаров. А у нас на линии Александр. Добрый вечер!
АЛЕКСАНДР: Здравствуйте! Во-первых, большое спасибо вашему радио, постоянно его слушаю и иногда даже огорчаюсь, что доехал до дома и приходится выходить из машины.
Д.И: Оставайтесь в машине!
АЛЕКСАНДР: Я хотел бы вот что сказать. Когда вы разговариваете, видно, что вы профессионалы. И звонят, в основном, тоже профессионалы. Но вы, по-моему, забыли о людях, которые к этому не имеют никакого профессионального отношения.
Б.Д: Имеют, хотя бы как потребители.
АЛЕКСАНДР: Нет, я слушаю и поймал себя на мысли, что смысл половины слов до меня не доходит. Поэтому, может быть, стоит подумать об обычном человеке. Очень хорошо, когда пытаются поднять планку, я вижу очень много пошлости в рекламе, и меня она коробит, я уже просто ее не смотрю. И если вы занимаетесь этим делом, нужно как-то сделать так, чтобы этого было меньше. То есть вы у себя повышаете планку, и, тем самым, Вы будете нас подтягивать.
Ю.А: Спасибо большое, мы как раз стараемся.
Б.Д: Собственно, пафос Юлии был, во многом, именно в этом. Хорошо, Юля, а бывали случаи, когда ваши исследования как-то влияли на сами товары?
Ю.А: Конечно, хотя исследования редко бывают именно наши. Они обычно наши и клиентские. Многие товары рождаются прямо из исследований, то есть решается, что бы такого сделать в рамках этого рынка или в рамках наших производственных возможностей. Исследуется рынок, исследуется ниша, рождаются товары, исследуются необходимые параметры качества. В норме этот цикл занимает года два.
Б.Д: Вся эта сфера в итоге оказывается не только средством доведения товара до потребителя…
Б.И: Но и коммуникацией, средством создания этого товара.
Ю.А: Ну, конечно, мы же для людей работаем, хоть не все в это верят.
Б.Д: А у нас на линии Михаил. Добрый вечер, Михаил!
МИХАИЛ: Добрый вечер, добрый вечер! Много негатива звучит по поводу рекламы, но хотел бы осветить еще один аспект. Реклама имеет очень большое воспитательное значение, потому что в отсутствии книг влияние телевизора на детский неокрепший организм резко возрастает. У нас телевизор теперь является важнейшим информационным источником.
Б.Д: Даже больше, чем компьютер?
МИХАИЛ: Они конкурируют, конечно, так что в отсутствии книг остались эти два источника. Обидно! Обижаюсь за книги…
Ю.А.: Обидно, конечно, но, что ж теперь делать.
Д.И: Купите! Сходите в магазин и купите!
Б.Д: Нет, а я вот знаю очень много детей, которые читают книги…
МИХАИЛ: Ко мне это в меньшей степени относится, потому как я воспитан на книгах. Я говорю сейчас о подмене понятий, которая происходит в большинстве рекламных роликов. Например, полная ассоциация с такими добрыми, вечными чувствами, ценностями человечества, такими, как материнская любовь, происходит со стиральным порошком. Или там с добавкой, с шоколадкой, с чем угодно такого типа. С моей точки зрения, это имеет большую воспитательную роль, влияние на многие категории населения, но в первую очередь на детей, конечно. Это эксплуатация, эксплуатация материнских, да и вообще высоких чувств. Меня это коробит больше всего.
Б.Д: Но это же лучше, чем эксплуатация низких чувств, или нет?
МИХАИЛ: Это больше, чем эксплуатация низких чувств.
Б.Д: Спасибо большое.
Ю.А: То есть люди говорят: «Слушайте! Что вы нам морочите голову своей любовью и материнскими чувствами? Вы уж скажите нам по-простому - мы предлагаем такой продукт, купите! Что вы тут занудствуете-то?» И правда, низкие чувства были бы честнее. Это значит, что апелляцию к материнским чувствам мы не используем честно и искренне, это выглядит как обман. С другой стороны, учитывая конкуренцию на рынке, если каждый будет так просто честно говорить о себе: я - такой стиральный порошок, я стою три рубля, купи меня!.. Трудно будет.
Б.Д: Скорее всего, этот тип сообщений тут же сотрется в сознании. Но в тоже время апелляция к каким-то из явлений считается не очень корректной, существующий в рекламной практике кодекс запрещает, по-моему, использование образов детей…
Д.И: По-моему, в нашем обществе с ценностями вообще не все в порядке. Отчасти и коробит нас это так сильно, потому что ценности такие легко стираемые, ненадежные, в которые мы сами-то не верим. Не столько в товар и рекламу не верим, сколько в сами ценности. Это не кровь, а сукровица такая.
Ю.А: Нет, мне не кажется, что мы не верим в ценности. Просто мы не верим в те ценности, которые зачастую показывает реклама. Очень трудно поверить, что материнство именно такое, как в ролике, оно картонное какое-то, ненастоящее.
Б.Д: Вернемся к вопросу о том, кем человек себя чувствует, глядя на рекламу. Кстати, напоминаем, что это и есть наш вопрос слушателям, телефон 730-73-70. А кем человек должен себя видеть для того, чтоб реклама была эффективной? И к чему тогда апеллировать, если не к высоким чувствам и не к низким чувствам?
Ю.А: Мне кажется, в рамках этой программы не было сделано такого вывода, что существуют чувства, к которым нельзя апеллировать. Желательно, чтобы те чувства, к которым мы апеллируем, и отзывались в человеке, а не какие-нибудь другие. Допустим, ты к ней апеллируешь как к матери, а она отзывается как потребитель или, например, как злобная фурия.
Б.Д: То есть имеет смысл обращаться к тем же чувствам, что и сейчас, но делать это более искренне?
Ю.А: К чувствам по-другому и нельзя апеллировать, только искренне! Надо понимать эти чувства, ощущать их достаточно глубоко.
Д.И: Так кто с кем должен совпасть, я немножко запутался? Должно произойти какое-то смещение или совмещение. Сегодня было произнесено много сложных слов, и я не понимаю, кто кем должен себя чувствовать?
Ю.А: Понимаешь, это как книжку хорошую написать. Какая должна быть книжка, чтобы у тебя в душе что-то отозвалось? Такой и должна быть реклама.
Б.Д: У нас идут уже последние секунды передачи. Послушаем нашего слушателя. Добрый вечер, Александр!
АЛЕКСАНДР: Я хотел бы сказать вот о чем. Насколько сильно реклама воздействует на людей, в частности на детей. Моей дочери нет еще двух лет. Когда она слышит рекламу, даже из другой комнаты, она буквально ползет на этот звук. Если же она стоит перед телевизором, то просто замирает. И это относится не только к моему ребенку, вообще все маленькие дети так воспринимают современную рекламу. Не знаю, чем достигается такое воздействие, но оно есть.
Б.Д: Спасибо, Александр. Мы видим, что полноценность коммуникации, о которой нам все время сегодня говорит Юлия, важна еще с той точки зрения, что наибольшее влияние она оказывает именно на детей.
Д.И: Конечно, на детей. По-видимому, это проще моделировать. Сделать рекламу для детского восприятия легче, чем для человека, совершающего самостоятельный выбор.
Ю.А: Как показывают наши исследования, детям любая реклама нравится больше, чем взрослым. Тут и моделировать нечего, они просто любят ее.
Б.Д: Итак, сегодня мы вновь говорили о рекламе, о коммуникации, о маркетинге, с нами была Юлия Аракелова…
Д.И: В передаче «Нейтральная территория», совместном проекте радиостанции «Финам FM» и Публичных лекций «Полит.ру».