Во вторник, 21 мая, на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга будет похоронен режиссер Алексей Балабанов. Прощания на «Ленфильме», которое анонсировалось ранее, не будет, так как сам Балабанов просил родственников не устраивать гражданской панихиды, а только отпеть его в храме. Отпевание режиссера пройдет в Князь-Владимирском соборе и начнется в 12:00.
Алексей Балабанов скончался 18 мая на 55-м году жизни в санатории «Дюны» в Ленинградской области, где он писал сценарий к новому фильму, съемки которого планировал начать осенью. Он упал в обморок и скончался, не приходя в сознание.
Как пояснили в киностудии «Ленфильм», причиной смерти режиссера стала острая сердечная недостаточность - в последнее время Балабанов много работал, отчего сердце его не выдержало. 23-летний сын режиссера Федор Балабанов планирует самостоятельно экранизировать последний сценарий своего отца.
Алексей Балабанов снял почти два десятка картин, среди которых - культовые «Брат» и «Брат-2», а также «Про уродов и людей», «Жмурки», «Груз 200», «Война», «Морфий» и другие. Последний фильм Балабанова «Я тоже хочу» вышел на экраны в 2012 году. Его премьера состоялась на 69-м Венецианском фестивале. 19 мая 2013 года лента «Я тоже хочу» получила приз прессы на 21-ом всероссийском фестивале «Виват кино России!»
Об Алексее Балабанове «Полит.ру» побеседовал с актерами, режиссерами и сценаристами
Инна Чурикова, актриса: «Очень жалко. Талантливый человек, абсолютно индивидуальный, со своей темой… Жесткий, правдивый, мощный режиссер. Его смерть - как гром среди ясного неба. Это всегда печальная история, когда талантливые люди уходят. Они - самое ценное, что есть на земле. Знаю его жену, горюю вместе с ней, это чудовищная потеря для всех нас, для кинематографа, для России, хотя он - явление и мирового кинематографа… Это горе упало очень внезапно, тяжелым камнем. Я очень расстроилась».
Дмитрий Месхиев, кинорежиссер, актер, продюсер: «В двух словах о нем сказать не получается. Леша Балабанов был одним из лучших режиссеров страны, на мой взгляд, не очень понятый и признанный, не очень узнанный. Он значительно больше для нашего кино, чем просто 2-3 его самых известных фильма. Он, как человек с поразительной природной скромностью, никогда сам собой не занимался, а в нашей стране, если собой не занимаешься, никто тебе ничего не сделает. Но на все это есть огромный плюс – это колоссальная любовь зрителей, любовь к его кино. Это потеря для нашего кино».
Андрей Прошкин, кинорежиссер, сценарист: «Это просто трагедия. Режиссер, больше всех выразивший сегодняшнее время. Невероятно художественный. Его смотрели не только в киноманском кругу, он были шире его, и при этом его фильмы оставались выдающимися. Невероятно жалко. Было бы неплохо, чтобы мы не забывали его. Режиссеры, я думаю, его будут изучать. Здорово было бы, если бы его фильмы больше показывали по телевизору. Это страшный год: Алексей Панин, Алексей Герман, а теперь Алексей Балабанов. Надо их вещи показывать, а у нашего телевидения нету культурной и просветительской функции. Не нужно забывать, что происходит здесь и сейчас».
Юрий Арабов, прозаик, поэт, сценарист: «Алексей Балабанов, безусловно, выдающийся профессионал. Режиссер, как сейчас принято говорить, неоднозначный. Кому-то близок, кому-то нет. Мне был не близок. Но картину «Груз-200» я выделяю. Меня всегда смущала балабановская жестокость… В «Грузе-200» есть художественный срез, образ времени. Так что это картина вполне состоявшаяся. Этот человек, безусловно, мог соединить арт-хаус с массовым кино, что настоятельно требуется для нашего кинематографа. Арт-хаус у нас традиционно силен, а вот массовое кино не получается. А у Балабанова получалось. В фильме «Брат» есть это соединение, другое дело, что там есть романтизация бандитизма, которая мне также претит. Это был человек очень одаренный. Я, как и все кинематографисты, удручен и огорчен его смертью».
Сергей Соловьев, режиссер, сценарист, продюсер: «Это совершенно выдающийся режиссер и абсолютно недооцененный. Я убежден в том, что осознание его экранной и творческой жизни, всего его значения для нашего кино еще впереди… Правильно Пушкин писал: «Мы ленивы и нелюбопытны». Мы были абсолютно не любопытны, что рядом с нами была выдающаяся человеческая личность и режиссер».
Александр Роднянский, украинский продюсер, телевизионный менеджер: «Это совершенно особый режиссер, который стал самым русским режиссером за последние 30 лет. Я думаю, что для него принципиальной была такая внутренняя национальная и культурная идентификация. Он делал кино, исходя из позиции человека, живущего в России, стоящего на плечах гигантов русской культуры, и для которого понятия «народность» и «народный» не были пустым русским словом. Поэтому он и сумел пробиться к массовой аудитории.
Это не был интеллектуал арт-хауса, но при этом он оставался сильным, сложным и мощным режиссером, работающим самостоятельно, но при этом способного затрагивать эмоции, чувства и мысли миллионов людей. Это редкое дарование. Самый независимый режиссер, самый последовательный в своей независимости режиссер. Для меня еще принципиальная позиция в том, что это был режиссер, который своими фильмами умел провоцировать дискуссию и снимать табу. Он не боялся выглядеть не модно и при этом навязывал моду. Это режиссер, для которого трагедией были многие политические события. Он не принимал многое из окружавшего его и в этом смысле был полемичен, но был в этом смысле чрезвычайно самостоятелен, убедителен и при этом отделен. Я его знал давно, мы никогда не были близкими друзьями, но ничего кроме человеческого уважения и восхищения его талантом он никогда не вызывал».
Вадим Абдрашитов, режиссер: «Ну а что говорить? Ушел из жизни талантливейший человек. Совершенно ни на кого не похожий режиссер. Мучительно искавший свой путь в кинематографе и искусстве. И в этом смысле выгодно отличающийся от очень многих своих коллег, которые, в основном. занимаются контратипированием того, что уже было. А Балабанов совершенно отдельный художник. Уход такого художника всегда означает сокращение того культурного пространства, в котором мы все существуем».
Борис Хлебников, режиссер и сценариcт: «Я правда думаю, что безо всякого преувеличения, есть Балабанов, а есть все остальное наше киносообщество. Парадоксальным образом при всем том, что он был самым сильным, самым отдельным, самым точным, никакой планки он не задавал. Задать планку можно только, если к ней можно тянуться. Можно копировать стиль, манеру, что угодно, но не его силу, ярость, сформулированность, остроумие. Это был абсолютно отдельный человек. Тянуться к Балабанову было невозможно.
Я думаю, он единственный, кто сформулировал, что такое 90-е годы, и как абсолютно растерянный молодой человек ощущал себя в это время, когда он сам по себе, и никто ему не помогал понять, что такое хорошо и что такое плохо. Балабанов единственный человек, который в выдающемся фильме «Груз 200» объяснил, что такое перестройка, что это вообще было.
Я думаю, что Балабанов был нашим лучшим режиссером, но его меньше многих других наших режиссеров знали за границей. В случае с ним, для меня, это даже какой-то плюс и сильный признак. Никто так точнее не описал свою страну (так страшно, так смешно и так точно), как Лесков, а его за границей никто не знал, знают Достоевского. Примерно такая же штука и с Балабановым. У меня есть ощущение странной радости, что я понимаю Балабанова, а кто-то его не понимает. Предельная степень точности его наблюдений за нашей жизнью и делала его совершенно непонятным для иностранцев. И это тоже его какой-то для меня удивительный признак.
Его фильмы непонятны на Западе, и не думаю, что будут понятны, потому что это настолько точное описание национального характера, что ему это не позволяет быть универсальным для всех. Почти всегда это нехороший признак, когда человек непереводим, но в случае с ним это, наоборот, плюс и признак, максимально точно его описывающий. Он занимался какими-то вещами, которые понятны только живущим внутри страны.
