Художник Константин Сутягин вел на "Полит.ру" рубрику "Русские вопросы"
По поводу статьи А.С. Кончаловского «Русская ментальность и мировой цивилизационный процесс» - хорошая статья.
Для скорости буду писать так же, как читал: сначала реакция на некоторые мысли автора, а потом небольшое общее замечание.
Полемика
1. А.Кончаловский: «Радиус доверия. «Способность отождествлять себя с другими членами общества, сопереживать, радоваться успехам другого и огорчаться неуспехам – вот что определяет доверие. В большинстве отсталых стран радиус доверия преимущественно ограничен семейным кругом. Все, что находится за пределами семьи, обычно вызывает чувство безразличия и даже враждебности...»
Ничего не напоминает? Ни на что не похоже?»
По-видимому, это должно быть похоже на Россию. Однако, во первых, напомню, что составление «брачного контракта» - отнюдь не русское изобретение, и свидетельствует оно о том, что в «высокоразвитых странах» отсутствует доверие даже на семейном уровне, что даже тут «человек человеку — волк», и «радиус доверия» определяется лишь т.н. вексельной честностью: «доверяй, но проверяй».
Дальше (здесь же) — ув. проф. Харрисон упускает доверие среди религиозных общин, по-видимому, не понимая, «как можно верить в то, чего нет». А между тем часто этот уровень доверия превышает семейный (конспективно: купцы-старообрядцы, заключавшие миллионные сделки с посторонними (не родственниками) даже без расписок, доверяя честному слову).
2. А.К.:«Отношение к труду, новаторству, богатству.
В отсталых странах к труду относятся как к повинности. Работают, чтобы жить. В динамических – живут, чтобы работать.
Новаторство воспринимается как угроза установившейся стабильности, как ересь. Отношение к богатству определяется ложной концепцией, что богатство существует в неизменном количестве, и его только перераспределяют. Следовательно, экономическое процветание другого воспринимается, как лишение тебя куска. Успех соседа – это угроза твоему благополучию».
Напомню, что это исследование проводилось для изолированных систем (Гаити), и там такой взгляд на богатство вполне правомочен (когда нет возможности обогащаться за счёт других — колоний, горячих и экономических войн, дешевой рабсилы и т.д). При экстенсивной же экономической модели (Гаити) однозначно: одни богатеют за счет других (отбирая пастбища и земли).
Но и при интенсивной рыночной экономике, пардон, не то же самое? Хоть и замаскировано: кто с помощью новейших технологий вырастил больше бананов, тот сбивает цену на рынке и обрекает менее прогрессивных производителей на нищету. Да что там бананы — а внедрение «новейших технологий» в виноделии, например? Закон Сохранения никто не отменял.
3.А.К.: «Пренебрежение к закону (какому? - КС), разнузданность власти (при чем здесь крестьянство? Это скорее, проблема разложения аристократии - КС), неготовность людей к взаимному сотрудничеству (а крестьянская община? - КС), пассивность при столкновении с трудностями (а освоение Сибири? - КС), отсутствие гражданского сознания (а выборный староста? Земство?- КС) и крайне эгоистическое преследование личных интересов (???) – вот главные черты крестьянского сознания».
Мне кажется, точнее называть этот тип сознания не «крестьянским», а «люмпенским» - т.е., оторванным от национальных и сословных корней.
4. А.К.:«Можно забыть своих крестьянских пращуров, но исповедовать те же самые ценности, хотя бы принцип доверия только самым близким, желательно родственникам...»
А можно и будучи крестьянином отдать «жизнь за царя» (Иван Сусанин). Аристократизм — т.е. ответственность за большее, чем собственное брюхо и брюха своих ближайших родственников — это качество зависит не столько от рода деятельности, сколько от ценностных ориентиров.
5. Ключевский, некритическое восприятие в России чужих мыслей — да.
Византия — нет. Какая же, пардон, Византия, если была упразднена патриаршия власть, когда не то что теократия, а - контора по делам религии вместо теократии (Синод)?
6.А.К.:«Вера, исключающая размышления, обречена на фанатизм. Нетерпимость к инакомыслию. Нетерпимость к новшествам коренится в самых недрах истории Руси».
Вера, включающая размышления, как-то очевиднее склонна к фанатизму, т.к. переубедить в чем-то человека, чья вера зиждется на нескольких логических формулах гораздо сложнее. «Убедить в чем-то можно только человека, у которого вообще нет никаких убеждений» (Герцен, приблизительно). Немецкий фанатизм вытекал из логики немецкой философии (от Гегеля до Розенберга). Костры инквизиции были научно обоснованы. А в недрах истории Руси, кстати, много новшеств, которые прижились (если это не новшества ради новшеств). Картошка, например, в огородах прижилась. А гей-парады — нет.
Пропускаю про Толстого (много написано по этому поводу), про чувство греха у католиков и православных (см. спец. литературу, не хочется повторяться), реагирую только на один пассаж:
7.А.К.:« в Греции священник может играть в футбол... Почему греки другие? Почему православные славяне мыслят иначе, чем католики?»
В футбол уже не играю по болезням, а вот в пинг-понг - регулярно сражаюсь с одним протоиереем РПЦ. В присутствии большого числа свидетелей.
8.А.К.:«Россия остаётся «энигмой» для самих русских, и, к сожалению, мы не пытаемся ее расшифровать. Мне неизвестен какой-либо институт, который по заказу правительства работал бы над изучением типологии российского менталитета»
Есть повод создать Институт изучения типологии российского менталитета (ИИТРМ). Шутка.
По поводу же изучения, однако, золотые слова. И оттого, что они прозвучали, все предыдущие неточности – пустяки. Если смотреть на Россию, как на загадку, которую нужно постоянно разгадывать, то есть надежда, что (изучая внимательно и ответственно) в конце концов все неточности отпадут.
Ответ на главные вопросы
Наверное, надо ответить и на три вопроса, заданные А.С. Кончаловским:
Почему в России нет среднего класса, почему он так и не сложился?
Есть. Вполне сложился. Просто средний класс — это не экономическое понятие, это не «мировоззрение, сформированное экономической независимостью от власти и, как следствие [вызывающее] создание партии для политической независимости». «Средний класс» - это мировоззрение, основанное на том, чтобы побольше взять, и поменьше дать. Просто в Европе для этого нужно было создавать партии и дистанцироваться от власти (точнее, раньше было нужно, пока власть там в какой-то мере сохраняла аристократизм). А в России (сегодня), чтобы «брать больше, а давать меньше» нужно с властью дружить, только и всего. Власть живет теми же идеями, миллиардер-губернатор Абрамович — это и есть наш средний класс. (Низший класс имеет совсем простое мировоззрение: «выжить»).
А нет сегодня в России как раз высшего класса, аристократии — которая и должна создавать свои партии, чтобы бороться за экономическую и политическую независимость от власти лавочников.
Ответ на 2-й вопрос (почему в России опасно служить в армии?) вытекает из первого: армия — это аристократия, по сословному определению. А аристократии нет. Абрамович, что ли, у нас полками командует?
Если военный — это не цвет нации, а чмо, если все ему на это намекают, и сам он себя таким стал чувствовать — какой он аристократ? Вот и армия, получите.
Ну и ответ на 3-й вопрос тут же, рядом (почему мы создаем сложнейшие ракеты, и не можем сделать приличный автомобиль). Потому же, почему мы можем написать «Войну и мир», «Братьев Карамазовых», почему Чайковский пишет 5-ю симфонию, почему Малевич, почему Дейнека. (Из страха, что расстреляют, ага!) Почему Андронов, Васнецов, Никонов создали великий «суровый стиль», а не работали в журнале «Мурзилка».
Почему Тарковский снял «Зеркало», а не зарабатывал бабки на сериалах про Каменскую.
Твардовский, Пастернак, Шолохов, Прокофьев, Симонов, Свиридов, Королёв, Курчатов, Сахаров, Раушенберг и т.д. - аристократизм, который лежит в основе того самого культурного типа русских, о существовании которого хорошо и правильно говорит А. С. Кончаловский.
Закон и свобода
Можно и дальше комментировать, но, в общем, всё понятно. Еще только под конец, главное:
А.К.:«Ведь неважно, чего ты боишься – Божьей кары или государственного суда, важно, что ты не преступаешь закон – здесь и начинается свобода».
А мне кажется, очень даже важно — чего именно ты боишься. Это для плебея не важно. Для плебея страх — это всё. А аристократ считает, что есть и позорные страхи (трусость). И совсем не одно и то же бояться Бога и гаишника, который пугает тебя лишением прав и вынуждает дать взятку.
Свобода начинается не просто тогда, когда боишься нарушить закон, а когда признаешь этот закон единственно правильным, когда он либо освящен религией, либо традицией, т.е., ложится на те самые культурные коды и не подвергается критическому анализу, т.к., соответствует природному чувству «правильности».
Например, что это за закон такой — платить налоги? Причем, платить в равных долях, что бедный, что богатый? Ясно же, что богатый, отдав 13 % от своих 100 миллионов не будет голодать, мерзнуть от холода, хуже одеваться, а вот отдав свои 1300р. от своих кровных 10000р. бедный совершенно конкретно поёжится.
Никакой тут особенной свободы я не чувствую, по-разному мы тут свободны с г. Абрамовичем.
«Что такое закон, который вчера еще не существовал, и, следовательно, мог бы вообще не существовать? почему он должен быть обязателен для моего исполнения?» примерно так писал русский аристократ Чаадаев незадолго до Токвиля.
Краткое заключение
В общем, всё правильно. Очень хорошая статья Кончаловского. В том смысле, что он обнаружил проблему, которую никто не то, чтобы не может – скорее, не хочет обнаруживать: что люди, принадлежащие к разным нац. культурам чем-то отличаются друг от друга. Спасибо, что это прозвучало с убедительностью даже для дебилов.
К сожалению, сделав самое сложное, автор стал пытаться эту проблему решать. И решать самым примитивным способом — подгоняя решение под ответ. «Задачник» уже написан, «решение» есть: демократическое общество свободных и ответственных индивидуально людей. Значит, теперь для решения нужно что? Правильно, нужно всего-навсего изменить тот самый культурный национальный код, который худо-бедно держит еще русскую жизнь.
Обнулить, «перезагрузить», сделать несуществующим все то, о чем так убедительно А.С.Кончаловский говорил в другом месте своей статьи.
Есть в статье ещё одна интересная подробность: свой вопрос об «особенностях национальной охоты» автор простодушно пытался задать людям из специальных комиссий (иностранных и российских), а те «почему-то уклонялись от обсуждений», убегали в туалет мыть руки. В чём дело? Может, эти «особенности» им хорошо известны? Вдруг они прекрасно знают о русском менталитете, но просто не хотят, чтобы мы тоже об этом задумывались и начали обсуждать? Ведь гораздо удобней и выгоднее для них все эти национальные ценности объявить вздором, стандартизировать, свести к макдональдсу — политкорректность, аккуратность, «индивидуальность», и главное — платить налоги!!! Выровнять все национальные различия, окончательно превратить русских в тех самых люмпенов без «особенностей», «исключительно индивидуальных» - а потом из этого сырья с «нулевым культурным кодом» делать что угодно. (Ну, а если потом все равно ничего не получится — то сами и виноваты! Тут опять вспомнят про «тупость и никчемность славянской расы»).
Понятно, что об этом не принято говорить на международных симпозиумах.
Может, о русской ментальности надежней читать отечественных авторов? Хорошо бы самим начать разбираться и отыскивать эти культурные ценности (создавать институты, программы — как справедливо пишет А.С. Кончаловский), а не подгонять ответ под описанный в европейских учебниках цивилизационный процесс (как это делают — не комплексуют — Индия, Китай). Но нам это «не положено», а то как же мы тогда будем строить демократию, если вдруг выяснится, что основной культурной особенностью России является именно аристократизм? И высшая форма его проявления — монархия?
Конечно они ничего этого «не слышат», “не понимают». А то куда им тогда сбывать свои автомобили и кинопродукцию?
Про модернизацию, инновацию и т.п.
Модернизация, инновация, какая разница? Невозможно создать страну с поголовной индивидуальной ответственностью. Возникают только единицы, часть (сами, бесплатно) с ответственностью за всех, за Россию. А если им не дадут появиться, если не возникнет национальная аристократия (военная, культурная, религиозная, научная, политическая, финансовая, промышленная, кинематографическая, наконец) — то что толку во всех этих «модернизациях», «инновациях» и т.д., кто их будет проводить? Средний класс может только максимально осваивать средства, давая на выходе как можно меньше — по определению.
Потому что только у высшего класса есть главный аристократический принцип — «служение» (не важно, числится он на госслужбе или нет).
