Праздничные развлечения всегда были существенной составляющей как частного, так и публичного быта. Само слово праздник предполагает праздность, незанятость времени, которое неизбежно заполнялось весельем – от традиционного пьянства до массовых зрелищ и гуляний на площадях и в парках. Первоначально роль городских развлечений выполняли традиционные крестьянские обряды, со временем лишившиеся исконного магического содержания: ряжение на святки и масленицу, изготовление и сжигание соломенного чучела, катание на санях с гор, качание на качелях, наконец, драки стенка на стенку на мостах, площадях или улицах. Все эти формы массовых гуляний, будучи включенными в систему крестьянской обрядности, выполняли отнюдь не только развлекательную роль, а прежде всего – через установление контакта с силами "иного мира" – должны были обеспечить плодородие, благополучие, изобилие. Даже кулачные бои имели изначально продуцирующее значение, и по сей день в деревнях говорят: "Если на масленицу плохая драка – летом урожая не будет". В городах, где проблема урожая не стояла столь остро, эти забавы были собственно забавами.
Главным образом по большим церковным праздникам, а также в связи с ярмарками на площадях собирались толпы народа, чтобы принять участие в массовых гуляниях. В течение года около 30 раз площади и набережные городов превращались в гульбища: в Москве празднества устраивались, например, на Девичьем поле, Разгуляе, набережных Неглинки и Москвы-реки, в Петербурге – на Адмиралтейской площади, набережных Невы и Фонтанки, стрелке Васильевского острова и др. В зимние праздники, особенно на святки и масленицу, по улицам носились кавалькады из 30-40, а иногда и до 50 запряженных саней, на площадях строились и заливались водой деревянные горы длиной до нескольких десятков метров, с которых катались кто на санях, кто на специальных деревянных лотках, а кто просто так, кубарем. Весной и летом там же устанавливали качели и карусели: огромные деревянные кресты, закрепленные вертикально. К каждому концу креста крепилось сиденье на 1-2 человек. Карусель раскручивалась нехитрым механизмом с ручным приводом, так что сиденья поочередно поднимались на несколько метров и опускались. Самый простой вид карусели представляли "гигантские шаги" – на высоком столбе закреплялось колесо с привязанными к нему веревками. Держась за эти веревки, смельчаки бегали вокруг столба, набирая скорость и раскручиваясь, так что в конце концов они уже не столько бежали, сколько вращались в воздухе, делая шаги длиной по нескольку метров.
Популярны были и представления уличных артистов, разыгрывавших и элементарные сценки, пародирующие бытовые отношения (нередко тут использовались актеры-животные, медведь или коза, весело пародировавшие человеческие ужимки), и продолжительные сюжетные представления, комические или трагические. Для таких трупп на площадях устанавливались времянки-балаганы, вмещавшие до нескольких сот человек, средняя входная плата составляла 10 коп. Давая от 6 до 12 представлений в день, такие "театры" зарабатывали до 500 руб. в неделю – очень хорошая прибыль.
На правах рекламы перед каруселями и балаганами стояли специальные зазывалы и выкриками приглашали посетителей. Эти выкрики не всегда непосредственно относились к предлагаемому зрелищу – важно было просто привлечь внимание публики:
Эх-ва!
Для ваших карманов
Столько понастроено балаганов,
Каруселей и качелей
Да различных веселий!
Веселись, веселись,
У кого деньги завелись.
У кого же в кармане грош да прореха,
Тому не до смеха…
В высшей степени популярен был раёк, или косморама, – прообраз современного кинематографа: в ящике делался глазок, через который зритель мог видеть меняющиеся картинки, изображавшие всяческие знаменитости или диковины: портреты выдающихся людей, виды заморских городов, батальные сцены, природные катаклизмы, чудеса техники и т. п. Пока любопытные смотрели, хозяин комментировал изображение забавными полустихотворными балагурскими текстами, стараясь одновременно развеселить зрителей и привлечь внимание прохожих:
Сражения-баталия
При тетке Наталье:
Турки
Валятся, как чурки,
А наши палят,
Хоть и без голов стоят,
Лишь табачок понюхивают.
Рубеж XVII-XVIII вв. с его интересом к Европе привнес большое разнообразие и в культуру праздничных развлечений. Наряду с традиционными балаганами, горами, ряжением и медвежьими потехами в моду стали входить такие диковинные поначалу забавы, как фейерверки и иллюминация. Они так быстро завоевали любовь организаторов публичных зрелищ и публики, что уже датский посланник при дворе Петра I Юст Юль заметил: "В России порохом дорожат не больше, чем песком". Масштабы фейерверков были невиданными: не только отдельные ракеты и световые фигуры – вращающиеся колеса, фонтаны, каскады – огромные сооружения, дворцы освещались вспышками и огнями, разыгрывались целые представления.
В 1696 г. был устроен фейерверк по случаю взятия Азова: российский орел метал стрелы в турецкий полумесяц; в 1710 г. полтавская победа отмечалась представлением: шведский лев опрокидывал колонну с польской короной, а потом погибал от ракеты, выпущенной русским орлом. Разыгрывались аллегорические сцены, спектакли: на фоне декораций, укрепленных на деревянных рамах и подсвеченных маслеными плошками и фонарями огненные фигуры животных или античных богов состязались между собой, устраивали сражения, покоряли крепости. Нередко огненные представления состояли из нескольких планов, образуя перспективу. Для таких представлений требовались огромные площади, способные не только вместить тысячные толпы, но и обеспечить пожарную безопасность. Такими сценами служили Городовой остров, Троицкая площадь, Адмиралтейский луг, Царицын луг, Стрелка Васильевского острова. На ней в 1732 г. был построен "Театрум фейерверков". Здание стояло на 1000 сваях, освещалось 30000 лампами и вмещало до 600 человек. Рядом располагалась лаборатория и мастерские пиротехников.
Театрум был сломан в 1756 г. по указу Военной Коллегии. Постепенно интерес устроителей общегородских праздников к огненным забавам начал падать и к 1760-1770-м гг. фейерверки перемещаются в поместья. Иллюминированные спектакли сливаются с театрализованными представлениями, выполняют служебную функцию, однако театральные представления заимствуют принцип организации пространства: перспективу, большие декорации в поле или на воде.
Массовые зрелища перемещаются в сады и воксалы (от англ. Vauxhall – место возле Лондона, где был разбит сад для вечерних гуляний и давались концерты). С середины XIX в. для общественных гуляний создаются специальные павильоны, где играют оркестры, устраиваются иллюминации, разыгрываются сцены из оперетт, а также открываются буфеты и рестораны. Вокзалы построены в Саратове на берегу Волги, в Астрахани – в Коммерческом саду, в Казани, Харькове и др. городах. В 1838-1841гг. функционирует воксал в Павловске, рядом с железнодорожной станцией. Он находился в ведомстве Правления железной дороги и должен был не только веселить публику, но и привлекать пассажиров к новому тогда виду транспорта. В здании этого прототипа современных вокзалов имелась круглая прихожая, залы для обедов, банкетов, концертов, 2 зимних сада, 2 флигеля с 40 комнатами для приезжих.
Увеселительные сады были излюбленным местом прогулок горожан. В 1900-х г. в Петербурге их было около 10: "Аквариум" на Каменноостровском проспекте, Крестовский на островах, Летний "Буфф" на Фонтанке (с 1901 г.), "Аркадия" (1880-1914) на Новодеревенской набережной. По образцу лондонского был устроен Луна-парк с американскими горами, катанием на лодках, падающих с гор в озеро, чертово колесо, пьяная лестница, мюзик-холл, дворец смеха, павильон живой скульптуры, духовой оркестр. Именно там в декабре 1913 г. состоялась скандальная премьера трагедии Маяковского "Владимир Маяковский" – первый спектакль футуристов.
Москва также изобиловала садами. В 1840-е гг. писатель Загоскин насчитал 6 публичных садов, 1 ботанический, 1024 частных и 15 бульваров. роль общественных парков выполняли и подмосковные усадьбы: Кусково, Архангельское, Останкино, – туда пускали и простую публику, бесплатно, только не "подло одетую". На въезде в Кусково стоял столб с надписью: "Веселиться как кому угодно".
Сады и парки были на любой вкус – от респектабельного, семейного сада "Аркадия" до Крестовского, служившего местом романтических свиданий и тайных встреч. Московский Нескучный сад, где было множество дешевых распивочных и трактиров, в 1826 г. купило Дворцовое ведомство. С этого момента распитие спиртного там было запрещено, соответствующая публика переместилась в Марьину Рощу, а Нескучный сад стал респектабельным парком. В 1834 г. там открыт театр, 1837 г. – каменный воксал. Зимой в парках устраивались катки, а с начала 1910-х гг. в моду вошли скетинг-ринги – места для катания на роликовых коньках (в Петербурге они были на Каменноостровском, Кронверкском, Литейном, Невском проспектах, на Марсовом поле).
С началом войны 1914 г. публичные гуляния стали быстро сходить на нет, а последующие события и вовсе сделали их неуместными.
Новые, социалистические развлечения по большей части сводились к массовым шествиям с лозунгами и портретами, а также к шествиям физкультурников, долженствующим показывать советского человека со здоровым телом и не менее здоровым духом. Нынешние городские власти, как мы это время от времени видим, стремятся возродить культуру уличных празднеств, благо современные технологии позволяют сделать их куда более массовыми. В сущности, мало что изменилось: иллюминации, фейерверки-салюты, театрализованные представления, концерты (правда, вместо французских шансонеток, цыган и бродячих певцов поп-звезды, но – что делать – иные времена, иные вкусы), разукрашенные и к празднику вычищенные улицы, пиво с орешками вместо сбитня и семечек для гастрономических удовольствий. Главное – праздничная праздность, заполняемая шумным весельем.