«Прагматика культуры» заканчивает обсуждение темы образования, которой был посвящен предыдущий месяц. Мы опубликовали целую серию статей и интервью о состоянии современного образовательного рынка и о проблемах, стоящих перед отечественным образованием. Подводя итог многочисленным точкам зрения, высказанным в рамках темы, можно выделить, пожалуй, три основных момента. Первый. Проблемы нашего образования - во многом политические или - шире - социальные. Говоря об образовании, мы неминуемо затрагиваем такие темы, как реформу армии, исчезновение сельских школ, унизительную зарплату учителей, национальную нетерпимость к иностранным студентам… Список, к сожалению, можно продолжить.
Второй. Нашему образованию нужны реформы. Можно спорить о необходимости перехода к Болонской системе или о качестве тестов единого государственного экзамена, можно рассуждать о том, сколько юридических институтов целесообразно иметь в Москве, но всем очевидно, что система, доставшаяся нам от прошлой эпохи, сегодня неэффективна и что без серьезных структурных изменений не обойтись.
Третий. Спрос на высшее образование в нашем обществе остается высоким, и элитные вузы страны (прежде всего, МГУ) не только традиционно популярны, но и выпускают высококачественных специалистов, которые могут бороться за рабочие места на Западе. Наверно, это и есть самый главный критерий хорошего образования. Мы учимся для того, чтобы потом найти хорошую работу. Именно об этом - о соотношении вузовского образования и будущей профессиональной деятельности - сегодняшний разговор.
Свою точку зрения на проблему высказали два гуманитария и один представитель естественных наук.
Евгений Миронов, преподаватель истории, политологии и права Российского Государственного Гуманитарного Университета:
"В гуманитарной сфере есть специальности традиционные, такие как история, филология, философия, и специальности новые, которые возникли в 90-е годы (политология, менеджмент, PR). Традиционные специальности выполняют традиционный социальный заказ: это сфера академической науки или как преподавание. Что касается новых специальностей, то они изначально «затачивались» под определенный заказ, под новую экономическую и социальную реальность. Для этих специальностей трудоустроенность выпускников - показатель успеха. Но надо понимать, что многие новые предметы - это надерганная информация из разных традиционных курсов. Например, менеджмент - включает в себя элементы и социальной психологии, и социологии, и юриспруденции. То же можно сказать и об отделении «PR», выпускник которого часто обладает некоторыми навыками, но не фундаментальными знаниями.
Если говорить о «практичности» образования, то даже и в традиционном блоке многое меняется - с помощью дополнительных спецкурсов, специализации, тренингов. У историков в РГГУ есть специализация по латинской Америке, скандинавским странам и даже по компьютерным играм - курс, который готовит специалистов - авторов компьютерных игр на исторические темы. Но главный вопрос - это критерий практичности образования. Я считаю, что вузовское образование - это не те сфера, которая должна реагировать на сиюминутные запросы работодателей. В противном случае это уже будет не высшее образование, а что-то совсем другое. Университет должен реагировать на глобальные изменения в обществе. Тем более сегодня уровень современного работодателя примерно следующий: если человек продает голубые раковины на северо-западе Москвы, то он ищет работника, который уже 5 лет продавал такие раковины, и желательно на Севере-Западе Москвы. Что, конечно, неправильно. С таким подходом невозможно мерить уровень высшего образования. Вообще, на мой взгляд, работодатель пока не очень активен в рекрутировании будущих выпускников. Я заканчивал исторический факультет, и нам звонили и предлагали работу только из ФСБ, никакие другие структуры нами не интересовались.
Думаю, что не нужно подделывать высшее образование под конъюнктуру сегодняшнего дня, ведь никто толком не знает, что понадобиться. В вузовском образовании сложились определенные традиции, и не надо их ломать. Другое дело наша программа до сих пор перегружена, потому что сохраняется традиция обязательных программ для всей страны, которые утверждаются министерством образования. Если бы вузам была предоставлена большая свобода - было бы, конечно, лучше.
Одна из острых проблем в системе высшего образования - преподавание языков. Во-первых, хорошие преподаватели стоят дорого, а во-вторых, на неязыковых специальностях изучение иностранного языка заканчивается на третьем курсе, и в результате средний уровень владения языком довольно слабый".
Михаил Кукин, редактор Интернет-портала, в прошлом преподаватель школы и вуза, выпускник факультета русского языка и литературы Московского Государственного Педагогического Университета:
"Можно сказать, что в целом факультет давал то образование, которое соответствовало этой специальности. Я это говорю, потому что общался со студентами других педагогический вузов. Филфак МГУ я не рассматриваю, потому что готовили людей другой специальности. Что касается профессиональный блока, например филологии или языкознания, то преподавание было на вполне современном уровне. Но надо сказать, что некоторые предметы преподавались очень слабо, а некоторые - были и вовсе бесполезные. Например, методика преподавания языка и литературы. Или «Выразительное чтение». Вероятно, это можно хорошо преподавать, но ни мне, ни моим знакомым не пришлось с этим столкнуться. А на все эти занятия было потрачено куча времени: приходилось слушать лекции, ходить на семинары и сдавать экзамены. Единственно полезный предмет из собственно педагогического блока - это школьная практика, которая позволила получить опыт практического соприкосновения с классом. Реальные встречи с реальными детьми помогли больше любых методик.
Другая тема - история и философия. Они нужны как некая общегуманитарная база, но история была сжата до необычайно куцего курса, она преподавалась всего один семестр. Или возьмем психологию: чтобы быть психологом, надо обладать специальными знаниями, нам же давали некоторую информацию, отрывочную по определению. Что-то про Выготского, Фрейда… Я не касаюсь сейчас того, был ли предмет интересным. Просто в усеченном виде знания ценности не имеют".
Игорь Корсаков, преподаватель кафедры неорганической химии химического факультета МГУ:
"Кафедра неорганической химии - одна из основных на факультете. Она традиционно готовит химиков-исследователей. И в дипломе у наших выпускников написано именно «химик», а не преподаватель или инженер. МГУ всегда готовил кадры для научных исследований. Соответственно образование строилось под это. У нас никогда не было никакого чертения и других инженерно-технических дисциплин. Зато есть высшая математика и теория вероятности. Многим студентам кажется, что это излишне, но потом они начинают понимать, что без этого не обойтись. Наши студенты, начиная со второго-третьего курса, все критикуют - и это естественно, потому что студент не может оценить систему преподавания в целом, - а по окончании университета они обнаруживают, что знают намного больше, чем их коллеги из других вузов. Это особенно видно по тем выпускникам, которые уехали за границу и там с легкостью выдерживают конкуренцию с выпускниками западных университетов.
Если говорить о «практичности» образования, то нужно учесть, что разрыв между учебой и профессиональной деятельностью есть всегда. Всему научить невозможно. Мы учим думать и учим работать с литературой. Наше образование теоретическое. Химия как наука чрезвычайно разнообразна, но при хорошем базисе человек может во всем разобраться сам. Главное, чтобы выпускник знал, где найти информацию по тому или иному вопросу. А это университет дает".
См. также о рынке образовательных услуг:
