В этом году на фестивале "Кинотавр" главный приз получила картина режиссера Кирилла Серебренникова "Изображая жертву". Корреспондент "Прагматики культуры" на Полит.ру Леонид Клейн встретился с исполнителем главной роли в фильме Юрием Чурсиным и расспросил его о разнице между инсценировкой и экранизацией пьесы братьев Пресняковых, а также о жервах любови к японской кухне.
Юрий, вам не кажется, что и сам фильм, и его название - это своего рода диагноз всему обществу, что картина гораздо глубже, чем просто гамлетовский сюжет, пересказанный на современный лад?
Это, конечно, реакция на современное состояние общества. Мне сложно говорить, я все-таки артист, и мое личное самовыражение было в создании образа главного героя. Ведь от артиста зависит, в конечном счете, не так много. Общая структура произведения, его идея - все это исходит от автора, режиссера и оператора. Мы отталкивались от того, что хочет режиссер и если картина по-настоящему «попала» в зрителя, то слава Богу, потому что хочется, чтобы она вызывала не только смех от знаменитого монолога про футбол.
В фильме говорится, что герою около тридцати лет, но, он выглядит моложе. Кстати, сколько вам лет на самом деле?
Мне 26. Что касается моего героя, то нельзя же отрицать инфантильность современного общества. Какой-то общественный слой является ведомым, и сформировалось поколение, которое не желает действовать и проигрывает тому поколению, которое было раньше.
Но ведь следователь, с таким пафосом осуждающий молодежь, точно так же изображает жертву. Например, жертву нашей слабой сборной по футболу, которая не оправдывает его надежд уже в течение 26 лет… Не говоря уже о том, что он халатно относится к своим обязанностям.
Ну конечно. Пьеса братьев Пресняковых тем и удивительна, что в экранизации обнаруживаются какие-то новые вещи. Взять того же Валю [герой, которого в фильме играет Ю. Чурсин - ред.]. Ведь в спектакле я его немного оправдываю, получается, что он пытается выскочить из этого общества, которое тоже изображает жертву. А в фильме получилось, что главный герой является демоном в сомне других демонов…
В картине он действительно получился циничным и равнодушным.
В результате создается впечатление общей безысходности. Я просто хочу сказать, что это не моя заслуга. Это произведение братьев Пресняковых и режиссура Кирилла Серебренникова.
Может быть. Но в фильме прекрасно играют все исполнители. Совершенно поразительно исполнила роль матери Вали Марина Голуб. С одной стороны, такая мягкая и добрая женщина, с другой - когда она снимает с себя эту тяжелую, душную шубу - просто волосы дыбом встают…
Марина Голуб - замечательная актриса. Она, по сути, играет две роли. Потому что в спектакле она исполняет роль мамы, которой вообще не нужен сын, и одновременно изображает некий материнский долг…
Опять же, "изображает". Ведь она тоже думает, что является жертвой обстоятельств…
Да. Но в картине получилось, что этот внешний мир уже как бы устоявшийся, пустивший корни, как-то пытающийся прожить свою жизнь. И этот постаревший дядя, который тоже хочет какого-то счастья и поэтому пытается выгнать из дому молодого человека, мешающего ему жить. В фильме мать немного жалко, получается, что она теплее и несчастнее главного героя.
В фильме есть очень страшная «сексуальная» сцена. Ваш герой голый в заячьей маске, а на полу - игрушечные зайчики. Жуткая смесь инфантильности и какой-то плейбоевской похоти.
Да. Это ребенок, который ни о чем не думает, и это человек в маске, у которого нет истинного лица. Здесь очень много всего.
А насколько для вас была актуальна ассоциация с главном героем из повести «Над пропастью во ржи»? Та же кепка, то же асоциальное поведение и проблемы в семье. Получается русский Холден Колфид, только без любви.
Ну, конечно, это история героя-одиночки. Но это очень традиционный образ, и не Селенджер его придумал. Раньше такие герои обладали обаянием, на них возлагали надежды. А теперь … остается только процитировать иронический монолог капитана в финале фильма: «Они идут на такие ответственные работы, на атомные станции, управляют поездами…» Героя нет. И откуда возник этот вирус прокручивания собственной жизни, это предмет для разбирательства. Ведь мой герой вообще ничего не хочет, он просто поглощает в себя жизненное пространство и не оставляет после себя ничего живого.
Кстати, по поводу жизненного пространства. Мне кажется, что суши-бар - очень удачно выбранное место для финального монолога. Повсеместная мода на японскую кухню, когда люди приходят в эти рестораны и изображают, что им очень вкусно - такая же мнимость, как и все остальное в этой картине.
Конечно. Братья Пресняковы вытаскивают из реальности самые абсурдные вещи. Потому что ведь это абсурд: как долго страна привыкала держать эти палочки, и все эти попытки модной кухни, которая на самом деле очень странная. Не говоря уже о том, что Россия не кончается Москвой, где все это более ли менее прижилось. Представляете, как люди могут реагировать на сцену в суши-баре где-нибудь в Белгородской области!
У фильма была очень сильная предпрокатная реклама. В салонах связи и торговых центрах на кафельном полу можно было увидеть контур убитого человека, была наружная реклама, Кирилл Серебренников по радио говорил о своей новой картине. Между тем, представляется, что «Изображая жертву» - кино не для массового зрителя.
Когда продюсеры поняли, что это так, их охватила легкая паника. Они в какой-то момент увидели, что это совсем не кассовое кино. На этапе монтажа стало ясно, что это фильм «не для всех». Он же очень эклектичный, это такой странный пазл, в котором соединяются совсем разные элементы. А массовый зритель привык погружаться в единую структуру, которая его захватывает с самого начала и до конца. Конечно, это не блокбастер, ведь фильм, если вы заметили, снят за очень небольшие деньги.
Для вас это первая большая роль в кино?
В полном метре - да.
Получается, что вы мгновенно стали кинозвездой. Трудно ли переживать это состояние? Не мешает ли оно работе?
Слава Богу, я еще не стал звездой. Вы видите, я участвую в проектах, которые не особо кассовые. И я стараюсь быть в тени. Лучше, чтобы меня знало 15 человек, но самых важных и настоящих.
