Подъем общественной активности заставляет еще более внимательно присмотреться к мировому опыту работы институтов самоуправления – к их формам и особенностям в разных странах.
Очертания понятия
В переводе на английский язык «местное самоуправление» обычно выглядит как “local self-governance/government” (в более узких контекстах возможны варианты). В ответ на такой англоязычный поисковый запрос Google выдает ссылки на ресурсы, касающиеся местного самоуправления в Индии, Казахстане, Украине, Киргизии и многих других странах, но не на собственно англосаксонские ресурсы. Речь там обычно идет о муниципальных образованиях, их деятельности и финансировании. Показательно, что даже в «Википедии» англоязычная статья с соответствующим названием находится в зачаточном состоянии, в то время как русскоязычная раскрывает тему в больших подробностях. Зато в англоязычной «Википедии» есть длинная статья “Voluntary sector” (он же third / civic / community sector), а в русскоязычной - вообще нет такой статьи.
Между тем, дискуссия об оптимизации местного самоуправления по содержанию во многом созвучна с западными тенденциями в – например, с проектом британского правительства Big Society (большое общество), который обращен как раз к третьему сектору и, по крайней мере, риторически призван перераспределить ответственность и власть в пользу организаций, выполняющих функции органов местного самоуправления.
Что представляет собой третий сектор, в точности определить трудно, потому что значение этого термина в разных странах варьируется в зависимости от того, какие его признаки считаются наиболее существенными. Говоря наиболее обобщенно, третий сектор – это часть экономики, представленная негосударственными организациями, выполняющими некую социальную миссию.
Это могут быть неформальные волонтерские организации, занимающиеся, например, собором и распределением подержанных вещей для малоимущих; благотворительные фонды; коммерческие организации, занимающиеся благотворительностью в дополнение к своей основной деятельности; организации, созданные, чтобы создавать рабочие места для уязвимых групп населения (например, людей с инвалидностью); гражданские организации, занимающиеся обустройством территории, помощью бездомным, поддержанием общественной безопасности и защитой окружающей среды; а также многочисленные иные образования. Опять же, в самом широком смысле, организации третьего сектора могут быть как локальными/региональными, так и международными.
Неподалеку находится область значений, обобщенных столь же широкими терминами «социальное предпринимательство» и «социальная экономика». Здесь, как пишет (.pdf) Джанель Керлин (Janelle Kerlin) [1], политолог/социолог из Университета штата Джорджия (Georgia State University), главная трудность состоит в том, что социальное предпринимательство, скажем, в Европе и США в силу исторических причин [2], обусловивших юридический и политический контекст, понимается совершенно по-разному, а понятие «социальная экономика» в США вообще не используется: некоммерческие социальные предприятия там зачастую относят к сфере рыночной экономики.
Американские социальные предприятия регистрируются как некоммерческие, но их деятельность, в силу специфики, направлена, в первую очередь, на извлечение прибыли (которая дальше перераспределяется на удовлетворение социальных нужд)".
Т.е. там имеется в виду противопоставление: европейская ассоциация/кооператив (гражданская сфера) vs. американская НКО (коммерческая сфера).
Европейские социальные предприятия больше существуют в формате ассоциаций и кооперативов и выступают, прежде всего, как носители социальной миссии, то есть формулируют свою цель как деятельность, направленную на удовлетворение общественных нужд. Соответственно, европейским структурам помогают государство и фонды, а американские стараются позаботиться о себе сами (см. также наше интервью с Джанель Керлин).
Тем не менее, в этом можно выделить общую тенденцию. Она заключается в том, что часть ответственности за общественное благополучие и, соответственно, инициатива постепенно переходят к локальным организациям третьего сектора, которые в результате могут становиться инструментами местного самоуправления.
Организация Civic Voice представляет собой институт, объединяющий в местные гражданские сообщества Англии, которые специализируются, в первую очередь, на благоустройстве территорий и планировании развития районов. В своем нынешнем виде она появилась в 2009 г., после того как в результате нехватки средств к существованию (по итогам мирового финансового кризиса) была ликвидирована организация Civic Trust, созданная в 1957 г. и занимавшаяся охраной и реконструкцией исторических зданий. Она существует за счет членских взносов со стороны организаций-участниц; кроме того она принимает финансовую помощь со стороны государственных инстанций, коммерческих организаций и частных лиц.
Свою задачу структура видит в том, чтобы способствовать развитию местных территориальных сообществ, поддерживая инициативу, идущую снизу, поддерживать в людях гордость (pride) за те места, в которых они живут, и препятствовать разрушению общественного достояния правящими инстанциями, действующими зачастую в своих корыстных интересах, а не в интересах граждан. У нее есть свои собственные проекты, поддерживаемые организациями-участницами; кроме того, она может помогать своим подопечным организациям в проведении локальных программ. Для проведения этих программ организация прицельно ищет инвесторов, чтобы обеспечить себе финансовую независимость. Кроме того, Civic Voice вступает в партнерские отношения с другими социальными предприятиями – например, с зонтичной организацией NCVO (National Council for Voluntary Organisations — Национальный совет волонтерских организаций), объединяющей разные социальные предприятия Англии.
На сайте Civic Voice есть интерактивная карта, позволяющая пользователям найти свои местные сообщества. В порядке иллюстрации: гражданское сообщество Манчестера говорит на своем сайте, что в его задачи входит: «поддержание гордости жителей Манчестера за свою территорию», «просвещение общественности в области местной географии, истории и архитектуры», «поддержание высоких стандартов планирования и застройки» и «охрана, защита и развитие областей, имеющих историческое или общественное значение». Местные организации тоже существуют за счет добровольных пожертвований, а также за счет членских взносов, которые платят вступающие в них люди.
Другой пример – канадская организация Block Parent, которая занимается повышением уровня безопасности – в первую очередь, защитой детей и вообще людей, которым угрожает насилие. Она существует в основном за счет работы волонтеров. Волонтером может стать любой человек, начиная с 18 лет, который благополучно прошел полицейскую проверку. Вступив в организацию, волонтер получает знак с ее символикой. Когда он готов выполнять свои волонтерские обязанности, он выставляет в окне этот знак, чтобы он служил ориентиром для тех, кто нуждается в помощи. Если человек отсутствует, занят или просто не в настроении, знака в окне нет. Кроме того, волонтер не обязан пускать к себе в дом всех подряд. Если ему кажется, что в каком-то конкретном случае он не хочет ввязываться, он может отказаться открыть дверь.
Иными словами, программа рассчитана на участие обычных граждан, которые не хотят чрезмерно рисковать, но время от времени могут и помочь. Сейчас в организации около 300 000 волонтеров. Как сообщает ее сайт, в целом по стране бывает более 1000 обращений в год. О ее существовании и обязанностях рассказывают в школах, чтобы дети знали, куда обращаться в критических ситуациях. С другой стороны, ожидается, что родители (и прочие руководители) проведут инструктаж, чтобы волонтеров не беспокоили в случаях, которые не входят в их компетенцию (накормить-напоить, дать позвонить по телефону и пр., когда это не связано с физической угрозой).
В финансовом плане этот проект в значительной мере полагается на добровольные пожертвования, которые идут на распространение информации о нем самом, проведение инструктажа для волонтеров, а также образовательно-просветительские материалы для населения.
Существуют организации, занимающиеся набором и подготовкой добровольческих дружин, которые должны помогать правоохранительным органам – обходить территорию, вызывать в случае необходимости полицию, иногда даже самостоятельно задерживать нарушителей и доставлять их в полицию. Набор полномочий зависит от типа организации и уровня подготовки, которую она предоставляет. В качестве примеров можно назвать немецкую Sicherheitswacht и британскую Neighbourhood Watch.
Многие социальные предприятия специализируются на помощи бездомным. С 1969 г., например, в Лондоне работает организация под названием St. Mungo's, которая действует в рамках нескольких проектов, направленных не просто на снабжение бездомных ночлегом, но и последовательную реабилитацию с последующим переходом к приобретению собственного жилья и независимому существованию. Некоторые проекты соответственно направлены буквально на поиск ночующих на улице бездомных и работу с ними (здесь сосредоточены в основном волонтерские силы), а также ночлегами, предоставляемые в экстренной ситуации.
Другие проекты занимаются содержанием хостелов, предоставляющих комнаты для проживания в течение длительного времени (от нескольких месяцев до двух лет). Здесь уже больше квалифицированных штатных работников, потому что когда дело доходит до бесплатного жилья, возникает необходимость тщательного отбора. Что касается реабилитации, то тут задача в том, чтобы устранить препятствия к приобретению своего жилья. Главное препятствие обычно состоит в нехватке/отсутствии денег, а это, в свою очередь, часто связано либо с отсутствием навыков, позволяющих устроиться на работу, либо с физической инвалидностью, либо с психическими нарушениями. Для тех, кому не хватает навыков, организация устраивает профессиональные тренинги. Кроме того, она сама предлагает вакансии для своих подопечных, в том числе бывших – в частности, многие из работающих там волонтеров первоначально были ее клиентами. Среди волонтерских организаций это вообще распространенная практика.
Что касается случаев, когда проблема заключается в болезни, у St. Mungo’s есть специальные группы работников, которые занимаются направлением людей в соответствующие инстанции для лечения, а также следят за состоянием здоровья тех, кто уже прошел по их направлению терапию.
Наконец, еще один пример – американская организация Meetup Group, которая занимается тем, что формирует и сплачивает местные сообщества – по замыслу во всем мире. По крайней мере, расположенная на сайте система поиска местных сообществ знает о существовании Москвы и действующих в ней групп. Проект отчасти напоминает социальную сеть, но с акцентом на развиртуализацию и совместную деятельность в оффлайне. Сообщества, таким образом, формируются в основном по интересам, а также по признаку территориальной близости – например, есть бруклинское сообщество по изучению русского языка. Создать группу, чтобы к ней присоединялись другие, может любой пользователь.
Цель всего этого мероприятия, как гласит раздел «о проекте», в том, чтобы «оживить местные сообщества и способствовать самоорганизации людей по всему миру. Meetup считает, что люди могут усовершенствовать свое личное пространство и весь мир, собираясь в группы, которые обладают достаточной силой, чтобы внести изменения». В настоящий момент одна из наиболее обсуждаемых тем – трудоустройство.
В отличие от предыдущих примеров, на сайте Meetup нет кнопки Donate и вообще нет просьб о финансовой помощи. По крайней мере, часть средств к существованию организация получает от участников: с организаторов сообществ, создающих на сайте группы, взимается плата. Дальше организатор решает, будет ли он собирать взносы с участников своей группы или сделает доступ бесплатным.
[1] Русский перевод этой статьи можно найти здесь (.pdf).
[2] Эти причины подробно разбираются в упомянутой статье Керлин. В частности, определяющим фактором в развитии социальных предприятий в США стало резкое сокращение государственного финансирования благотворительных организаций в 1980-е гг. До того, начиная с 1960-х гг., их щедро спонсировало государство. Чтобы компенсировать отток средств, этим организациям пришлось, помимо выполнения своих прямых функций заняться коммерческой деятельностью, за счет чего они могли выживать.
В Европе развитие социальных предприятий началось в 1990-е гг. и было связано с тем, что государственные социальные службы не могли удовлетворить нужды населения, в первую очередь потребность в рабочих местах и жилье. В ответ на это стали появляться специализированные организации, целью которых было решать подобные проблемы.