Суд заменил одной из участниц «панк-феминистской группы» Pussy Riot Екатерине Самуцевич приговор на условный и ее освободили в зале суда. Двум другим осужденным по тому же делу суд второй инстанции оставил приговор в силе. Адвокат девушек Марк Фейгин пообещал обратиться в президиум Мосгорсуда. Кроме того защита может обратиться в Европейский суд по правам человека. Адвокат Самуцевич Ирина Хрунова также не исключила обжалования приговора, «ведь это не окончательная победа».
Ранее Самуцевич, как и две другие арестованные участницы группы Мария Алехина и Надежда Толоконникова, была приговорена к двум годам колонии-посления за акцию в Храме Христа Спасителя, проведенную группой 21 февраля 2012 года. Девушки, напомним, надели в храме разноцветные маски и несколько секунд попрыгали на амвоне, после чего были выдворены охраной храма. Суд счел, что подсудимые виновны по 213-й статье Уголовного кодекса России («Хулиганство»), поскольку оскорбили чувства верующих. Сами подсудимые виновными себя не признали и подали на кассацию. Не признают себя виновными девушки и сейчас.
После активной общественной кампании в защиту Pussy Riot по поводу действий девушек и их акции не раз высказывались представители российской власти, в том числе и Владимир Путин. Комментируя дело во время посещения лондонской Олимпиады, Путин, в частности, сказал, что судить очень строго девушек не следовало. После заявления Владимира Путина прокурор попросил «всего» по три года колонии, а суд присудил всем трем задержанным участницам акции два года, хотя многие наблюдатели полагали, что приговор будет более суровым.
Российское общество отреагировало на приговор, мягко говоря, бурно. Телеведущий Аркадий Мамонтов посвятил девушкам второе за полгода « журналистское расследование», в котором как бы выяснил, что за Pussy Riot стоит Борис Березовский. Публика не столь ангажированная тоже разделилась. Сторонники Pussy Riot сочли приговор необоснованным и политически мотивированным, противники в целом были исходом суда удовлетворены, хотя и среди них находились сторонники замены заключения исправительными работами.
В ходе рассмотрения кассации Самуцевич отказалась от услуг своего адвоката Виолетты Волковой, сейчас ее защищает сотрудничающая с правозащитной ассоциацией АГОРА адвокат Ирина Хрунова. Еще во время рассмотрения дела многие отмечали, что адвокаты более заняты политическими высказываниями, нежели собственно ведением процесса. Много говорилось, что пассажами про условно «подконтрольность суда» и «показательный политический процесс» можно растопить сердца присяжных, но вряд ли можно сердце судьи. А никаких присяжных на процессе не было.
Казус ситуации в том, что Екатерина Самуцевич, в отличие от других приговоренных, собственно до амвона не добралась, охрана успела ее вывести до этого. Меж тем инкриминровали девушкам и осудили их за идентичные деяния, а именно: «Толоконникова Н.А., Алехина М.В., Самуцевич Е.С. и неустановленные лица ...проникли в огороженную часть …, разместившись на возвышенности перед иконостасом в алтарной части Храма (солее)..., находясь в ярких открытых платьях с масками на лице в течение примерно 1 минуты выкрикивали, скандируя бранные фразы и слова, оскорбляющие верующих, а также прыгали, задирали ноги, имитируя танцы и нанесение ударов кулаками по воображаемым противникам». На этом собственно и построила линию защиты новый адвокат Самуцевич.
«Фактически на солее она находилась около 15 секунд, не успев сделать ни одного из действий, которые судом были признаны как хулиганские. Она не пела, не выкрикивала каких-либо слов, не молилась, не прыгала, не делала ничего из того, что описывают потерпевшие и свидетели, и что вменено в вину приговором», - говорится в тексте кассационной жалобы Ирины Хруновой. На основании показаний свидетелей и приговора суда первой инстанции Хрунова попросила суд прекратить уголовное дело, а приговор отменить. Однако суд только смягчил наказание для одной из участниц «панк-молебна».
Интернет-сообщество, особенно его «либерально-прогрессивная часть», раскололось и по поводу результатов кассации. Приговор второй инстанции в отношении Самуцевич обсуждается едва ли не в наклонении «могла ли она менять адвоката» и даже «имеет ли она право быть на свободе, пока Алехина с Толоконниковой сидят».
Это наклонение крайне показательно. Более ранняя критика в адрес адвокатов Pussy Riot, надо сказать, представляется вполне обоснованной: адвокату не к лицу вместе (или даже вместо) с работой по защите прав его клиента еще и играть роль гражданского активиста и правозащитника в совсем ином понимании. Смена такого адвоката кажется логичным и очень рассудочным ходом. Если он не может вытащить тебя из тюрьмы по явно липовому обвинению — так зачем нужен такой адвокат? И позиция Хруновой, упирающей на явное несоответствие в приговоре суда первой инстанции, представляется куда более позитивной именно с позиции «как не попасть в тюрьму», нежели просьбы вызвать на процесс в качестве свидетеля патриарха Кирилла, Всеволода Чаплина или запретить комментировать процесс Владимиру Путину.
На поверку выходит, что у защиты были какие-никакие шансы добиться иного хода процесса, но слишком много усилий было потрачено на подсвечивание дела. Что в конечном счете дополнительно политизировало судебное разбирательство.
Да, это ненормально, когда суд говорит, что участие в преступлении — реальный срок, а неучастие — условный. Это не совсем, вероятно, нормальный суд или даже вовсе не суд. Однако странно и сдаться без реального боя, начав кричать «у нас нет шансов», когда нет никаких веских оснований считать, что шансов действительно никаких.
Аналогично иногда ведет себя российская политическая оппозиция. На что и получает законный вопрос от властей: «ребят, так ведь это политическая борьба, вы чего же не боролись-то?» Понятно, что борьба не приведет к успеху с вероятностью 99,9 процента. Очевидно, что без ресурсов выиграть в политическом противостоянии крайне сложно, если вообще возможно. Но на этот проклятый вопрос надо найти ответ лучше, чем «Путин уйди сам» или «с этими на одном участке выбираться не сяду». Несерьезно звучит такой ответ.
Условия неравны, система дискриминационна, выборы фальсифицируются, бизнесу спонсировать оппозицию запрещено. Но если не бороться, то выиграть шансов точно никаких нет. Тот же брянский казус доказывает, что борьба, как минимум, возможна. И можно поставить на уши всю систему при всей ее кривизне, если захотеть. Казус Самуцевич, конечно, другое дело, но в том же понятийном ряду.
