События августа 2008 года изменили ход истории вЗакавказье. Через две недели после прекращения огня в «пятидневной войне» (8-12августа) президент России Дмитрий Медведев объявил о признании своимгосударством независимости Южной Осетии и Абхазии – де-факто свободных отзаконов Грузии с конца войн 1991-92 гг. и 1992-93 гг. соответственно. Признаниебыло объявлено 26 августа 2008 года в 3 часа дня по московскому времени – двагода назад. Сейчас появляется возможность оценить состояние Абхазии и ее перспективы.
Начало войны было положено 7 августа в значительной степениошибочным решением президента Грузии Михаила Саакашвили отдать приказ оракетированной атаке Цхинвала – столицы Южной Осетии. Его расчет (в другойлогике оказавшийся ошибочным) строился на том, что Южная Осетия являетсяслишком незначительным для России регионом, чтобы защищать его (несмотря на наличиепогибших среди миротворцев). И что если даже Россия пошла бы на военный ответ,то Соединенные Штаты и/или другие западные структуры объединились бы для оказанияему помощи.
В результате войны Тбилиси потерял даже те территории,которые оставались под его контролем со времени конца войн ранних 90-х: верхняячасть Кодорского ущелья (или Верхняя Абхазия, как переименовали его грузины) ите территории Южной Осетии, которые первоначально были населены этническимигрузинами. Статус же «де-факто» превратился в статус «де юре» в глазах России и,на сегодняшний день, еще трех государств: Никарагуа, Венесуэлы и крошечнойНауру – они последовали российскому примеру.
Намерения грузинских властей по отношению к Абхазии и ЮжнойОсетии до войны августа 2008 года выражались в том, что в конце января тогогода Михаил Саакашвили переименовал грузинское Министерство по урегулированиюконфликтов в Министерство по реинтеграции. Это разозлило жителей обоих регионови укрепило их позицию в том, что невозможно иметь дело с режимом в Тбилиси.
Уже название заявления государственного министра ТемуриЯкобашвили «Государственная стратегия по реинтеграции оккупированныхтерриторий» (принято правительством в марте 2010) гарантировало, что его планбудет игнорировать интересы населения этих республик, которые решительноотвергают такое описание их конституционного статуса (см. статью Нила Ашерсона«После войны: принимая реальность в Абхазии иГрузии»).
Чтобыпонять, насколько силен был всплеск общественной радости на улицах абхазскойстолицы Сухуми 26 августа 2008 года, его нужно было испытать на собственномопыте. Для жителей нового государства это было оптимистичным временем –возможно, даже слишком. В тот момент экс-президент Абхазии Владислав Ардзинба (онуправлял с 1994 по 2004 год, умер 4 марта 2010) сделал компетентное наблюдение:«Страшные времена в прошлом, теперь начнутся тяжелые». Справедливо было бы отметить,что ситуация ко второй годовщине войны, возможно, не кажется столь радужной,как многие надеялись в то время.
Состоялосьвпечатляющее официальное проявление государственности – визит Дмитрия Медведевав Сухуми 8 августа 2010 на встречу с преемником Ардзинбы, президентом АбхазииСергеем Багапшем, и совместный визит Багапша и его южноосетинского коллегиЭдуарда Кокойты в Никарагуа и Венесуэлу в июле. Высказанное 22 июля 2010 годамнение Международного суда ООН о провозглашении независимости Косово в 2008также вселило надежды, что последствия для молодых Закавказских республик будутблагоприятными.
Большенет страха грузинских военных нападений – таких, как летом 2006, когда МихаилСаакашвили внезапно ввел войска в Кодорское ущелье. В принципе, эта внутренняябезопасность является благоприятной для туризма, который выглядит самойперспективной отраслью экономики Абхазии. Но после того, что было в 2009 году,2010-й не выглядит продолжением тенденции. Много говорят о том, что причиной сталаотносительная свобода для россиян путешествовать на территории с более низкимиценами и более высоким уровнем сервиса.
Возобновлениежелезнодорожного сообщения и работы аэропорта в Бабушере (рядом с Драндой) сталоогромным преимуществом (Бабушера до сих пор является крупнейшим аэропортомКавказа – даже после расширения взлетно-посадочной полосы вдоль российскойграницы в Адлере, рядом с Сочи, в преддверии Олимпийских игр 2014 года). Вновьоткрытый аэропорт, несмотря на то, что авиасообщение осуществляется только сРоссией, дает возможность туристам прибывать сразу в центр Абхазии.
Работапо реконструкции железных дорог и аэропорта, с подписанием договоров, былапредпринята Россией, которая является их арендатором. Сама Абхазия просто неимеет необходимых средств для осуществления необходимых обновлений. Даже решение о предоставлении разрешения на это былоподвергнуто сомнению в регионе, также в Абхазии было проявлено некотороенедовольство по поводу различных межгосуларственных соглашений, подписанных сКремлем, включая военный договор, позволяющий российским военным базамразмещаться на территории Абхащии и, что наиболее спорно, контролировать границыс Грузией. Многие абхазы чувствуют, что они должны охранять свои границы сами,также они недоумевают, почему существует необходимость давать этим базам правона покупку потенциально очень ценной собственности в республике.
Вцелом, Абхазии в значительной степени извлечет пользу из западных вложений ивлияния, особенно в опустошенных войной и всё еще заброшенных Очамчире иТкварчале.
Некоторыезападные специлисты по Кавказу – такие, как специальный представитель ЕвросоюзаПитер Семнеби, аналитик Томас де Ваал, – отстаивают в отношении Абхазии европейскуюполитику «обязательство после признания»: эта идея ранее была представленаЛинкольном Митчеллом и Александром Кулей, должностными лицами из СоединенныхШтатов. Подразумевается надежда, что политические контакты, в конечном счете, приведутк восстановлению отношений с Грузией, и должны вывести на полное признание. Этонапоминает о том, что стратегии, которые реализовывались «международнымсообществом» с 1992-93 годов, привели к полностью противоположному результатупо сравнению с намеченным – а именно, к большему отчуждению от Тбилиси ибольшему сближению с Москвой.
Абхазияи Южная Осетия, в пределах ограничений их позиций, вынуждены создавать то, начто есть предложение. Их непреклонная решимость избегать воссоединения сГрузией разжигается убеждением, что эта страна потеряла какое-либо моральноеправо на притязание когда-либо заполучить контроль над этими территориями. Носуществует проблема, находящаяся вне сознания этих двух республик, что и ценности,и, в существенной мере, интересы состоят в их открытости к разнообразным воздействиям.
Навсем постсоветском пространстве к неправительственным организациям относятся сподозрением и даже время от времени с настоящей враждебностью; Абхазия и ЮжнаяОсетия – не исключения.
Группы,которые получают зарубежное финансирование значительных проектов, объявляются виновнымив том, что они работают против интересов их же собственных обществ. Самаяпечальная иллюстрация этому произошла в Абхазии в начале лета 2010.
Этоистория о документальном фильме, снятом грузинским режиссером Мамукой Купарадзеи профинансированном базирующейся в Лондоне негосударственной организацией,которая работает с международными конфликтными ситуациями (Conciliation Resources) и немецким Фондом ГенрихаБёлля. В фильме показано расследование, начатое в 2008 году двумя 20-летнимигрузинами, причин войны 1992-93 годов в Абхазии. Лента показывает их надежды набудущее (война в августе произошла во время съемок фильма). Документальнаялента вызвала глубокое личное возмущение Темури Якобашвили из-за невыгодногоизображения действий со стороны радикальныз грузинских националистов, которыеразыгрались в те дни. Многие грузинские зрители высказали негативную оценку, нодругие увидели в этом обратное, поскольку грузины показаны подвергающимисомнению действия собственного правительства.
Фильмбыл снят с международной поддержкой, включая Portcullis House и англо-грузинское сообщество в Лондоне. В июне 2010 годафильм был показан по абхазскому официальному телеканалу с последующей живойдискуссией; премьер-министр Абхазии Сергей Шамба санкционировал визит МамукиКупарадзе в страну для участия в событии.
Реакциябыла на грани истерики. Звучали предположения, что фильм был хитроумнымгрузинским планом психологически расшатать абхазскую независимость; мнение, чтоответственные за поках фильма в Абхазии (включая Сергея Шамбу и сотрудниковместных НКО, имеющих партнерские отношения с Conciliation Resources) должны быть высланы в Грузиюс билетом в один конец, что все неправительственные организации в Абхазиидолжны быть без промедления закрыты.
Неяснымосталось, сколько подобных комментаторов действительно смотрели этот фильм. Носмысл ответа отражает тревожность распространенных (если не всеобщих) установоксознания. Что он не запечатлел, так это именно то, в чем Абхазия нуждается для своегоразвития. Это огромные вложения местных неправительственных организаций встроительство гражданского общества, основанного на действительнодемократических принципах. Это критически важная роль сотрудниковнеправительственных организаций, которые участвуют в международных конференциях,и встречах с теми, кто принимает решения, в распространении и углублениизападной информированности об Абхазии, о ее проблемах и стремлениях, так какбез их постоянного просвещения Абхазия и ее люди будут даже менее известны, чемсейчас. Вообще залогом развития Абхазии является получение западного влияния,экспертизы и инвестиций.
Еслибольшое разнообразие внешних влияний – одно из недостающих звеньев для созданияобщественного благополучия в Абхазии, то другое – необходимость создатьжизнеспособное демократическое общество, готовое столкнуться с вызовами XXI века. Оно должно включать всеэтнические группы, проживающие на территории страны: абхазов, армян, русских,мегрелов... Последние базируются, в основном, в галльском районе ВосточнойАбхазии; со времен войны 1992-93 годов многие в Абхазии относятся к ним сподозрением, и как результат – их интеграция не рассматривается в качествеприоритетной задачи.
Многотысяч представителей картвельских народов (мегрелы, грузины и сваны), которыежили в Абхазии, бежали из северо-западной Абхазии осенью 1992 года – послепадения северного города Гагры, а также из Сухума и юго-восточных территорий всентябре 1993 года, в конце войны, и с тех пор живут в статусе беженцев вГрузии. Их шансы на возвращение в каком-либо значительном количественезначительны – даже начало такого процесса возможно только после признания состороны Тбилиси независимости Абхазии. При этом Никола Дакворт (Nicola Duckworth) из Amnesty International остается единственной из представителей неправительственныхорганизаций, кто говорит о том, что Грузия должна бы делать – и делала – вчасти более чем просто удовлетворения базовых портебностей для преодоленияразрушенного войной.
Спустядва года после пятидневной войны и начала признания независимости государственности«трудная» стадия, предсказанная Владиславом Арджиба в августе 2008,продолжается. После «страшных» и «трудных» периодов последних двух десятилетий дляАбхазии, сочетание «демократии» и «развития» может лучше всего передатьгрядущие задачи.
Джордж Хьюитт (George Hewitt)– профессор кафедры кавказскихязыков Лондонской Школы Восточных и Африканских Исследований. Редактор книги «Абхазы:справочник» (“The Abkhazians:A Handbook”.Routledge,1998).
