Список моих умерших коллегувеличивается слишком быстро. Некоторых я встречала на пресс-конференциях.Других я читала на страницах изданий, конкурирующих с моим, и мы часто работалив совместных проектах. В Минске не так много журналистов, и, если выспециализируетесь на определенной теме – будь то политика, финансы,международные дела или что-либо еще, - вы обычно знаете практически всех тех,кто тоже ею занимается.
«Они стараются выбиратького-нибудь неожиданного. Кого-то не знаменитого и не скандального, кто прямоне вовлечен в политику и важные расследования. Того, кого, казалось бы, вообщене за что убивать. Просто чтобы запугать других. Чтобы заставить других плясатьпод свою дудку», - сказала минская журналистка Алина (имя изменено изсоображений безопасности).
Мы говорили о нашейколлеге ВероникеЧеркасовой, которую убили в 2004 г. (ей тогда было 45 лет). Под «ними» Алина имела в видулибо аппарат КГБ, который до сих пор открыто действует в Белоруссии, либо однуиз восьми спецслужб президента Лукашенко. Я не могла поверить в такуюжестокость, как практика «показательного убийства» в целях запугивания, ноАлина была убеждена, что именно это и было настоящей причиной гибели Вероники,а также исчезновения в 2000 г.Дмитрия Завадского – бывшего личногооператора Лукашенко. И у Черкасовой, и у Завадского в прошлом была свои «занятныеистории». Но всё это было давно, и после этих трагедий нам осталось только строитьпредположения.
«Никого особенно ненапугала недавняя смерть Олега Бебенина, погибшего в сентябре», - несколькодней назад пытался убедить меня по телефону Кирилл (имя опять изменено), ещеодин минский журналист и медиа-инструктор. Мы говорили о 36-летнем журналисте иправозащитнике, которого нашли в сентябре мертвым на даче. По предварительномуофициальному заключению, это было самоубийство, но его коллегам обстоятельстваего гибели показались крайне подозрительными. «Как в демократических СМИ, так ив тех, что находятся под контролем государства, уже появилась новая волнамолодых журналистов», - добавил Кирилл. Но он как раз представитель «следующегопоколения»: ему 20 с небольшим лет, и он никогда не слыхал о Бебенине и одесятках других журналистов, которые создавали СМИ в своей новой стране, послетого как она получила независимость в 1991 г.
Они не представляют себе,какие были условия и что творилось в политике 15, 10 или даже 5 лет назад. Этоне входило в их университетскую программу, одобренную государством. Журналистыстареют, и новая волна необходима. Но есть и еще один момент, о котором Кириллне сказал. Многие журналисты просто уехали из страны или сменили профессию.Некоторые надолго остаются без работы, потому что ни один редактор не хочет рисковать,нанимая их к себе. А законодательство в сфере СМИ настолько ограничиваетвозможности, что эти люди не могут открыть свое собственное издание.
Некоторые погибли, причемв ряде случаях обстоятельства их смерти остаются нераскрытыми. Никто – ни ихдрузья, ни осиротевшие родственники – не задают вопросов. По официальнымверсиям, они умирали от инфарктов или инсультов.
Несколько примеров. Юрию Широкому было36 лет. Он работал в информационном агентстве БелаПАН и, в частности, управлялсайтом, который непредвзято и всеохватно освещал выборы Лукашенко в 2006 г. Его нашли мертвым наулице в провинциальном городе Сморгони 13 января 2008 г. Ольгерд Неверовский,который освещал самые горячие политические темы на независимом радио, умерчерез несколько дней после своего 40-го дня рождения, в сентябре 2009 г.
Бывало, что смертьнекоторых политиков называли «странной» и говорили, что это, «вероятно,убийство», но в случае с теми журналистами и того не было. Диктатуры нарочноразвивают в людях параноидальные настроения. Средняя продолжительность жизни вБелоруссии – 63 года у мужчин и 75 лет у женщин. Когда люди умирают раньше, безнезависимого расследования нельзя с точностью определить, отчего это произошло.Но такой практики в Белоруссии нет. Никто не осмеливается попросить об этом. Белорусское общество знает, что безопаснее молчать – даже в тех случаях,которые явно требуют расследования.
Вячеславу Ткачу был 41год. Он был журналистом «Комсомольской правды» и еще в 1999 г. занимался некимделом о военной контрразведке; тогда у него начались какие-то проблемы с КГБ. Вфеврале 2008 г.его нашлиповешенным в лесу недалеко от Минска. Никто не прореагировал, все молчали. Его коллеги не стали поднимать шума. Они простоприняли удобное объяснение: самоубийство. Я зналаТкача много лет. Я видела его всего за несколько недель до его смерти – он как всегдаулыбался и болтал. Я не поверю, что он внезапно пал жертвой тяжелой депрессии.
То же самое касается упомянутоговыше Олега Бебенина, основателя популярного оппозиционного сайта «Хартия-97». Его напуганные родственники старалисьпринять ужасную правду молча, но его коллеги на этот раз отказались молчать. «Неверьте! - кричали они. – Это хладнокровное убийство, организованное режимом!».Они публиковали данные и свои комментарии на сайте www.charter97.org и в своих блогах. О гибели Бебенина узнали далекоза пределами Белоруссии. Российские тележурналисты делали репортажи с егомогилы. Газета “Guardian” напомнила нам, что ЕСсобирается в октябре наложить санкции на высших должностных лиц Белоруссии.Убийство, замаскированное под самоубийство, возможно, отражает борьбу за властьмежду различными группами спецслужб. Всем понятно, что Хартия-97 работу из-заэтого не прекратит, и это только лишний раз запятнает имидж Лукашенко.Президенту тем самым намекают, что решения должен принимать не он, а другиелюди. Таким образом, это больше всего напоминает борьбу за власть, - заключилаСветлана Калинкина, шеф- редактор негосударственной газеты «Народная воля». Послеэтого она получила открытку с угрозами расправы.
Накануне новых выборов,назначенных на декабрь 2010 г.,в момент полномаштабного кризиса в экономических отношениях с Россией,Лукашенко пошел на неожиданные уступки и позволил экспертам из ОБСЕ расследоватьэто дело. Они должны прибыть в Минск в октябре. Но каким бы ни было ихзаключение, мое собственное останется неизменным: Белоруссия – это НЕБЕЗОПАСНОЕМЕСТО для журналистов и вообще людей с пытливым умом. Нет смысла ожидать открытостии честности со стороны властей, которые руководят государством, зажатым между Россией,Украиной и Евросоюзом. Нет смысла доверять картине, созданный под пристальнымнаблюдением КГБ, особенно теперь, когда зарубежные СМИ, скорее всего, будут поддерживатьЛукашенко в его борьбе за авторитет и вес в Европе – после того как России надоело иметьс ним дело.
В июле российский каналНТВ начал показ 4-серийного документального фильма («Крестный батька»). В немЛукашенко показан в виде диктатора, который уничтожает любую оппозицию и попираетвсе возможные нормы – и юридические, и моральные. В 2008 г. белорусскийпрезидент нанял себе британского PR-гуру лорда Белла. Позднее, в надежде обзавестисьдрузьями и влиянием в Европе, он обратился к лорду Чэдлингтону. Я надеюсьтолько на то, что европейские журналисты помнят и понимают историю изадумываются о справедливости и что они вспомнят все эти истории, когда будутписать о выборах белорусского президента в декабре 2010 г.
И еще я надеюсь, что европейскиежурналисты потребуют объяснений по поводу гибели и исчезновения своих коллег: такимисобытиями наполнены все 16 лет правления Лукашенко.
Пока я готовила этустатью, поступили новости от белорусских журналистов: министр внутренних делКулешов сообщил им, что в Минск приедут эксперты из Скотланд-Ярда, которыебудут участвовать в расследовании убийства Бебенина. Надеюсь, они чего-нибудьдобьются.
Ольга Бирюкова – член организации “Exiled Journalists Network” («Сеть журналистов в изгнании»), впрошлом белорусская журналистка.
