Магамедхан хотел жениться. Ну да, очень хотелжениться. Он и невесту присмотрел, но не самому же идти свататься! В общем, Магамедханпопросил старшую сестру, Заиру, чтоб сходила к девушке, обговорила деликатныйвопрос – готова та замуж, не готова... Заира согласилась, конечно – брату уже 23года, самое время привести в дом невесту. Она пошла разговаривать, и Магомедуне терпелось узнать, все ли сладилось. Дело было в конце прошлого года, 30ноября. Вечером, в семь с четвертью, он позвонил Заире за новостями, но она небрала трубку, хотя уже точно должна была вернуться. В общем, не дозвонившись,Магамедхан решил зайти к сестре – живет-то она буквально в двух шагах, в том жеКомсомольском. Это село такое на окраине дагестанского города Кизилюрт. Пришелуже в полвосьмого, и конечно, дома Заира, куда денется – у нее семья, детималенькие... А трубку не брала, потому что телефон из кармана халата выпал, онаи не заметила.
У Заиры, правда, гости были. Родственницы зашли наогонек, при них говорить как-то неудобно. Но брат с сестрой отошли в сторонку,обсудили насущную проблему. Заира на улицу его проводила – еще сосед мимопроходил, с работы шел, а они стояли, семечки грызли. Было где-то 7:45 вечера.В конце концов, Магомедхан отправился восвояси. И не знал даже, что ровно темвечером, около половины восьмого, в селе Стальское, неподалеку от Кизилюрта,кто-то из борцов за исламскую мораль расстрелял и поджег магазин со спиртным. Ичто ночью к нему домой явится милиция, и его заберут как подозреваемого. И чтоесли бы не его поход к Заире за новостями, и если бы не все эти люди, которыевидели его с сестрой, ровно когда неизвестные атаковали магазин, у него бы не оказалосьалиби, и было бы ему сейчас совсем плохо. То есть, конечно, Магомедхану и такпришлось несладко. Но хотя бы есть надежда, что отпустят прямо в зале суда.
Тогда, 30 ноября, Магомедхан лег спать около 11вечера. А где-то через полчаса раздался громкий, настойчивый стук в ворота.Сестра стала будить Магомедхана и его старшего брата, Шамиля. Оба спросоньяникак не могли понять, что происходит. Двор наполнился вооруженнымилюдьми, в камуфляже и в гражданском.Несколько из них зашли в дом, схватили Шамиля, поставили лицом к стене идержали на прицеле. Он все пытался понять, что происходит, но ночные гости навопросы не отвечали, а только орали, что «заберут у него здоровье». Мимо Шамиляза волосы волокли Магомедхана. А их шестнадцатилетнего племенника вытолкали наулицу прямо босиком, полуодетым. Мать Шамиля и Магомедхана, Патимат, рыдала,просила не трогать сыновей, хотя бы объяснить, чем они провинились. Глядя, какМагомедхана тащат за волосы, пожилая женщина потеряла сознание. Шамиль просил,чтобы ей помогли, вызвали врача, но все впустую. Наконец, его самого вывели издома, вместе с братом и племянником затолкали в милицейскую машину и отвезли вКизилюртовский райотдел.
Шамиля с племянником большую часть ночи продержалив подвале. Их не били. Да и не допрашивали толком. Задали буквально парувопросов: имя, год рождения, место проживания. Вообще, непонятно, зачемзабрали. А вот с Магомедханом и другим местным парнем, Рашидом, которого в туже ночь взяли как «подельника» Магомедхана в нападении на магазин, «работали» вкабинете – и «работали» очень серьезно. И Шамиль, и племянник слышали, как ониорут благим матом, слышал звуки ударов. А еще, перед тем, как его отвели вподвал, Шамиль видел, как в кабинет, где допрашивали брата, вошли двасотрудника милиции с электрошокерами в руках. Шамиль прекрасно понимал, что тампроисходит, и только молился, чтобы брат выжил.
Около трех утра Шамиля завели ненадолго в кабинетследователя, и он там увидел брата, очень сильно избитого, едва шевелящегоязыком. А еще через пару часов, незадолго до того, как его с племянником,наконец, вернули домой, Шамиль уговорил охранников позволить ему сделать намаз.Его проводили во двор, и мимо в это время как раз вели Магомедхана. Тот успелшепнуть брату, что всю ночь его «ужасно» избивали, «пытали током, одевалипротивогаз на голову»..., и со вторымпарнем, его приятелем Рашидом делали то же самое. Из них пытались выбитьпризнание. Несмотря ни на что, они отказались брать вину на себя. Но черезнеделю, 6 декабря, в программе «Вести Дагестана» показали их обоих, а дикторобъяснил, что это пойманные и уже сознавшиеся преступники.
Магомедхану Сайпудинову повезло: ведя переговоры овозможной женитьбе, он невольно создал себе алиби. У Рашида Магомедова тожеоказалось алиби: в тот вечер его видели дома соседи. Еще им обоим повезло, чтородственники быстро сориентировались и наняли хороших адвокатов, которыедобились медицинского освидетельствования, и следы от пыток током на рукахМагомедхана и Рашида были официально зафиксированы. Еще адвокаты выяснили, чтопротокол опознания их подзащитных якобы свидетелями преступления былфальсифицирован следствием. Они нашли множество процессуальных нарушений и несомневаются – дело развалится в суде.
Хочется верить, так оно и будет. Только вот чтотеперь творится в головах у двух молодых ребят, которых ночью приволокли врайотдел, до утра пытали, потом еще несколько дней угрожали, почти не кормили,требовали, чтобы перестали жаловаться, «а то хуже будет»?.. Их оставили подстражей до суда. Предварительные слушанья прошли только 21 февраля, значит,закончится разбирательство уже весной. И пусть больше не бьют, пусть разрешаютполучать передачи, не пытаются больше надавить – все равно, это месяцы втюрьме, где время тянется бесконечно долго, и уже начался новый год, и мать нанервной почве совсем больная, и невеста, наверное, о тебе и думать забыла... Адаже если не забыла, ее семья, наверное, не обрадуется жениху, который побывалза решеткой, тем более его даже по телевизору показывали как исламскогоэкстремиста и поджигателя. Даже если суд его полностью оправдает, любому ясно –теперь он на примете у органов, попал в списки экстремистов, а значит и вбудущем, скорее всего, жди неприятностей. Тут раз попал – и нормальной жизниуже не будет.
А еще остаются «сотрудники», которые с тобой всеэто сделали – били, пускали по пальцам ток, издевались. И что же, им за этоничего не будет? Совсем ничего? Скорее всего – ничего. Ведь в возбужденииуголовного дела о применении незаконных методов воздействия к Сайпудинову иМагомедову было отказано. И не они первые, не они последние.
Сегодня власти Дагестана,ставшего российской горячей точкой номер один, много говорят о необходимостистабилизации ситуации, диалога с разными силами в обществе, поиска консенсуса.Они со всей очевидностью стремятся к тому, чтобы у вооруженного подполья, чьяактивность в регионе непрерывно растет, сокращалась база поддержки срединаселения. Одним из главных проектов команды Магомедсалама Магомедова сталосоздание «Комиссии по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни лицам,решившим прекратить экстремистскую и террористическую деятельность». Комиссию сформировалив начале ноября прошлого года, то есть буквально за несколько недель до того,как Магомедхана Сайпудинова и Рашида Магомедова забрали в кизилюртовское РОВД. Ee возглавил вице-премьер по силовому блоку РизванКурбанов, и, кроме руководителей республиканских правоохранительных структур идругих высокопоставленных чиновников, туда вошли и Уполномоченный по правамчеловека Дагестана, и руководитель палаты адвокатов, и даже известный богословсалафитского толка. Комиссия должна содействовать выходу людей из леса, даватьгарантии законности и физической неприкосновенности тем, кто готов сложитьоружие. И это, конечно, важно. Лучше с комиссией, чем без нее.
А если с ними«работать» так, как «поработали» с Магомедханом и Рашидом в милиции Кизилюрта,то удивляться ничему не приходится.
Силовые структуры вДагестане продолжают действовать именно таким образом, и сотрудники уверены всвоей безнаказанности. Если пытают везде и никого до сих пор не привлекли кответственности, значит можно продолжать в том же духе. А все эти комиссиипусть себе существуют – они же не мешают избивать задержанных, даже адвокатовизбивать не мешают, когда те слишком активно отстаивают интересы своихподзащитных. Ведь все знают, что сотрудники милиции в Хасавюрте избили молодуюженщину-адвоката Сапият Магомедову. И все знают, кто именно ее бил. И знают,что эти люди продолжают себе спокойно работать в милиции. В течение полугодапосле истории с Сапият еще три женщины-адвоката испытали на себе радостирукоприкладства. Почему именно женщины?Так ведь мужчина даст сдачи, а женщине что делать? Если даже не проглотит, такей только и остается жалобы писать. А жалобам реального хода как не давали, таки не дают.
***
Перед отъездом из Дагестана я говорила с СапиятМагомедовой. И с ее коллегами-адвокатами, пострадавшими от сотрудников впогонах. Одна из моих собеседниц пришлаво все тот же кизилюртовский отдел представлять интересы задержанного (нет, дажене терроризм, и не экстремизм – просто «бытовуха»), а тамошнее руководство ее приходуне порадовалось. И сказало: "С…ка, ты куда идешь?!" Она на это началабыло объяснять, что как адвокат право имеет, и «что существует закон». Ноначальник милицейский на такие слова совсем возбудился и высказалсябезапелляционно: "Бл...дь, ты будешь у меня сосать х...й!". Адвокатшашла к выходу, сквозь слезы обещая жаловаться во все инстанции, а вслед ейнеслось: "Теперь ты точно будешь сосать у меня х…! Я тебе покажуэто!" И она, конечно, пожаловалась. Только прошло уже полгода, и ни к чемуэто не привело.
Сейчас в ответ на любой вопрос от официальных лицв Дагестане только и слышишь про Комиссию по адаптации, и как с ее помощьюможно решить все насущные проблемы, вывести из кризиса республику. Но на фонетаких историй в голове начинает вертеться разве что цитата из старой книжки: «Авы, мерзавцы, думали, что вам комиссия поможет? — сказал полковник.— Ни хренаона вам не помогла!»
Пока, по крайней мере, не помогла...
