Война, отнявшая жизни у людей, подарила жизнь городу. В Цхинвали после многолетнего перерыва начинается новая активная жизнь. Предыдущая закончилась с развалом Союза - война 92 года, экономическая изоляция, массовая безработица оставили в городе не больше трети населения. Сейчас поток людей поменял свое направление — город вновь обретает своих жителей.
Еще несколько недель назад город казался мертвым. Теперь он невероятно хочет жить. Свет появился даже в единственном уцелевшем доме на самой разрушенной улице. Почти все уже разобрано от завалов, где-то работают строители, кто-то смог достать стекла и ремонтирует сам. Город полнится слухами о компенсациях за утерянное жилье. Пока же можно жить совсем без денег.
Работают несколько магазинов, но ассортимент почти тот же, что и в гуманитарной помощи: консервы, макароны, масло, печенье. Хлеб не купишь — его раздают бесплатно. Хотя и не каждый день. Пиво купить проще, чем воду. С питьевой водой пока проблемы, но у всех есть запасы вина. Пьют все — они победители.
На тридцатиградусной жаре и с неработающими холодильниками продукты портятся — местный госпиталь МЧС давно лечит не ранения, а расстройства желудка. Ребята из МЧС активно зовут на чай, чтобы хоть чем-то занять свое время: их работа здесь закончилась, теперь — дело Спецстроя.
Город живет круглые сутки. Днем на улицах успевают образоваться пробки из танков, БТРов, трофейных военных джипов, разваливающихся Нив и Жигулей, на которых здесь ездят с конца 80-х. С наступлением же комендантского часа начинается какая-то странная игра, про правила которой все давно сговорились: ходить по улицам можно, но обязательно «со значением». Случайно встречаясь, местные жители «со значением» смотрят друг на друга и перекидываются короткими фразами. Про автоматные очереди, на которые днем никто не обращает внимание, теперь говорят: «значит, по делу». Кажется, что правил этой игры не знают только российские военные в патрулях — они опасливо оглядываются и стараются ни к кому лишний раз не подходить.
В город возвращаются люди, бежавшие отсюда с началом боевых действий, появляются те, кого соседи не видели лет по десять-пятнадцать, приезжают беженцы из внутренних районов Грузии. У каждого своя цель: строить мирную жизнь, попытаться получить компенсацию, воспользоваться возможностью легально переехать в Россию.
Людей на улицах сейчас в разы больше, чем было до конфликта, — все ходят друг к другу в гости, общаются на перекрестках и площадях, стоят в очередях за изредка раздаваемой гуманитарной помощью. Все что угодно — только бы не сидеть дома, только бы не быть одному. Сотня погибших в маленьком городе — это потеря почти для каждой семьи.
Много красивых молодых парней — они теперь герои этой войны. Пока герои. Пока не нужно работать. Потому что негде. Пока можно получить свою месячную зарплату (из той, мирной жизни) за день катания приезжих журналистов на своей машине. В городе совсем нет детей. И девушек: опасно — в городе все еще празднуют победу. А еще, когда заканчивается день, с его постоянным гулом взрываемых снарядов, автоматных и пулеметных очередей и непрестанными разговорами, понимаешь, что здесь не поют птицы. Они, в отличие от людей, пока не вернулись.
Город и люди живут, но еще не мирной жизнью. Стремительно заполняя образовавшуюся пустоту эйфорией от победы, сопереживанием об утратах, мечтами о будущем. Мечты пока еще у всех общие — чтобы все было хорошо.
 |  |
 |  |
 |  |
 |  |
 |  |
