Недавно в Москву приезжал итальянский и французский профессор Бруно Гроппо, специалист по проблемам национальной исторической памяти. “Если бы в распоряжении Сталина было телевидение, как у Берлускони, - сказал он, - то ему не надо было бы так много людей убивать, достаточно показывать им все время футбол”.
В России телевизионная ситуация совсем не лучше итальянской: у нас вообще не нужно владеть телевизионным бизнесом, чтобы влиять на содержание программ. В критические моменты жизни страны нам тоже показывают футбол (закрытие НТВ), а в крайнем случае, его художественную ипостась – балет (ГКЧП). Нынче в Багдаде все спокойно, о стране думать вроде как нет причины, все уже придумано и “будет в лучшем виде”. А потому самое время заняться личным, семейным.
По старинной логике, раз дело семейное, значит, - сугубо женское. Тут, ясно, селедочка под шубой, винегретик, огурчики, косметика на нужных местах, звонкий заливистый смех и румянец смущения на всякий случай. То есть, еще немножко – и Восьмое Марта. Как говорит товарищ Путин, “основная привилегия женщин - сохранять семейный очаг, воспитывать детей, наполнять дом теплом и уютом”. Женщина противостоит жесткому политическому дискурсу как существо домашнее, белое и пушистое. Поэтому новогодние передачи на этот раз, когда особо актуально “одомашнивание” праздника, отличаются от всех предыдущих особым вниманием к “женской” теме. Татьяна Пушкина расскажет про очередной “женский взгляд”, а дамы “бальзаковского возраста” (наш квасной ответ пепсикольному “Сексу в большом городе”), будут поздравлять телезрителей на Первом канале.
Надо сказать, существование “женской” темы само по себе вызывает недоумение, потому что без “мужской” ей бесконечно одиноко. Недоумение растет все больше, когда обнаруживаешь, что мы живем по логике “женщина – друг человека”, что все проблемы у нас решены и яйца выеденного не стоят. Еще лет десять назад было интересно читать и говорить о том, к чему мы пришли в результате Великого Октябрьского феминизма, как нам выстраивать дальнейшее социальное взаимодействие полов и решать “гендерные” проблемы. Однако матрица перезагрузилась, так и не сохранив изменений. Социологи спрашивают у респондентов, мол, кого бы Вы могли назвать человеком 2004 года? Путина, - в один голос отвечает народ. Социологи тогда: “А женщиной года?”. Народ сразу вянет, процентов семь про Матвиенко говорят, еще шесть – про Хакамаду. Ну и все, женщины закончились. И социологов, и народ понять можно – глупо спрашивать про “мужчину года”, когда есть вопрос про “человека”. Гораздо спокойнее транслировать старые и всем понятные нормы, чем напрягаться на слово “гендер” и внезапно обнаруживать, что под человеком имеется в виду гетерополый прямоходящий вид, обладающий интеллектом (иногда).
Вообще-то, “женственность” Нового года заметят немногие. Новогоднее телевидение демонстрирует блаженный застой. На Первом канале блистают главные шоумены страны (Фоменко, Малахов, Пельш, Галкин), на канале “Россия” - “Голубой огонек”, а так и не поверженный Петросян будут продолжать “дебилизировать население”, Олег Меньшиков продает свою эксклюзивную “первую ночь” на НТВ. В промежутках песни и “номера”. И главная традиция тоже вряд ли нарушится: все звезды в процессе судорожного переключения каналов будут оставаться с нами.
По электронной почте потоками проплывают разного рода праздничные поздравления – личные и корпоративные, цеховые. Среди последних выделяется одно: “С новым годом”, - говорит Ходорковский. “Даже не сомневайся”, - отвечает Путин. В общем, людям и женщинам желают счастливого Нового года.
