Результаты очередныхпрезидентских выборов и дальнейшие события продолжают вызывать достаточносильные, преимущественно негативные, эмоции среди украинских интеллектуалов.Нередко их размышления принимают апокалиптический характер, включая идеираскола страны или опасения утраты ею европейской перспективы. Один из наиболееавторитетных украинских интеллектуалов, Микола Рябчук, полностью разделяянегативизм восприятия современной украинской власти, демонстрирует впубликуемом интервью с немецким журналистом Инго Петцем умеренный оптимизм,размышляет об уроках последних лет развития своей страны и задачах, стоящихперед сторонниками европейского пути развития.
Г-н Рябчук, как вамнравится Янукович в качестве президента?
Онпродолжает старую постсоветскую традицию – играет с правилами, вместо тогочтобы играть по правилам. Но он и отличается от своих предшественников: его«синяя» коалиция гораздо более монолитна и беспринципна, чем «оранжевая». Новаякоманда стремится распространить по всей Украине ту систему, которую она ужеустановила в Донецкой области. Они стремятся монополизировать всю власть иустранить какой бы то ни было плюрализм – будь то политический, экономическийили даже религиозный, культурный и языковой. Возможно, им это сделать неудастся, но ситуация будет становиться напряженнее; в дальнейшем не исключенывооруженные конфликты и даже кровопролитие. Я хочу подчеркнуть, что новаякоманда гораздо более беспринципна («цель оправдывает средства») и авторитарна(«кто сильнее, тот и прав»), чем даже в свое время команда Кучмы.
Звучит очень резко. Значит ли это, что Украина снова утратиладемократию и западные ценности? Или украинцы вышвырнут Януковича, когда имокончательно надоест постпостсоветская политика?
Можетбыть, полностью и не утратила, но сейчас демократия и западные ценностинаходятся под серьезной угрозой. Хаотическая демократия Ющенко разочаровалаукраинцев не меньше, чем ельцинский беспомощный плюрализм – россиян. Они так жесоскучились по «сильной руке», а это, прежде всего, означает, что им надоелинедееспособные институты, и они хотят стабильности и правопорядка. Но, какпоказывают опросы общественного мнения, украинцы, в отличие от россиян, неготовы поступиться своими гражданскими свободами в обмен на обещанноеблагосостояние. Возможно, это связано разницей в историческом прошлом. Я имею ввиду не только западную часть Украины, которая до Второй мировой войны невходила в состав России или Советского Союза. Я говорю и о Центральной Украине,которая в прошлом была частью Польско-литовского содружества и полностью вошлав состав Российской империи только в конце XVIII в.
Ноу таких различных подходов могут быть и структурные причины. Возможно, в Россииавторитаризм вызывает такую симпатию у народа, потому что он ассоциируется симперией, с великодержавными амбициями, с традиционным, глубоко укорененнымантизападничеством и шовинизмом. В Украине это привлекает разве что небольшуючасть общества, которая любит Россию и с ностальгией вспоминает советскиевремена. Но даже такие люди понимают, что это совершенно неприемлемо для другойчасти общества, которая любит Украину. А кровавые столкновения здесь никому ненужны. Поэтому украинцы с большой осторожностью относятся к любым формамнационализма, так как он может спровоцировать взрыв в этой и без того разобщеннойстране.
Ющенко,в сущности, проиграл не потому, что был националистом, а потому, что его считалинационалистом. И этого уже было достаточно. Соответственно, даже если вы бырешили создать в Украине проавторитарное большинство, его бы неизбежно раскололодин простой вопрос: «Какой будет “сильная рука”: украинской или российской, украиноязычной илирусскоязычной, местной или смешанной?» И не забывайте, что существует еще однасильная группа – пусть не большинство, но сильное продемократическоеменьшинство, – которая против любого авторитаризма, неважно, российский он илиукраинский. Если возникнет угроза авторитаризма, это меньшинство найдетвременных союзников из той части проавторитарного лагеря, которая против именнотой этнокультурной формы авторитаризма, которая будет преобладать в тот момент.
Крометого, раскол разделил не только украинское общество, но, конечно, и элиты.Настоящая угроза, пожалуй, таится в том, что Янукович и его команда просто непонимают тонкости политических проблем в Украине и той сложной роли, которуюиграют различия идентичности. Янукович и его сторонники пришли из Донбасса – наиболее«русифицированного» и «советского» региона; там эта компания управляла всовершенно тоталитарном и мафиозном духе. Возможно, им кажется, что Украина – этопримерно то же, что Донбасс. Возможно даже, что им очень хочется применить ковсей стране те методы, которые оказывались такими действенными.
Покачто западные правительства молчаливо принимают парламентский государственныйпереворот – возможно, они устали от политической нестабильности, разрушительныхвойн между президентом и премьер-министром и неизменно непродуктивных выборов.Складывается впечатление, что они дали Януковичу карт бланш на проведениереформ, а его команда ошибочно расценивает это как разрешение на дальнейшиенарушения закона и урезание гражданских свобод. Иными словами, я не думаю, чтодемократию в Украине удастся благополучно уничтожить, как это произошло вРоссии или Белоруссии. Но я боюсь, Янукович и его приспешники попытаются этосделать, и сопротивление этому может обойтись очень дорого.
Вы, «фанат» Оранжевойреволюции, наверно, почувствовали полное поражение, когда Янукович победил навыборах.
Да,конечно, это была горькая пилюля. Но это не было полной неожиданностью. Насамом деле Янукович не победил: он получил меньше 50% голосов, за негопроголосовали 400 000 человек – меньше, чем в 2004 г. Но оранжевые лидеры,безусловно, проиграли. Они совершенно заслуженно потерпели поражение, и, всущности, именно они сделали всё возможное, чтобы ему проще было вернуться.
Как к нему относятсяукраиноязычные интеллектуалы? Изменилось ли как-нибудь их отношение к нему?
Насамом деле речь не только об украиноязычных интеллектуалах. Все интеллектуалыотносятся к нему скептически. Это видно, например, из комментариев Михаила Белецкого(по-русски). Он русскоязычный деятель и яростный противник так называемойполитики «украинизации», которую проводил Ющенко; но он и к новомуправительству относится без малейшего энтузиазма. Янукович – это грубый,некультурный человек с диктаторскими наклонностями и очень ограниченными ипровинциальными взглядами; у него нет никакого стратегического проекта длястраны. Первые же его действия подтвердили наши худшие опасения.
Во-первых,он и его команда совершенно не соблюдают закон и открыто нарушают конституцию,когда это нужно в политических целях. Достаточно вспомнить, как они отложили нанеопределенный срок местные выборы, которые должны были состояться в мае;конституция не дает этому оснований (выборы в местные советы состоятся 31октября 2010 г.– «Полит.ру»). Они создали парламентскую коалицию и сформировалиправительство совершенно неконституционными методами – это был своего родапарламентский переворот (Конституционный суд в 2008 г. объявил такой методсоздания коалиции неконституционным. Теперь судьи решили иначе – говорят, этопроизошло под влиянием больших взяток и запугивания).
Во-вторых,Янукович и его команда заняли мстительную и конфликтную политическую позицию, иэто только усиливает разногласия внутри страны. Один из его министров – министробразования, г-н Табачник, – отметился заявлениями, характеризующими его каккрайнего украинофоба. Он так и не извинился за них, а только сказал, что егополитические взгляды не имеют никакого отношения к его профессиональной деятельностив министерстве. Министр внутренних дел, г-н Могилев, сказал, что Сталин былправ, когда выслал всех крымских татар в Сибирь, потому что они былинацистскими коллаборационистами (слова Могилева переданы не совсем точно, хотясмысл сохранен; см.: Могилев А. "ВКрыму зреет конфликт по косовскому сценарию" // Крымская правда. 2008.24 января. – №13 (24356) – «Полит.ру»). Команду Януковича составляютрусские и русскоговорящие люди, склонные к ксенофобии; этой компании едва лиудастся привести страну к межэтническому примирению и согласию.
И,в-третьих, против большинства лиц, вошедших в состав его новой команды, впрошлом выдвигались серьезные обвинения в коррупции. Есть все основанияполагать, что их готовность к проведению реформ и навыки в этой сфере будутсильно уступать их желанию разграбить экономику.
На Западе многиесчитают, что победа Януковича ознаменовала провал Оранжевой революции. Верна лиэта точка зрения?
Ида, и нет. Оранжевая революция, на самом деле, потерпела поражение еще в 2005 г., когда оранжевыелидеры отказались реформировать институты, а общество не смогло их заставитьвыполнять свои обещания. Дальше были только предсмертные конвульсии революции,в результате которых вернулся Янукович. В то же время, революция подействовалана гораздо более глубоком уровне. Это проявилось в том, что в Украине возниклогражданское общество – недостаточно зрелое, чтобы принципиально изменитьсистему, но достаточно энергичное, чтобы противостоять авторитарному давлению иотстаивать основные гражданские права и свободы мирным, ненасильственнымспособом. Если верить в теорию зависимости от предшествующего развития (path dependence), можно сказать, чтореволюция не удалась, потому что в прошлом у нас почти не было опыта жизни придемократии и с соблюдением конституции, зато было слишком много произвола исамоуправства. Но аналогичным образом мы можем утверждать, что в следующий разукраинцы добьются успеха, потому что теперь у них есть важный, хоть инепродолжительный, опыт гражданского поведения, взаимного доверия и революционнойсолидарности.
Складываетсявпечатление, что менталитет homo soveticus (с его авторитарностью и т. д.) всёеще преобладает в политической культуре Украины. Есть ли вероятность, что вбудущем этот вид вымрет? Появилось ли новое поколение политиков, которые бывнушали вам надежду на демократическое развитие Украины?
Ядумаю, что вид homo soveticus постепенно исчезает.Это подтверждается и социологическими исследованиями: люди становятся увереннеев себе, уменьшается патернализм, возникает больше возможностей для проявленияинициативы. Но проблемы всё еще остаются: это, во-первых, низкий уровень социальногокапитала и, во-вторых, то, что Джордж Шопфлин называет «восточноевропейскойполитической культурой». В этом смысле Украина (разве что за исключением своейзападной, католической части) не слишком отличается от балканских государств,которые относятся к той же цивилизационной среде – восточному христианству.Если взглянуть на наши политические распри с этой точки зрения, то не будетбольшой разницы между Ющенко-Тимошенко, с одной стороны, и, скажем,Илиеску-Бэсеску или любыми другими плохими политиками Восточной Европы – сдругой. Безобразная борьба за власть внутри оранжевого лагеря мало чемотличается от политической грызни в большинстве других постсоветских стран.Разница, главным образом, в том, что во всех этих странах не было «третьейсилы», которую в Украине представляет глубоко антинациональная иантиевропейская Партия регионов, а также коммунисты.Это также означает, что изо всех таких стран Украина – лучший объект для вмешательствасо стороны России.
Ядумаю, что и украинские элиты, и всё общество очень устали от этого произвола инедееспособности институтов. Популярность Тигипко и Яценюка, которые занялитретье и четвертое место в первом раунде последних президентских выборов, отражает,прежде всего, потребность общества в (относительно) новых лицах и – что важнее –в новых политиках с менее идеологизированным имиджем – «прагматиках» и«технократах» (Ющенко победил в 2004 г. на выборах, в первую очередь, благодаря своемупопулярному имиджу, который в итоге разрушился из-за его потрясающейбеспомощности).
Ноглавная задача заключается в том, чтобы изменить правила игры при отсутствиивнешних посредников (как говорят ученые, без «давления третьей стороны»).Народной воли недостаточно. Вспомните финальную сцену из «Бешеных псов»Тарантино. Три бандита приставилидула друг другу к вискам и ни один не опустит револьвер, потому что тот, ктоэто сделает, погибнет первым. На Балканах ЕС и НАТО сыграли роль внешнего посредника, вооруженногосамым большим револьвером. Благодаря этому удалось сменить парадигму.
Такимобразом, выйти из сложившегося положения будет непросто. Но я думаю, что есликритическая масса украинцев проявит готовность и единодушное желание добитьсяперемен, ЕС поможет. Мы (я имею в виду как Украину, так и ЕС) упустили этувозможность сразу после Оранжевой революции, но я надеюсь, что в следующий размы ее не упустим. Но нужно хорошо поработать, чтобы она появилась вновь.
Каковы культурныеперспективы Украины? Станет ли она частью ЕС? Или Запада? Или проложит свойсобственный путь, который станет каналом, соединяющим Восток и Запад?
Яне верю в эти «третьи пути», «каналы», «мосты» и «нейтралитеты». Как и в другиеформы пустой риторики, которые в лучшем случае наивны, а в худшем – лицемерны ипризваны служить кремлевским геополитическим манипуляциям. Россияне, пока у нихесть нефть и газ, могут сколько угодно обманывать себя фантазиями о «третьихпутях». Украина не может себе этого позволить. Либо мы будем изо всех силстремиться к вступлению в «первый мир» – «золотой миллиард», ядро мировойэкономики (используя выражение Валлерстайна), – либо мы останемся на егопериферии (или, как Россия и Китай, станем полупериферией). В случае Украинытретий путь ведет прямо в третий мир. Я бы хотел, чтобы наши политикиформулировали это ясно, а не заигрывали с нежизнеспособными идеями. Конечно,украинцы разделены на тех, кто ориентируется на Запад, и тех, кто ориентируетсяна Россию (точнее, на мифическую восточно-славянскую / православную «умму»). Норечь идет не о выборе политики, геополитики или идентичности. Здесь речь оценностях, об уровне и стиле жизни, о безопасном и достойном будущем. Об этомнужно говорить прямо. При всех украинских разногласиях, нам не следует бояться выборав тех случаях, когда он очевиден. Это только означает, что нужно лучшеобъяснять, усерднее работать и, пожалуй, двигаться мягче и осторожнее.
В Белоруссии, например,многие говорят: «Слава Богу, мы не живем в такой суматошной и коррумпированноймафиозной стране, как Украина». Что бы вы на это ответили?
Еслибелорусы и россияне довольны своими представлениями о счастье, я не собираюсьих разубеждать. Лично я думаю, что в их странах коррупции не меньше. Дело внеофициальной цензуре, в результате которой у них просто меньше сведений окоррупции. А их авторитарные руководители управляют коррупцией болеецентрализованно и иерархически. Но если бы пришлось, я бы ответил так: у васодна мафиозная группировка, которую возглавляет ваш президент наподобиекрестного отца. А у нас пока (если только Янукович не введет в Украинебелорусскую систему) много конкурирующих мафиозных группировок, и благодаряэтому в стране складывается своего рода плюрализм. Это еще не демократия, но онамогла бы развиться из такого плюрализма – как это происходило в Западной Европеначиная со Средневековья. Пусть в Украине больше беспорядка; зато у нее есть хотькакая-то возможность сделать рывок. У них такой возможности нет. Мне нравится,как Борис Немцов сравнил украинскую политику с сумасшедшим домом, а российскую –с кладбищем. «В сумасшедшем доме вас теоретически могут вылечить. На кладбище –нет» [1].
[1] В оригинале фразаНемцова звучала так: «Мне кажется, что сумасшедший дом лучше, потому что тамнарод может выздороветь, а на кладбище перспектив уже никаких нет».
Инго Петц (Ingo Petz) – немецкий независимыйжурналист.
Микола Рябчук – известный украинский политолог,культуролог, публицист, старший научный сотрудник Украинского центра культурныхисследований.
См. также:
