Ситуацияна Южном Кавказе, подогреваемая обоюдной истерикой Москвы и Запада по поводу,соответственно, тактических учений НАТО «Cooperative Longbow/Lancer– 2009» и выдвижением российских пограничников на фактическую границу ЮжнойОсетии и Абхазии с собственно Грузией, близка по накалу к той, что складываласьгод назад, накануне августовской войны. В эти дни, недели и месяцы отполитиков, дипломатов, разведчиков и военных всех заинтересованных стран врегионе и за его пределами требуется необыкновенный такт и профессионализм,чтобы избежать возможных деструктивных и труднообратимых последствий.
НаЮжном Кавказе есть два тесно связанных между собой процесса, несмотря на то,что в центре одного из них находится Грузия, а в центре другого – Армения. Начинаяс осени прошлого года Армения развивает беспрецедентную активность внаправлении сближения с Турцией. 22 апреля 2009 года Ереван и Анкара объявили оготовности «дорожной карты» урегулирования двусторонних отношений, итогомкоторого должно стать, в частности, открытие границы между двумя странами.
ВМоскве принято считать, что честь запуска этого процесса взаимного сближенияпринадлежит именно России. В сущности, так оно и есть, если считать заслугойстрах, внушенный постсоветским элитам в соседних с Россией странах, военнойоперацией России в Грузии в августе 2008 года. Турция среагировала наавгустовскую войну с опозданием, но весьма небольшим. Можно сколько угодноподтрунивать над «футбольной дипломатией» президента Абдуллы Гюля, приехавшегов Ереван на отборочный футбольный матч чемпионата мира 6 сентября 2008 года. Нов то же время можно поставить сто против одного, что если бы не было 8 августа,этот беспрецедентный визит не состоялся бы. Визит подтвердил: только чтопредложенная «Платформа стабильности и сотрудничества на Кавказе» турецкогопремьера Реджепа Эрдогана имеет шанс стать чем-то существенно большим, чемпустой звук в хоре голосов, вызванных российской военной активностью в Грузии.
Дальнейшееразвитие армяно-турецкого сближения оказалось неожиданно динамичным - и дляМосквы, которая несколько раз пыталась и продолжает пытаться перехватить явноускользающую из рук инициативу, и для Запада, который, судя по всему, не имеетединой и четко выраженной позиции, до какой степени он готов поощрять иподдерживать Турцию в этих армянских инициативах. А Турции сейчас как никогдаважно понимать, в какой мере она союзник Запада и в какой – самостоятельнаярегиональная держава.
ЕслиСоединенные Штаты достаточно однозначно высказывают одобрение происходящимпроцессам и успевают компенсировать этикетные разногласия по вопросу обупотреблении слова «геноцид» предметными и оперативными контактами междуГосдепартаментом и дипломатическими ведомствами в Ереване и Анкаре, то Евросоюзсо своим старым комплексом относительно турецкого членства, медлит и наблюдает.
Междутем, от последовательной поддержки кавказских инициатив Турции со стороныЕвропы в довольно существенной степени зависит их успех. Нельзя не учитывать,что в самой Турции есть очень влиятельные силы, которые недовольны курсом насближение и категорически требуют от правительства увязать контакты с Ереваномс решением проблемы Нагорного Карабаха в пользу Азербайджана, традиционного партнераТурции в регионе.
Националистическаяоппозиция оказывает давление и на армянское правительство: несмотря на то, чтодетали подписанной 22 апреля «дорожной карты» фактически еще не полностьюизвестны, группы ветеранов войны в Карабахе уже объявили ее предательствомнациональных интересов Армении. С учетом того, что президентские выборы вАрмении в 2008 году сопровождались массовыми волнениями с участием карабахскихкомбатантов, это общественное давление Ереван не может не принимать вовнимание. Для Еревана, как и для Анкары, очень важно сейчас позиционирование ихвнешнеполитических партнеров.
Дажес учетом колоссального политического давления на инициаторов сближения как вАнкаре, так и в Ереване, вероятность прогресса в этом направлении остаетсявысокой, и открытие армяно-турецкой границы при благоприятном развитии событийможет оказаться делом нескольких месяцев. Совсем недавно министерствотранспорта Армении доложило, что оно готово открыть сообщение с Турцией хотьсейчас – коммуникации в порядке, не хватает только ремонта на пропускных пунктах.Открытие границы произойдет тем более верно, если сторонам удастся, как говорятроссийские юристы, тему Карабаха «вывести в отдельное производство».
Карабахможет намертво заклинить переговорный процесс. На сегодняшний день несуществует такого сценария разрешения конфликта, который устроил бы и Армению,и Азербайджан, и сам Карабах в его нынешнем виде (который не следует совсем ужсбрасывать со счетов), и Турцию, как патрона Баку. И Москву, которая надеетсясохранить свое влияние на ситуацию в Карабахе, чтобы иметь рычаг воздействия ина Ереван, и на Баку.
Всущности, именно Москва на сегодняшний день заинтересована в том, чтобыармяно-турецкое сближение оказалось зависимым от пока еще призрачногокарабахского урегулирования. Если Москве удастся слепить проблему Карабаха иармяно-турецких отношений, решение обоих вопросов будет, по сути,заблокировано.
Еслиже переговоры по Карабаху, от которых, вне всякого сомнения, будет зависетьвнутриполитическая стабильность в Армении, удастся некоторым образом отложить до момента достижения ощутимогопрогресса армяно-турецких отношений (например, до открытия границы), сами этипереговоры окажутся значительно легче. При всем огромном объеме взаимныхпротиворечий и опасений Армении и Азербайджана Армения впервые получитвозможность выйти из осажденной крепости.
Открытиеармяно-турецкой границы в нынешних обстоятельствах будет означать значительноесокращение российского политического и экономического влияния в регионе. Насегодня Россия, которая позиционирует Армению как своего главного союзника наЮжном Кавказе, имеет с ней только воздушное сообщение и уступает в структуреармянского экспорта-импорта странам Евросоюза. Буквально на днях, в начале мая,Россия объявила об окончании ремонта на таможенном терминале «Верхний Ларс» награнице с Грузией, через который теоретически должен пойти наземный грузопотокв Армению и из нее. Однако для начала использования терминала необходимо еще исогласие Грузии на транзит армянских и российских грузов и их таможенноеобслуживание. В Грузии хорошо помнят, что многолетний ремонт Ларса –единственного КПП непосредственно на границе России и Грузии, вне зонгрузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов, - длился в несколькораз дольше положенного и очевидно был инструментом экономической блокадыГрузии. В любом случае, даже если движение через Ларс будет возобновлено, открытие железнодорожного,шоссейного и авиационного сообщения между Арменией и Турцией сведет значениеэтого перехода к минимуму. Пользоваться Ларсом при открытой границе с Турцией –то же, что лазить на улицу через окно соседского дома, пренебрегая прекрасными,удобными воротами собственного двора.
Междутем, у Армении есть целый список претензий к России, которые редко озвучиваютсяво время протокольно вежливых встреч Сержа Саргсяна с Дмитрием Медведевым, но,тем не менее, известны в Армении любому, кто хоть чуть-чуть интересуетсядвусторонними отношениями. Эти претензии образуют фон, на котором все болееестественной выглядит активизация векторов армянской внешней политики,альтернативных московскому. В самом общем виде это
--вопрос цены на газ, которую Россия в 2006 году подняла для Армении практическидо рыночного уровня;
--вопрос предприятий, полученных Россией в собственность в счет уплаты армянскихдолгов и так и не получивших обещанного развития;
--вопрос российской военной базы в Гюмри, которая не платит Армении аренды, новызывает раздражение в соседней Грузии, являющейся для Еревана по сутиединственным кроме узкого коридора в Иран окном во внешний мир. Раздражениевозникает и у самих армян, которые все чаще задумываются, окажут ли помощьроссийские военные в случае реальной эскалации войны в Карабахе – или они будутозадачены сохранением нормальных отношений с Азербайджаном – богатейшей странойрегиона, независимым экспортером энергоносителей;
--собственно отношения России с Азербайджаном, трудно совместимые, с армянскойточки зрения, с российской риторикой о союзе с Арменией;
--наконец, вопрос ксенофобии в России, которая, если мы начнем анализироватьполицейскую статистику, затрагивает отчего-то чаще всего именно гражданармянского происхождения.
Опасениерезкого вмешательства России в процесс сближения с Турцией, видимо, было для Ереванане менее мощным стимулом, чтобы отказаться от участия в тактических ученияхНАТО в Грузии буквально за сутки до начала этих учений. Официальной причинойбыло объявлено высказывание генерального секретаря НАТО господина де ХоопСхефера о поддержке альянсом территориальной целостности Азербайджана – всущности, проявление уже упомянутой выше бестактности европейцев. Но самаизначальная готовность Армении, страны ОДКБ, принять участие в учениях, смомента их планирования вызывавших истерическую реакцию Москвы, говорит обуровне отношений «союзника» со страной, претендующей на роль главноговнешнеполитического патрона Армении.
Ночем более ощутимым становится прогресс во взаимоотношениях Еревана и Анкары,тем больше возрастает желание Москвы еще раз пересдать кавказскую колоду карт врасчете на то, что пасьянс сойдется более удачно. Скорость сближения Армении иТурции пропорциональна скорости утраты российского влияния в регионе, тогда какв Москве хотели бы достичь обратного результата. Прошлогодняя война до такойстепени заморозила отношения России и Грузии, что всякая надежда Еревана навозобновление наземных коммуникаций с Россией, возможных только через Грузию,угасла. В Москве, скорее всего, понимают, что движение Армении на юг связано с этим.Соответственно, Москва оказывается геостратегически заинтересована в «открытии»Грузии. Похоже, что оно не мыслится московским стратегам без смены грузинскогополитического режима – причем едва ли такой, какой она видится грузинскойдемократической оппозиции, отношение которой к России мало отличается ототношения к ней окружения Михаила Саакашвили. Но внутренняя нестабильностьГрузии, связанная с оппозиционными выступлениями, радует Москву как минимум вкачестве обстоятельства, изнутри расшатывающего противника. А как максимум – вкачестве повода к силовому вмешательству в ситуацию. Парадоксальным образом,эскалация войны может оказаться на руку и администрации Саакашвили: частьтбилисских аналитиков может рассчитывать на то, что возобновление конфликтаспособно отвлечь оппозицию от лобовой атаки на режим.
Россияже стратегически заинтересована в получении контроля над грузинским участкомтрубопроводов между Центральной Азией и черноморско-средиземноморскимбассейном. Этот контроль она может получить, в том числе, и в результате сменырежима в Грузии в своих интересах, и для этого по-прежнему не исключено силовоевмешательство. Этот контроль Россия могла бы получить и разрушив трубопроводы –но это слишком очевидно обрушит ее взаимоотношения с Азербайджаном, главным насегодняшний день наполнителем этих коммуникаций.
Именноюжнокавказские трубы, а не мифический союз с Арменией, являются главнымбезусловным приоритетом России, которая под лозунгом прагматическойпереориентации своей внешней политики на наших глазах превращается из подобияпатриархальной империи в газовую корпорацию, готовую воевать за интересы своегобизнеса. Контроль над грузинскими трубами поставил бы точку в разговорах одиверсификации поставок центральноазиатских углеводородов в Европу и позволилбы «Газпрому» диктовать условия покупки сырья Азербайджану, Туркмении,Узбекистану и Казахстану.
Российскаядипломатическая реакция на учения НАТО в Грузии, ввод пограничных войск вАбхазию и Южную Осетию, вновь перечеркнувший основы мирного плана Медведева –Саркози, пограничные провокации с участием прокремлевских молодежных движений имногие другие признаки демонстрируют, что Россия внутренне готова вновь поставитьсебя вне рамок международного права, как оно понимается в Европе. Этаготовность в совокупности с ясным набором целей, которые так и остались не достигнутымив августе 2008 года, создает как никогда высокую угрозу возобновления военныхдействий в регионе.
Евросоюзи Соединенные Штаты могут сколько угодно сокрушаться, что их партнеры в Москвемыслят категориями колониальной политики двухсотлетней давности. Адекватноотвечать в такой ситуации сможет не тот, кто будет продолжать взывать ксоблюдению приличий, а тот, что найдет возможность оперативно реагировать навызовы. Не исключено, что в ближайшие месяцы или даже недели развитие событий вГрузии заставит Вашингтон и Брюссель отвлечься от раздумчивого сопровожденияармяно-турецкого сближения и принимать стратегические решения относительноГрузии, чтобы не потерять ее из вида на ближайшие несколько лет.
