Российские солдаты – это еще не самое страшное. Они одержали свою победу, и теперь бродят по Грузии, добивая противника. Гораздо ужаснее штатские и добровольцы, которые пришли вслед за солдатами, - пузатые люди с ружьями, ножами и в армейских куртках, наброшенных поверх футболок. Они убивают, мародёрствуют и поджигают – «зачищают» территорию, выгоняя последних грузин из Южной Осетии. Поспешное отступление грузинской армии открыло им путь на грузинскую территорию, до самого Гори, так что они гонятся за ней и убивают уже там.
Они осетины, и помогают им беспощадные бойцы других национальностей Северного Кавказа и ультрапатриотичные русские «казаки». Год назад большинство этих осетин, вероятно, жили в добрососедском мире с местными грузинами из близлежащей деревни. Но искра войны разжигает безумие. Соседи стали «чужими» - предателями, шпионами, диверсантами, снайперами. Они должны быть выявлены и ликвидированы.
Эти вооруженные бандиты – осетины, но если бы Михаил Саакашвили преуспел в своём внезапном нападении 7-8 августа 2008, они были бы грузинами, а их жертвы – осетинами. Первый поток осетинских беженцев, хлынувший с поля битвы в Цхинвали еще до прибытия российской армии и последовавшего перелома в войне, утверждали, что зверства грузин уже начались. Теперь бегут грузины, прочь от своих горящих домов, пока дым и звуки пальбы поднимаются над деревьями. Возможно, осетинские беженцы вскоре вернутся в свои дома, многие из которых уже превратились в обломки. У грузин же такой надежды нет. Они станут беззащитными, бездомными ВП – вынужденными переселенцами. Они будут тесниться в грязных бараках и брошенных фабричных зданиях с десятками предыдущих ВП – теми, кто гниёт на задворках грузинского общества с начала 1990-х.
Потому что всё это уже было. И это худшее в трагической войне за Южную Осетию. Импульсивные, наполовину обезумевшие грузины прибегли к силе; Россию призвали противопоставить этой силе свою военную мощь; Россия не упустила случая ослабить и унизить Грузию и подорвать её независимость; гражданское население со стороны победителя совершало ужасные преступления против беззащитных семей с проигравшей стороны; огнём и пулями проводились этнические чистки; хлынул поток отчаявшихся беженцев – весь этот кошмар уже происходил здесь всего лишь пятнадцать лет назад.
Война в Абхазии началась в 1992 году. До этого почти половину населения этого прекрасного отрезка черноморского побережья составляли грузины и мегрелы из западной Грузии. В большинстве своём они обосновались там недавно – их переселили Сталин и его преемники. Остальное население представляло собой смесь абхазов, армян, греков и русских.
Беды начались, когда распался Советский Союз. Грузия получила полную независимость, декларировав, что Абхазия – часть её территории. Абхазы возразили, что они в свое время были отдельной советской республикой и имели прямую связь с Москвой. Объединение с Грузией в рамках Советского Союза – это одно дело; опуститься до статуса этнического меньшинства, напрямую и полностью управляемого из Тбилиси, - совершенно другое. Напряжение нарастало.
Затем в августе 1992 года грузинский президент Эдуард Шеварднадзе внезапно направил войска на Абхазию. Как и Михаил Саакашвили шестнадцать лет спустя (с точностью до месяца), он попытался утвердить свою власть путем бомбардировки и захвата столицы, Сухуми. Началось жестокое сражение. В последовавшей за этим войне российская боевая техника и авиационные удары помогли крохотной Абхазии – менее одной десятой населения Грузии – одержать неожиданную победу в сентябре 1993 года.
Когда всё закончилось, абхазские города и инфраструктура лежали в руинах. Как и в сегодняшней Южной Осетии, за войсковыми сражениями последовали зверства. Вначале грузинские добровольческие отряды творили все злодеяния, на которые были способны, над негрузинским мирным населением. Но затем, когда в ходе войны наступил перелом, абхазские военизированные формирования и дикие северокавказские добровольцы, налетевшие им на помощь, стали беспорядочно мстить.
Чьи преступления ужаснее? Каждая из сторон обвиняет другую. Но почти всё грузинское и мегрельское население, то есть около 150 000 человек, бежало вслед за грузинской армией. Многие из них до сего дня живут в открытых всем ветрам поселениях беженцев. Некоторые вернулись в Гальский район в южной части Абхазии, но там небезопасно. Многие днём приходят на свои поля, а ночью возвращаются на грузинскую территорию.
Суть этой истории в том, что никто из нее не извлёк никакого урока – никто, кроме россиян. Поэтому история повторилась. В течение последующих лет грузинские политики так и не поняли, что только искусная дипломатия, а совсем не бомбежки ракетами, могут привести к хоть какому-то сближению с Южной Осетией и Абхазией. У независимых, но никем не признанных абхазов нет иного выхода, кроме как принять негласную российскую гегемонию. Но в глубине души они этим возмущены. Они мечтают о том, чтобы вырваться в большой внешний мир, получить настоящую независимость. Президент Саакашвили, когда он пришел к власти, имел возможность использовать это возмущение, заново построив отношения с Абхазией. Если бы он хоть как-то принял их суверенность (растяжимое в этой части мира понятие), возобновил бы торговые и транспортные связи и предложил бы обменяться извинениями, что-то могло бы измениться.
Несколько жестов и предложений было сделано. Но абхазские лидеры с угрюмой подозрительностью отвергли их все как очковтирательство. Они настаивали, что Саакашвили – националистически настроенный демагог, который хочет перевооружиться и вновь захватить силой и Абхазию, и меньшую по размеру Южную Осетию. Теперь они имеют полное право сказать: «Мы же говорили». То, что произошло 8 августа и после, никого в Сухуми не удивило.
Так как же западным политикам вести себя в отношении Грузии? Понятно, что первая цель – усилить контроль над соблюдением условий перемирия и вести переговоры о выводе российских войск с «грузинской территории». Проблема здесь в том, что до сих пор нельзя с уверенностью сказать, каковы намерения России. Разбить грузинские вооруженные силы и потом уничтожить их танки, артиллерию, авиацию и флот – это то, что происходит сейчас.
Но возможно, Россия хочет чего-то большего. Может быть, Россия планирует навязать сломленной и униженной Грузии новый двусторонний договор, с большой степенью вероятности возвращающий русским одну или более военных баз, которые они последовательно выводили в течение этого десятилетия. Это, в свою очередь, подразумевало бы падение президента Саакашвили, а русские, очевидно, надеются, что это поражение настроило грузинский народ против него. Но неисправимо энергичный «Миша» всё не проявляет ни малейших признаков сломленности или униженности.
Лучшее, что Запад сейчас может сделать, - это перестать говорить о «территориальной целостности Грузии». Абсурдно и опасно, когда политики и СМИ (даже BBC) описывают Южную Осетию и Абхазию как «отколовшиеся регионы Грузии», как будто их «незаконное отделение» может быть каким-то образом аннулировано. Не может. Эта бесплодная надежда давно мертва. Сейчас вопрос совершенно в другом. Он состоит в том, как их независимость может быть признана и осуществлена. Только таким путём внешний мир может помешать России использовать их как заложников в игре за подавление свободы Грузии и повторное утверждение своих имперских «колонизаторских порядков» по всему Закавказью.
Может быть, и нельзя уберечь Южную Осетию, крохотную и лишенную ресурсов, от того чтобы она стала российским протекторатом или даже частью Российской Федерации – и бóльшая часть её населения, по всей видимости, хочет этого. Но Абхазия, с её некогда цветущим курортным побережьем и изобилием субтропических фруктов и овощей, может быть вполне жизнеспособным черноморским национальным государством. У Евросоюза есть программа регионального сотрудничества (Совместная операционная программа для бассейна Чёрного моря). ЕС пора перестать делать вид, что Абхазии не существует, интегрировать её в эту программу и оказать ей энергичную поддержку в области восстановления и развития.
И грузины, этот чудесный маленький народ, среди которого есть несколько талантливейших в мире и несколько худших в мире политиков, также должн измениться. Поражение потерпела не Грузия, а одна из её политических установок – на восстановление «территориальной целостности». Эта установка вновь и вновь играла в пользу России, каждый раз заканчиваясь массовым кровопролитием, потоками рыдающих беженцев и ущербом грузинской репутации в мире.
Пришло время отказа от своих прав, который будет гораздо менее болезненным, чем этого ожидают. Сейчас есть возможность начать всё сначала, так чтобы возрожденная Грузии смогла стать образцом мира и стабильности, который бы вдохновлял и подбадривал весь Южный Кавказ. Настоящие друзья Грузии должны надеяться, что эта возможность не будет упущена.
15 августа 2008 года
Нил Ашерсон – британский журналист и писатель. Изучал историю в Итоне и Кембридже. Долгие годы он был зарубежным корреспондентом “Observer” (Лондон). С конца 1990-х гг. он часто выступает с книжными рецензиями в «London Review of Books».
Ашерсон - крупный специалист по России и Восточной Европе. Ему принадлежат, в частности, две книги о политических событиях 1980-х гг. в Польше — «Польский август» (The Polish August; 1981) и «Битвы за Польшу» (The Struggles For Poland; 1987) — и множество статей о политике стран восточной Европы.
Ашерсон также опубликовал несколько книг историко-культурной эссеистики, в том числе переведенную на множество языков книгу о Чёрном море (The Black Sea; 1996; перепечатано в 2007) и сборник очерков о своей родной Шотландии «Голоса камней» (Stone Voices; 2002). Кроме того, ему принадлежит биография бельгийского короля Леопольда II «Корпорация «Король»: Леопольд Второй и Конго» (The King Incorporated; 1963) и др.
