Полит.ру и телеграм-канал Государственного архива Российской Федерации «Документальное прошлое» продолжают совместный проект «Документ недели». Сегодня — о том, как большевики уничтожали свободу слова.
Газета Время, 1918 г. ГосАрхив РФ. Р-337. Оп. 1. Д. 6. Л. 1, 2, 11
Перед нами одно из дел Революционного трибунала печати — учреждения, созданного большевистским правительством в Петрограде в декабре 1917 года. Примерно в те же дни и недели, когда была образована Всероссийская Чрезвычайная комиссия. Прямой связи между этими событиями, разумеется, нет — помимо того, что спустя полтора месяца после прихода к власти в результате переворота большевики (тогда еще в союзе с левыми эсерами) задумались об институтах, которые помогут им долгосрочно удержать эту власть.
Трибунал печати, как можно догадаться по его названию, должен был решать судьбу печатных СМИ и, соответственно, обладал правом закрывать (временно или окончательно) те издания, которые он признавал виновным в тех или других нарушениях.
Дело действительно рассматривалось подобием суда на основании некоего следственного процесса. При этом, согласно прописанному регламенту, как в трибунал, так и в следственную комиссию назначалось три произвольных лица, выбираемых Петроградским Советом (члены трибунала при этом ротировались каждые три месяца). Следствие продолжалось не больше 48 часов, после чего Трибунал мог вынести решение о судьбе газеты.
Доклад о закрытии газеты «Время» (1). ГосАрхив РФ. Р-337. Оп. 1. Д. 6. Л. 1, 2, 11
Образец работы следствия по делу газеты «Время» можно увидеть по докладу, составленному кем-то из членов следственной комиссии. Комиссия рассматривала выпуски газеты №№ 1 и 2. Возможно, газета только появилась и начала выходить (что для реалий Петрограда на переломе 1917 и 1918 годов было еще обычным явлением). Судя по вынесенному решению, третьего номера у газеты могло и не состояться.
Cледствие, как и Трибунал, действовало способом, известным на многочисленных примерах из современной жизни, обвиняя ту или иную газету в распространении ложных и даже «извращенных» сведений. «Извращенные сведения» в переводе на наш язык — это «фейки», а не «пропаганда» чего-нибудь там излишне фривольного.
В случае «Времени» следователям попался особенно крупный улов. Настроенная антибольшевистски газета начала выходить в январе 1918 года, а ее первый номер совпал с созывом Учредительного собрания 5 (18 января), которое после первого же заседания было разогнано большевиками. Поскольку именно с Собранием многие граждане России, не поддерживавшие большевиков, связывали надежду на ликвидацию установившийся 25 октября 1917 года диктатуры, «Время» не могло удержаться от эмоций.
Доклад о закрытии газеты «Время» (2). ГосАрхив РФ. Р-337. Оп. 1. Д. 6. Л. 1, 2, 11
Как пишет в своем докладе следователь (свою работу он делал уже в конце января), «содержание статей, помещенных в газете "Время", настолько преступно», что проводить проверки по предположительно ложной информации в заметке о разоружении комиссариатов милиции комиссия просто не стала. Заметка же об обстреле казарм Измайловского полка (по-видимому, не столь сенсационное событие для реалий Петрограда в начале 1918 года) была признана частично неверной на основании опросов свидетелей (то есть следователи действительно проводили какие-то мероприятия за те 48 часов, что им были отведены).
Впрочем, гораздо более важным для решения были признаны другие статьи первых номеров газеты, «в коих заключается явно преступная квалификация акта величайшей революционной важности и недопустимые для революционного пролетариата и крестьянства отношения к революционной власти в лице Совета Народных Комиссаров в целом и его отдельных представителей» (орфография оригинала).
К делу приложен первый номер «Времени», с которым работали следователи. Вызвавшие возмущения статьи и отдельные фрагменты этих статей подчеркнуты красным карандашом. Так, следователи подчеркнули рассуждение о том, что «опиум большевистских декретов должен быть с презрением выброшен Россией, если она хочет выздороветь» (статья «Учредительное собрание»), или о том, что «от этого нашему поколению, осужденному переносить на своей шее все эти эксперименты маньяков и провокаторов, не легче, ибо в самом деле не хочется даже и думать, что станет с Россией в ближайшие месяцы» (статья «Ленин о большевистской власти»).
Еще в докладе упомянуто, что во втором номере газеты «авангард революции и его опора — рабочая красная гвардия приравнивается к жандармам Николая II». Хотя отдельного декрета о недопустимости такого приравнивания новые власти не издавали, Трибунал мог иметь по этому поводу свое твердое суждение. Заключая доклад, следователь предлагал Трибуналу Печати «чинить суд над изданием газеты "Время" и представителями ее редакции». Но эта по сути верная формулировка была, видимо, признана не вполне правовой даже по большевистским меркам, поэтому данный абзац был зачеркнут карандашом, а вместо него тем же карандашом был от руки вписан другой текст о привлечении газеты к ответственности «за сообщение извращенных сведений о деятельности советского правительство, что не может не считаться на права и интересы революционного народа». Получилось не вполне грамотно, но более похоже на юридический язык. В любом случае, перепечатывать доклад и вписывать внесенные от руки изменения не стали — возможно, экономили бумагу, либо же на такие мелочи просто не считали нужным тратить время. В таком виде он и оказался подшит к делу, вынесенному в Трибунал, который решил судьбу газеты.
