В Атланте 5 октября завершились переговоры о создании Транстихоокеанского партнерства. 12 государств, в том числе Соединенные Штаты и Япония, создают крупнейшую в мире зону свободной торговли, которая, с одной стороны, позволит Вашингтону конкурировать с Пекином в регионе, а с другой является примером торгового соглашения нового типа.
Изначально переговоры о зоне свободной торговли еще в 2006 году начали Сингапур, Бруней, Новая Зеландия и Чили, позже к ним присоединились Соединенные Штаты, Канада, Мексика, Япония, Малайзия, Вьетнам, Австралия и Перу. На эти 12 государств приходится более 38% мирового ВВП, 31% экспорта и 40% импорта. Сравнимая по размерам зона свободной торговли ранее существовала только в рамках Британской империи.
Нельзя сказать, что переговоры по созданию Транстихоокеанского партнерства (ТТП) шли легко. С 2010 года было проведено около 40 встреч на различных уровнях, посвященных тем или иным конкретным вопросам. Собственно мало кто ожидал, что переговоры в Атланте закончатся подписанием соглашения — эксперты рассчитывали на успех только к концу 2015 или даже к началу 2016 года.
Пока полный текст соглашения не опубликован, но уже из 20-страничного резюме понятно, что речь идет о полной ликвидации таможенных пошлин, унификации санитарных и фитосанитарных мер, об общей политике в сфере защиты прав интеллектуальной собственности, правительственных закупок, конкурентной политики и т. д. Вообще во время обсуждения подобных соглашений часто соблюдается режим секретности, поскольку переговорщики подвергаются большому давлению «с тыла» со стороны заинтересованных бизнес-групп и общественных структур. Известно, что публикация трех из 29 глав соглашения на сайте Wikileaks заметно усложнила процедуру создания ТТП.
Впрочем, и абсолютную секретность поддерживать невозможно. Известно, что на последнем этапе переговоров обсуждались пошлины на японские автомобили на рынке США и других стран Северной Америки, барьеры для новозеландскую молочной продукции, а также сроки патентной защиты новых биологических препаратов.
В итоге японские автомобили смогут спокойно импортироваться в Северную Америку, таможенные барьеры на пути новозеландских молочных продуктов будут заметно снижены, но и американские сельхозпроизводители получат доступ на закрытый прежде японский рынок, а Австралия получила право защищать свой рынок от синтезированных лекарств-дженериков на 5-8 лет.
Своеобразная «фишка» ТТП — повышенное внимание к т. н. «горизонтальному измерению», совместимости регуляций в разных странах, повышению конкурентноспособности, развитию малого и среднего бизнеса.
Для того, чтобы соглашение вступило в силу необходимо, чтобы его ратифицировали все 12 государств. Вероятно самая большая проблема с этим будет в Соединенных Штатах. Хотя Белый дом добился того, чтобы для ратификации этого документа достаточно было половины голосов депутатов обеих палат парламента (а не двух третей, как в случае некоторых других договоров), простым решение все равно не будет.
За свободную торговлю, как правило, выступают республиканцы, более левые демократы, как правило, упирают на то, что открытые границы угрожают существующим предприятиям и рабочим местам на них. Действительно, в общем случае страна от снижения таможенных пошлин в целом выигрывает, но проигрывают те, кто выстроил бизнес в условиях ограниченной торговли и усиленных регуляций. Именно у таких компаний сильные лоббистские возможности, поэтому, как правило, снижение пошлин и открытие границ дается с большим трудом.
Но все же недооценивать выгоды Соединенных Штатов от ТТП не стоит. Помимо того, что открытие границ позволит, по разным подсчетам, увеличить ВВП страны на 0,2-1%, оно стало важным внешнеполитическим достижением Вашингтона.
В последние годы влияние Китая в Азиатско-Тихоокенском регионе (АТР) неуклонно возрастает, что, конечно, совершенно справедливо, учитывая рост экономики Поднебесной, но сильно беспокоит окружающие государства, многие из которых рассчитывают на поддержку Соединенных Штатов.
В представленном на недавнем заседании Комитета гражданских инициатив докладе ИНСОРа «Новое позиционирование РФ в глобальном хозяйстве» отмечается, что в ТПП Вашингтон открыто настаивает на своей ведущей роли, «указывая на продвинутый характер Партнерства, основанного на высочайших современных стандартах и, без сомнения, отвечающего интересам бизнеса».
У Китая есть свой ответ на ТТП, и Вашингтону было особенно важно создать свой региональный экономический блок первым. В конце 2012 по инициативе Китая стартовали переговоры по организации Регионального всеобъемлющего экономического партнерства (РВЭП). В отличие от ТТП, этот формат предполагается не таким конкретным и обязывающим и скорее ориентируется на страны, не готовые к либерализации торговых режимов.
Некоторые страны собираются участвовать в обоих блоках, но, очевидно, более либеральный будет для них значимее, поскольку окажется большее влияние на экономическое развитие.
При этом авторы доклада не исключают, что в конечном счете Пекин будет вынужден сам в той или иной форме присоединиться к ТПП, поскольку само существование Партнерства заставляет Китай ускорять либерализацию экономики и финансовых рынков для того, чтобы остаться конкурентоспособным на мировой арене.
Для России участие в таможенных союзах такого масштаба пока закрыто. По структуре на ТТП похож ЕАЭС, но объем экономики государств-участников этих договоров несравним. Вдобавок распределение ролей в них разное: в ЕАЭС явно доминирует Россия, а в ТТС у Соединенных Штатов есть по крайней мере один сопоставимый по объему экономики партнер — Япония.
При этом интересы Москвы в АТР пока до конца не артикулированы, хотя руководство страны и заявило, что Россия будет переориентироваться на Восток. Между тем Россия прежде хотела связать ЕАЭС с китайским проектом «Экономический пояс Шелкового пути», который, в свою очередь, является логическим продолжением РВЭП.
В докладе ИНСОРа отмечается, что ни один региональный торгово-экономический формат, в котором участвует Россия, включая БРИКС (участники которой, кстати, инициировали в основном друг против друга 40% дискриминационных мер, принятых в мире после 2008—2009 гг), не может сравниться по основным параметрам ни с ТТП, ни с РВЭП, ни с еще одним глобальным проектом, Трансатлантическим торговом и инвестиционном партнерстве (ТТИП), которое может создать зону свободной торговли между США и ЕС.
Между тем с 2008 по 2015 гг в ВТО было зарегистрировано 240 новых торговых соглашений, до того их было всего 167. Из них 31% — это соглашения по услугам, 4% — таможенные союзы, 57% — зоны свободной торговли. Естественно, это преимущественно двусторонние договоры, но тренд на либерализацию международной торговли очевиден, а ВТО следовать ему достаточно сложно из-за неповоротливости структуры, также что возникновение новых торговых союзов надрегионального уровня вполне логично и как-то реагировать на происходящее России все-таки придется.
