Новый директор ГМИИ им. Пушкина, искусствовед и куратор, арт-директор МВО «Манеж» Марина Лошак, сменившая на посту Ирину Антонову, рассказала Polit.ru, что делать с проектом музейного городка Нормана Фостера, и о том, что команда сотрудников похожа на здание - легче построить, чем отреставрировать.
- Для вас было неожиданностью это назначение?
- Месяц назад мне позвонила Ирина Александровна, и у нас был длинный разговор - она сказала, что ей пора сделать этот шаг, и она хотела бы, чтобы я ее сменила, и просила не торопясь об этом подумать. Посоветовавшись с близкими людьми, я сказала: «Наверное, да». Пару дней назад мне позвонил министр культуры и сказал, что считает это правильным решением.
- Было ли это решение Ирины Александровны об уходе связано с историей о перемещении импрессионистов из Эрмитажа в Москву?
- Вообще никак не связано, просто настал момент, связанный, скорее, с ее личными обстоятельствами.
- Как вы видите продолжение работы с проектом Нормана Фостера по созданию музейного городка?
- Его нужно не просто построить, но придумать концепцию, подумать, кто архитекторы.
- То есть нынешний проект будет изменяться?
- Безусловно, потому что сам Фостер уже, так сказать, не очень в состоянии его осуществлять. Нужно определить, что сейчас современно, а что нет, работать с главным архитектором Москвы, и вообще это очень плотная работа с городом. Нужно консультироваться с экспертами, создать наблюдательный совет и информационное поле, которое позволит сделать весь процесс прозрачным – сколько денег расходуется и на что они идут.
При строительстве иногда выясняются моменты, которые не были предусмотрены на момент составления технического задания. Нужно сделать открытое хранилище: есть потенция получения еще какого-то количества новых зданий, но необязательно оно должно быть в центре. Мы живем в огромном городе, и надо людям, которые живут в отдаленных районах, дать возможность тоже быть частью этого города.
- А что такое открытое хранилище?
- Это довольно известная современная музейная форма, при которой посетитель приходит в хранилище как в экспозицию. Обычно 90-95% процентов коллекции не показывается, здесь же можно приходить и видеть все это за стеклами, также это сопровождается образовательными проектами, открытыми реставрационными мастерскими. Кстати, Пиотровский в Петербурге такое хранилище уже построил.
- Что будет с масштабной деятельностью музейно-выставочного объединения «Манеж», которое под вашим руководством сделало культурную жизнь Москвы такой насыщенной и интересной?
- Я не могу быть в двух местах одновременно. Я подумала и предложила свою кандидатуру для руководителя «Манежа», но пока не могу назвать имя. 10 июля я ухожу сидеть в другое место, и надеюсь, к этому моменту будет принято решение. До этого я должна окончательно прописать планы до середины 2015 года, и поэтому новый директор придет на все готовое. Хотелось бы, что это был человек, который продолжал бы линию, потому что в планах - много отличных вещей, которые жаль было бы упустить.
- А команда?
- В Пушкинском я знаю человек десять, с которыми общаюсь. Вообще я пришла к выводу, что легче брать умных подвижных молодых людей, и растить их - легче построить, чем отреставрировать. Отсюда, из «Манежа», я не могу сорвать людей с места, здесь уже четко сработанный коллектив.
- За этот месяц, который вы взяли на размышление и в результате согласились, вы наверняка думали о том, как вы будете с этим работать. Что из деятельности Пушкинского музея вы хотели бы продолжить, а что хотели бы изменить, сделать нового?
- Традицию нужно длить, но традиция должна произноситься на современном языке. Ирина Александровна сказала мне, что, наверное, я не очень хорошо знаю египтологию и нумизматику, и действительно, это не единственное, что я знаю поверхностно, но директор музея – это не энциклопедически образованный искусствовед, а человек, который видит стратегию и осуществляет ее. У музея есть планы, правда, я пока их еще не видела. Если есть контракты, я внедриться уже ни во что не могу.
Когда мы пришли в Манеж, здесь тоже была система контрактов, какие-то так называемые выставки – и мы вынуждены были четыре месяца давать им возможность сделать то, что запланировано, иначе пришлось бы платить огромные неустойки. Если контракта еще нет – все обсуждаемо.
По поводу планов – я вообще об этом еще не думала, я решила, что не буду об этом думать, пока это не станет реальностью. Это как у Джерома К.Джерома – когда ты смотришь упорно на чайник, он никогда не закипит. Много моих близких друзей и коллег мечтали об этом месте, строили планы, представляя себе все, что они сделают. Но теперь придется делать мне. Кроме того, каждый день я должна была работать в «Манеже», обсуждать проекты и решать вопросы здесь. Невозможно делать и то и другое одновременно - это было бы некачественно.
