Биографическая и генеалогическая информация, хранящаяся в различных архивных фондах, долгие годы не была востребована российскими историками. Жизнь рядовых людей не представляла интереса для советской науки, исследовавшей масштабные явления, а научные дисциплины, связанные с исследованием личности, изучались лишь узким кругом специалистов. Однако полноценное понимание новейшей истории невозможно без анализа биографических и генеалогических данных об участниках исторических событий: их именах, возрасте, образовании, социальном положении. «Полит.ру» публикует статью Ирины Волковой и Зинаиды Иноземцевой, посвященную историко-биографическим и генеалогическим документам в составе Архивного фонда Российской Федерации. Материал опубликован в новом номере журнала «Отечественные архивы» (2010. № 4).
Исторические события в России конца ХХ в. внесли существенные коррективы в научные представления о ценности источников официального и личного происхождения, необходимых для объективного и всестороннего изучения прошлого. Подверглась пересмотру идея абсолютного приоритета актовых, статистических, законодательных и других исторических источников официального происхождения, поскольку они не позволяют исследовать реальные изменения общественного сознания, раскрыть их определяющее влияние на социально-общественный климат в стране. Полноценное понимание новейшей истории оказалось невозможно без анализа биографических и генеалогических данных об участниках исторических событий: их именах, возрасте, образовании, социальном положении, обстоятельствах общественной и служебной деятельности[1], системе исповедуемых ими жизненных ценностей.
Признание того факта, что история – это, прежде всего, история людей, что деятельность каждого человека (и созидательная, и разрушительная) вписывается в контекст государственной, социально-культурной, духовно-нравственной, экономической жизни и влияет на ее изменение, актуализировало проблему использования биографо-генеалогической информации во всех сферах гуманитарных исследований. Человек как объект изучения занял важнейшее место в исторических, философских, богословских, психолого-педагогических, социологических исследованиях. Востребованность биографо-генеалогической информации существенно возросла в связи с конституционным закреплением прав граждан на информацию[2], которая ныне регулируется нормативными правовыми актами[3].
Биографическая и генеалогическая информация представлена в архивных фондах различных государственных, общественных и иных организаций, осуществлявших документирование отдельных сторон личной и общественно-трудовой деятельности человека (от его рождения до погребения). Долгие десятилетия она относилась к числу ограниченно востребованной, ведь жизнь рядовых людей не представляла существенного интереса для советской науки, исследовавшей масштабные явления: классы, народы, государства, биографии выдающихся деятелей. Информация о рядовом человеке могла быть полезна исследователю лишь в качестве вспомогательной в контексте приводимых исторических фактов. Генеалогия, биографика, агиография как научные дисциплины, связанные с исследованием личности[4], изучались узким кругом специалистов. Сказывалось ограничение доступа к архивным первоисточникам вообще и к персонифицированной информации в частности, отсутствие комплексного анализа видового состава фондов и документов, фиксирующих биографические и генеалогические сведения о жизнедеятельности человека в советский период истории. Большинство появившихся в последнее время трудов научного и прикладного характера освещает проблему биографо-генеалогической информации в архивных документах дореволюционной России.
Применительно к советскому периоду можно назвать немногочисленные работы, авторы которых рассмотрели отдельные аспекты проблемы. К ним относятся, в первую очередь, статьи А.В. Елпатьевского[5], посвященные общим вопросам документальных источников современных историко-биографических и генеалогических исследований, истории документирования актов гражданского состояния и трудовых отношений, историографии проблемы документов по личному составу. Существенно расширили видение проблемы и некоторые другие авторы, раскрыв в историческом аспекте специфику документирования определенной государственной функции, связанной с фиксацией генеалогической и биографической информации в масштабах страны[6]. В 1990-е – начале 2000-х гг. появились исследования по вопросам обеспечения сохранности, комплектования, использования документов, содержащих биографическую и генеалогическую информацию применительно к задачам архивных учреждений[7].
Комплекс вопросов научной ценности, использования и сохранности историко-биографических и генеалогических документов в составе Архивного фонда Российской Федерации (АФ РФ) был рассмотрен в докладах и сообщениях участников «круглого стола» в марте 2000 г. и научно-практической конференции в мае 2001 г., проведенных секцией Центрального совета Российского общества историков-архивистов по научным проблемам архивоведения и археографии[8]. Определенный вклад внесли также учебное пособие по генеалогии, включающее проработку понятийного аппарата, историографию проблемы, содержание этой научной дисциплины[9], и публикации, касающиеся работы с биографической и генеалогической информацией применительно к архивным фондам субъектов Российской Федерации, доступа к документам по личному составу в контексте нормативных правовых актов и их применения в государственных архивах[10].
Отвечая современным общественным интересам, специалисты ВНИИДАД в 1997–1999 гг. провели необходимые исследования видового состава документов в государственных архивах России, фиксирующих биографическую и генеалогическую информацию, и издали пособие по документам с генеалогической информацией за дореволюционный период[11].
В настоящее время подготовлено и в 2010 г. будет издано справочное пособие «Биографическая и генеалогическая информация в государственных архивах Российской Федерации. 1917–1991 гг.», которое отличается от предыдущего и по структуре, и по составу, и по содержанию включенных в него материалов. Это объясняется различиями в документировании биографической и генеалогической информации в Российской империи и советской России. Для дореволюционной системы управления характерны достаточная строгость, четкость, унификация состава и содержания реквизитов и форм документов, советская же складывалась постепенно. Вплоть до 1930-х гг. распределение властных и иных полномочий в системе государственного управления находилось в процессе становления, подвергалось постоянным реорганизациям и изменениям, имело ведомственные и территориальные различия, что порождало огромное разнообразие форм и реквизитов используемых видов и разновидностей документов. Позднее в результате централизации управления, внедрения инструктивно-методических разработок Наркомата рабоче-крестьянской инспекции, Бюро стандартизации ВСНХ СССР, Института техники управления и Центрархива РСФСР[12], регламентировавших процессы документирования, положение несколько стабилизировалось. Вводились типовые формы отдельных видов документов, определялись масштаб и границы их применения (республика, регион, отрасль и т.п.). Относительно устойчивым порядок документирования был в кадровой, нотариальной, уголовно-процессуальной сферах государственного регулирования.
Пособие рассчитано, прежде всего, на сотрудников архивов, исполняющих социальные и генеалогические запросы граждан и консультирующих иные группы пользователей[13].
В его подготовке приняли участие четыре федеральных государственных архива и 43 государственных архива субъектов Российской Федерации. Было выявлено и описано более 1300 видов и разновидностей документов по основным направлениям документирования информации, отражающей социально-правовые отношения личности (гражданина) и государства (общества)[14] в области гражданского состояния; образования (среднего, профессионально-технического, среднего специального, высшего, военного, партийного и комсомольского); присуждения ученых степеней и присвоения ученых званий; служебно-трудовых и связанных с ними иных отношений (трудовой деятельности, военной службы, награждений, творческой деятельности, пенсионного обеспечения, увековечения памяти, социального и имущественного положения); гражданства; паспортизации и регистрации населения; учета отдельных групп населения; нотариальных действий; медицинской и социальной помощи; опекунства, патроната, усыновления; уголовно-процессуальных действий, политических репрессий; общественно-политической деятельности.
Каждое из выделенных направлений предваряет вводная аналитическая статья, включающая историографический обзор, необходимые сведения о законодательных и нормативных правовых актах, регламентирующих правовые отношения личности и государства, об органах власти и управления, наделенных функциями регулирования соответствующих сфер государственно-общественной и социальной жизни населения, с указанием государственных архивов, к профилю которых относятся фонды соответствующих учреждений и организаций, а также перечень видов и разновидностей документов, образовавшихся в ходе документирования той или иной функции. Соответствующий раздел пособия раскрывает пользователю исторический контекст и основные нормативные правовые акты, регулирующие взаимодействие в конкретной сфере личностно-государственных отношений; виды и разновидности дел и документов, которые фиксировали поисковые признаки биографо-генеалогической информации; примерный перечень архивных фондов, где они могут находиться.
В связи с отсутствием обобщающих работ по методике архивного поиска биографо-генеалогической информации советского периода в пособии выделен специальный раздел, в котором раскрываются конкретные приемы определения архивных фондов, видов дел и документов в составе фондов федеральных государственных архивов и государственных архивов субъектов Российской Федерации с искомой информацией.
В приложении помещен алфавитный указатель видов и разновидностей документов, содержащих биографическую и генеалогическую информацию советского периода. Каждое описание включает наименования вида (разновидности) документа, законодательных и нормативных актов, регламентирующих его введение, хронологический период действия, масштаб применения, реквизиты содержания, состав биографической и генеалогической информации, указание должностного лица, полномочного составлять документ, а также профиль архивов и состав фондов, которые могут содержать необходимую информацию. Эти данные помогут пользователю установить наличие, повторяемость, частоту фиксации того или иного искомого признака в документах различного функционального назначения, создаваемых конкретными организациями в соответствии с их отраслевой принадлежностью.
Поиск, согласно рекомендациям пособия, проводится поэтапно. На первом, предварительном (доархивном), имеющем цель уточнить состав искомой информации и конкретный архив, где она может быть выявлена, изучаются административно-территориальное деление СССР – РСФСР за определенный хронологический период, в пределах которого требуется провести поиск искомых данных; сеть государственных архивов и их профиль (т.е. распределение в них документов АФ РФ); история государственных учреждений, что позволит определить, в каких фондах может содержаться искомая информация; правовые основы доступа к ней частных лиц. На следующем этапе осуществляется непосредственное выявление информации в фондах государственного архива.
Эффективность поиска информации существенно зависит от профессиональной подготовки и знания состава и содержания архивных фондов; видового состава документов и принципов группировки видов и разновидностей документов в дела, системы научно-справочного аппарата. Справочное пособие направляет пользователя, облегчая его исследовательский поиск с помощью конкретных примеров исполнения запросов различной степени сложности. Кроме того, пособие содержит необходимые ориентиры, позволяющие расширить сферу поиска, в том числе по архивным материалам учреждений и организаций, не включенным в состав АФ РФ.
К сожалению, в составе АФ РФ значительные комплексы документов с биографической и генеалогической информацией отсутствуют. Многое было утрачено в результате войн и стихийных бедствий. Не все документы, содержащие информацию о конкретном человеке, не отмеченном официальными наградами, подлежали приему в государственные архивы как не имеющие научного и практического значения. Многие документы все еще остаются в архивах министерств и ведомств, наделенных правом депозитарного хранения, например, сведения о прохождении военной службы и учете военнослужащих – в Центральном архиве Минобороны России, Центральном музее Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., Архиве военно-медицинских документов при Военно-медицинском музее Минобороны России, Центральном военно-морском архиве Минобороны России и его филиале, Центральном архиве пограничных войск ФСБ России, Центральном архиве ФСБ России, Главном информационно-аналитическом центре МВД России, Центральном архиве внутренних войск МВД России. Документы советского уголовно-процессуального судопроизводства продолжают храниться в архивах судебных органов, органов МВД и ФСБ России, прокуратуры, дела внесудебных органов (ВЧК–ОГПУ–НКВД, особых совещаний, «двоек», «троек») – в Центральном архиве ФСБ России и архивах местных УФСБ. В государственные архивы до конца 1990-х гг. эти документы практически не поступали, поскольку не истекли предельные сроки их ведомственного хранения (75 лет), а также потому, что многие из этих комплексов оставались на режимном хранении. Федеральный закон «Об архивном деле в Российской Федерации» от 22 октября 2004 г.[15] вообще исключил эту категорию дел из состава документов, для которых устанавливаются предельные сроки хранения в архивах организаций.
Ограничения в использовании биографической и генеалогической информации сопряжены также с проблемой доступа к этой информации, регламентируемого Федеральным законом Российской Федерации от 22 октября 2004 г. № 125-ФЗ «Об архивном деле в Российской Федерации», Положением о порядке доступа к материалам, хранящимся в государственных архивах и архивах государственных органов Российской Федерации, прекращенных уголовных и административных дел в отношении лиц, подвергшихся политическим репрессиям, а также фильтрационно-проверочных дел[16], методическими рекомендациями ВНИИДАД «Обеспечение доступа пользователей к документам государственных и муниципальных архивов Российской Федерации и организация пользования ими» (М., 2009).
Информативность пособия, по оценке экспертов, превзошла его прикладное назначение. Виды и разновидности документов с биографической и генеалогической информацией в своей совокупности представляют уникальный исторический источник, характеризующий процессы взаимоотношений человека и советского государства, составляя добротную основу для диссертаций источниковедческого или историко-документоведческого характера. Информация, заключенная в справочном пособии, обозначила границы источниковой базы для исследования политики советской власти в отношении личности во всех сферах общественной жизни страны. Так, документы, фиксирующие связи и отношения между населением и государством (взаимные права, обязанности и ответственность) в период, когда на основе принятого в первые дни победы новой власти декрета ВЦИК и СНК РСФСР от 10 ноября 1917 г. «Об уничтожении сословий и гражданских чинов»[17] проводился в жизнь провозглашенный институт гражданства, опосредованно раскрывают драматические революционные преобразования общественных отношений. Все процессы, связанные с поражением граждан в правах, документировались. В соответствующих документах содержатся подробные данные о человеке: является ли он бывшим белым офицером, членом следственных комиссий; полицейским чином, жандармом, стражником; служителем религиозного культа; промышленником и предпринимателем, использующим наемный труд; торговцем и его иждивенцем; кулаком и членом его семьи; кустарем, ремесленником, старателем и др. (Все лица, «пораженные в правах», к 1930 г. были лишены права на пенсию, пособие по безработице.)
Персональный учет, адреса проживания, адресные передвижения, возраст, семейное положение, имущественное состояние, род занятий, биографические, генеалогические, другие данные в той или иной полноте, составляя предмет систематического наблюдения, контроля и учета местных органов власти и управления и в определенных случаях территориальных отделений органов правопорядка СССР, отраженные в документах, дают в руки исследователя неопровержимые данные о положении человека, причисленного к той или иной категории населения. Эти меры позволяли, во-первых, отстранить представителей свергнутых классов и сословий, других групп населения от участия в общественной жизни страны, во-вторых, организовать особый учет и контроль лиц, активно участвовавших в завоевании советской власти (красных партизан, красногвардейцев; детей, оставшихся без родительского попечения; стариков и лиц, потерявших трудоспособность и др.). В годы Великой Отечественной войны налаженная система учета и контроля с ее обязательными для заполнения графами документов помогла обустроить тысячи эвакуированных, прибывших в тыл, разместить в детских учреждениях детей, оставшихся без родителей, предотвратить массовый голод, организовав карточное снабжение населения страны хлебом и продуктами первой необходимости.
Выполненное коллективом ВНИИДАД и архивными учреждениями-соисполнителями исследование видового состава документов советской эпохи, содержащих биографическую и генеалогическую информацию, вводит в сферу научного знания уникальный пласт источников для объективного освещения истории советской России.
[1] Елпатьевский А.В. Об источниковом потенциале организационно-распорядительной документации для получения историко-биографических сведений персонального характера (на примере изучения состава испанской эмиграции в 1920–1950-х гг.) // Проблемы научной ценности, использования и сохранности историко-биографических и генеалогических документов в составе Архивного фонда России: Материалы «круглого стола» (март 2000 г.) и науч.-практ. конф. (30 мая 2001 г.). М., 2001. С. 26.
[2] Конституция Российской Федерации. М., 1994. Ст. 23, 29.
[3] Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 1996. С. 85–91; Федеральный закон Российской Федерации от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации» // Собр. законодательства Российской Федерации. 2006. № 31. Ч. 1. Ст. 3448.
[4] Генеалогия (от греч. – genos – род, происхождение и logos – слово, учение) – специальная историческая дисциплина, изучающая родственные связи и их роль в исторической действительности. Биографика – специальная историческая дисциплина, объектом изучения которой является жизнедеятельность человека в исторической действительности. Агиография – специальная историко-богословская дисциплина, объектом изучения которой является житие святого.
[5] Елпатьевский А.В. О документальных источниках современных историко-биографических и генеалогических исследований // Археографический ежегодник за 1971 год. М., 1972. С. 80–86; Он же. Краткий очерк истории документирования трудовых отношений в дореволюционной России и СССР // Тр. ВНИИДАД. 1978. Т. VII. Ч. 1. С. 118–132; Он же. К истории документирования актов гражданского состояния в России и СССР (с ХVIII в. по наст. время) // Актовое источниковедение: Сб. ст. М., 1979. С. 55–84; Он же. Краткая историография проблемы документов по личному составу последних лет // Архивоведение и источниковедение отечественной истории. Проблемы взаимодействия на современном этапе: Докл. и сообщ. на 4-й Всерос. конф. (Москва, 24–25 апреля 2002 г.). М., 2002. С. 115–128.
[6] См., напр.: Красавин А.С. Создание и развитие системы документации по кадрам в 20–70-е годы // Развитие советского документирования (1917– 1981 гг.). М., 1983. С. 186–210; Он же. Формирование системы документации по кадрам в 1917–1930 гг. // Делопроизводство. 2001. № 1. С. 97–101; Сидорова В.А. Документная система по приему, перемещению и увольнению кадров в Наркомате просвещения РСФСР в 1927–1971 гг. // Документирование управленческой деятельности: Сб. науч. тр. М., 1986. С. 122–145; Сорина Л.М. Об отборе на государственное хранение личных дел работников государственной власти и управления, специалистов отраслей народного хозяйства // Вестник архивиста. 1993. № 4–5 (16–17). С. 46–53.
[7] Татиевская. Л.Е. Генеалогическая информация в документах РГАЭ // Отечественные архивы. 1993. № 4. С. 101–102; Романова С.Н. Дела по обвинению православного духовенства и мирян // Там же. 2001. № 4. С. 4–13; Она же. Собирание и исследование исторических источников, содержащих персональную информацию о новомучениках Русской православной церкви // Региональные аспекты исторического пути православия: архивы, источники, методология исследования. Вологда, 2001. С. 31–34; Богинский А.В. О поиске генеалогической и биографической информации в ведомственных архивах // Вестник архивиста. 2003. № 5–6 (77–78). С. 287–313; Гапонова А.В. К вопросу об использовании личных дел // Там же. 2004. № 2 (80). С. 165–167.
[8] Проблемы научной ценности, использования и сохранности…
[9] Наумов О.Н. Генеалогия: Учеб. пособие. М., 2007. Ч. 1.
[10] Иноземцева З.П. Личные фонды и коллекции – источник сохранения национальной памяти Отечества (по материалам конференции) // Мир источниковедения: Сб. в честь Сигурда Оттовича Шмидта. Пенза, 1994. С. 293–297; Она же. Генеалогическая информация в государственных хранилищах (проблемы и решения) // Архивоведение и источниковедение отечественной истории. Проблемы взаимодействия на современном этапе: Докл. и тез. выступлений на 2-й Всерос. конф. (Москва, 12–13 марта 1996 г.). М., 1997. С. 289–292; Вальдин А.С. Личный состав: доступ к документам и документы о доступе // Архивоведение и источниковедение отечественной истории. Проблемы взаимодействия на современном этапе: Докл. и сообщ. на 4-й Всерос. конф. С. 271–279.
[11] Генеалогическая информация в государственных архивах России: Справ. пособие. М., 2004.
[12] Общие правила документации и документооборота (проект). М.; Л., 1931.
[13] В качестве пользователей рассматриваются лица: а) восстанавливающие сведения своей биографии; б) восстанавливающие генеалогическую информацию; в) изучающие портреты исторических персонажей и рядовых людей эпохи, исторические события и явления в контексте персонализации.
[14] За исключением организационно-распорядительных и иных документов, в которых персонифицированная информация не являлась предметом целенаправленной фиксации жизни и деятельности человека в советском государстве.
[15] Федеральный закон от 22 октября 2004 г. № 125-ФЗ (с изм. на 4 декабря 2006 г.) // Собр. законодательства Российской Федерации. 2004. № 43. Ст. 4169.
[16] Утверждено приказом Министерства культуры и массовых коммуникаций Российской Федерации и Федеральной службы безопасности Российской Федерации от 25 июля 2006 г. № 375/584/352.
[17] Собр. узаконений и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства. 1917. № 3. Ст. 31.
