Депортации в СССР затронули более 6 миллионов граждан различных национальностей [1]. Начавшись как акции преследования неугодных классов (кулаки, казаки), получив продолжение в зачистках «приграничных» и «прифронтовых» районов от граждан «инонациональностей» (поляки, немцы, корейцы, китайцы, курды, иранцы, греки, турки), советские депортации оказались, в конце концов, инструментом репрессий против «своих» народов (народы Кавказа и Крыма, калмыки).
Масштаб демографических потерь депортированных народов СССР был очень велик. Это было вызвано как невероятно возросшей в ходе и после депортации смертностью, так и резким спадом рождаемости и ассимиляцией. «Уплотнение» размещения депортируемых в вагонах-товарняках, отсутствие приспособленного жилья, продовольствия и одежды в местах высылки, резкая смена климата, репрессивный режим спецпоселений вели к ухудшению здоровья, распространению инфекционных заболеваний, массовой гибели от болезней, недоедания и холода.
Суммарные человеческие потери десяти тотально депортированных народов (корейцы, немцы, финны-ингерманландцы, карачаевцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары и турки-месхетинцы) составили около полумиллиона человек, т.е. одну пятую от их численности на начало депортации, составившей 2580 тысяч человек. Наиболее глубокие потери понесли народы, депортированные во второй половине Второй мировой войны, выселение которых было обставлено особенно жестоко.
В той или иной мере, депортациям в СССР подверглось еще множество других этнических, этноконфессиональных и социальных категорий советских граждан (казаки, «кулаки» самых разных национальностей, поляки, азербайджанцы, курды, китайцы, русские, иранцы, евреи-ирани, украинцы, молдаване, литовцы, латыши, эстонцы, греки, болгары, армяне, кабардинцы, хемшины, армяне-«дашнаки», турки, таджики и др.). Точно оценить потери этих групп, опираясь на доступные материалы, не представляется возможным.
Общее число всех депортированных составило свыше 6 миллионов человек [2], причем примерно половина пришлось на довоенный период. Это составляет около 3,6% численности населения СССР в 1939 году. Общая численность десяти тотально депортированных народов (на начало депортации) составила 2581 тысячу человек (с учетом демобилизованных с фронта). Прямые людские потери этих народов, согласно нашим оценкам, составили около 502 тысяч человек, т.е. 19,4% от численности на начало депортации.
Если распространить уровень людских потерь десяти тотально депортированных народов на остальные высланные категории, то оценка общих людских потерь от депортаций в СССР может составить 1170 тысяч человек. Вероятно, эта оценка завышена, поскольку народы, депортированные в военный период, понесли наибольшие потери. Но даже если принять уровень потерь у высланных групп, за исключением тотально депортированных народов, за 10% (это вдвое меньше, чем у высланных в годы войны, и в полтора раза меньше потерь корейцев, высланных в 30-е годы), то прямые людские потери от депортаций в СССР можно оценить в 845 тысяч человек. Точная оценка едва ли возможна, по всей видимости, реальные потери находятся в интервале от 700 тысяч до 1 миллиона человек.
Попытка оценить демографические потери тотально депортированных народов содержится в нашей книге «Демографические потери депортированных народов СССР», где подробно описана методика получения всех оценок. Но многие депортированные народы еще задолго до высылки подвергались усиленным репрессиям, также повлекшим за собой большие человеческие жертвы. Народам, подпадавшим под планы депортации, придавался образ чужих, враждебных стране, и это приводило к особому «вниманию» к ним во время кампаний государственного террора [3]. Так, в ходе массовых репрессий 1937-1938 годов аресты во время «национальных операций» НКВД, направленных против поляков, латышей, немцев, эстонцев, финнов, греков, иранцев, «харбинцев» (русских рабочих, некогда работавших на Китайско-Маньчжурской железной дороге и вернувшихся в СССР), китайцев, румын, болгар, македонцев, корейцев и афганцев, составили 21,4% всех арестов. Причем если в целом было расстреляно 19% арестованных, то в «национальных операциях» этот показатель был выше – 73,7% [4]. В упомянутой работе мы не оценивали потери в ходе репрессий, но очевидно, что людские потери населения депортированных народов следует увеличить еще примерно на 250 тысяч человек, с учетом количества расстрелянных в «национальных операциях» только в июле 1937 – ноябре 1938 годов.
Оценка динамики численности семи депортированных народов с момента депортации до конца 1980-х годов, основанная на сводках НКВД и данных послевоенных переписей населения, представлена в табл. 1.
| Дата | Немцы | Карачаевцы | Калмыки | Чеченцы | Ингуши | Балкарцы | Крымские татары |
| Сентябрь 1941 | 1193,3 | ||||||
| Ноябрь 1943 | 69,2 | ||||||
| Ноябрь 1943 | 68,4 | ||||||
| Декабрь 1943 | 97,6 | ||||||
| Февраль 1944 | 95,9 | ||||||
| Февраль 1944 | 407,9 | 95,3 | |||||
| Март 1944 | 38,3 | ||||||
| Март 1944 | 37,2 | ||||||
| Май 1944 | 190,2 | ||||||
| Декабрь 1944 | 324,2 | 79,1 | 33,0 | ||||
| Апрель 1945 | 62,3 | 181,1 | |||||
| Октябрь 1945 | 59,9 | 79,7 | 328,2 | 77,3 | 33,3 | 151,9 | |
| Октябрь 1946 | 59,8 | 76,0 | 323,8 | 76,3 | 32,9 | 150,9 | |
| Октябрь 1948 | 999,2 | 56,7 | 74,3 | 285,0 | 78,8 | 31,7 | 145,3 |
| Январь 1949 | 57,3 | 76,6 | 285,8 | 79,0 | 32,0 | 145,1 | |
| Июнь 1949 | 57,3 | 76,6 | 285,8 | 79,0 | 32,0 | 145,1 | |
| Июль 1949 | 1078,9 | 58,7 | 77,0 | 291,3 | 80,5 | 32,6 | 150,1 |
| Январь 1950 | 1084,9 | 59,1 | 77,0 | 291,3 | 80,5 | 32,8 | 150,5 |
| Июль 1950 | 1091,5 | 59,5 | 77,3 | 291,3 | 80,5 | 31,8 | 150,8 |
| Январь 1953 | 1208,6 | 63,1 | 80,8 | 316,4 | 83,4 | 33,3 | 159,5 |
| Январь 1954 | 1223,9 | 64,6 | 80,6 | 324,0 | 83,5 | 34,0 | 159,9 |
| Январь 1959 | 1619,7 | 81,4 | 106,1 | 418,8 | 106,0 | 42,4 | 184,8 |
| Январь 1970 | 1846,3 | 112,7 | 137,2 | 612,7 | 157,6 | 59,5 | 220,5 |
| Январь 1979 | 1936,2 | 131,1 | 146,6 | 755,8 | 186,2 | 72,4 | 234,5 |
| Январь 1989 | 2038,6 | 155,9 | 173,8 | 956,9 | 237,4 | 85,1 | 271,7 |
За четыре с половиной десятилетия, минувших со времени высылки, численность всех переживших депортацию народов выросла, иногда довольно значительно (рис. 1).
Однако этот рост мог быть намного большим, если бы не огромные потери, вызванные депортацией. Попытаемся оценить эти потери и понять, насколько большей могла бы быть численность подвергшихся депортации народов к концу ХХ века при отсутствии потерь.
Один из главных источников демографических потерь депортированных народов – их чрезвычайно высокая смертность, особенно в первое время после депортации. Для того, чтобы оценить вызванные повышенной смертностью прямые людские потери, фактическое число смертей, соответствующее реальной динамике численности депортированных народов с момента высылки и до 1952 года (именно на эти годы приходятся основные потери депортированных народов), было сопоставлено с прогнозным числом смертей по сценарию «без потерь» (табл. 2). При таком подходе большое значение имеет гипотеза о том, каким мог быть «нормальный» уровень рождаемости и смертности высланных народов в послевоенные годы при отсутствии войны и депортации. Поскольку к концу 1960-х годов компенсаторный подъем рождаемости и показателей дожития у всех депортированных народов был исчерпан, мы приняли, что динамика смертности и рождаемости после 1970-х годов в целом была «нормальной», т.е. не искаженной войной и переселением. Соответственно, в период 1950-1960-х мы положили, что показатели рождаемости и смертности должны были быть на уровне 1970-х.
Как видно из приведенных в табл. 2 оценок, индекс сверхсмертности (т.е. отношение числа фактических смертей к тому, каким оно могло бы быть в отсутствие депортаций) в целом для семи народов превысил 200%, а общие людские потери составили не менее 442 тысяч человек, т.е. более 21% от числа депортированных.
| Оценка фактического числа смертей | Прогноз по сценарию «без потерь» | Прямые людские потери | Индекс сверхсмертности | % потерь к числу высланных | |
| Немцы | 432,8 | 204,0 | 228,8 | 2,12 | 19,17 |
| Карачаевцы | 23,7 | 10,6 | 13,1 | 2,24 | 19,00 |
| Калмыки | 45,6 | 33,1 | 12,6 | 1,38 | 12,87 |
| Чеченцы | 190,2 | 64,8 | 125,5 | 2,94 | 30,76 |
| Ингуши | 36,7 | 16,4 | 20,3 | 2,24 | 21,27 |
| Балкарцы | 13,5 | 5,9 | 7,6 | 2,28 | 19,82 |
| Крымские татары | 75,5 | 41,2 | 34,2 | 1,83 | 18,01 |
| Итого | 818,1 | 376,0 | 442,1 | 2,18 | 21,13 |
| Итого – по «наказанным» народам (без немцев) | 385,3 | 172,0 | 213,3 | 2,24 | 23,74 |
Некоторые вопросы вызывает низкая оценка потерь калмыков. Это связано, прежде всего, с высоким уровнем довоенной смертности калмыков, который, будучи заложен в сценарий «без потерь», привел к высокому прогнозному значению числа смертей в исследуемый период. Однако это также может быть связано с вероятным занижением истинного числа высланных в разные годы калмыков, что может привести к заниженной оценке числа смертей, которые реально имели место.
К оценке прямых людских потерь семи депортированных народов, представленной в табл. 2, надо добавить еще оценки соответствующих потерь корейцев (28,2 тысячи человек), финнов-ингерманландцев (около 20 тысяч), турков-месхетинцев (12,9 тысячи) [5]. Таким образом, общая оценка прямых людских потерь тотально депортированных народов переваливает через полмиллиона человек.
Второй источник демографических потерь депортированных народов – резкий спад рождаемости.
Оценка потерь, связанных со снижением рождаемости, была выполнена тем же методом, что и оценка числа избыточных смертей: фактическое число рождений сравнивалось с полученным в соответствии с прогнозом по сценарию «без потерь» (табл. 3).
| Оценка фактического числа рождений | Прогноз по сценарию «без потерь» | Дефицит рождений | % потерь к прогнозу | % к числу высланных | |
| Немцы | 364,5 | 633,7 | 269,3 | 42,5 | 22,6 |
| Карачаевцы | 15,0 | 33,8 | 18,8 | 55,7 | 27,2 |
| Калмыки | 22,3 | 49,4 | 27,1 | 54,9 | 27,8 |
| Чеченцы | 94,1 | 192,6 | 98,5 | 51,1 | 24,2 |
| Ингуши | 23,8 | 45,6 | 21,8 | 47,9 | 22,9 |
| Балкарцы | 7,5 | 18,7 | 11,3 | 60,2 | 29,4 |
| Крымские татары | 35,0 | 90,2 | 55,2 | 61,2 | 29,0 |
| Итого | 562,1 | 1064,1 | 502,0 | 47,2 | 24,0 |
| Итого – по «наказанным» народам (без немцев) | 197,6 | 430,4 | 232,8 | 54,1 | 25,9 |
Таким образом, число рождений за время депортации (до 1953 года) у семи депортированных народов сократилось почти вдвое, а общие потери от дефицита рождений составили около четверти численности депортированных. Кроме того, следует учесть дефицит в 17,3 тысячи рождений, или 33,3% от прогнозируемого числа рождений (10% от числа высланных) у корейцев и 23,6 тысячи рождений (50,5% от прогнозируемого число рождений и 24,1% к числу депортированных) у турок-месхетинцев. Для оценки дефицита рождений у финнов-ингерманландцев у нас не было достаточной информации.
Впоследствии, в 1950—1960-е годы, потери от спада рождаемости, в отличие от людских потерь, были частично восполнены за счет компенсаторного роста числа рождений. Меньше всего это удалось сделать крымским татарам — народу, который все послевоенное время подвергался преследованию со стороны властей. Значительными остались также потери у тех народов, уровень рождаемости которых был традиционно высок и остался высоким к 1970-м (практически все мусульманские народы). Это связано с тем, что в условиях высокой рождаемости ее компенсаторный рост не может так же заметно влиять на воспроизводство населения, как в условиях низкой рождаемости, поскольку уровень рождаемости ограничен сверху биологическими и социальными факторами. Именно это обстоятельство сказалось на том, что у калмыков – народа, понесшего наибольшие потери в 50-е годы, – к 1989 г. уровень потерь оказался относительно невысоким (в 1970-е годы рождаемость калмыков была уже низкой, а компенсаторный рост рождений в 50-60-е – высоким). Напомним, впрочем, что в сценарии «без потерь» рождаемость 1960-х годов мы приняли на уровне 1970-х, что в случае калмыков может занизить «истинный» уровень 60-х. Для того чтобы учесть возможное занижение «естественной» рождаемости 60-х, мы провели для калмыков альтернативный расчет, положив в сценарии «без потерь» более высокую рождаемость в 60‑е. При таком подходе потери калмыков можно оценить как 67,6 тысячи человек (40,6%) к 1959 и 80,2 тысячи человек (31,6%) к 1989 году.
Дефицит рождений у остальных категорий депортированных, судя по анализу потерь тотально депортированных народов, был того же порядка, что и прямые людские потери.
Основой расчетов по сценарию «без потерь», отражающему гипотетическую демографическую динамику в отсутствие войн и депортаций 1940-х годов, послужили скорректированные данные переписи 1939 года. Однако потери населения депортированных народов после 1939 года включают в себя не только те, что связаны с депортацией, но и те, что связаны с войной (включая сюда советско-финляндскую войну, польскую кампанию, потери в партизанском движении, другие потери во время оккупации, ушедших с немцами, аресты и высылку сразу после освобождения от оккупации и прочее). Для того чтобы вычленить из общих демографических потерь ту их часть, которая не связана с депортацией, мы отнесли все потери, имевшие место к началу депортации, на счет военных потерь.
На рис. 2-11 представлена динамика численности депортированных народов – как фактическая, так и гипотетическая, – в рамках сценария «без потерь» (данные переписи 1939 года отражены с поправками на переучет). На графиках отчетливо видно, сколь глубок был демографический кризис, испытанный населением депортированных народов, и сколь велики демографические потери, не преодоленные к концу XX века. Отклонение численности на момент депортации (первая точка после 1939 года на всех рисунках) от графика сценария «без потерь» отражает величину потерь, вызванных войной (с учетом фронтовиков, не демобилизованных к началу депортации), а также возможные ошибки модели и оценок численности на 1939 год. Отчетливо видно, что военные потери были особенно велики у тех народов, которые подверглись оккупации. Это связано не только с лишениями периода самой оккупации, но и, видимо, с тем, что перед оккупацией значительная часть населения пополняла ряды армии и партизан (на это указывают повышенные доли части населения, оказавшегося, по нашим оценкам, на фронте к началу депортации).
Обращает на себя внимание необычно большое отклонение от сценария «без потерь» к началу депортации у калмыков и немцев (около 30% и 17% от прогнозной численности на момент депортации). Это может быть связано не только и даже не столько с большими потерями, вызванными войной, сколько с неточностью учета НКВД.
Огромные потери финнов-ингерманландцев (рис. 10), очевидно, не связаны со столь большими человеческими жертвами, как у других народов, высланных в годы войны. Судя по всему, большое отклонение от сценария «без потерь» может быть отнесено на счет избежавших репатриации из Финляндии (согласно нашим оценкам, таких могло быть до десяти тысяч человек), а также значительной ассимиляции финнов. Ассимиляция финнов, которая и без депортации могла быть высокой, как и у других народов финно-угорской языковой группы [6], была, очевидно, ускорена их депортацией и различными ограничениями на место жительства.
Потери депортированных народов резко возросли в первые годы высылки и увеличивались вплоть до середины 1950-х годов. Только после освобождения депортированных народов от режима спецпоселения прирост демографических потерь замедлился. К середине 50-х годов потери депортированных народов составили от трети (немцы) до половины (калмыки) их прогнозной численности. Потери «наказанных» народов особенно велики, что отражает нечеловеческие условия их депортации и расселения.
В табл. 4 приводятся оценки потерь численности семи депортированных народов в динамике.
| Дата | Немцы | Карачаевцы | Калмыки | Чеченцы | Ингуши | Балкарцы | Крымские татары |
| Сентябрь 1941 | 236,4 | ||||||
| Ноябрь 1943 | 16,6 | ||||||
| Ноябрь 1943 | 17,5 | ||||||
| Декабрь 1943 | 41,1 | ||||||
| Февраль 1944 | 43,0 | ||||||
| Февраль 1944 | 40,1 | 4,5 | |||||
| Март 1944 | 9,9 | ||||||
| Март 1944 | 11,1 | ||||||
| Май 1944 | 49,7 | ||||||
| Декабрь 1944 | 132,5 | 22,8 | 16,1 | ||||
| Апрель 1945 | 26,7 | 62,8 | |||||
| Октябрь 1945 | 30,3 | 61,7 | 137,7 | 26,4 | 17,0 | 95,0 | |
| Октябрь 1946 | 32,8 | 67,2 | 154,9 | 30,3 | 18,7 | 101,3 | |
| Октябрь 1948 | 679,6 | 41,0 | 72,5 | 220,7 | 33,9 | 22,7 | 117,9 |
| Январь 1949 | 41,1 | 70,6 | 223,4 | 34,5 | 22,8 | 119,6 | |
| Июнь 1949 | 41,7 | 71,1 | 229,6 | 35,4 | 23,4 | 121,0 | |
| Июль 1949 | 624,4 | 41,0 | 71,2 | 225,3 | 34,7 | 22,9 | 117,4 |
| Январь 1950 | 634,7 | 41,9 | 72,1 | 232,9 | 36,5 | 23,5 | 119,9 |
| Июль 1950 | 643,3 | 42,9 | 72,8 | 240,7 | 38,3 | 25,1 | 122,3 |
| Январь 1953 | 599,0 | 46,2 | 74,2 | 257,7 | 45,2 | 27,4 | 127,6 |
| Январь 1954 | 610,1 | 47,6 | 76,4 | 268,3 | 49,4 | 28,3 | 132,7 |
| Январь 1959 | 328,9 | 45,5 | 60,5 | 277,2 | 51,1 | 27,5 | 133,3 |
| Январь 1970 | 346,5 | 51,0 | 52,6 | 364,1 | 65,5 | 28,9 | 154,9 |
| Январь 1979 | 469,1 | 64,6 | 62,2 | 478,4 | 96,8 | 31,8 | 188,8 |
| Январь 1989 | 496,4 | 74,2 | 58,0 | 562,4 | 108,9 | 34,7 | 198,2 |
Не все указанные в табл. 4 потери обусловлены депортациями, часть из них, как и у других народов СССР, была связана с войной. Для того чтобы оценить ту часть потерь, которая вызвана непосредственно депортациями и условиями ссылки, из общих потерь депортированных народов были вычтены потери, связанные с войной. Результат приведен в табл. 5. Поскольку потери от депортации были гораздо выше военных, картина потерь от депортации сходна с картиной общих потерь от войны и депортаций. Относительно низкие потери калмыков в 1959-1989 годах могут объясняться упомянутым выше возможным занижением рождаемости в сценарии «без потерь». Альтернативный расчет с более высокой рождаемостью дает результат 39,1 тысячи человек в 1959 (27%) и 52,6 тысячи человек в 1989 году (23,2%).
| Ноябрь 1943 | 0,9 | ||||||
| Февраль 1944 | 1,9 | ||||||
| Март 1944 | 1,5 | ||||||
| Декабрь 1944 | 88,2 | 7,6 | |||||
| Апрель 1945 | 12,5 | 13,1 | |||||
| Октябрь 1945 | 15,8 | 20,6 | 93,3 | 21,9 | 8,4 | 55,8 | |
| Октябрь 1946 | 18,2 | 34,0 | 112,1 | 26,1 | 10,1 | 64,2 | |
| Октябрь 1948 | 572,5 | 26,3 | 39,9 | 179,2 | 29,9 | 14,2 | 82,4 |
| Январь 1949 | 26,2 | 38,6 | 183,2 | 30,7 | 14,4 | 85,6 | |
| Июнь 1949 | 518,0 | 26,8 | 39,2 | 189,9 | 31,6 | 15,0 | 87,3 |
| Июль 1949 | 26,1 | 39,5 | 185,7 | 31,0 | 14,5 | 84,1 | |
| Январь 1950 | 528,5 | 26,8 | 40,7 | 193,9 | 32,8 | 15,1 | 87,3 |
| Июль 1950 | 537,4 | 27,7 | 41,7 | 202,3 | 34,7 | 16,9 | 90,5 |
| Январь 1953 | 494,0 | 30,8 | 44,5 | 222,5 | 42,1 | 19,3 | 99,4 |
| Январь 1954 | 505,4 | 32,0 | 47,3 | 234,5 | 46,5 | 20,2 | 106,1 |
| Январь 1959 | 225,8 | 29,0 | 32,7 | 244,9 | 48,6 | 19,3 | 109,7 |
| Январь 1970 | 248,8 | 31,0 | 23,6 | 313,5 | 61,6 | 19,1 | 125,8 |
| Январь 1979 | 379,3 | 42,4 | 35,0 | 422,7 | 93,1 | 21,5 | 160,8 |
| Январь 1989 | 419,8 | 49,9 | 33,0 | 501,8 | 105,5 | 24,3 | 173,6 |
К 1989 году депортированные народы частично восстановили свои потери — прежде всего, за счет компенсаторного роста числа рождений в 50—60-е годы. Меньше всего удалось компенсировать потери крымским татарам — народу, который все послевоенное время подвергался преследованию со стороны властей. Высокими остались также потери у тех народов, уровень рождаемости которых был традиционно высок и остался высоким к 1970-м годам (практически все мусульманские народы). Это связано с тем, что в условиях высокой рождаемости ее компенсаторный рост не может также заметно влиять на воспроизводство населения, как в условиях низкой рождаемости, поскольку уровень рождаемости ограничен сверху биологическими и социальными факторами. Именно это обстоятельство сказалось на том, что у калмыков – народа, понесшего наибольшие потери в 50-е годы, – к 1989 году уровень потерь оказался относительно невысоким (в 1970-е годы рождаемость калмыков была уже низкой, а компенсаторный рост рождений в 50-60-е – высоким).
Оценки потерь для всех десяти тотально депортированных народов СССР по отношению к их исходной численности сведены в табл. 6, а частичная компенсация потерь по мере удаления от момента депортации отражена в табл. 7 .
| Народы | Депорти-ровано, тыс. | Прямые людские потери, тыс. | Дефицит рождений тыс. | Всего демографи-ческих потерь, тыс. | Демографические потери в % к числу депортированных |
| Корейцы | 172,5 | 28,2 | 17,3 | 45,5 | 26,4 |
| Финны | 105 | 18,8 | 22,1 | 40,9 | 39,0 |
| Немцы | 1276,9 | 228,8 | 269,3 | 498,1 | 39,0 |
| Карачаевцы | 71,9 | 13,1 | 18,8 | 31,9 | 44,4 |
| Калмыки** | 104,1 | 12,6 | 27,1 | 39,7 | 38,1 |
| Чеченцы | 412,5 | 125,5 | 98,5 | 224 | 54,3 |
| Ингуши | 96,3 | 20,3 | 21,8 | 42,1 | 43,7 |
| Балкарцы | 39,4 | 7,6 | 11,3 | 18,9 | 48,0 |
| Крымские татары | 200 | 34,2 | 55,2 | 89,4 | 44,7 |
| Турки-месхетинцы | 102,1 | 12,9 | 23,6 | 36,5 | 35,7 |
| Итого | 2580,8 | 501,9 | 565 | 1066,9 | 41,3 |
| Народы | Демографические потери в % к численности депортированных в момент высылки | Демографические потери с учетом частичной компенсации в результате повышения рождаемости в % к прогнозу по гипотезе «без потерь» | |
| к 1959 году | к 1989 году | ||
| Корейцы | 26,4 | 17,7 | 15,1 |
| Финны | 39,0 | 38,2* | 33,2* |
| Немцы | 39,0 | 12,2 | 11,3 |
| Карачаевцы | 44,4 | 26,3 | 21,2 |
| Калмыки** | 38,1 | 23,6 | 10,7 |
| Чеченцы | 54,3 | 36,9 | 31,5 |
| Ингуши | 43,7 | 31,4 | 27,2 |
| Балкарцы | 48,0 | 31,3 | 18,4 |
| Крымские татары | 44,7 | 37,3 | 36 |
| Турки-месхетинцы | 35,7 | 38,4 | 38,5 |
| Итого | 41,3 | 22,3 | 20,1 |
Потери демографического потенциала к 1989 году указывают, что депортированные народы так и не сумели полностью оправиться от последствий депортаций – долгосрочные потери их населения составили от 10-20% (немцы и калмыки; при альтернативном расчете долгосрочные потери калмыков составляют 28%) до 30-40% (чеченцы, крымские татары, турки-месхетинцы) от возможной численности в отсутствие катаклизмов 1940-х годов.
Примечания
[1] Полян, П.М. 2000. Не по своей воле… – М.: Объединенное гуманитарное издательство, 2000. – 330 с.; Martin T. The Origins of Soviet Ethnic Cleansing / The Journal of Modern History 70 (Dezember 1998): 813-861
[2] Полян П.М. Не по своей воле… – М.: Объединенное гуманитарное издательство, 2000: 239
[3] Martin T. Op. cit.: 822
[4] Ibid.: 854-855.
[5] Эдиев Д.М. Демографические потери депортированных народов СССР.Ставрополь, 2003: 272, 298, 300.
[6] Anderson, B.A. and Silver, B.D. Estimating Russification of Ethnic Identity Among Non-Russians in the USSR. Demography 20/4: 461-489.
