Динамика изменения половозрастной структуры населения России

Центр демографии и экологии человека Института народнохозяйственного прогнозирования РАН
		ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ БЮЛЛЕТЕНЯ «НАСЕЛЕНИЕ И ОБЩЕСТВО»
117418, Москва, Нахимовский пр-т, д. 47, ИНП РАН; Телефон (095) 332-4289; Факс (095) 718-9771

Следы социальных катастроф XX века на возрастной пирамиде

Современная возрастно-половая пирамида населения России сформировалась под влиянием двух групп факторов: эволюционных изменений как следствия закономерного снижения смертности и рождаемости в процессе демографического перехода и пертурбационных воздействий, связанных с экономическими и социальными потрясениями, которыми была столь богата история России ХХ века. Если бы таких пертурбационных воздействий не было, контур пирамиды изменялся бы постепенно, отражая типичный для периода демографического перехода процесс старения населения: основание пирамиды становилось бы все более узким, ее верхняя часть — все более широкой, соотношение мужской и женской частей пирамиды не претерпевало бы больших изменений, а ее края оставались бы плавными.

В действительности же для российской возрастно-половой пирамиды во второй половине ХХ века были характерны деформированные, изорванные края и очень сильная асимметрия мужской и женской частей пирамиды. В этом как раз и сказалось действие пертурбационных факторов российской истории.

Хотя последствия наиболее тяжелых социальных катастроф, пришедшихся на первую половину ХХ века, постепенно «забываются» возрастно-половой пирамидой, их следы все еще весьма заметны и на пирамиде 2002 года, где к ним добавились последствия социальных пертурбаций 1990-х годов. Сравнение пирамид 1989 и 2002 годов позволяет судить об общем характере изменений возрастно-полового состава населения России за последний межпереписной период (рис. 1).

Рисунок 1. Возрастно-половая пирамида России по переписям 2002 (сверху) и 1989 (снизу) годов

На пирамиде 1989 года хорошо видны следы снижения числа родившихся и роста младенческой смертности во время Первой мировой и гражданской войн, затем во время голода 1932-1933 годов, особенно резкого сокращения числа рождений в 1942-1945 годах, во время Второй мировой войны и «эха» этого сокращения спустя 20 лет, усиленного к тому же падением рождаемости в 1960-е годы. Заметно также уменьшение числа родившихся, наметившееся в конце 1980-х годов («второе эхо» войны) и сменившее рост числа рождений в первой половине 1980-х годов — «эхо» послевоенного подъема рождаемости, усиленное мерами демографической политики, а возможно, и антиалкогольной кампанией 1985-1988 годов.

Все эти особенности возрастной пирамиды 1989 года сохраняются и у пирамиды 2002 года, хотя следы самой первой катастрофы — Первой мировой и гражданской войн — становятся уже мало заметными. Но зато бросается в глаза резкое сужение нижней части пирамиды, гораздо большее, чем можно было ожидать, принимая во внимание неизбежность «второго эха» войны: его последствия были значительно усугублены резким падением рождаемости в 1990-е годы.

Население России моложе европейского или японского, но старше населения США

Главная и наиболее известная черта изменений российской возрастной пирамиды на протяжении большей части ХХ столетия — старение населения, проявляющееся в росте доли пожилых и снижении доли молодых людей и в увеличении среднего возраста живущих (табл. 1).

Период между переписями 1989 и 2002 годов ознаменовался новым шагом постарения. Доля молодых людей в возрасте до 20 лет уменьшилась на 4,7 процентного пункта, доля пожилых в возрасте 60 лет и старше выросла на 3,2 процентного пункта, средний возраст живущих увеличился на 3 года и составил 37,7 года. В целом же за последние три четверти века доля молодых людей сократилась более чем вдвое, доля пожилых выросла в 2,7 раза, средний возраст живущих увеличился почти на 13 лет.

За счет каких компонентов происходило старение между 1989 и 2002 годами?

Люди, жившие на территории России в момент переписи 1989 года, за время между переписями должны были постареть на величину межпереписного периода, равную 13,7 года. Но часть из них не дожила до новой переписи, а так как уровень смертности существенно увеличивается с возрастом, вследствие чего основную массу умерших составляют пожилые и престарелые люди, то смертность снизила возраст живущих, по нашей оценке, на 5,5 года. Дети, появившиеся после переписи 1989 года, также способствовали омоложению населения и снизили его средний возраст почти на 5 лет (их вклад в противодействие процессу старения мог бы быть существенно большим, если бы не падение рождаемости в 1990-е годы). Наконец, некоторое омолаживающее влияние оказала иммиграция — мигранты были в среднем значительно моложе всего населения, их приток сократил средний возраст живущих примерно на 0,2 года.

По нашим расчетам, если бы уровни рождаемости и смертности (или только рождаемости) оставались такими же, как в относительно благополучном 1988 году, постарение за межпереписной период было бы менее заметным, средний возраст живущих увеличился бы не на 3, а всего на 1 год.

В целом процесс старения в России протекает примерно так же, как и в других промышленно развитых странах, с той разницей, что из-за деформированности российской возрастной пирамиды динамика крупных возрастных групп, особенно средней группы — от 20 до 60 лет — имела волнообразный характер, чего почти не наблюдается в других странах. Но, начиная примерно с 1990 года, доля этой группы в населении России мало отличается от соответствующей доли в Европейском Союзе или США, к которым в самые последние годы приблизилась и Япония (рис. 3).

Рисунок 2. Доля населения в возрасте 0-19 лет в России, Европейском Союзе, США и Японии. 1960-2002

Рисунок 3. Доля населения в возрасте 20-59 лет в России, Европейском Союзе, США и Японии. 1960-2002

Рисунок 4. Доля населения в возрасте 60 лет и старше в России, Европейском Союзе, США и Японии. 1960-2002

Сейчас население России, где демографический переход, а стало быть, и сопряженная с ним эволюция возрастной структуры начались относительно поздно, все еще моложе, чем в Европе или Японии, но старше, чем в США, где, благодаря более высокой рождаемости и иммиграции, удается сохранять довольно высокую долю молодежи и противодействовать росту доли пожилых.

В России, как и везде, женская и мужская части пирамиды стареют по-разному. В мужской части пирамиды, из-за более высокой смертности и более низкого дожития мужчин до пожилых и старческих возрастов, доля молодых людей выше, а пожилых — ниже, чем в женской (рис. 5). Соответственно фактический средний возраст мужчин на 4,5 года ниже, чем женщин: 35,5 против 40,0 года. Но эти показатели испытывают влияние различий в возрастной структуре. Не испытывающий такого влияния табличный средний возраст (рассчитанный на основе таблиц смертности и зависящий только от возрастных интенсивностей смертности в период, для которого рассчитана таблица) несколько иной. Для мужчин он составляет 32,4 года, для женщин — 38,1 года, разница — 5,7 года.

Рисунок 5. Доля трех крупных возрастных групп в населении России и его мужской и женской частях

Сравнивая российскую возрастную пирамиду с европейской, можно увидеть, что это различие женской и мужской частей пирамиды имеет универсальный характер. В то же время в России, где дожитие и мужчин и женщин ниже, а разрыв в продолжительности жизни мужчин и женщин выше, чем в Европе, она выражена более отчетливо. Это хорошо видно на рис. 6, где, при большей разнице в высоте мужского и женского столбиков, российские столбики в левой и средней частях графика выше европейских, а в левой части (пожилое население) — ниже.

Рисунок 6. Доля трех крупных возрастных групп в мужском и женском населении России и Европейского Союза

Следует отметить некоторые различия в возрастном составе городского и сельского населения России, хотя они не особенно велики. Пока сельское население немного старше городского, но городское население стареет быстрее, чем сельское. Различие в среднем возрасте городского и сельского населения в 2002 году составляло около 0,1 года. По сравнению с 1989 годом оно существенно уменьшилось: в 1989 году сельские жители были на 1,4 года старше горожан. Сейчас средний возраст городского населения практически не отличается от среднего возраста всего населения, что вполне естественно в силу малой разницы в средних возрастах между городом и селом и преобладающей (3/4) долей городского населения в населении страны.

Диспропорция полов в России продолжает ослабевать

Важная особенность долговременных изменений деформированной войнами и социальными потрясениями российской возрастной пирамиды — постепенное ослабление диспропорции полов.

Все послевоенные переписи населения демонстрировали неуклонное сокращение «женского перевеса» в населении, число женщин на 1000 мужчин в населении в целом неуклонно сокращалось: в 1959 — 1242; в 1970 — 1193; в 1979 — 1174; в 1989 — 1140. Перепись 2002 года впервые показала рост этого соотношения (рис. 7). Некоторые комментаторы истолковали этот факт таким образом, что в период между переписями 1989 и 2002 годов соотношение полов в российском населении снова ухудшалось, и что это объясняется ростом мужской смертности в 1990-е годы. Хотя некоторое неблагоприятное влияние роста смертности на половые пропорции действительно имело место, в целом — это поверхностное и совершенно неверное толкование изменения показателя.

Рисунок 7. Число женщин на 1000 мужчин по данным переписей населения

Существует огромная разница в судьбах поколений россиян, родившихся до и после конца 1930-х годов и соответственно принимавших или не принимавших участие в войнах ХХ века, особенно во Второй мировой войне. Все поколения, участвовавшие в войне, понесли огромные потери своей мужской части, что привело к возникновению небывалой диспропорции полов. У более молодых поколений ничего подобного не наблюдалось.

Так, у поколения, родившегося, например, в 1920 году, к моменту достижения возраста 50 лет на 1000 мужчин приходилось 1716 женщин, а у тех, кто родился всего 10 лет спустя (в 1930 году) и достиг призывного возраста уже после окончания войны, это соотношение составило всего 1140 на 1000. В то же время, сравнение с поколением, родившимся еще 10 лет спустя, не говорит о сколько-нибудь существенных изменениях, соответствующий показатель для него — 1135 женщин на 1000 мужчин.

Самые страшные потери понесло поколение 1922 года — 19-летние призывники 1941-го. В нем к 50 годам на 1000 мужчин приходилось 1849 женщин. Но, как видно на рис. 8, судьба старших поколений была не намного лучшей, качественные различия существуют именно между двумя указанными группами поколений.

Рисунок 8. Число женщин на 1000 мужчин в возрасте 40, 50, 60 и 70 лет в разных поколениях россиян

Понятно, что главные изменения в соотношении полов в населении России на протяжении всего послевоенного периода определялись тем, что понесшие небывалые мужские потери старшие поколения постепенно сходили со сцены, замещаясь более молодыми, с гораздо более нормальными половыми пропорциями. У тех же поколений, которые не знали таких потерь, половые пропорции менялись мало (рис. 9). Между двумя последними переписями соотношение полов в возрастах от 15 до 59 лет несколько ухудшилось вследствие увеличившегося разрыва в смертности мужчин и женщин. Разрыв в ожидаемой продолжительности жизни мужчин и женщин между 1989 и 2002 годами вырос на три года, а смертность в России особенно высока в этом возрастном интервале.

Однако это небольшое ухудшение не могло изменить общую тенденцию к выравниванию половых пропорций, обусловленную естественным уходом поколений, в которых эта пропорция была кардинально нарушена. Что же касается ухудшения показателя соотношения полов для всего населения, то оно объясняется сдвигами в возрастном составе населения, который изменяется не плавно, а следуя выпуклостям и впадинам возрастной пирамиды.

Рисунок 9. Соотношение полов в пятилетних возрастных группах по четырем послевоенным переписям населения

Если бы соотношение полов в каждой возрастной группе между двумя последними переписями не менялось, то только за счет изменения возрастной структуры мужчин и женщин число женщин на 1 мужчину должно было бы вырасти с 1,139 до 1,195, а число мужчин на 1 женщину — уменьшиться с 0,877 до 0,855. Действительные изменения были намного меньшими, потому что им противодействовали более значительные позитивные сдвиги в детских и особенно пожилых возрастах. Если бы возрастной состав мужчин и женщин в 2002 году был бы таким же, как в 1989, то вследствие только возрастных сдвигов в соотношении полов — как положительных, так и отрицательных — число женщин на 1 мужчину во всем населении не увеличилось бы с 1,139 до 1,146, а уменьшилось бы до 1,112; соответственно, число мужчин на 1 женщину не уменьшилось бы с 0,877 до 0,871, а выросло бы до 0,887 (табл. 3).

Демографическая нагрузка: последние годы благоприятной динамики

Возрастной состав населения предопределяет важные с экономической точки зрения показатели демографической нагрузки, то есть соотношения численностей населения в рабочем и нерабочих (детском и пожилом) возрастах. Деление на три возрастные группы по критерию трудоспособности всегда условно, но все же дает довольно ясное представление о демографических предпосылках формирования контингентов работников и иждивенцев.

Соответственно говорят о демографической нагрузке на 1000 населения в рабочем возрасте, различая при этом нагрузку детьми в дорабочем или пожилыми в послерабочем возрастах. Сумма нагрузок детьми и пожилыми образует общую демографическую нагрузку.

По принятым в России критериям к рабочим относятся для мужчин возраста 16-59 лет, для женщин — 16-54 года. Соответственно, возраст 0-15 лет считается дорабочим, а возраст 60 и старше для мужчин и 55 и старше для женщин — послерабочим.

На протяжении всего послевоенного периода общая демографическая нагрузка в России испытывала сильные колебания, которые происходили на фоне сокращающейся нагрузки детьми и растущей нагрузки пожилыми.

На момент переписи населения 2002 года российская возрастная структура выглядела весьма благоприятной. В России было 26,3 млн. человек в возрасте моложе рабочего, 89 млн. человек, в рабочем и 29,8 млн. человек в возрасте старше рабочего или соответственно: 18,1%, 61,3% и 20,5% от общей численности всего населения. Такой высокой доли населения в рабочем возрасте и такой низкой демографической нагрузки в России не наблюдалось за весь XX век (табл. 4 и рис. 10).

Рисунок 10. Общая демографическая нагрузка на 1 человека в рабочем возрасте

Несмотря на различие траекторий движения, общая демографическая нагрузка в России в начале XXI века была примерно такой же, как в других развитых странах. При сравнении с этими странами на рис. 11-13 используется не российский критерий выделения трех групп населения, а международный: выделяются группы 0-19 лет, 20-59 лет и 60 лет и старше. Сравнение показывает, что при общности тенденций существуют и отличия России от других стран. Помимо более значительных колебаний показателя, о чем уже говорилось, следует обратить внимание на то, что сейчас в России вклад детских возрастов в формирование общей нагрузки больше, а пожилых — соответственно меньше, чем в Европейском Союзе и Японии. По отношению же к США положение обратное.

Рисунок 11. Общая демографическая нагрузка на 1 человека в рабочем возрасте (20-59 лет) в России, Европейском Союзе, США и Японии

Рисунок 12. Демографическая нагрузка детьми на 1 человека в рабочем возрасте (20-59 лет) в России, Европейском Союзе, США и Японии

Рисунок 13. Демографическая нагрузка пожилыми на 1 человека в рабочем возрасте (20-59 лет) в России, Европейском Союзе, США и Японии

Оценивая нынешние показатели демографической нагрузки в России как благоприятные, нельзя не сказать, что, по всем прогнозам, эта ситуация вскоре начнет быстро изменяться. В частности, ожидается значительный рост демографической нагрузки пожилыми, а вместе с тем и общей демографической нагрузки.

Старение всего населения неизбежно сопровождается значительным старением его работоспособной части. По переписи 2002 года абсолютная численность более молодых рабочих возрастов (16-34 года) — примерно такая же, как по данным переписей 1979 и 1989 годов, а вот численность старших рабочих возрастов по сравнению с переписью 1989 года увеличилась на 15,6%. Доля возрастов 40 лет и более среди рабочих возрастов между 1989 и 2002 годами увеличилась с 34,5% до 42,2%. При росте численности рабочих возрастов на 3,7%, численность рабочих возрастов моложе 50 лет сократилась на 8,3%, а в возрастах 40 лет и старше выросла на 26,6%.

Динамика численности населения в рабочих возрастах и демографической нагрузки очень важны, но не следует недооценивать экономическое и социальное значение динамики и других возрастных контингентов. Некоторые из них представлены на рис. 14.

Рисунок 14. Изменение численности некоторых возрастных групп по данным послевоенных переписей населения (млн. человек)

Перепись 2002 года зафиксировала самую низкую, по сравнению с четырьмя другими послевоенными переписями населения, численность детей дошкольных возрастов и самую высокую численность рабочих и пенсионных возрастов. При этом изменился и возрастной состав людей пенсионного возраста. Число «молодых» пенсионеров (мужчины 60-64 года, женщины 55-59 лет) меньше, чем в 1970 или 1989 годах, но больше, чем в 1959 или 1979 годах, зато численность пенсионеров старшей группы достигла максимума именно в 2002 году. По сравнению с 1989 годом она выросла на 22%. Оценивая общую картину можно сказать, что перепись 2002 года не зафиксировала никаких неожиданных изменений в численности всех названных контингентов.

Вопреки тому, что часто думают, два последние десятилетия отмечены непрерывным ростом числа юношей призывных возрастов (рис. 15).

Рисунок 15. Число юношей призывных возрастов (18-19 лет) на начало года (тысяч человек)

Несмотря на некоторое снижение после 2002 года, более высокая, чем в начале 2004 года, численность этого контингента была лишь в начале 1959, 1970, 1975, 1978-1981 и 2003 годов. Но в ближайшем будущем эта ситуация станет меняться, число молодых людей призывных возрастов начнет быстро падать, следуя естественным образом за падением числа мальчиков, родившихся после пика рождаемости 1986-1987 годов (рис. 16).

Рисунок 16. Число родившихся мальчиков, Россия, 1960-2000, млн.

«Старые» и «молодые» регионы России

Перепись 2002 года показала, что возрастно-половой состав населения регионов России различается весьма существенно. Достаточно сказать, что средний возраст населения в пяти самых «молодых» регионах России, по крайней мере, на 10 лет ниже, чем в пяти самых «старых». А соотношение полов колеблется от 813 мужчин на 1000 женщин в Ивановской области, до 1110 мужчин на 1000 женщин в Чукотском автономном округе.

На рис. 17 представлено несколько характерных возрастных пирамид населения регионов.

Рисунок 17. Возрастно-половые пирамиды некоторых областей России по переписи 2002 г.

Отличительная черта возрастно-половой пирамиды Республики Дагестан — сохранение вплоть до возраста 18 лет достаточно четко выраженной традиционной треугольной формы. Это следствие сохранявшегося здесь долгое время, до конца 1980-х годов, высокого уровня рождаемости.

Особенности пирамид трех других регионов не столь очевидны. Пирамида Магаданской области отличается очень малой долей пожилых в населении, а Тульской — напротив, высокой долей пожилых, особенно женщин. Пирамида Москвы занимает в этом смысле среднее положение, но имеет еще две особенности: интенсивная миграция сгладила в значительной мере провалы в средних возрастах, характерные для населения России в целом, в то же время основание пирамиды заметно уже, чем во всех трех остальных регионах.

Различия между федеральными округами несколько меньше, чем между субъектами федерации, но тоже достаточно существенны (табл. 5).

Представленные в таблице данные о среднем возрасте говорят сами за себя. Самое старое население — в Центральном федеральном округе, самое молодое — в Дальневосточном и Южном округах. Городское население несколько моложе сельского — в основном вследствие миграции молодежи в города.

Средний возраст живущих ниже в тех регионах, где был выше естественный прирост населения в 1989-2002 годах. Связь между изменением среднего возраста и естественным приростом меньше. Дело в том, что регионы, где в 1989-2002 годах естественный прирост был не столь низким, как в большинстве других регионов России, отличались достаточно высоким естественным приростом и до 1989 года. Как следствие эти регионы обладали более молодой возрастной структурой населения.

Рисунок 18. Средний возраст населения субъектов федерации по переписи 2002 г. (лет)

Все карты построены по единому принципу. Границы средней группы — среднее значение распределения плюс, минус ¼ стандартного отклонения. Границы второй и четвертой групп отличаются от средней группы на ½ стандартного отклонения.

Рисунок 19. Изменение среднего возраста населения субъектов федерации между переписями 1989 и 2002 годов (лет)

В результате действия долговременных тенденций и конъюнктурных изменений демографических процессов, в том числе и динамики внешней и внутренней миграции, старение населения наиболее выражено среди сельских женщин (табл. 5). При среднероссийской доле женщин в возрасте 65 лет и старше в женском населении, равной 16%, доля женщин в возрасте 65 лет и старше в общей численности сельских женщин в Псковской области составляет 33%, в Рязанской — 32%, в Тверской, Новгородской и Курской областях — около 30%, т.е. можно сказать, что практически почти каждая третья жительница села — это женщина пожилого возраста.

Где более молодое населением, там меньше диспропорция полов

Регионы с более молодым населением отличаются меньшей диспропорцией полов, что естественным образом вытекает из природы асимметрии полов в российской возрастно-половой пирамиде. Соответственно и разрыв в среднем возрасте живущих мужчин и женщин существенно меньше там, где половая диспропорция меньше. Этот разрыв максимальный в Центральном и Северо-Западном федеральных округах, минимальный — в Дальневосточном (табл. 6).

Рисунок 20. Соотношение численностей полов по данным переписи 2002 года (число мужчин на 1000 женщин)

За межпереписной период число мужчин на 1000 женщин заметно уменьшилось на Севере и Востоке страны (рис. 21), т.е. в тех регионах, где при переписи 1989 года оно было заметно выше, чем в других регионах России. Видимо, это связано с оттоком из этих районов мужчин рабочих возрастов, которых ранее привлекали в эти районы более выгодные условия работы, изменившиеся впоследствии в процессе перехода к рыночной экономике.

В то же время в 18 субъектах федерации наблюдался заметный рост числа мужчин на 1000 женщин. Среди них Москва, Коми-Пермяцкий автономный округ, Республики Адыгея, Северная Осетия, Дагестан, где рост составил более 20 пунктов и был результатом либо значительного въезда (Москва) либо относительно высокой рождаемости (республики Северного Кавказа).

Рисунок 21. Разность соотношений численностей полов (число мужчин на 1000 женщин) по переписи населения 2002 года и переписи 1989 года

Демографическое будущее страны очевидным образом связано с числом потенциальных матерей — женщин в репродуктивном возрасте (мы выбрали интервал от 15 до 44 лет). На протяжении последних 50 лет их число в России, несмотря на некоторые колебания, в основном росло, сейчас оно велико, как никогда. Доля женщин в репродуктивном возрасте достаточно сильно варьирует по регионам России — от 21,1% в Тульской и Рязанской областях, до 27,2% в Ямало-Ненецком 27,4% в Ханты-Мансийском автономном округах. Различия между федеральными округами много меньше (табл. 7). Максимум — 24,1% приходится на Уральский и Сибирский федеральные округа, минимум — 23,3 — на Центральный округ.

Доля женщин репродуктивных возрастов в сельской местности как правило, на 2-4 пункта, меньше, чем в городах.

За время после переписи 1989 года доля женщин репродуктивных возрастов выросла во всех федеральных округах и по России в целом. Максимальный рост — в Южном округе. Но в ряде расположенных на севере и востоке России субъектов федерации эта доля сократилась, в том числе в Корякском, Чукотском и Эвенкийском автономных округах, Камчатской, Магаданской, Мурманской и Сахалинской областях и Санкт-Петербурге.

Обращает на себя внимание заметный рост доли женщин репродуктивных возрастов в сельской местности Центрального федерального округа, где при переписи 1989 года она была поразительно низкой.

Таким образом, можно сказать, что происшедшие между 1989 и 2002 годами изменения возрастно-полового состава населения способствовали, при прочих равных условиях, увеличению числа рождений на 1000 человек населения и в стране в целом, и в большинстве регионов. Но в ближайшие годы, когда в репродуктивный возраст начнут вступать малочисленные поколения девочек, родившихся в 1990-е годы, число и доля женщин репродуктивных возрастов будут неизбежно снижаться.