В январе 2009 года ВВП России снизился почти на 9% по отношению к январю 2008 года, а темпы роста инвестиций в основной капитал – на 15,5%. Падение основных экономических показателей прошлого года сегодня дает экспертам почву для оптимистичных прогнозов: по их мнению, в 2010 году следует ждать роста ВВП, инвестиционной активности и промышленного производства. Впрочем, пока российская экономика не позволяет говорить о начале устойчивого роста: для этого необходимо восстановление инвестиционной активности и внутреннего спроса, которые все еще продолжают падать из-за сокращения доходов населения. «Полит.ру» публикует главу из книги «Системный мониторинг: Глобальное и региональное развитие», в которой авторы размышляют о проблеме улучшения инвестиционного климата, а также о том, какое влияние на инвестиционную активность оказывают политика и действия органов государственного управления.
В этом разделе Мониторинга представлены предварительные результаты предпринятого в рамках проекта анализа факторов, влияющих на инвестиционную активность.
С позиции неоклассической экономической теории объем инвестиций зависит от распределения получаемого дохода на потребление и накопление (сбережение). В условиях низких среднедушевых доходов населения основная их доля (75–80%) расходуется на потребление. Рост доходов граждан вызывает повышение доли, направляемой на сбережения, которые являются источником инвестиционных ресурсов, что ведет к значительному увеличению объема инвестиций (Мэнкью 2003: 322).
Чтобы превратить сбережения в инвестиции, необходима мобилизация ресурсов населения. Однако население практически лишено возможности непосредственно осуществлять инвестиции в производство. Его участие в основном осуществляется с помощью финансового рынка. Таким образом, еще одним фактором, влияющим на уровень и интенсивность инвестиций является степень организованности финансового рынка. И если финансовый рынок хорошо организован, то в инвестиционный процесс вовлекаются и те денежные средства, которые оказываются свободными на незначительный срок. Финансовая система должна давать достаточно возможностей направлять в реальный сектор избыточные средства (см., например: Мэнкью 2003: 331–332).
Согласно широко распространенным представлениям, наиболее существенное влияние на объем инвестиций оказывает ставка ссудного процента (и, в особенности, реальная ставка процента [2]), так как в процессе инвестирования обычно используются не только (и не столько) собственные, но и заемные средства (см., например: Хаберлер 2008; Самуэльсон, Нордхаус 2009: 114–118). Если ожидаемая норма чистой прибыли от использования занятых средств превышает величину процентной ставки, то такое инвестирование будет рентабельным. Фирма может уверенно участвовать во всех прибыльных проектах. Также считается, что если фирма не прибегает к заимствованию, а финансирует инвестиции за счет внутренних средств, то и в таком случае роль процентной ставки не изменяется. Изымая средства из сбережений и инвестируя их, фирма несет альтернативные издержки, потому что лишается процентного дохода, который она могла бы получить, ссудив эти средства. Следовательно, рост процентной ставки вызывает снижение объема инвестиций в экономику страны (см., например: Макконнелл, Брю 2003: 192–193) [3].
Согласно Дж. М. Кейнсу, ставка процента учитывается при составлении планов инвестиций, но не является единственным фактором. Особое внимание он придает норме прибыли, которую фирмы ожидают получить от инвестиций. Так, во время спада производства надежды на прибыль столь призрачны, что уровень инвестиций будет низким, и он может падать и дальше, несмотря на значительное снижение ставки процента. И наоборот, когда потребность в инвестициях крайне велика, снижение ставки процента не является главным стимулом к росту инвестиционной активности (Макконнелл, Брю 1995: 199; Duran, Montalvo 2004: 89–93).
Фактор уровня прибыли на инвестиции всегда действует в совокупности с фактором безопасности. Обычно, чем выше ожидаемая прибыль от вложений, тем выше риск данных инвестиций. Менее рискованные вложения, как правило, приносят меньшую прибыль. Но даже если мы имеем дело с практически безрисковыми вложениями (к каковым обычно относят вложения в государственные ценные бумаги), то и эти инвестиции должны иметь какой-то минимальный размер прибыльности, ниже которого владельцы сбережений не захотят осуществлять инвестиции.
В качестве очень важного негативного фактора инвестиционной активности обычно рассматривается уровень инфляции. Действительно, инвестиционный процесс нередко достаточно чутко реагирует на темпы инфляции. При прочих равных условиях, чем выше этот показатель, тем в большей степени будет обесцениваться будущая прибыль инвестора и меньше стимулов к увеличению объема инвестиций (особенно в процессе долгосрочного инвестирования) (Мэнкью 2003: 322). В условиях галопирующей инфляции, когда калькуляция издержек представляет значительную неопределенность, процессы реального капиталообразования становятся непривлекательными, скорее будет отдано предпочтение спекулятивным операциям.
Одна из влиятельных теорий динамики инвестиций базируется на принципе акселератора. Согласно этому принципу, уровень инвестиций определяется главным образом темпом изменения выпуска. Другими словами, когда выпуск растет, уровень инвестиций имеет тенденцию к повышению, так как предприятиям требуется больше заводов и оборудования. Снижение выпуска приводит к низкому уровню инвестиций. Так, во время резкого падения темпов роста ВВП в 1979–1982 гг. инвестиции уменьшились на 22% (Самуэльсон, Нордхаус 1999: 474). То же самое наблюдается и в ходе современного мирового финансово-экономического кризиса.
Принимая инвестиционные решения, владельцы фирм оценивают ожидаемые доходы после уплаты налогов. Увеличение налогов на бизнес приводит к снижению рентабельности. Налоговый режим в различных секторах или даже в различных странах оказывает глубокое воздействие на инвестиционную активность компаний, целью деятельности которых является прибыль (Самуэльсон, Нордхаус 1999: 474; 2009: 114–118; Макконнелл, Брю 2003: 195).
Для учета всех этих факторов было введено интегральное понятие инвестиционного климата. Это понятие отличается сложностью и комплексностью и может рассматриваться как на макро- так и на микроэкономическом уровне. Существует достаточно широкий спектр, как определений инвестиционного климата, так и методик его исчисления (Лебедев 1995; Иванова 1996).
В 2005 г. издаваемый Всемирным банком ООН ежегодно Доклад о мировом развитии был посвящен проблеме улучшения инвестиционного климата. Особое внимание в докладе было уделено тому, какое влияние на инвестиционный климат оказывают политика и действия органов государственного управления. Проводимые Банком опросы показали, что затраты инвесторов, связанные с ненадежностью инфраструктуры, проблемами с обеспечением исполнения договорных обязательств, преступностью, коррупцией и госрегулированием, могут составлять свыше 25% от объемов продаж, то есть более чем в три раза превышать сумму налогов, обычно взимаемых с компаний. При этом, согласно одному из исследований Всемирного Банка, затраты времени на регистрацию новой компании колеблются от 2 дней в Австралии до более, чем 200 дней на Гаити (Всемирный банк 2005: 1–2).
Свои рейтинги инвестиционного климата и рисков периодически публикуют ведущие экономические журналы мира (Euromoney, Fortune, The Economist), а также экспертные агентства (Moody’s, Standart & Poor, IBCA). В свою очередь, присваиваемые ими инвестиционные рейтинги тоже являются некоторого рода факторами инвестиций (Скопина 2006).
Согласно российскому рейтинговому агентству «Эксперт», инвестиционный климат включает объективные возможности страны или региона (инвестиционный потенциал) и условия деятельности инвестора (инвестиционный риск). Инвестиционный потенциал региона складывается из восьми частных потенциалов (каждый из которых, в свою очередь, характеризуется целой группой показателей). Речь идет о следующих «потенциалах»:
Рассчитываются следующие виды инвестиционного риска:
Законодательство является одной из важнейших составляющих инвестиционного риска. Здесь препятствиями являются чрезмерная усложненность процедуры согласования инвестиционных проектов и регистрации юридических лиц, отсутствие должной защиты прав и интересов собственников и инвесторов, наличие сильного лобби (Герасимов 2008).
Что касается сырьевых компаний, то им особо выбирать не приходится — они идут туда, где есть ресурс. Кроме того, на сырьевых рынках значительно влияние конъюнктуры.
На региональном уровне инвестиционный климат проявляет себя через многосторонние отношения предпринимательских структур, банков, профсоюзов и других субъектов хозяйства и региональных органов власти.
На основе использования базы данных Всемирного банка ООН (World Bank 2009) нами было проведено эмпирическое тестирование факторов, влияющих на инвестиционную активность. В качестве показателя инвестиционной активности взяты валовые инвестиции в основной капитал (Gross fixed capital formation) как доля от ВВП. Данный показатель в виде зависимой переменной был прокоррелирован с другими показателями базы данных Всемирного банка. Понятие валового образования основного капитала включает в себя благоустройство земельных площадей, инвестирование в строительство промышленных предприятий, приобретение машинного оборудования и аппаратуры, строительство дорог, социальных объектов, жилья, офисов и т.п. В данном тестировании используются данные за 2005 год, так как они являются наиболее полными из всех доступных последних лет.
В результате анализа соответствующей корреляционной матрицы по всем странам мира мы получаем следующую картину (см. Табл. 1, серой заливкой здесь и далее выделены отрицательные корреляции):
| Экспортные пошлины (% налоговых поступлений) | r | -0,591 | Помощь (% валового капиталообразования) | r | -0,258 |
| α (1-ст.) | 0,002 | α (1-ст.) | 0,004 | ||
| N | 22 | N | 102 | ||
| Доля доходов четвертых 20% | r | 0,585 | CPIA [4] рейтинг социальной защиты (от 1 до 6) | r | 0,253 |
| α (1-ст.) | 0,018 | α (1-ст.) | 0,03 | ||
| N | 13 | N | 56 | ||
| Доля доходов третьих 20% | r | 0,502 | Население в возрасте 15–64 года (% от общего населения) | r | 0,249 |
| α (1-ст.) | 0,04 | α (1-ст.) | 0,001 | ||
| N | 13 | N | 140 | ||
| Доля доходов первых 10% | r | -0,482 | % девочек среди учащихся учреждений начального образования | r | 0,249 |
| α (1-ст.) | 0,047 | α (1-ст.) | 0,003 | ||
| N | 13 | N | 122 | ||
| CPIA рейтинг прав собственности и основанного на законе управления (от 1 до 6) | r | 0,467 | Отношение числа иждивенцев (детей и стариков) к числу лиц трудоспособных возрастов | r | -0,247 |
| α (1-ст.) | 0 | α (1-ст.) | 0,002 | ||
| N | 56 | N | 140 | ||
| Доля доходов первых 20% | r | -0,459 | % школьников, обучающихся в частных средних учебных заведениях | r | -0,236 |
| α (1-ст.) | 0,057 | α (1-ст.) | 0,01 | ||
| N | 13 | N | 96 | ||
| CPIA рейтинг долговой политики (от 1 до 6) | r | 0,425 | Коэффициент подростковой рождаемости (рождений на 1000 женщин в возрасте 15–19 лет) | r | -0,234 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,003 | ||
| N | 56 | N | 140 | ||
| Доля доходов вторых 20% | r | 0,425 | Относительные годовые темпы роста экспорта товаров и услуг | r | 0,228 |
| α (1-ст.) | 0,074 | α (1-ст.) | 0,005 | ||
| N | 13 | N | 124 | ||
| Объем контейнерных перевозок через порты | r | 0,415 | Импорт товаров и услуг (% от ВВП) | r | 0,223 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,004 | ||
| N | 57 | N | 140 | ||
| Рейтинг гендерного равенства (CPIA) | r | 0,408 | Общий коэффициент смертности (на 1000 чел.) | r | -0,218 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,005 | ||
| N | 56 | N | 140 | ||
| Рейтинг политики справедливого отношения к социальным группам (CPIA) | r | 0,399 | Расходы на информационные и коммуникационные технологии (% от ВВП) | r | 0,212 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,036 | ||
| N | 56 | N | 73 | ||
| Роды с участием квалифицированного медицинского персонала (% от общего числа родов) | r | 0,397 | Население в возрасте 0–14 лет (% от общей численности населения) | r | -0,211 |
| α (1-ст.) | 0,003 | α (1-ст.) | 0,006 | ||
| N | 45 | N | 140 | ||
| Распространенность контрацептивов | r | 0,385 | Общий уровень безработицы (% от общего числа рабочий силы) | r | -0,211 |
| α (1-ст.) | 0,032 | α (1-ст.) | 0,04 | ||
| N | 24 | N | 70 | ||
| CPIA управление государственными сектором экономики и институтами (от 1 до 6) | r | 0,362 | Дожитие до 65 лет, женщины (% группы) | r | 0,200 |
| α (1-ст.) | 0,003 | α (1-ст.) | 0,009 | ||
| N | 56 | N | 140 | ||
| CPIA рейтинг человеческих ресурсов (от 1 до 6) | r | 0,353 | Относительные темпы годового прироста населения (%) | r | -0,199 |
| α (1-ст.) | 0,004 | α (1-ст.) | 0,009 | ||
| N | 56 | N | 140 | ||
| CPIA рейтинг регулирования бизнес-среды (от 1 до 6) | r | 0,348 | Отношение числа девочек к числу мальчиков среди учащихся начальной и средней ступеней образования (индекс доступности для девочек начального и среднего образования) | r | 0,198 |
| α (1-ст.) | 0,004 | α (1-ст.) | 0,018 | ||
| N | 56 | N | 112 | ||
| CPIA рейтинг качества государственного управления (от 1 до 6) | r | 0,346 | Остающиеся на второй год в системе начального образования (% зачисленных) | r | -0,196 |
| α (1-ст.) | 0,005 | α (1-ст.) | 0,022 | ||
| N | 56 | N | 107 | ||
| Пассажиры, перевезенные железнодорожным транспортом (млн пассажиро-километров) | r | 0,344 | Ожидаемая продолжительность жизни при рождении | r | 0,195 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,01 | ||
| N | 73 | N | 140 | ||
| CPIA рейтинг справедливого распределения общественных ресурсов (от 1 до 6) | r | 0,338 | Стоимость обслуживания подключения к Интернету (долл. США в месяц) | r | -0,193 |
| α (1-ст.) | 0,005 | α (1-ст.) | 0,011 | ||
| N | 56 | N | 139 | ||
| CPIA рейтинг эффективности мобилизации доходов (от 1 до 6) | r | 0,325 | Экспорт сельскохозяйственного сырья (% экспорта товаров) | r | -0,185 |
| α (1-ст.) | 0,007 | α (1-ст.) | 0,026 | ||
| N | 56 | N | 110 | ||
| Потребление удобрений (тонн) | r | 0,323 | Обрабатываемая земля (км2) | r | 0,177 |
| α (1-ст.) | 0 | α (1-ст.) | 0,019 | ||
| N | 116 | N | 137 | ||
| Занятость в сфере услуг (% от обшей занятости) | r | -0,323 | % девочек, принятых в 1-й класс, (% от соответствующей половозрастной группы) | r | 0,177 |
| α (1-ст.) | 0,003 | α (1-ст.) | 0,03 | ||
| N | 69 | N | 114 | ||
| Рейтинг CPIA для уровня экономического менеджмента (от 1 до 6) | r | 0,306 | Возраст начала получения среднего образования (лет) | r | -0,165 |
| α (1-ст.) | 0,011 | α (1-ст.) | 0,026 | ||
| N | 56 | N | 139 | ||
| Отношение числа учениц к числу учеников в начальном образовании (= индекс доступности начального образования для девочек) | r | 0,322 | Вклад промышленного производства в ВВП (% от ВВП) | r | 0,157 |
| α (1-ст.) | 0 | α (1-ст.) | 0,037 | ||
| N | 120 | N | 130 | ||
| CPIA рейтинг политики в отношении устойчивости окружающей среды (от 1 до 6) | r | 0,300 | Число процедур, необходимых для придания контракту юридической силы | r | -0,148 |
| α (1-ст.) | 0,012 | α (1-ст.) | 0,044 | ||
| N | 56 | N | 133 | ||
| Суммарный коэффициент рождаемости (рождений на женщину) | r | -0,278 | Дожитие до 65 лет, мужчины (%) | r | 0,147 |
| α (1-ст.) | <0,001 | α (1-ст.) | 0,041 | ||
| N | 140 | N | 140 | ||
| Численность населения | r | 0,277 | Реальная ставка процента (%) | r | -0,146 |
| α (1-ст.) | 0 | α (1-ст.) | 0,063 | ||
| N | 140 | N | 111 | ||
| Процент женщин среди квалифицированных учителей, работающих в системе начального образования | r | 0,271 | Уровень налога на прибыль (в %) | r | -0,098 |
| α (1-ст.) | 0,041 | α (1-ст.) | 0,117 | ||
| N | 42 | N | 151 | ||
| Рост ВВП (% годичный) | r | 0,268 | Ставка ссудного процента (%) | r | -0,08 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,201 | ||
| N | 139 | N | 111 | ||
| Обслуживание государственного и гарантированного государством долга (% экспорта) | r | -0,268 | Подоходные налоги (% государственного дохода) | r | -0,056 |
| α (1-ст.) | 0,006 | α (1-ст.) | 0,314 | ||
| N | 87 | N | 78 | ||
| Общий коэффициент рождаемости (на 1000 чел.) | r | -0,265 | Ставка процента по вкладам (%) | r | -0,025 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,393 | ||
| N | 140 | N | 118 | ||
| Стоимость процедур для открытия бизнеса (% ВНП на душу населения) | r | -0,265 | Инфляция, потребительские цены (годовой %) | r | -0,008 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,463 | ||
| N | 133 | N | 132 |
На наш взгляд, полученные корреляции дают основания для некоторых предположений. Так, обращает на себя внимание тот факт, что с уровнем инвестиционной активности хорошо коррелируют показатели размера экономики (высокая численность населения, большая общая площадь обрабатываемых земель, большие объемы потребляемых удобрений или контейнерных перевозок через порты [5] т.д.). Это можно объяснить таким важным для инвесторов фактором, характерным для больших стран, как большая величина внутренних рынков сбыта, высокие объемы предложения рабочей силы и т.п. Это обстоятельство, кстати, показывает, что межстрановая экономическая интеграция, действительно, может быть одним из самых эффективных способов обеспечения роста инвестиционной активности в соответствующих группах стран.
Также вполне логично, что на инвестиционной привлекательности страны положительно сказываются темпы роста ВВП [6], и отрицательно — зависимость от иностранной помощи. Сильную отрицательную корреляцию показывает высокая доля налогов на экспорт в государственных доходах.
Достаточно важную группу предикторов высокого уровня инвестиционной активности по данным анализа общемировой выборки образуют разного рода индикаторы открытости экономик соответствующих стран. Речь идет о таких индикаторах, как, например, высокий уровень импорта товаров и услуг (как % от ВВП) или высокие темпы роста экспорта;
Целую группу показателей, сильно коррелирующих с уровнем инвестиционной активности, составляют рейтинги Всемирного банка ООН, оценивающие эффективность государственной политики и институтов различных стран (CPIA = country policy and institutional assessments [World Bank 2006]). Относительно сильная корреляция между этими индикаторами и уровнем инвестиционной активности говорит одновременно как о достаточно высокой степени объективности этих оценок, так и о значительном влиянии государственной политики и институциональной инфраструктуры на уровень инвестиционной активности.
Еще одну (и, по-видимому, для многих достаточно неожиданную) группу предикторов относительно высокого уровня инвестиционной активности составляет заметное число показателей гендерного равенства, достаточно регулярно «всплывавших» на протяжении всего нашего эмпирического анализа. Таким образом, подтверждается мнение о том, что неравенство полов тормозит социально-экономическое развитие (о некоторых причинах этого обстоятельства см. раздел А. В. Коротаева и Д. А. Халтуриной в следующем выпуске Мониторинга [Коротаев, Халтурина 2009]). Об этом говорится и в документах ООН, к такому заключению пришли и эксперты Всемирного банка этой организации (Всемирный банк 2003). Отметим, что эти переменные на общемировом уровне оказываются даже более сильными факторами инвестиционной активности, чем такие традиционно считающиеся сильнейшими факторы, как реальная ставка процента или уровни налога на прибыль и инфляции (см. Рис. 1):
Как мы видим, особо благоприятные условия для роста инвестиционной активности (а значит и для экономического роста) на мировом уровне создает обеспечение возможности получения образования (и прежде всего образования начального) для женской части населения. Как мы увидим в одном из разделов следующего выпуска Мониторинга (Коротаев, Халтурина 2009), связано это во многом с тем обстоятельством, что ликвидация женской неграмотности является одним из важнейших условий обеспечения экономического роста в слаборазвитых странах. Таким образом, не представляются экономически целесообразными любые меры стран Третьего мира, направленные на снижение уровней налогов на прибыль или инфляции за счет сокращения государственных расходов на образование (и, как мы увидим ниже, здравоохранение). Зато мероприятия, направленные на полную ликвидацию женской неграмотности в этих странах представляются совершенно экономически оправданными, даже если они осуществляются за счет некоторого повышения уровня налогов на прибыль и/или инфляции.
Как можно было видеть выше в Разделе I Мониторинга, наиболее высокие темпы экономического роста в последнее время наблюдались среди среднеразвитых стран. Поэтому не удивительно видеть, что и наиболее высокий уровень инвестиционной активности наблюдается именно в среднеразвитых странах (см. ниже Табл. 3–5, а также выше Рис. 45 Раздела I, с. 91). Данное обстоятельство во всемирной выборке проявляется в следующем.
Во-первых, уровень инвестиционной активности отрицательно корреллирует с разного рода показателями слаборазвитости. Речь идет о таких индикаторах слаборазвитости, как, например: (1) очень высокое отношение числа иждивенцев к числу лиц трудоспособных возрастов [7]; очень высокие значения (2) суммарного и (3) общего коэффициентов рождаемости вообще и (4) коэффициента подростковой рождаемости в частности; (5) высокая доля населения в возрасте 0–14 лет; (6) низкий уровень распространенности контрацептивов; (7) очень высокие темпы роста населения; (8) очень низкие значения ожидаемой продолжительности жизни и показателей дожития до 65 лет; (9) очень высокие значения общего коэффициента смертности; (10) низкий процент родов, принимаемых квалифицированным медицинским персоналом; (11) высокий уровень «второгодничества»; (12) высокий возраст начала получения среднего образования; (13) высокая доля экспорта сельскохозяйственного сырья в общем объеме экспорта; (14) низкая доля в ВВП расходов на информационные и коммуникационные технологии [8]; (15) высокая средняя месячная плата за подключение к Интернету [9]. К этим же показателям слаборазвитости тяготеют такие индикаторы как (16) высокий процент школьников, обучающихся в частных средних учебных заведениях (за этим, как правило, стоит недостаточно развитая государственная система обязательного среднего образования). К этой же группе показателей, кстати, в очень высокой степени относятся и вышеупомянутые показатели гендерного неравенства. Отметим, что из индикаторов слаборазвитости в группу наиболее сильных предикторов низкого уровня инвестиционной активности попали даже не столько (как многие бы ожидали) показатели экономико-структурной отсталости (к ним из вышеперечисленного списка можно отнести разве лишь показатели (13) и (14)), сколько показатели незавершенности демографического перехода ((1)–(10)), низкого уровня развития системы образования ((11), (12), (16), а также бóльшая часть показателей гендерного неравенства). Отметим также наличие в этой группе двух показателей развитости информационных технологий/интернетизации (показатели (14) и (15); как мы сможем увидеть это ниже, данное обстоятельство, по всей видимости, отнюдь не случайно).
Во-вторых, статистически значимыми предикторами высокого уровня инвестиционной активности в общемировой выборке оказались разного рода показатели среднеразвитости, такие как высокая доля промышленности в ВВП [10], большое количество пассажиров, перевозимых железнодорожным транспортом [11], особо высокая доля лиц в возрасте 15–64 года в общем населении страны [12], особо низкое отношение числа иждивенцев (детей и стариков) к числу лиц трудоспособных возрастов [13] и т.д.
В-третьих, отрицательную корреляцию с уровнем инвестиционной активности демонстрируют многие показатели «сверхвысокоразвитости», такие, как, скажем, особо высокое число компьютеров или автомобилей на душу населения (см. Табл. 2):
| Занятость в сфере услуг (% от общей занятости) | r | -0,323 |
| α (1-ст.) | 0,003 | |
| N | 69 | |
| Число персональных компьютеров (на 100 чел.) | r | -0,056 |
| α (1-ст.) | 0,261 | |
| N | 135 | |
| Легковые автомобили (на 1 000 чел.) | r | -0,232 |
| α (1-ст.) | 0,074 | |
| N | 40 | |
| Легковые автомобили (на км автодорог) | r | -0,197 |
| α (1-ст.) | 0,129 | |
| N | 35 |
При всей внешней парадоксальности, эти результаты являются вполне объяснимым и представляют собой просто еще одно из многочисленных проявлений «преимуществ среднеразвитости». Действительно, если в данной стране зафиксировано особо высокое число легковых автомобилей на душу населения, значит, в этой стране мы почти наверняка имеем дело с особо высоким уровнем оплаты труда, а значит, инвестировать в строительство промышленных предприятий в этой стране отнюдь не так интересно, как в стране, где бóльшая часть пассажирских перевозок осуществляется железнодорожным транспортом (и где, скорее всего рабочая сила несравненно более квалифицированна, чем в тех странах, где не развит ни автомобильный, ни железнодорожный транспорт, но где уровень ее оплаты несравненно ниже, чем в странах с особенно высоким числом автомобилей на душу населения).
С другой стороны, нельзя не отметить здесь и определенной асимметрии: отрицательные корреляции между показателями «сверхслаборазвитости» и уровнем инвестиционной активности заметно более выражены, чем отрицательные корреляции между последним и показателями «сверхвысокоразвитости».
Анализ корреляции между ВВП на душу населения и уровнем инвестиционной активности дает близкие результаты, хотя, на первый взгляд, этот анализ для общемировой выборки производит впечатление, что какая-то значимая связь между этими показателями просто отсутствует (см. Рис. 2 и Табл. 3):
| Уровень инвестиционной активности (валовые инвестиции в основной капитал как процент от ВВП) | Итого | |||||
| 1 Низкий (<15%) | 2 Средний (15-20%) | 3 Высокий (20-25%) | 4 Очень высокий (>25%) | |||
| ВВП на душу населения, ППС | 1 Очень низкий (<$1000) | 3 20% | 5 33,3% | 7 46,7% | 0 | 15 100% |
| 2 Низкий ($1000-2000) | 3 13,6% | 10 45,5% | 3 13,6% | 6 27,3% | 22 100% | |
| 3 Низко-средний ($2000-5000) | 3 11,5% | 4 15,4% | 9 34,6% | 10 38,5% | 26 100% | |
| 4 Средний (5000-10000) | 1 3,6% | 11 39,3% | 11 39,3% | 5 17,9% | 28 100% | |
| 5 Высоко-средний-1 ($10000-15000) | 0 | 4 33,3% | 6 50% | 2 16,7% | 12 100% | |
| 5,5 Высоко-средний-2 ($15000-20000) | 0 | 1 20% | 2 40% | 2 40% | 5 100% | |
| 6 Высокий ($20000-30000) | 0 | 3 30% | 4 40% | 3 30% | 10 100% | |
| 7 Очень высокий ($30000-40000) | 0 | 7 46,7% | 6 40% | 2 13,3% | 15 100% | |
| 8 Максимально высокий (>$40000) | 0 | 2 40% | 3 60% | 0 | 5 100% | |
| Итого | 10 | 48 | 51 | 31 | 140 | |
Тем не менее, первое впечатление об отсутствии всякой связи между двумя интересующими нас переменными является не вполне правильным. В реальности закономерная связь между ними все-таки есть, только связь эта неоднолинейная; она имеет разную направленность на разных участках спектра экономического развития. Действительно, с учетом выявленной выше отрицательной корреляции между разного рода показателями слаборазвитости и уровнем инвестициционной активности, неудивительно обнаружить, что для экономически слаборазвитых стран (на участке ВВП на душу населения до 5000 [и особенно до 2750] постоянных международных долларов 2005 г. в ППС) наблюдается выраженная статистически значимая положительная корреляция между размером ВВП на душу населения (т.е. одним из важнейших показателей уровня экономического развития) и уровнем инвестиционной активности (см. ниже Рис. 3 и Табл. 4):
| Уровень инвестиционной активности (валовые инвестиции в основной капитал как процент от ВВП) | Итого | |||||
| 1 Низкий (<15%) | 2 Средний (15-20%) | 3 Высокий (20-25%) | 4 Очень высокий (>25%) | |||
| ВВП на душу населения, ППС | 1 Очень низкий (<$1000) | 3 20% | 5 33,3% | 7 46,7% | 0 | 15 100% |
| 2 Низкий ($1000-2000) | 3 13,6% | 10 45,5% | 3 13,6% | 6 27,3% | 22 100% | |
| 3 Низко-средний ($2000-5000) | 3 11,5% | 4 15,4% | 9 34,6% | 10 38,5% | 26 100% | |
| Итого | 9 14,3% | 19 30,2% | 19 30,2% | 16 25,4% | 63 100% | |
Как уже упоминалось выше (как в Разделе I данного выпуска Мониторинга, так и на предыдущих страницах данного раздела), в последнее время наиболее высокий уровень инвестиционной активности (и, соответственно, наиболее высокие темпы экономического роста) совершенно закономерно характерны скорее для экономически среднеразвитых, чем для экономически высокоразвитых стран [14]. В свете этого, совсем не удивительно, что на участке спектра ВВП на душу населения, соответствующем экономически развитым странам (>15 000 постоянных международных долларов 2005 г. в ППС), мы наблюдаем отрицательную корреляцию между размером ВВП на душу населения и уровнем инвестиционной активности (хотя, предсказуемым образом, корреляция эта и менее выражена, чем положительная корреляция, характерная для слаборазвитых стран) (см. Рис. 4 и Табл. 5):
| Уровень инвестиционной активности (валовые инвестиции в основной капитал как процент от ВВП) | Итого | ||||
| 2 Средний (15-20%) | 3 Высокий (20-25%) | 4 Очень высокий (>25%) | |||
| ВВП на душу населения, ППС | 5,5 Высоко-средний-2 ($15000-20000) | 1 20% | 2 40% | 2 40% | 5 100% |
| 6 Высокий ($20000-30000) | 3 30% | 4 40% | 3 30% | 10 100% | |
| 7 Очень высокий ($30000-40000) | 7 46,7% | 6 40% | 2 13,3% | 15 100% | |
| 8 Максимально высокий (>$40000) | 2 40% | 3 60% | 0 | 5 100% | |
| Итого | 13 37,1% | 15 42,9% | 7 20% | 35 100% | |
Наконец, столь же предсказуемым образом, среди собственно среднеразвитых стран мы не находим между двумя рассматриваемыми показателями никакой статистически значимой корреляции (ни положительной, и отрицательной) (см. Табл. 5):
| Уровень инвестиционной активности (валовые инвестиции в основной капитал как процент от ВВП) | Итого | |||||
| 1 Низкий (<15%) | 2 Средний (15-20%) | 3 Высокий (20-25%) | 4 Очень высокий (>25%) | |||
| ВВП на душу населения, ППС | 3 Низко-средний ($2000-5000) | 3 11,5% | 4 15,4% | 9 34,6% | 10 38,5% | 26 100% |
| 4 Средний (5000-10000) | 1 3,6% | 11 39,3% | 11 39,3% | 5 17,9% | 28 100% | |
| 5 Высоко-средний-1 ($10000-15000) | 0 | 4 33,3% | 6 50,0% | 2 16,7% | 12 100% | |
| 5,5 Высоко-средний-2 ($15000-20000) | 0 | 1 20% | 2 40,0% | 2 40% | 5 100% | |
| Итого | 4 5,6% | 20 28,2% | 28 39,4% | 19 26,8% | 71 100% | |
Итак, как мы видим, один и тот же важный фактор может оказывать совершенно разное (вплоть до противоположного) влияние среди экономически слабо-, средне- и высокоразвитых стран. Поэтому оказалось целесообразным провести несколько более детальное предварительное исследование факторов инвестиционной активности именно по отдельности для каждой из этих групп стран (как мы увидим ниже, такое решение оказалось совершенно оправданным, так как факторы инвестиционной активности для каждой из этих групп стран существенно отличаются от факторов, характерных для двух других групп).
В группу наименее развитых были отнесены страны, ВВП на душу населения в которых на 2005 г. не превышал 1750 постоянных международных долларов 2005 г. (в ППС). В результате проведенного корреляционного анализа были выявлены некоторые характерные факторы инвестиционной активности. Значительная отрицательная корреляция (-0,352) с вкладом сельского хозяйства в ВВП показывает, что страны с недиверсифицированной экономикой остаются непривлекательными для инвесторов. В наименее развитых странах с долей инвестиций в ВВП хорошо коррелируют показатели распространенности телекоммуникаций (например, количество абонентов мобильной связи на 100 чел. — +0,592), а также индикаторы развития здравоохранения, и в особенности государственные расходы на этот сектор (см. Рис. 5):
Как мы видим, показатели развития системы здравоохранения оказываются для слаборазвитых стран несравненно более мощным предиктором уровня инвестиционной активности, чем такие традиционно считающиеся здесь важнейшими факторы, как низкий уровень налогов на прибыли и особенно низкая реальная ставка процента [15].
Как уже должно быть ясно из изложенного выше, именно для развивающихся стран особенно актуальным представляется достижение гендерного равенства, особенно в среднем и начальном образовании (см. Рис. 6):
Здесь мы вынуждены ограничиться лишь самым кратким обзором некоторых предикторов инвестиционной активности в экономически высокоразвитых [16] странах (см. Рис. 7):
Как мы видим, некоторые предикторы высокого уровня инвестиционной активности оказываются прямо противоположными тем, что наблюдаются применительно ко всему миру в целом, и к слаборазвитым странам в частности. Обращает на себя внимание прежде всего то, что в экономически высоко развитых странах большой вклад сельского хозяйства в ВВП и высокий процент занятых в сельском хозяйстве являются предикторами высокого уровня инвестиционной активности. Отметим также то, что высокий процент занятых в сфере услуг демонстрирует здесь сильную отрицательную корреляцию с уровнем инвестиционной активности, в то время как мы видим здесь достаточно сильную положительную корреляцию с занятостью в сфере промышленности и с вкладом обрабатывающей промышленности в ВВП.
Отметим также, что наперекор распространенному среди части российской элиты убеждению высокие военные расходы в экономически высоко развитых странах являются фактором не роста, а уменьшения инвестиционной активности, следовательно их рост ведет вовсе не к ускорению (как это модно считать), а к замедлению экономического роста высокоразвитой страны.
Наибольшее внимание мы в этом разделе уделим предикторам уровня инвестиционной активности в экономически среднеразвитых странах (с ВВП на душу населения от 5000 до 15000 международных долларов 2005 г. в ППС) — хотя бы потому, что Россия относится именно к этой группе стран (см. Табл. 6):
| Доля доходов четвертых 20% | r | 0,685 | Объем ликвидности M3 как % от ВВП | r | 0,379 |
| α (1-ст.) | 0,021 | α (1-ст.) | 0,002 | ||
| N | 9 | N | 58 | ||
| Доля доходов третьих 20% | r | 0,685 | Стоимость процедур для открытия бизнеса (% от ВНП) | r | -0,368 |
| α (1-ст.) | 0,021 | α (1-ст.) | 0,005 | ||
| N | 9 | N | 47 | ||
| Доля доходов первых 10% | r | -0,680 | Фирмы, предлагающие формальное обучение своим сотрудникам (% фирм) | r | 0,361 |
| α (1-ст.) | 0,022 | α (1-ст.) | 0,050 | ||
| N | 9 | N | 22 | ||
| Доля доходов первых 20% | r | -0,676 | Доля молодежи студенческого возраста, обучающейся в вузах (%) | r | 0,356 |
| α (1-ст.) | 0,023 | α (1-ст.) | 0,010 | ||
| N | 9 | N | 42 | ||
| Доля доходов вторых 20% | r | 0,674 | Доля женщин, работающих в несельскохозяйственном сектор (% всех занятых в несельскохозяйственном секторе) | r | 0,353 |
| α (1-ст.) | 0,023 | α (1-ст.) | 0,036 | ||
| N | 9 | N | 27 | ||
| Индекс экономического неравенства Джини | r | -0,670 | Деньги и квазиденьги (M2) по отношению к общим резервам | r | 0,340 |
| α (1-ст.) | 0,024 | α (1-ст.) | 0,007 | ||
| N | 9 | N | 51 | ||
| Доля доходов последних 20% | r | 0,649 | Расходы на одного ученика в системе начального образования (% от ВВП на душу населения) | r | 0,334 |
| α (1-ст.) | 0,029 | α (1-ст.) | 0,031 | ||
| N | 9 | N | 32 | ||
| Доля доходов последних 10% | r | 0,636 | Занятость в сфере услуг (% общей занятости) | r | -0,324 |
| α (1-ст.) | 0,033 | α (1-ст.) | 0,033 | ||
| N | 9 | N | 33 | ||
| Число интернет-серверов на млн чел | r | 0,582 | Время, необходимое для открытия бизнеса (дни) | r | -0,312 |
| α (1-ст.) | <0,001 | α (1-ст.) | 0,016 | ||
| N | 56 | N | 47 | ||
| Доля доучившихся до последнего класса начальной школы мальчиков (% от принятых в 1-й класс) | r | 0,562 | Пользователи сети Интернет (на 100 чел.) | r | 0,309 |
| α (1-ст.) | 0,002 | α (1-ст.) | 0,010 | ||
| N | 25 | N | 57 | ||
| Прямые иностранные инвестиции, нетто приток (% от ВВП) | r | 0,544 | Расходы на здравоохранение, частный сектор (% от ВВП) | r | -0,302 |
| α (1-ст.) | <0,001 | α (1-ст.) | 0,010 | ||
| N | 57 | N | 59 | ||
| Фирмы, которые уходят от уплаты части налогов, не информируя обо всей выручке (% фирм) | r | -0,533 | Доля детей дошкольного возраста, посещающих дошкольные учреждения (%) | r | 0,290 |
| α (1-ст.) | 0,005 | α (1-ст.) | 0,020 | ||
| N | 22 | N | 50 | ||
| Рабочая сила со средним образованием (% от общего числа) | r | 0,531 | Подключение к широкополосной сети (на 100 чел.) | r | 0,288 |
| α (1-ст.) | 0,004 | α (1-ст.) | 0,020 | ||
| N | 24 | N | 51 | ||
| Время, затрачиваемое менеджерами компаний на взаимодействие с властями (% общего рабочего времени менеджеров) | r | -0,518 | Число процедур для регистрации бизнеса | r | -0,286 |
| α (1-ст.) | 0,007 | α (1-ст.) | 0,026 | ||
| N | 22 | N | 47 | ||
| Доля доучившихся до последнего класса начальной школы девочек (% группы) | r | 0,514 | Телефонные линии (на 100 чел.) | r | 0,278 |
| α (1-ст.) | 0,004 | α (1-ст.) | 0,020 | ||
| N | 25 | N | 55 | ||
| Международный голосовой трафик (минут на человека) | r | 0,501 | Пользователи мобильных и стационарных телефонов (на 100 чел.) | r | 0,274 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,022 | ||
| N | 33 | N | 55 | ||
| Международная пропускная способность сети Интернет (бит на чел.) | r | 0,497 | Рабочая сила, женщины (% от общей рабочей силы) | r | 0,265 |
| α (1-ст.) | <0,001 | α (1-ст.) | 0,029 | ||
| N | 53 | N | 52 | ||
| Кол-во процедур, необходимых для придания контракту юридической силы | r | -0,492 | Остающиеся на второй год в начальном образовании (% зачисленных) | r | -0,265 |
| α (1-ст.) | <0,001 | α (1-ст.) | 0,041 | ||
| N | 47 | N | 44 | ||
| Технические специалисты в НИОКР (на 1 млн. чел.) | r | 0,469 | Деньги и квазиденьги (М2) (годичный прирост в %) | r | -0,253 |
| α (1-ст.) | 0,014 | α (1-ст.) | 0,034 | ||
| N | 22 | N | 53 | ||
| Государственные расходы на образование (% от ВВП) | r | 0,456 | Производство электричества из гидроресурсов (% от общего) | r | -0,247 |
| α (1-ст.) | 0,004 | α (1-ст.) | 0,047 | ||
| N | 32 | N | 47 | ||
| Занятость в сфере услуг, мужчины (% мужской занятости) | r | -0,446 | Пользователи мобильных телефонов (на 100 чел.) | r | 0,230 |
| α (1-ст.) | 0,006 | α (1-ст.) | 0,044 | ||
| N | 31 | N | 56 | ||
| Международные мигранты (% населения) | r | 0,434 | Государственные расходы на здравоохранение (% от общих расходов на здравоохранение) | r | 0,218 |
| α (1-ст.) | <0,001 | α (1-ст.) | 0,048 | ||
| N | 57 | N | 59 | ||
| Время, необходимое для придания контракту юридической силы (дни) | r | -0,411 | Ставка процента по вкладам (%) | r | -0,211 |
| α (1-ст.) | 0,002 | α (1-ст.) | 0,075 | ||
| N | 47 | N | 48 | ||
| Доходы сектора телекоммуникаций (% от ВВП) | r | 0,406 | Ставка ссудного процента (%) | r | -0,206 |
| α (1-ст.) | 0,003 | α (1-ст.) | 0,077 | ||
| N | 43 | N | 49 | ||
| Деньги и квазиденьги (M2) как % от ВВП | r | 0,401 | Инфляция, потребительские цены (% годичный) | r | -0,109 |
| α (1-ст.) | 0,001 | α (1-ст.) | 0,226 | ||
| N | 58 | N | 50 | ||
| Общий уровень налогов на прибыль (% прибыли уплачиваемой в виде налогов) | r | 0,151 | Реальная ставка процента (%) | r | -0,068 |
| α (2-ст.) | 0,312 | α (1-ст.) | 0,216 | ||
| N | 136 | N | 136 |
В первую очередь, обращает на себя внимание группа показателей неравенства, занявших в таблице первые строки. Они проявлялись и в предыдущих рассмотренных нами выборках, однако не столь явно. Правда, необходимо учесть, что количество случаев здесь не велико (всего 9); поэтому связь экономического равенства среди населения с увеличением объема инвестиций должна быть проверена на большем количестве данных. В случае если зависимость подтвердится, это может дать основания для достаточно примечательных выводов.
Как уже отмечалось, инвестиционная привлекательность развивающихся и среднеразвитых государств находится в сильной зависимости от инфраструктурных условий; при этом в современном мире особую роль здесь играет уровень развития и распространенности телекоммуникационных и информационных технологий. В качестве особенно сильных факторов инвестиционной активности эти показатели выступают именно применительно к среднеразвитым странам (см. Рис. 8):
Как мы видим, проделанный нами предварительный анализ заставляет предполагать, что правительства среднеразвитых стран могут добиться роста инвестиционной активности в своих странах, скажем, через обеспечение ускоренной «интернетизации» этих стран с большей эффективностью, чем следуя стандартным рецептам учеников по «экономикс», настоятельно рекомендующих это делать, через такие меры, как снижение инфляции или реальной ставки процента.
Отметим, что и в среднеразвитых странах одними из мощнейших факторов роста уровня инвестиционной активности оказываются самого разного рода показатели развития системы образования (от дошкольного до высшего — но все-таки особенно начального и среднего) (см. Рис. 9):
Как мы видим, для среднеразвитых стран уровень и качество развития системы образования (и в особенности образования начального и среднего) являются значительно более сильными предикторами уровня инвестиционной активности (а значит, и темпов экономического роста), чем такие традиционно считающиеся наиболее важными факторы, как реальная ставка процента и инфляция.
Таким образом, для среднеразвитых стран рост государственных расходов на образование [17] представляется в тенденции экономически целесообразным, даже если он достигается путем некоторого роста инфляции и реальной ставки процента.
Обращает на себя внимание то, что корреляция между долей прибыли, уплачиваемой бизнесменами в виде налогов, и уровнем инвестиционной активности для среднеразвитых стран не только крайне слаба (и статистически не значима), но и находится в направлении, прямо противоположном тому, что предсказывается экономической теорией учебников «Экономикс». Корреляция эта не отрицательная, а положительная [18]. Подобный результат представляется парадоксальным лишь на первый взгляд.
Действительно, для среднеразвитых стран особенно характерна такая ситуация, что высокие значения инвестиционной активности и темпов экономического роста в них оказываются практически недостижимыми без сильной государственной политики, направленной в том числе и на поддержание достаточно высокого уровня государственных систем образования и здравоохранения — как мы могли видеть выше в Табл. 6, уровень инвестиционной активности в среднеразвитых странах демонстрирует статистически значимую [19] положительную корреляцию с таким показателем, как государственные расходы на здравоохранение, и еще более статистически значимую отрицательную корреляцию с негосударственными расходами на те же цели.
Действительно, одним из важнейших факторов высокого уровня инветиционной привлекательности среднеразвитых стран, является наличие там относительно дешевой, но при этом достаточно квалифицированной (и, видимо, стоит добавить, достаточно здоровой [20]) рабочей силы.
Последнее же достигается в этих странах прежде всего за счет достаточно развитых государственных систем образования и здравоохранения.
Поэтому в таких условиях снижение налогов на прибыль, если оно достигается за счет недофинансирования этих систем будет несколько парадоксальным образом вести к снижению инвестиционной привлекательности соответствующих стран, а вот некоторое повышение этих налогов может привести даже к некоторому росту этой активности (конечно же если полученные средства будут эффективно использованы на совершенствование государственных систем образования и здравоохранения и других факторов инвестиционной привлекательности соответствующих стран) [21].
Наконец, необходимо обратить внимание на показатели, описывающие административные барьеры для ведения бизнеса. Особое внимание этому фактору, как и отмечалось в начале раздела, уделяет Всемирный банк ООН в своем проекте «Ведение бизнеса» (см. об этом проекте: Всемирный банк 2005). Наше эмпирическое исследование подтвердило, что для среднеразвитых стран разного рода административные барьеры относятся к сильнейшим факторам снижения уровня инвестиционной активности в соответствующих странах (см. Рис. 10):
Таким образом, для среднеразвитых странах более эффективным средством стимулирования инвестиционной активности может оказаться не снижение налогов на прибыль [22] (которое в определенных условиях может, как мы могли это видеть выше, иметь обратный эффект), а снижение/ликвидация всякого рода административных барьеров для ведения бизнеса.
В заключение следует отметить, что данное исследование носит предварительный характер. Мы ни в коем случае не считаем, что подобным методом мы, скажем, доказали незначимость таких общепринятых факторов инвестиционной активности, как реальная ставка процента, в сравнении с остальными факторами. Наоборот, наша задача заключалась в выявлении новых факторов, в том, чтобы показать, что и они оказывают значительное влияние на инвестиционные решения (вполне сопоставимое, а иногда и превосходящее по силе влияние «классических» факторов).
Также необходимо принять во внимание, что выявленные в результате эмпирического исследования факторные паттерны были характерны для фазы мирового экономического подъема, предшествовавшей современному финансово-экономическому кризису; следует ожидать, что подобное исследование по кризисному периоду может дать заметно отличные от полученных результаты.
Дополнительное замечание.
Кондратьевские волны в мировой динамике инвестиций?
В процессе разработки методологии долгосрочного циклического прогнозирования динамики развития мировой и российской экономики А. А. Акаев и В. А. Садовничий приходят к следующему выводу:
«Мощность акселератора является управляющим параметром и оказывает решающее влияние на динамику экономической системы, на формирование траектории долгосрочного экономического роста. Поскольку мощность акселератора пропорциональна предпринимательской активности, а последняя определяется экономической конъюнктурой, в первом приближении можно полагать, что она меняется медленно, по синусоиде, синхронно с большим циклом Кондратьева, т.е.: 
. Так как продолжительность цикла Кондратьева составляет 40–50 лет, то можно принять 
» (Акаев, Садовничий 2009).
Проведенный нами анализ глобальной динамики инвестиций в общем и целом эмпирически подтвердил наличие такой закономерности.
В качестве меры предпринимательской активности нами здесь по-прежнему использовался такой показатель, как доля инвестиций в ВВП. В целом по миру для периода, для которого в нашем распоряжении имеются необходимые данные, динамика этого показателя выглядит следующим образом (см. Рис. 11):
Как мы видим, динамика доли инвестиций в мировом ВВП в общем и целом повторяет динамику кондратьевских циклов:
Отметим, что это дает основания ожидать определенного снижения доли инвестиций в мировом ВВП в ближайшие годы нисходящей фазы Пятого кондратьевского цикла.
Отметим также, что в мировой динамике инвестиций достаточно определенно прослеживаются не только кондратьевские циклы, но и более короткие циклы Жюглара.
Примечательно, что как кондратьевские циклы, так и циклы Жюглара хорошо прослеживаются и в динамике такого важнейшего показателя, как эффективность инвестиций, измеряемая в нашем случае как прирост мирового ВВП (в постоянных долларах США 2005 г.) на один доллар сделанных в мире инвестиций (см. Рис. 12).
Как мы видим, мировая эффективность инвестиций оставалась на очень высоком уровне в годы восходящей фазы Четвертого кондратьевского цикла; на нисходящей фазе этого же цикла она резко упала; в годы перехода от Четвертой к Пятой кондратьевской волне преобладала циклическая динамика, а на восходящей фазе Пятой волны наметилась достаточно определенная тенденция к росту мировой эффективности инвестиций. Таким образом, в ближайшие годы нисходящей фазы Пятой волны следует ждать некоторого снижения мировой эффективности инвестиций.
Отметим также, что в динамике последнего показателя прослеживаются не только кондратьевские волны и циклы Жюглара, но и, по всей видимости, еще более короткие циклы Китчена.
Библиография
Акаев А. А., Садовничий В. А. 2009. О новой методологии долгосрочного циклического прогнозирования динамики развития мировой и российской экономики. Системный анализ и математическое моделирование мировой динамики / Ред. В. А. Садовничий, А. А. Акаев, Г. Г. Малинецкий, А. В. Коротаев. М. (в печати).
Всемирный банк. 2003. Гендерные проблемы и развитие. Стимулирование развития через гендерное равенство в правах, в доступности ресурсов и возможности выражать свои интересы. М.: Весь мир.
Всемирный банк. 2005. Доклад о мировом развитии 2005: Улучшение инвестиционного климата в интересах всех слоев населения. Вашингтон: Всемирный банк ООН.
Герасимов В. А. 2008. Государственная инвестиционная политика и инвестиционный климат в регионе. Проблемы современной экономики 1.
Иванова М. Ю. 1996. Понятие инвестиционного климата и его влияние на эффективность инвестиционного воздействия партнеров. М.: Российская академия государственной службы при Президенте РФ.
Коротаев А. В., Халтурина Д. А. 2009. Инвестиции в базовое образование как мера по предотвращению социально-демографических катастроф в развивающихся странах. Системный мониторинг. Глобальные и региональные риски / Ред. Д. А. Халтурина, А. В. Коротаев. М.: URSS.
Лебедев В. М. 1995. Формирование инвестиционного климата в России. Финансы 4.
Макконнелл К. Р., Брю С. Л. 1995. Экономикс: Принципы, проблемы и политика. 11-е изд. М.: Республика.
Макконнелл К. Р., Брю С. Л. 2003. Экономикс: Принципы, проблемы и политика. 14-е изд. М.: ИНФРА-М.
Мэнкью Н. Г. 2003. Принципы экономикс. СПб: Питер.
Самуэльсон П. А., Нордхаус В. Д. 1999. Экономика. 15-е изд. М.: БИНОМ.
Самуэльсон П. А., Нордхаус В. Д. 2009. Макроэкономика. 18-е изд. М.: Вильямс.
Скопина И. В., Бакланова Ю. О., Агаев А. А. 2006. Инвестиционный климат территории: мировой и национальный взгляды. Управление экономическими системами 2.
Хаберлер Г. 2008. Процветание и депрессия. Теоретический анализ циклических колебаний. Челябинск: Социум.
Эксперт. 2008. Рейтинг инвестиционной привлекательности российских регионов: 2007–2008 годы. URL: raexpert.ru/ratings/regions/2008/.
Bloom D. E., Canning D., Sevilla J. 2003. The Demographic Dividend: A New Perspective on the Economic Consequences of Population Change. Santa Monica, CA: RAND.
Duran M.A., Montalvo M. 2004. An example of untranslatability: the conceptual structures of Marshall's and Keynes' conceptions of investment. The European Journal of the History of Economic Thought 11/1.
Demetriades P., James G. A., Lee K. 2008.The End of Financial Repression? A Cross-Country Analysis of Investment. Working Paper 08/7.
World Bank. 2006. Country Policy and Institutional Assessments. 2006 Assessment Questionnaire. Washington, DC: World Bank.
World Bank. 2009. World Development Indicators Online. Washington, DC: World Bank, Electronic version. URL: web.worldbank.org/WBSITE/EXTERNAL/DATASTATISTICS/ 0,,contentMDK:20398986~pagePK:64133150~piPK: 64133175~theSitePK:239419,00.html.
Примечания
Исследование выполнено при поддержке Программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Экономика и социология знания» (подпрограмма «Комплексный системный анализ и моделирование мировой динамики»).
[2] «Реальная ставка процента… представляет собой… ставку, скорректированную с учетом изменения стоимости денег по отношению к товарам и услугам. Так, если цены повышаются в течение года на 3%, то номинальная ставка в 5% равнозначна реальной ставке (примерно) в 2%, так как покупательная способность ссужаемого капитала сокращается на 3%» (Хаберлер 2008: 45).
[3] Правда, согласно исследованию группы экономистов Лестерского университета, проанализировавших данные за последнюю четверть ХХ в. в 38 странах, финансовая либерализация в мире привела к тому, что показатели инвестиций в этих странах лучше коррелировали со ставкой процента в США, чем с внутренней ставкой (Demetriades, James, Lee 2008).
[4] CPIA = country policy and institutional assessments — проводимые Всемирным банком ООН систематические оценки качества институциональной инфраструктуры стран-реципиентов.
[5] Этот показатель выступает и до некоторой степени индикатором уровня экономической открытости страны, а также наличия у нее выхода к морю.
[6] С другой стороны, конечно, необходимо иметь в виду, что и высокий уровень инвестиционной активности является одним из важнейших факторов роста ВВП.
[7] Высокое значение данного показателя обычно связано с таким спутником (и фактором) слаборазвитости, как слабая степень завершенности демографического перехода (о демографическом переходе подробнее см. выше Раздел I Мониторинга). Действительно, для соответствующих стран оказывается характерной чрезвычайно высокая рождаемость при относительно низкой смертности (и в том числе относительно низкой сравнительно с традиционными обществами младенческой и детской смертностью), что типично именно для первой фазы демографического перехода. В результате, для этих стран типичной оказывается исключительно высокая доля лиц, не достигших трудоспособного возраста, а соответственно и исключительно высокое отношение числа иждивенцев (в данном случае практически исключительно детей) к числу лиц трудоспособных возрастов.
[8] Этот показатель может рассматриваться и как индикатор низкой степени открытости экономики соответствующей страны.
[9] Этот показатель может рассматриваться и как индикатор низкой степени открытости экономики соответствующей страны.
[10] Эта доля низка в экономике слаборазвитых странах, но и в экономике высокоразвитых стран она значимо ниже, чем в экономике стран среднеразвитых (см. выше Раздел I Мониторинга).
[11] Этот показатель может рассматриваться и как индикатор размеров экономики, которые также положительно коррелируют с уровнем инвестиционной активности.
[12] Отметим, что особо высокая доля таких лиц характерна именно для среднеразвитых стран, в которых рождаемость, как правило, уже заметно ниже, чем в слаборазвитых странах (а соответственно и значительно меньше доля населения в возрасте до 15 лет). С другой стороны, ожидаемая продолжительность жизни в этих странах, как правило, заметно ниже, чем в высокоразвитых странах, что является одним из важных факторов того, что доля населения в возрасте более 64 лет в среднеразвитых странах обычно заметно ниже, чем в высокоразвитых странах. Таким образом, для среднеразвитых стран обычно характерен повышенный процент населения трудоспособных возрастов, что является очень мощным фактором особо высоких темпов экономического роста именно в этих странах, обозначаемого обычно как «демографический бонус» или «демографический дивиденд» (см., например: Bloom, Canning, Sevilla 2003).
[13] См. предыдущее примечание.
[14] Хотя, напомним, здесь наблюдается определенная асимметрия относительно слаборазвитости: отрицательные корреляции между показателями «сверхслаборазвитости» и уровнем инвестиционной активности заметно более выражены, чем отрицательные корреляции между этим уровнем и показателями «сверхвысокоразвитости».
[15] Напомним, впрочем, что финансовая либерализация в мире привела к тому, что показатели инвестиций во многих странах лучше коррелируют со ставкой процента в США, чем с внутренней ставкой (Demetriades, James, Lee 2008). Таким образом, полученные нами результаты не отрицают важности реальной ставки процента как фактора инвестиционной активности, однако они показывают, что внутренняя реальная ставка процента может быть во многих слаборазвитых странах заметно более слабым предиктором уровня инвестиционной активности, чем, скажем, уровень развития в этих странах системы здравоохранения.
[16] К этой группе нами были отнесены страны, ВВП на душу населения в которых на 2005 г. превышал 15000 постоянных международных долларов 2005 г. (в ППС).
[17] Естественно, при условии их эффективного использования.
[18] Именно поэтому выше (в Табл. 6) для оценки статистической значимости этой корреляции был использован не односторонний, а двусторонний тест значимости.
[19] Отметим — в отличие от таких индикторов как уровни инфляции, реальной ставки процента и налогов на прибыль, демонстрирующих для среднеразвитых стран лишь статистически незначимые корреляции.
[20] Как можно умозаключить в том числе и из Рис. 5 (см. выше).
[21] Отметим, что тот, факт, что положительная корреляция между налогами на прибыль и уровнем инвестиционной активности является здесь статистически незначимой, как раз и отражает данное условие. Статистическая незначимость в данном случае как раз и подчеркивает (вполне очевидное с точки зрения здравого смысла) обстоятельство, что рост налогов на прибыль не может сам по себе вести к росту инвестиционной активности. Естественно, этот рост (в определенных, конечно, пределах) может привести к увеличению инвестиционной активности только при очень эффективном их использовании.
[22] Как это пытаются доказать некоторые представители бизнес-сообщества и его лоббистских структур.
[23] Динамика данного показателя была рассчитана Ю. В. Божевольновым по базе данных Всемирного банка ООН через деление показателя суммарных мировых инвестиций (в постоянных международных долларах 2000 г.) на мировой ВВП (в постоянных международных долларах 2000 г.).
[24] Динамика данного показателя была рассчитана по базе данных Всемирного банка ООН Ю. В. Божевольновым.
