 |  | Фонд «Общественное мнение» |
119421, Москва, ул. Обручева, д. 26, корп. 2; тел.: (495) 745-8765, 936-4118; факс: (495) 745-8903, 936-2015; e-mail: fom@fom.ru | ||
Чуть более трети участников опроса (36%) заявили, что относятся к руководителям своих регионов хорошо, 17% – что плохо. Остальные либо определили свое отношение к ним как безразличное (34%), либо затруднились с ответом (13%). Отметим, что за два с лишним года (последний раз такой вопрос задавался респондентам в мае 2004 года) доля заявляющих о положительном отношении к главам регионов не изменилась, а выражающих негативное отношение к ним стало несколько меньше (в 2004 году – 24%).
Вместе с тем за это время ощутимо усилились подозрения россиян относительно склонности региональных руководителей нарушать правовые нормы: с 32 до 43% выросла доля опрошенных, полагающих, что среди действующих глав регионов больше тех, кто "за время пребывания на посту совершал серьезные правонарушения", нежели не совершавших таких правонарушений. Число же придерживающихся противоположной точки зрения сократилось вдвое – с 27 до 14%. Многие, естественно, ответить на этот вопрос затрудняются (43%).
Еще чаще (56%) респонденты не берутся судить о законопослушности руководителей своих собственных регионов. Те же, кто имеет определенное мнение по этому поводу, делятся на почти равные группы: 20% полагают, что главам их регионов доводилось совершать серьезные правонарушения, 23% – что не доводилось. Причем надо сказать, что динамика оценок и в этом случае неблагоприятна для региональных руководителей – в 2004 году их земляки чаще выражали уверенность в том, что они не совершали серьезных правонарушений (29%), и чуть реже (18%) – занимали противоположную позицию.
Впрочем, данные опроса свидетельствуют: вера в законопослушность губернатора (или президента республики) отнюдь не является непременным условием симпатии к нему. Так, лишь меньшинство респондентов, выражающих позитивное отношение к главам своих регионов (41% этой группы), решаются утверждать, что эти региональные лидеры серьезных правонарушений не совершали, тогда как половина (48%) затрудняются с ответом на данный вопрос, а 11% – полагают, что эти симпатичные им главы регионов за время пребывания в должности такие правонарушения совершали.
Более трети участников опроса (39%) слышали, по их словам, о том, что правоохранительные органы выдвигали против региональных руководителей обвинения в серьезных правонарушениях, и столько же – 39% – заявляют, что ничего подобного не слышали. Но лишь немногие (18%) верят, что правоохранительные органы делают все возможное, чтобы главы регионов отвечали за такие правонарушения перед законом. Уверены в обратном 44% опрошенных. Этих респондентов спросили, почему правоохранительные органы, по их мнению, не делают все возможное для привлечения правонарушителей из числа региональных руководителей к ответу.
Отвечая на этот открытый вопрос, многие говорили о коррумпированности самих правоохранительных структур (9%), о круговой поруке, связывающей их с региональными властями ("ворон ворону глаз не выклюет"; "рука руку моет") – 9%. Но нередко звучала и иная версия – главы регионов правоохранительным органам "не по зубам": 8% опрошенных заявили, что эти органы зависят от губернаторов ("им не дают возможность сильные мира сего это делать"; "силы неравные, у глав много преимуществ перед милицией"); 3% – что их руководители боятся "за свои погоны". Еще 4% опрошенных говорили, что "для правоохранительных органов это лишняя головная боль", что они не хотят этим заниматься – также, по-видимому, имея в виду опасности, которыми чревата подобная активность.
Довольно многие респонденты (38%) не взялись судить о том, делают ли правоохранительные органы все от них зависящее для пресечения серьезных правонарушений со стороны глав регионов.
Григорий Кертман
Судя по данным опроса, подавляющему большинству россиян знакомо слово "ипотека": 38% знают его и ровно такая же доля – слышали. По сравнению с 2000 годом показатели информированности выросли с 28% до 76%: шесть лет назад знали слово "ипотека" 7%, слышали – 21% респондентов.
На вопрос "Как Вы понимаете слово «ипотека», что оно означает?" ответили 63% опрошенных. Чаще всего говорилось, что ипотека – это кредит на покупку или строительство жилья (44%). Некоторые полагают, что это любой большой, долгосрочный кредит под проценты (9%). Часть респондентов (7%) понимают под ипотекой беспроцентное или льготное кредитование ("беспроцентная ссуда"). Встречается мнение, что ипотека – это кредит, который выдается только молодым семьям ("дают молодым семьям деньги на строительство жилья") – 3%, или кредит, выдаваемый государством ("государство дает в долг под строительство квартиры") – 1%. Некоторые описывают ипотеку как целевую помощь государства молодым семьям в решении их жилищных проблем (2%). Иногда люди полагают, что ипотекой называется "дешевое жилье" (2%).
Городских жителей, заявивших, что у них, у их семьи есть потребность купить квартиру или дом (среди горожан таковых оказалось 43%), спросили, какое жилье они предпочли бы купить – квартиру в городе или частный дом в пригороде. Предпочтения разделились почти поровну: 21% горожан (16% от всех участников опроса) хотели бы приобрести городскую квартиру, 20% (15% от всех опрошенных) – дом в пригороде. Любопытно, что нуждающиеся в жилье москвичи вдвое чаще предпочитают загородные дома городским квартирам (26% против 14%), а жители других мегаполисов – городов-миллионников – напротив, отдают предпочтение квартирам (28% против 14%).
Всех участников опроса спросили, каким образом они предпочли бы получить сумму, необходимую для покупки жилья, если бы намеревались его купить. Четверть опрошенных (27%) взяли бы кредит в банке – обычный (13%) или ипотечный (14%). Каждый пятый предпочел бы накопить необходимую сумму (20%). Наименее популярные методы решения проблемы – получение ссуды на работе (5%), продажа имущества – дачи, машины, квартиры и т.п. (5%) и одалживание у знакомых (2%). Примечательно, что по сравнению с 2000 годом на 6 процентных пунктов (с 26 до 20%) уменьшилась доля россиян, заявляющих, что они стали бы копить деньги на жилье, и на 8 п.п. увеличилась доля тех, кто в ситуации покупки предпочел бы взять кредит. Значительно – с 13% до 5% – уменьшилась доля тех, кто необходимую для приобретения жилья сумму предпочел бы взять на работе в виде ссуды.
Вообще подавляющее большинство россиян исключают, что они (их семьи) возьмут когда-либо ипотечный кредит, чтобы купить себе жилье (70%). Не исключают такой возможности 23% опрошенных. Горожане, которые нуждаются в улучшении жилищных условий, значительно чаще остальных допускают для себя возможность воспользоваться ипотекой: среди тех, кто предпочел бы купить квартиру, таковых оказалось 43%, среди предпочитающих приобрести дом в пригороде – 39%.
Допускающих возможность обратиться к ипотеке попросили представить, что они взяли такой кредит, и спросили, какую максимальную сумму в рублях они могли бы ежемесячно выплачивать в счет его погашения. Могли бы выплачивать не более 5 тысяч рублей 10% респондентов, от 5 до 10 тысяч рублей – 6%, более 10 тысяч рублей – 4% опрошенных.
Анна Петрова
Судя по результатам опроса, сегодня в России мобильный телефон – привычный элемент повседневной жизни. Только 27% респондентов заявили, что мобильного телефона нет ни у них лично, ни у членов их семьи (в мегаполисах эта доля вдвое меньше, чем в сельской местности – 15% и 36% соответственно) – четыре года назад так ответили на этот вопрос 89% опрошенных россиян.
Большинство респондентов (44%) заявили, что мобильными телефонами обладают и они сами, и другие члены их семей, 15% опрошенных сообщают, что мобильный есть только у них лично, 14% – что только у других членов семьи.
Заслуживает внимания тот факт, что уровень "мобилизации" участников опроса заметно выше уровня телефонизации: у половины респондентов (53%), по их словам, в квартире есть стационарный телефон (отдельный или спаренный), тогда как у 46% стационарного телефона нет.
44% респондентов, по их словам, разговаривают по мобильному ежедневно (большинство – не реже трех раз в день), 12% – несколько раз в неделю, и лишь немногие (2%) – несколько раз в месяц.
Учитывая столь широкую распространенность мобильных телефонов, неудивительно, что многие из респондентов не считают пользование мобильным отличительной чертой какой-либо социальной группы. Отвечая на открытый вопрос, кто, какие люди сегодня имеют мобильный телефон, более половины опрошенных (57%) сказали, что это чуть ли не все, каждый, кто захочет: "все – от пионера до пенсионера"; "все, даже бабушки"; "все, даже бомжи"; "все, даже дети"; "кто хочет, те все и имеют". Заметно реже владение мобильным телефоном связывалось с определенным уровнем дохода (17% опрошенных) – и все равно речь шла преимущественно о весьма невысоком "пороге": "все, у кого есть денег хоть чуть-чуть"; "все, кроме бомжей", – или с возрастом (7%).
Большинство респондентов, имеющих мобильный телефон, пользуются им не так уж давно: 12% (от выборки в целом) – не более года, 15% – год-два, 13% – два-три года. 17% опрошенных завели себе мобильный более трех лет назад.
Но, судя по всему, для многих мобильный телефон успел стать вещью необходимой. Более половины респондентов, имеющих мобильный телефон (или 36% от выборки), утверждают, что сегодня не смогли бы без него обойтись. Доля тех, кто, по их словам, безболезненно отказался бы от мобильника, вдвое меньше – 19%.
Отвечая на открытый вопрос, почему они не смогли бы обойтись без мобильного телефона, респонденты ссылались на несколько причин. Одни говорили, что мобильный телефон – удобное, постоянно находящееся под рукой средство связи (19% суждений). Другие – что мобильный телефон необходим им для контактов с родственниками, детьми, друзьями (6%). Третьи ссылались на служебную необходимость (6%). Некоторые говорили об отсутствии стационарного телефона (3%). Наконец, для ряда участников опроса мобильный телефон вошел в привычку и стал частью образа жизни (7%).
Елена Вовк
Почти месяц продолжается вооруженный конфликт на Ближнем Востоке. Насколько это событие привлекает внимание, волнует наших граждан, на чьей стороне их симпатии?
Примерно для четверти россиян события в Ливане становятся в последние недели наиболее запоминающимся медийным событием (для 26% – на прошлой неделе, для 24% – на текущей).
В целом чуть более половины (54%) опрошенных, по их словам, следят за происходящим, не следят – 43%. Доля тех, кто интересуется ситуацией на Ближнем Востоке, остается стабильной: по данным опросов прошлых лет, посвященных тем или иным обострениям израильско-палестинского конфликта, доля заинтересованных колебалась от 45% до 50% – то есть, несмотря на несравнимый масштаб событий, уровень внимания к ним в нашей стране меняется незначительно.
Как россияне воспринимают конфликтующие стороны? К Израилю большинство опрошенных (51%) относятся безразлично; доли относящихся положительно и отрицательно сегодня примерно равны – 21% и 20% соответственно. Доля симпатизирующих Израилю несколько выше среди респондентов с высшим образованием (29%) и москвичей (33%). Доля тех, кто относится к Израилю негативно, выше среди представителей старшего поколения (30%). Последний раз вопрос об отношении к Израилю задавался летом 2001 года. Тогда симпатию к этому государству выражали 30% россиян, антипатию – 8%. Впрочем, это не означает, что отношение к нему постепенно ухудшалось на протяжении прошедших пяти лет – скорее, динамика показателей обусловлена восприятием последних событий. Во всяком случае, оценивая динамику своего отношения к Израилю за время текущего конфликта, каждый пятый респондент заявил, что оно ухудшилось. Улучшилось отношение к Израилю только у 4% опрошенных.
Обратимся теперь к представлениям россиян о второй стороне конфликта. Судя по тому, как респонденты описывают этот конфликт (в ответах на открытый вопрос: "Какие события прошедшей недели, о которых сообщалось в средствах массовой информации, больше всего заинтересовали Вас, привлекли Ваше внимание?"), этой второй стороной большинству представляется Ливан: "война в Израиле с Ливаном идет, ракетные обстрелы продолжаются"; "война в Ливане, Израиль бомбит Ливан, в основном мирное население"; "война в Ливане, Израиль долбает мирных жителей".
На весь массив упоминаний этого конфликта в ответах на данный вопрос (более 350 высказываний), лишь в трех случаях упомянута организация "Хизбалла".
В целом о "Хизбалле" слышали лишь 30% россиян, 60% опрошенных ничего о ней не известно. Показательно, что даже среди тех, кто заявил, что следит за конфликтом, почти половина (48%) ничего не знают о "Хизбалле".
Примерно половина из тех, кто что-то знает об этой организации, отвечая на открытый вопрос: "Что именно Вам известно о движении «Хизбалла»?", характеризует ее как террористическую, вооруженную группировку или просто как бандитов: "организация террористического направления"; "скопище террористов"; "военная группировка"; "они как наши чеченские боевики"; "очень военизированное движение"; "бандитское формирование"; "вооруженная группировка"; "предполагаю, что это бандитская группировка"; "шайка бандитов" (15% ответов на открытый вопрос).
4% респондентов акцентируют внимание на религиозной основе "Хизбаллы", при этом 2% характеризуют это движение как экстремистское, фанатичное, и столько же – описывают его в нейтральных выражениях: "оно зародилось в Афганистане, отстаивает исламский фундаментализм"; "религиозные фанатики-экстремисты"; "исламская террористическая группировка"; "обыкновенная мусульманская организация"; "мусульмане, религиозное движение"; "ливанское мусульманское движение"; "мусульманская организация"; "это шииты".
Определенно позитивные суждения о "Хизбалле" высказали 3% респондентов. Они характеризуют это движение как патриотическое, как политическую силу, заботящуюся о благе мусульман (причем некоторые явно путают "Хизбаллу" и ХАМАС): "Народ был изгнан со своих земель, борются за свою свободу"; "народные патриоты"; "за освобождение, независимость народа"; "патриоты, которые отстаивают свою территорию"; "это партия, выбранная народом"; "политическое движение в Палестине"; "это движение пришло к власти законным путем выборов"; "политическая организация «Хизбалла» имеет вес в своей стране – Ливане".
Итак, большинству россиян, в том числе и тем, кто следит за конфликтом, ничего не известно о "Хизбалле". Конфликт описывается чаще всего как "война в Ливане" или противостояние между Израилем и Ливаном.
Рассмотрим, как россияне оценивают обстоятельства конфликта.
Респондентам был задан открытый вопрос: "Как Вы считаете, по чьей вине произошел новый вооруженный конфликт на Ближнем Востоке?". Более половины опрошенных (55%) затруднились дать на него содержательный ответ. Среди "знающих" виновника, большинство (17% по выборке в целом) указывают на Израиль: "амбиции Израиля"; "евреи виноваты"; "Израиль напал"; "по вине руководителей Израиля"; "правительство Израиля".
6% респондентов считают, что в обострении ситуации на Ближнем Востоке виноваты обе стороны: "взаимно виноваты"; "все хороши – и те, и те"; "обе стороны виноваты".
5% опрошенных возлагают вину на "Хизбаллу", террористов, захвативших израильских солдат: "захват в заложники израильских солдат"; "из-за террористических группировок"; "по вине террористов «Хизбаллы»".
3% респондентов обвиняют Ливан. Но самое примечательное, что чаще и Ливана, и "Хизбаллы" в начале конфликта обвиняют Америку (7%): "здесь задействована Америка"; "не без помощи США здесь обошлось"; "по вине Буша"; "подогревается Америкой"; "США – империя зла и лжи".
Лишь каждый пятый участник опроса (20%) считает, что у Израиля были основания начать вооруженную борьбу против "Хизбаллы". Значительно более распространенной (33%) является точка зрения, что у Израиля не было достаточных оснований для начала вооруженной борьбы. Отметим, что среди респондентов, симпатизирующих Израилю, мнения по этому вопросу разделились практически поровну – 37% против 32% (среди тех, кто относится к Израилю негативно, распределение, естественно, иное: 13% против 55%).
Не менее достойно упоминания и другое обстоятельство: среди тех, кто что-то слышал о "Хизбалле", доля полагающих, что у Израиля были основания для начала боевых действий, более чем в два раза превышает соответствующий показатель среди тех, кто о "Хизбалле" никогда не слышал, – 34% и 14% соответственно.
Однако признание того, что у Израиля имелись основания для начала вооруженной борьбы против "Хизбаллы", не ведет к однозначной поддержке его действий. Среди признающих наличие таких оснований примерно половина – 52% – считают, что Израиль поступил правильно, когда начал боевые действия на территории Ливана (в целом по выборке – 14%), и меньшинство – 37% – одобряют те методы, которыми Израиль ведет борьбу с "Хизбаллой" (по выборке в целом такую позицию занимают 9% опрошенных).
Петр Бавин
