С 17 по 21 апреля Центр помощи пережившим сексуальное насилие «Сестры» проводит тематическую Неделю осведомленности о сексуальном насилии #СтопНС. Это мероприятие направлено на осознание обществом проблемы сексуального насилия и на поиск способов говорить о насилии и формирование культуры поддержки переживших насилие. Впервые Неделя #СтопНС была проведена центром «Сестры» в 2018 году.
«18 апреля мы отметим 25-летнюю годовщину первого дня работы телефона доверия Центра “Сестры”. Эта дата – наш День рождения, а телефон доверия остаётся основным инструментом помощи, пережившим насилие. К сожалению, за 25 лет работы сексуальное насилие, как проблема, продолжает быть острой, у нее появились новые грани, новые вызовы. Безусловно, сексуальное насилие стало видимым, о нем стали говорить. И Неделя #СтопСН – один из способов сфокусировать внимание на причинах сексуального насилия, жизни нашего общества и продолжить обсуждение. Мы рады, что эту инициативу поддержали наши коллеги и активистки. Приглашаем всех присоединяться к событиям Недели, организовывать свои мероприятия, распространять материалы, делать публикации, говорить и, объединяться в усилиях по предотвращению сексуального насилия», – говорит исполнительный директор Центра «Сестры» Надежда Замотаева.
В рамках Недели осведомленности о сексуальном насилии проходит целый ряд мероприятий. А также совместно с издательством «Никея» были выпущены книги «Немые слезы» и «Я не боюсь говорить о сексуальном насилии». Автор обеих книг – психотерапевт, кандидат медицинских наук Светлана Морозова, долгое время работающая в Центре «Сестры».
Книга «Немые слезы» родилась из опыта общения с женщинами, которые обращаются в Центр помощи людям, пережившим эпизоды насилия. Она рассказывает о том, как не попасть в отношения с мужчиной, который может стать домашним тираном, как узнать, что ваш муж — тиран, к чему приводит домашнее насилие и что делать, если оно стало частью вашей жизни.
С разрешения издательства публикуем фрагмент из книги.
Почему женщины не уходят
«Но как можно терпеть такое? Не лучше ли просто взять и уйти?» Именно этих вопросов боятся женщины, связанные с домашними тиранами, и потому они так неохотно делятся с родственниками и друзьями подробностями своей семейной жизни. На самом деле не все они пребывают в счастливом неведении относительно того, откуда у них берутся и бессонница, и гипертония, и постоянный, окутывающий всю повседневность страх; нередко женщина понимает, что мужчина, которого она считала защитой и опорой, представляет для нее опасность. Но она не уходит… Так почему же?
Уход — всегда долгий процесс. Мы уже говорили о том, что сделать это желательно как можно раньше, впервые обнаружив в милом молодом человеке ростки домашнего тиранства, но на практике лишь немногие женщины способны собрать вещи и покинуть общий дом после первого инцидента насилия. «Ну, это он случайно, сорвался, с кем не бывает», — обычно думает женщина — и остается.
Загвоздка состоит еще и в том, что было бы относительно легко уйти от мужчины, который только бьет, оскорбляет, насилует; но как мы уже выяснили, инциденты насилия чередуются со светлыми периодами, когда женщина видит в домашнем тиране прежнего принца. Поэтому она желает прекращения не отношений, а насилия в отношениях. Что, разумеется, не может произойти без желания насильника, а он этого не захочет. Однако женщина продолжает тешить себя иллюзиями, что когда-нибудь это произойдет… Поэтому чаще всего сразу после инцидента насилия она чувствует гнев и злость, которые могли бы побудить ее к уходу, но дальше они затухают, вплоть до нового инцидента.
Мешают уйти и культурные установки, и убеждения, усвоенные от родителей. Женщина может верить в то, что:
• «Без мужчины женщина неполноценна».
• «За все, что происходит в семье, несет ответственность женщина».
• «Если женщина по-настоящему любит, она обязана простить все».
• «Детям нужен отец».
• «Без меня он пропадет (сопьется, покончит с собой и т. п.)».
• «Терпеть насилие от мужа — хорошо и правильно, на том свете меня за это ожидает мученический венец».
Она может чувствовать себя виноватой в том, что не справилась, не сделала все, что было в ее силах, ради сохранения семьи. Может испытывать стыд перед близкими людьми за свою неудачу в семейной жизни, особенно если некоторые родственники и друзья с самого начала были негативно настроены по отношению к ее избраннику и не прочь упрекнуть: «Мы же тебе говорили!»
Чем дольше продолжается жизнь с тираном, тем более значимыми становятся не только психологические, но и вполне материальные факторы. Например, женщине просто некуда уйти: своей жилплощади нет, а все средства вложены в ипотеку. У нее может не остаться близких людей, способных помочь: либо она растеряла их за время своей семейной жизни, либо они встают на сторону мужа и призывают ее не разрушать семью. Часто женщина не имеет собственного заработка; если она много лет была домохозяйкой, то могла потерять квалификацию, а последствия насилия, нарушившие здоровье, помешают ей зарабатывать простым физическим трудом. Она может бояться, что не прокормит детей, так как справедливо подозревает, что после развода бывший муж либо устроит дело так, чтобы платить минимальные алименты, либо с помощью алиментов продолжит ею манипулировать. Наконец, она может бояться его мести — и это опасение имеет статистически значимые основания: бывали случаи, когда отвергнутый тиран годами выслеживал свою бывшую жертву, чтобы убить ее.
Людмила не могла больше отрицать, что ее семейная жизнь совсем не похожа на ту, о которой она мечтала. Дети испытывали множество проблем в школе, были настороженными и запуганными и немного оттаивали лишь тогда, когда отец уезжал к своим родственникам или в командировку. Однажды младший сын сказал: «Как хорошо, если бы мы были все время без папы…» Да, она бы тоже этого хотела, но как объяснить детям, что без отца ей их не вырастить, не прокормить? У нее нет ни диплома о высшем образовании, ни профессии, ни рабочих навыков. А потом, когда дети вырастут, она вряд ли сможет все это приобрести — у нее просто не хватит здоровья. Что же остается? Ждать смерти мужа? Из них двоих, кажется, скорее умрет она. Врач в поликлинике в последний раз сказала: «Давление у вас угрожающее…»
Причины действительно серьезные. И вместо того, чтобы отвергать их («Это все нелепые страхи!»), нужно их учитывать, относиться к ним внимательно, анализировать и разбирать, подстилать соломку там, где это возможно. Да, действие бывает опасно.
Но ведь бездействие опасно тоже! Чем больше времени женщина проведет в условиях ядовитой семейной среды, тем сильнее пострадает. Чем больше времени она потратит на безукоризненно чистый дом и угождение всем прихотям мужа, тем меньше шансов восстановить профессиональные навыки и найти работу. Чем дольше она будет терпеть удары, тем больше вероятность, что один из них окажется смертельным.
А главное — время: такой ценный и такой невосполнимый ресурс. На что его расходовать: на самореализацию и самосовершенствование, на добрые дела, на то, чтобы жить в гармонии с Богом и людьми, которые не пытаются властвовать, контролировать и подчинять, на воспитание детей в обстановке любви и уважения — или на то, чтобы терпеть боль? Это женщина должна решить сама.
