Мы републикуем статью "Политическая инфляция" Натальи Райской, Якова Сергиенко, Александра Френкеля, первоначально опубликованную в журнале "Финанс".
Ценовое несоответствие. Сложившаяся ситуация выглядит довольно парадоксально. Раньше такая динамика макропоказателей наблюдалась лишь на фоне резкого падения мирового спроса на нефть и другие товары российского топливно-сырьевого экспорта. Однако сейчас об этом говорить не приходится. На мировом рынке цена барреля нефти марки Urals зашкаливает за $45, а на внутреннем экспортеры, пристыженные самим президентом, с начала года старательно сдерживали рост отпускных цен. За январь — февраль 2005 года цены производителей на сырую нефть упали на 14,4%, на столько же снизилась и стоимость литра автомобильного бензина. Дизельное топливо подешевело на 5,2%, мазут — на 5,5%.
В результате цены в промышленности выросли за первые два месяца текущего года всего на 1,8% против 8,2% годом ранее. Мало того, прирост цен реального сектора оказался вдвое меньше потребительской инфляции, превысившей по итогам января-февраля 2005 года 3,9%. Напомним, что в прошлом году в России наблюдалась совершенно иная картина: инфляция в промышленности за январь- февраль составила 7,8%, тогда как в потребительской сфере — 2,8%, а в целом за год — 28,8% и 11,7% соответственно.
Бюджетная политика. Виновником случившегося «переворота» в экономических показателях, как ни странно, оказалось правительство. Конечно, скачок цен на услуги контролируемых государством естественных монополий — ЖКХ, связи и электроэнергетики — способствовал ускорению инфляции. Но гораздо важнее направленность самой государственной экономической политики в последние месяцы, которая создает условия для формирования инфляционных процессов.
Правительство, традиционно скупое на новые бюджетные расходы, в нынешнем году демонстрирует чудеса щедрости. Одно за другим следуют обещания повысить довольствие военнослужащих, пенсии, заработные платы в бюджетной сфере, поддержать культуру и объекты социальной сферы, начать инвестиции в инфраструктурные проекты. Все обещания будут выполняться пока в пределах внеплановых доходов бюджета. Например, объем средств, недавно направленных на покрытие дефицита Пенсионного фонда (74,7 млрд рублей), лишь ненамного больше увеличения Стабилизационного фонда за один лишь февраль (70,3 млрд).
Однако начавшееся обсуждение основного финансового закона на следующий год четко отразило изменение в экономических приоритетах. Если бюджет 2005 года рассчитывался исходя из базовой мировой цены на нефть $26 за баррель, то 2006 года — из $34 за баррель. Цена отсечения для формирования Стабилизационного фонда уже увеличена с $20 до $25 за баррель, а по оценкам правительственных чиновников, может достичь $28.
Угроза рецессии. На фоне практического замораживания структурной и социальной реформы, усиливающейся неповоротливости административной системы такой подход в регулировании экономики напоминает застойный период 70-х годов. Тогда на фоне столь же высоких цен на нефть в стране активно наращивались бюджетные расходы на различные амбициозные проекты. Результат известен — высокая вероятность последующего экономического кризиса и недоверие к правительству со стороны населения и хозяйствующих субъектов.
Накачивание экономики бюджетными деньгами на фоне замедления темпов промышленного роста является предвестником инфляционной угрозы. В рыночных экономиках этот процесс обычно выражается в падении спроса экономических агентов на активы, номинированные в национальной валюте, сокращении наличных кассовых остатков и минимизации инвестиционной деятельности.
Именно это и происходит сейчас в России. Так, чистое приобретение наличных долларов за январь 2005 года превысило $1,186 млрд. Для сравнения: годом ранее была зафиксирована чистая продажа американской валюты в размере $784 млн. При этом объем депозитов физических лиц в банковской системе увеличился за месяц всего на 1,2% против 3,1% в январе 2004 года. Аналогичная ситуация и в реальном секторе. Объем инвестиций в основной капитал вырос за первые два месяца 2005 года всего на 7,4% (в январе-феврале 2004 года — на 13,3%), а если устранить сезонность, то вообще сократился.
Иными словами, в стране началось постепенное сокращение темпов роста спроса на национальную валюту со стороны населения и частного предпринимательского сектора. Для экономики это означает ускорение денежного обращения, а самое главное — значительное усиление инфляционного эффекта эмиссионной активности государства.
Неуправляемая инфляция. Возникшую проблему инфляции правительственные чиновники по привычке предлагают решать административными методами. Например, через стимулирование инвестиций ежемесячным возмещением НДС инвесторам, изменением порядка налогообложения НИОКР и пр. Однако в условиях общей административной неэффективности, когда одни правительственные чиновники ратуют за дискриминацию иностранного капитала, а другие периодически останавливают импортные поставки по целым товарным категориям, частичные налоговые послабления вряд ли что-то решат.
В отсутствие реальных возможностей экономически повлиять на ситуацию даже в Минэкономразвития уповают только на показатели инфляции в летние месяцы. В этот период на рынок выходит продукция нового урожая, традиционно обваливающая цены на продовольственные товары и снижающая общий уровень потребительских цен. Кроме того, летом обычно выше, чем весной, объем забоя крупного рогатого скота. Так что можно ожидать падения темпов роста цен и по этой товарной категории. До лета же придется смириться с довольно высокими показателями инфляции.
Прогноз. Прирост потребительских цен в марте 2005 года, по оценке, составит 1,2%, в апреле и мае он будет несколько выше — 1,3%. Прирост агрегированного индекса инфляции, учитывающего ценовые изменения не только в потребительском секторе, достигнет в марте 0,9%, в апреле — 1%, в мае — 1,1%.
