Институт демографии Государственный университет Высшая школа экономики | ||
 |  | ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ БЮЛЛЕТЕНЯ |
101000, Москва, Покровский бульвар, д. 11; Факс (495) 628-7931 | ||
Как относятся современные россияне к труду как к таковому и к конкретной работе в той организации, в которой они трудятся? Эти вопросы стали предметом сравнительного международного исследования [1], авторы которого стремились найти ответы на следующие вопросы:
● Какое место занимает труд в системе нынешних ценностей россиян и изменились ли оценки значимости труда за прошедшие 7 лет?
● Является ли труд ценностью сам по себе (как сфера достижительных устремлений, реализации природных способностей и полученных знаний) или же, как показало предыдущее исследование, труд, по-прежнему, рассматривается главным образом как источник средств существования, а все другие стороны труда — его содержание, общественная значимость, возможность продвижения и достижения успеха играют существенно меньшую роль в трудовой мотивации?
● Насколько россияне удовлетворены своей работой, насколько она отвечает тем притязаниям, которые формируются общими установками в сфере труда?
● Как изменились оценки своего рабочего места и той организации, в которой протекает трудовая деятельность, насколько работники мотивированы трудиться именно в данной организации, как они оценивают свои шансы на рынке труда?
Ответы на поставленные вопросы важны для понимания процессов становления всей системы жизненных ориентаций, а мы исходим из предположения, что кардинальные изменения на рынке труда, произошедшие за последние 5-8 лет, повлияли на трудовое поведение людей и их трудовые ориентации.
Специалисты по проблемам рынка труда выделяют два основных этапа в его становлении [2].
Первый этап, растянувшийся почти на весь период 1990-х годов, характеризовался резким спадом занятости и ростом безработицы, снижением зарплаты более чем втрое по сравнению с 1991 годом. В это время широкое распространение получили такие формы адаптации к кризисной ситуации на рынке труда, как работа неполный рабочий день, вынужденные административные отпуска, различные подработки, задержки заработной платы и выплаты ее натуральными продуктами, теневая оплата труда. Поэтому, как показало исследование, проведенное по сходной методике в 1998 году, главное, что ценилось тогда в работе, — это, во-первых, ее гарантированность (т.е. низкий уровень опасений, что рабочее место может быть сокращено), во-вторых, размер заработной платы и регулярность ее выплаты. Люди были мотивированы работать даже за низкую оплату, лишь бы не потерять рабочее место, поскольку другое найти было нелегко. Многие были готовы работать для успеха предприятия даже больше, чем положено, поскольку надеялись, что в этом случае они могут сохранить работу и получить причитающуюся им заработную плату.
Второй период связан с начавшимся в 1999 году и продолжающимся до настоящего времени экономическим ростом, который изменил к лучшему ситуацию на рынке труда.
К этому периоду массовое высвобождение рабочей силы было закончено, а начавшийся рост экономики увеличил спрос на рабочую силу до нормального уровня занятости и сокращение безработицы до 5-7%. Заработная плата росла ежегодно в среднем на 10-20%. Изменилась отраслевая и профессиональная структура рабочей силы. Высвобождение рабочей силы с промышленных предприятий привело к повышению занятости в сфере услуг, где в настоящее время работает до 60% всех занятых. Такая структурная перестройка рынка труда привела к необходимости для значительной части работников изменить свою профессию, овладеть новыми знаниями и навыками. Для данного периода характерна значительная подвижность рабочей силы, причем в обороте кадров большая часть увольнений приходится на уход с предприятия по инициативе самого работника, а не на сокращения по инициативе администрации. Мобильность рабочей силы стала одним из активных способов приспособления к изменяющимся условиям рынка труда.
Можно предположить, что в ситуации возросшего спроса на рабочую силу, особенно квалифицированную, и повышения ее мобильности, ориентация на другие стороны труда — его содержание и условия, возможности продвижения и получения более высокой заработной платы — становятся не менее важными, чем гарантированность рабочего места.
В структуре опрошенного населения работающие на постоянной работе составляют 60% (против 51% в 1998 году), незанятое население — 40%, в том числе учащиеся, студенты — 6%, пенсионеры (по возрасту и инвалидности) — 23%, домохозяйки — 4%, безработные, временно не работающие — 6%.
На рис. 1 представлен состав опрошенного работающего населения по формам занятости и профессионально-должностному статусу.
Самой малочисленной и разнородной оказалась группа самозанятых. Те, кто указал эту форму занятости в качестве основного места работы, составляют 4% среди работающих, однако еще 4% опрошенных указали самозанятость в качестве дополнительной работы. По своему составу эта группа включает как собственно предпринимателей — владельцев предприятия, фирмы — так и тех, кто занимается индивидуально-трудовой деятельностью, связанной с торговлей и оказанием разного рода услуг (строительство, ремонт, репетиторство, частный извоз и пр.).
Группа «военнослужащие» включает офицеров армии, работников МВД, прокуратуры.
В группу «специалисты» включены специалисты разного профиля с высшим образованием, но при этом не выполняющие руководящих функций.
Соответственно к группе служащих отнесены работники со средним специальным образованием. Группа рабочих включает занятых квалифицированным и неквалифицированным физическим трудом, в том числе в сельском хозяйстве, а также — бригадиров и мастеров.
В составе опрошенного населения высшее образование имеют 16%, общее среднее — 24% среднее специальное — 34%, ниже среднего — 26%.
Большая часть опрошенных работников (53%) заняты на государственных и муниципальных предприятиях и организациях, 36% — в частных компаниях, 7% — в негосударственном некоммерческом секторе, 4% — в собственном бизнесе.
Большая часть работников трудится полную рабочую неделю (41 час).
Попытаемся ответить на этот вопрос на основе данных о субъективных оценках затрат времени на разные виды деятельности.
Если человек рассматривает свой труд как не очень приятную обязанность, выполнение которой необходимо для получения средств к существованию, то у него, скорее всего, возникнет субъективное желание тратить на работу меньше времени, отдавая большую его часть другим видам деятельности — занятиям домашними делами, проведению времени с друзьями, семьей. Если же труд рассматривается не только как источник средств существования, но и как сфера реализации полученных знаний, умений, возможности самоутверждения, то в этом случае человек будет стремиться к тому, чтобы тратить на него больше времени, иногда даже в ущерб другим сторонам жизни.
В ходе обоих опросов респондентам был задан вопрос о том, каким занятиям они хотели бы уделять больше времени, а каким — меньше. Распределение ответов показало, что принципиальных изменений в предпочтениях за прошедшие 7 лет не произошло, но все же явно просматривается желание тратить на работу еще меньше времени, чем прежде, хотя и при первом опросе доля желающих работать больше была не слишком велика (рис. 2).
Сейчас же она сократилась с 30% до 25%, тогда как доля тех, кто хотел бы уделять работе меньше времени выросла с 16% до 26%. Означает ли это, что люди стали более инструментально относиться к труду? Безусловно, в какой-то степени это так, особенно если учесть, что в нынешних условиях сфера досуга стала намного разнообразнее, чем десятилетие назад, расширились возможности получения новых знаний (для чего также требуется свободное время). Вместе с тем субъективно люди не высказали желания тратить на эти стороны жизни заметно больше времени, чем раньше. Поэтому стремление сократить время на работу, возможно, связано, помимо прочего, и с тем, что в условиях роста заработной платы привычный (или желаемый) образ жизни можно обеспечить, работая меньше, отказавшись, например, от подработок. И хотя доля имеющих дополнительную работу не сократилась, оставаясь на уровне 13-14% от всех работающих, но, судя по ответам, субъективно часть работников хотела бы от нее отказаться, если бы это позволял более высокий уровень заработной платы на основной работе.
Наблюдаются различия в предпочтениях между разными группами работников. Так, молодежь от 18 до 24 лет хотела бы больше посвятить времени друзьям и досугу, что понятно. Люди более старших возрастов (от 40 лет и старше) хотели бы больше времени уделить семье (60% против 51% в среднем). Специалисты с высшим образованием и руководители имеют сходную структуру предпочтений: они хотели бы больше уделять внимание семье (60-70% опрошенных против 51% в среднем по массиву) и иметь больше свободного времени (69-71% среди опрошенных в этой группе), чаще встречаться с друзьями. Предприниматели чаще других указывали на то, что они хотели бы больше уделять времени домашним делам (49% против 31% в среднем) и семье (64% против 51% в среднем).
Полученные данные говорят о том, что за прошедшее время значимость труда по сравнению с другими сторонами жизни не только не выросла, но и несколько снизилась. Желание уделять больше времени домашним и семейным делам, встречам с друзьями и досугу основано на том, что субъективно эти занятия воспринимаются как более значимые, чем трудовая деятельность. Кроме того, свободное время представляет собой «пространство» для саморазвития, повышения квалификации, овладения новыми знаниями, что для молодежи, людей с высшим образованием достаточно важно. Поэтому для этих групп населения свободное время — не меньшая ценностью, чем работа.
На основании полученных результатов можно предположить, что, как и семь лет назад, так и в нынешних условиях, для большинства людей труд не является доминирующей ценностью по сравнению с другими сферами жизни, такими, как семья и семейные отношения, дружеские связи, свободное время.
Вместе с тем, труд остается важнейшей стороной жизнедеятельности людей, обеспечивая им средства к существованию. Принимая во внимание особенности экономической ситуации в стране в 1990-х годах, связанные с ростом безработицы и падением уровня жизни большей части населения, отношение к труду исключительно как к способу заработать деньги оказался доминирующим в массовом сознании. При этом все другие стороны труда, позволяющие относиться к нему как к самостоятельной ценности (возможности реализовать природные способности и полученные знания, добиться успеха и общественного положения), хотя и не потеряли своего значения, но как бы ушли на второй план. Однако улучшение экономической ситуации и снижение напряженности на рынке труда, рост заработной платы в 2000-х годах вполне вероятно могли привести к таким изменениям в массовом сознании, при которых ценность труда как такового (безотносительно к его оплате) могла вырасти. Безусловно, в «чистом виде» ориентация на труд только как на источник средств существования, равно как и восприятие труда только как самоценности, в социальной природе практически не встречаются. Речь идет о доминанте в отношении к труду.
Для того чтобы проверить наше предположение, респондентам было предложено два суждения, которые выражают эти две крайние точки зрения на труд «только как источник средств существования» и «как сферу жизнедеятельности, где происходит самореализация человека». Данные, полученные в ходе последнего опроса, показывают, что существенных изменений в ориентациях не произошло (рис. 3).
Вместе с тем можно заметить снижение доли тех, кто связывает самореализацию именно с трудовой деятельностью (готов был бы трудиться ради самой работы), что корреспондирует с вышеприведенными данными об относительной ценности разных видов жизнедеятельности. По-прежнему половина опрошенных среди работающего населения относятся к работе только как способу заработать деньги, а чуть больше трети рассматривают работу как необходимый вид деятельности безотносительно к оплате труда.
По сравнению с 1990-ми годами отношение к работе становится более прагматичным. Сравнивая данные за 1998 и 2005 годы, можно заметить, что доля тех, кто готов трудиться даже в том, случае, если бы не нуждался в деньгах, оказалась меньше, чем доля тех, кто не разделяет такого взгляда на работу, тогда как 7 лет назад это соотношение было обратным.
Отношение к труду как самоценности чаще можно встретить среди руководителей предприятий и специалистов, а сугубо инструментальное отношение — среди малоквалифицированных работников, что отмечалось и в ранее выполненных исследованиях, в том числе и в советский период. Сам характер труда руководителей и специалистов требует включения в работу творческих способностей, накопленных знаний, полученного опыта, поэтому среди них реже встречаются сторонники отношения к труду только как к способу заработать деньги. Возможно, именно доминирование ориентации на труд как способ реализации знаний, умений, творческих способностей, стремление приносить пользу людям позволило многим специалистам продолжать работать в науке, образовании, здравоохранении, культуре даже в условиях резкого спада оплаты труды и нерегулярности ее выплаты в период 90-х годов. Эти установки позволяют поддерживать занятость в этих сферах и в настоящее время, хотя уровень оплаты труда в этих отраслях остается невысоким.
За прошедшие годы заметно снизилась доля тех, кто хотел бы работать больше и получать больше, и в 1,6 раза увеличилась доля тех, кого устраивает время, затрачиваемое на работу и получаемые за это деньги, что, безусловно, является отражением положительных сдвигов в оплате труда. Тем не менее, ориентация «работать больше и получать больше» по-прежнему остается доминирующей (рис. 4).
Работники с такой ориентацией составляют большинство среди занятого населения, особенно в группе наиболее активного трудового возраста 25-39 лет. Они в два раза чаще встречаются среди мало оплачиваемых категорий — служащих без специальности и малоквалифицированных рабочих. Заметно больше такая ориентация распространена среди самозанятых. Последнее не кажется неожиданным, если принять во внимание состав этой группы работников, принимавших участие в опросе. Большая часть из них — это занятые торговлей и оказанием разного рода услуг. Для них привлекательность этого вида деятельности связана в первую очередь с возможностью обеспечить приличный доход семье, что в немалой степени зависит помимо других факторов и от затраченного рабочего времени. Вместе с тем стоит отметить, что по сравнению с 90-ми годами взгляды на свой труд исключительно как на источник доходов среди самозанятых стали также менее распространенными, хотя встречаются чаще, чем, скажем, у специалистов.
Подводя итоги, можно сказать, что инструментальное отношение к труду только как источнику заработка по-прежнему характерно для половины работающего населения. Для другой половины характерно более сложное отношение к труду, где разные его стороны имеют различное значение для разных категорий работников.
Для понимания механизма формирования трудовых ориентаций в новых экономических условиях важно выявить, какие стороны труда представляются для работников более существенными, что ими ценится более всего.
Данные, приведенные на рис. 5, показывают, что, как и 7 лет назад, самыми важными характеристиками труда для работников остаются возможность получения высокого заработка и гарантии занятости.
Эти результаты вполне ожидаемы. В глазах работников заработная плата, с одной стороны, служит интегральной оценкой позиций данного вида трудовой деятельности и самого работника на рынке труда и результатов его работы. С другой стороны, высокая значимость размера заработной платы отражает ее достаточный низкий уровень на многих предприятиях, а также — глубокие различия в оплате труда разных социально-профессиональных групп.
Гарантированность труда даже несколько повысила свою значимость в оценках работающего населения, что выражает стремление к стабильной работе, дающей уверенность в завтрашнем дне.
Заметно увеличилась значимость таких характеристик в оценках труда, как «интересная работа» и «хорошие возможности для продвижения», и одновременно уменьшилась важность такой характеристики, как «возможность самостоятельно распоряжаться своим рабочим временем». Последнее, по-видимому, не в последнюю очередь связано с тем, что в условиях повышения занятости по основному месту работы и роста оплаты труда необходимость совмещения основной работы и случайных подработок становится менее актуальной. Не претерпели заметных изменений оценки таких сторон труда, как желание «приносить пользу обществу» и «оказывать помощь другим людям». По-прежнему эти стороны труда важны для большинства работников (на них указали 72% и 63% соответственно).
Можно предположить, что изменения в оценках важности различных сторон труда отражают возросшие требования к работе и рост нематериальных ценностей в сфере труда. Для работников теперь важно не просто иметь работу с хорошим заработком и уверенность в том, что завтра не окажешься без работы, но и то, каким делом ты занимаешься, и можно ли добиться на этой работе профессионального успеха, повысить свой заработок и престиж, насколько выполняемая работа общественно значима. Однако оплата труда и ее гарантированность для подавляющего большинства опрошенных работников являются наиболее важными характеристиками работы.
Вместе с тем, в разных группах работников существуют заметные различия в оценках важности разных сторон труда. Так, при снижении значимости в среднем для всех работников такой характеристики, как возможность распоряжаться своим рабочим временем, ее важность не уменьшилась для руководителей и предпринимателей, людей с высшим образованием.
Хорошие возможности для продвижения оказались важны для 85% молодежи в возрасте 18-24 года, для 70% лиц с высшим образованием, 72% руководителей (против 61% в среднем для всех работников). Для 90% опрошенных среди самозанятых и 81% среди руководителей важным является возможность работать самостоятельно, в то время как для рядовых работников, работающих по найму, это обстоятельство — наряду с такой характеристикой, как возможность самостоятельно распоряжаться свои рабочим временем, — оказались наименее значимыми, по сравнению с другими.
Признание важными тех или иных сторон труда отражает своего рода притязания и ожидания людей в сфере трудовой деятельности. То, в какой мере эти притязания оправдываются применительно к конкретной работе, не в последнюю очередь влияет на удовлетворенность трудом вообще и конкретной работой в частности.
Следует сказать, что наблюдается улучшение оценок своей работы по всем ее характеристикам, о которых спрашивали участников опроса (рис. 6).
Вместе с тем по-прежнему сохраняется заметное расхождение между притязаниями и реальными оценками своей работы по наиболее значимым параметрам. Как и можно было ожидать, самый большой разрыв по-прежнему сохраняется в оценках заработной платы. Если «высокий заработок» признается важной характеристикой работы практически всеми опрошенными, то лишь 29% среди них согласились с тем, что их работа обеспечивает им такой заработок. И хотя таковых стало на 7 процентных пунктов больше, чем 7 лет назад, разрыв между желаемым и реальным остается очень значительным, несмотря на постоянный рост заработной платы за эти годы.
Большой разрыв сохраняется и при оценке возможностей для продвижения. Лишь около четверти опрошенных отметили, что их работа дает такие возможности (в 1998 году таковых было лишь 11%), хотя важной признают эту сторону труда 2/3 опрошенных работников.
По мере снижения безработицы увеличились и положительные оценки гарантированности работы. Таковой считают свою работу около 2/3 среди опрошенных, однако признают важным гарантировать людям работу, которой они заняты, 87% среди них. И хотя разрыв между «желаемым» и « действительным» несколько сократился за эти годы, он по-прежнему значителен.
Более половины опрошенных работников (54%) находят свою работу «интересной» (в 1998 году — 46%). Однако же 72% и сейчас, и 7 лет назад, признают важным, чтобы работа была интересной. И хотя расхождение имеет тенденцию к сокращению, все же оно остается довольно заметным.
Лишь в оценках своей работы с точки зрения ее общественной значимости, возможности оказывать помощь людям и признанием важности этих сторон труда расхождений практически нет.
Участников опроса просили также оценить свою работу с позиций физической и нервной нагрузки (рис. 7).
В сравнении с данными прошлого исследования, оценки физической тяжести практически не изменились. Всегда или очень часто приходят с работы обессиленными 40% опрошенных, 28% выполняют тяжелую физическую работу, 23%, по их мнению, работают в опасных условиях, и эта доля чуть выше, чем 8 лет назад.
Заметно увеличилась доля тех, кто, по их оценкам, всегда или очень часто находится на работе в напряжении, состоянии стресса. Если в 1998 году на это указали 32% опрошенных, то в 2005 — 44%. При этом отношения на работе между начальником и подчиненными, между коллегами, по оценкам работников, улучшились. Так, ¾ опрошенных оценивают отношения между сотрудниками как «хорошие» или «очень хорошие» и 60% опрошенных дают такую же оценку отношениям между администрацией и работниками. Эти оценки по сравнению с данными прошлого исследования заметно улучшились. Следовательно, можно предположить, что стресс на работе чаще связан с содержанием самой работы, ее интенсивностью, чем с психологическим климатом в коллективе.
Состояние стресса, тяжелую нервную нагрузку в своей работе чаще других отмечали руководители, специалисты. На выполнение тяжелой физической нагрузки чаще ссылались рабочие и самозанятые. Обессиленными после работы чаще чувствовали себя руководители, рабочие. По-видимому, чувство обессиленности создается не только физическими нагрузками, но и повышенным нервным напряжением.
Немаловажная сторона работы — возможность реализовать полученные знания, накопленный опыт. Эта характеристика, безусловно, является одним из факторов, влияющих на отношение к труду как к самостоятельной ценности для человека.
Вместе с тем, за годы радикальных экономических реформ многим работникам пришлось поменять профессию, род занятий, чтобы приспособиться к изменившимся условиям на рынке труда. Тем, кто сохранил свою профессию, пришлось трудиться в принципиально новых условиях, что не могло не сказаться на содержании самого труда и, соответственно, на оценках полезности прошлых знаний и опыта.
Чуть менее половины опрошенных работников (45%) ответили, что они смогли использовать знания и опыт, полученные на прошлой работе, в то время как 8 лет назад считали свой прошлый опыт и знания полезными на новой работе более половины (58%). В то же время 2/3 опрошенных считают, что если бы им пришлось сейчас менять место работы, то их нынешние знания и опыт были бы для них полезны. Эти данные показывают, что большинство работников, по их ощущениям, сумели за эти годы адаптироваться к профессиональным требованиям рынка труда.
Оценки различных сторон труда с точки зрения ожиданий и притязаний, физических и нервных нагрузок, возможности применять полученные знания и опыт — это факторы, определяющие удовлетворенность работой. Уровень этой удовлетворенности оказался выше, чем можно было бы ожидать, если принять во внимание существенные расхождения между повышающимися требованиями к работе и реальной оценкой ее наиболее важных сторон. Вместе с тем, улучшение оценок почти всех сторон своей работы не могло, по-видимому, не сказаться на повышении удовлетворенности своей работой.
По сравнению с 1990-ми годами несколько увеличилась доля тех, кто удовлетворен своей работой — между 1998 и 2005 годами их доля среди опрошенных выросла с 57% до 63%. Но, как и раньше, 17% опрошенных не удовлетворены своей работой. Остальные 20% опрошенных их нынешняя работы в какой-то степени устраивает, а в какой-то нет (рис. 8).
Как показывают данные исследования, по сравнению с 1990-ми годами существенно возросла привлекательность «работы на себя». В настоящее время примерно половина опрошенных (47%) хотели бы работать по найму, и примерно столько же (42%) — обеспечивать себя работой сами (против 27% в 1998 году) (рис. 9).
Однако доля самозанятых по сравнению с 1998 годом практически не изменилась и составляет 8-9% (включая тех, кто имеет свой бизнес как дополнительную работу). Это означает, что существует недоиспользованный потенциал для развития малого и среднего бизнеса.
Среди предпочитающих «работать на себя», выше, чем в среднем, доля молодежи до 24 лет (68%), мужчин (58%). Практически все опрошенные нами занятые предпринимательством хотели бы оставаться в своем нынешнем качестве. Последнее обстоятельство свидетельствует о том, что к настоящему времени эта категории занятых консолидировалась как профессиональная группа, которая выбрала свой род занятий сознательно, в отличие от самозанятых 90-х годов. Тогда примерно половина из них, по их собственным оценкам, занялась бизнесом «вынужденно», в силу неблагоприятных обстоятельств: потеря работы, невыплаты заработной платы, низкий ее размер. Поэтому они хотели бы вернуться на свою прежнюю работу при более благоприятных обстоятельствах (если повысят оплату труда, если предприятие или организация начнут работать в нормальном режиме) [3]. За прошедшие годы, по-видимому, часть из них вернулась на работу по найму, а те, кто остался в бизнесе, рассматривают свой род занятости как предпочтительный для них. Этот факт свидетельствует о достаточно высокой мотивированности заниматься предпринимательской деятельностью и их стремлении сохранить свой статус и в дальнейшем.
Итак, «желаемое» место работы, где хотели бы трудиться большинство опрошенных работников, представляется им следующим образом. Примерно в равной мере привлекательны работа по найму и работа «на себя». Но, по-прежнему, больше работников хотела бы трудиться в государственном секторе, чем в частном. Однако следует отметить, что привлекательность последнего все же выросла по сравнению с 90-ми годами, особенно среди молодежи, жителей крупных городов, где частный сектор получил заметное развитие. Большинство предпочитает работать на сравнительно небольших предприятиях (до 200 человек), чем на крупных, трудиться полную рабочую неделю, чем неполную (рис. 9).
Как оценивают свои возможности найти желаемое место работы сами работники?
По субъективным оценкам ситуация на рынке труда стала менее напряженной. Каждый третий среди опрошенных считает, что для него было бы легко или, по крайней мере, не трудно найти для себя подходящую работу. В 1998 году так считал лишь каждый пятый работник.
Однако большая часть опрошенных по-прежнему считает, что для них было бы нелегко найти подходящую работу, несмотря на то, что доля таких «пессимистов» сократилась по сравнению с 1998 годом на 10 п.п. (рис. 10). Среди молодежи, людей с высшим образованием пессимистичные оценки своих шансов встречаются в среднем в 2 раза реже, чем в среднем.
Более уверенно чувствуют себя самозанятые и руководители. Они в 2-3 раза чаще, чем специалисты или рабочие, говорят о том, что им не сложно найти подходящую работу. Несмотря на снижение уровня безработицы по сравнению с 90-ми годами, опасения потерять работу практически не уменьшились. Около половины работников (48%) опасаются сейчас потерять работу, около 30% — хотя и опасаются, но в небольшой степени, совсем не боятся потерять работу 20% опрошенных работников. Чем готовы поступиться работники, чтобы избежать безработицы? По–видимому, чем меньшим готовы они «пожертвовать», тем менее напряженной воспринимается ими ситуация на рынке труда.
Данные показывают высокую готовность сменить профессию, специализацию. Так, ¾ опрошенных готовы переучиваться для того, чтобы не оказаться без работы. Несколько менее половины (40-44%) готовы согласиться на временную работу и работу, которая удалена от дома (рис. 11).
Эти данные, на наш взгляд, свидетельствует о большой гибкости поведения большинства работников на рынке труда.
Однако большинство работников не согласились бы пойти на работу с более низкой оплатой труда (лишь каждый пятый выразил такое согласие). По-видимому, это связано с тем, что, во-первых, нынешний уровень оплаты труда и так достаточно невысок у большинства работников и, во-вторых, по их мнению, они могут найти работу, по меньшей мере с тем же уровнем оплаты труда.
Поэтому, несмотря на распространенность пессимистических оценок своих шансов на рынке труда, потенциальная мобильность, т.е. склонность работников сменить свое рабочее место, остается более высокой, чем можно было ожидать, по сравнению с 90-ми годами она даже несколько возросла.
Более половины опрошенных работников (55%) при случае поменяли бы свое рабочее место на какое-либо другое, и лишь каждый пятый не имеет таких намерений (рис. 12). Однако при этом лишь четверть опрошенных будут пытаться найти другое место работы в течение уже следующих 12 месяцев (рис. 13).
По-видимому, потенциальная мобильность, выраженная в самых общих намерениях поменять работу, отражает скорее неудовлетворенность какими-то сторонами нынешней работы, основанную на расхождении между представлениями о том, какие стороны важны в работе и насколько реальная работа им соответствует. Как мы помним, эти расхождения были значительными у большинства опрошенных работников. Ответ на вопрос, в какой мере потенциальная мобильность может перерасти в реальную, не в последнюю очередь зависит от того, как люди относятся к своей работе в данной организации или на предприятии. Треть опрошенных готовы работать больше и напряженнее, чтобы способствовать успеху предприятия, на котором они работают; 40% опрошенных работников гордятся тем, что работают на данном предприятии; 25% опрошенных готовы даже отказаться от предложений другой работы с большей оплатой, чтобы остаться работать на своем предприятии (рис. 12).
Эту группу работников, составляющую чуть более трети опрошенных, можно условно отнести к высокомотивированным работникам (с точки зрения работы на конкретном предприятии). Ее доля практически не изменись по сравнению с предыдущим опросом.
Однако 40% опрошенных не разделяют готовность работать больше и напряженнее ради успеха своей организации, 30% не испытывает гордости за то, что работают на данном предприятии, 55% опрошенных при случае поменяли бы свое рабочее место, если бы им предложили более высокую оплату труда. Эту группу работников можно условно отнести к слабо мотивированным работникам с точки зрения предприятия (к ней относится около половины опрошенных), и ее доля несколько выросла за последние годы. Это позволяет предположить, что отношение к работе на конкретном предприятии стало более прагматичным. Чувство корпоративной солидарности, в значительной мере основанное еще на коллективизме, характерном для советских предприятий, все больше уступает место индивидуалистической мотивации: там лучше работать, где больше платят, где можно продвинуться, добиться успеха. Работники стали ценить больше работу как таковую, чем конкретное предприятие.
Среди высоко мотивированных работников чаще можно встретить руководителей предприятий, предпринимателей, а среди слабо мотивированных — служащих и рабочих.
Среди тех, кто гордится своим предприятием и согласен работать больше, чаще встречаются специалисты, но и они, почти в той же мере, как и все другие работники, готовы сменить свое место работы, если бы им предложили более высокую оплату труда.
Сделаем несколько общих выводов относительно трудовых ориентаций, характерных для нынешнего этапа становления рынка труда.
Занимая важное место в жизни людей, труд для большинства из них все же не является доминирующей ценностью. Семья, досуг, отдых, друзья — вот те сферы, которым люди хотели бы уделять больше времени. Инструментальное отношение к труду, т.е. только как средству зарабатывания денег, по-прежнему довольно распространено. Высокие заработки и гарантия занятости остаются ведущими ценностями в сфере трудовой занятости. Это вполне ожидаемый результат. Говоря о своих основных жизненных целях, половина опрошенных (53%) назвала именно обеспечение финансового и имущественного благосостояния семьи.
Вместе с тем, улучшение ситуации на рынке труда повышает значимость других мотивов, таких, как содержание трудовой деятельности (интересная работа, возможность реализовать природные способности и полученные знания) и условия для профессионального и карьерного роста. Для работников, особенно молодых возрастов и людей с высшим образованием, при оценке работы становятся важными такие ее аспекты, как успехи в профессиональном и карьерном росте, которые могут обеспечить высокий и надежный заработок, а в более широком смысле — более конкурентное положение на рынке труда.
Мотивация, связанная с работой на том или ином предприятии, заметно изменилась.
Работники становятся психологически менее привязанными к своему предприятию. Они больше ориентируются на индивидуальные достижения, чем на успех предприятия. Вместе с тем корпоративная солидарность, чувство сопричастности к коллективу, по-прежнему играют не последнюю роль в мотивации трудовой деятельности. Просто мотив «сопричастия» меняет свое содержание по сравнению с 1990-ми годами, когда приверженность предприятию нередко связывалась с привычкой, с трудностями найти другое рабочее место, а также с тем, что работа на данном предприятии, организации давала возможность заниматься другими видами деятельности, приносящими больший доход. Корпоративная солидарность 2000-х годов имеет, на наш взгляд, другую основу. Проведенные исследования показали, что размер заработной платы слабее влияет на приверженность предприятию, чем набор социальных благ, которые работник получает на предприятии (например, медицинское обслуживание, обучение иностранным языкам и т.п.) [4]. Поэтому предприятия, фирмы, реализующие различные социальные программы, делают это не только для привлечения квалифицированных работников, но и для формирования у них корпоративной солидарности, ориентации не только на личные достижения, но и на успех всего предприятия.
Анализ полученных данных показал существенно возросшую притягательность для значительной части опрошенных самозанятости и предпринимательства. Ориентации на работу «на себя» и работу по найму распространены в настоящее время примерно в равной мере. Однако в реальности доля самозанятых составляет лишь около 8%, и за прошедшие годы она не увеличилась, что говорит о большой недоиспользованности стремления людей заниматься малым и средним бизнесом.
Результаты данного исследования, как и других исследований на эту же тему, показывает, что в стране идет процесс формирования трудовых ориентаций, характерных для рынка труда в условиях экономического роста, хотя он неравномерно охватывает разные категории работников. На наш взгляд, руководители и часть специалистов, жители крупных городов, молодежь демонстрируют более современные «пост-материалистические» трудовые установки. Для них, наряду с хорошим заработком и надежностью рабочего места, столь же значимыми являются ориентации на продвижение и успех, на интересную и ответственную работу. Для них важными являются также мотивы общественной значимости работы и возможность оказывать помощь людям. Эта группа меньше опасается потерять свое рабочее место и неплохо оценивает свои шансы найти другую, столь же подходящую работу.
Ценность работы в глазах самозанятых связана не только с величиной заработка, но и с самостоятельностью в работе. Для этой подгруппы менее значимы гарантии занятости, оценки труда с позиций его содержания, общественной значимости и возможностей для продвижения, но очень важны достижительные мотивы (выражаемые в терминах «успеха» в своей деятельности).
Большинство рабочих, служащие без специального образования, жители небольших городов, по-прежнему опасаются потерять работу, причем довольно низко оценивают свои шансы найти ей подходящую замену. Поэтому для них особенно важными сторонами труда остаются гарантия занятости и получения достойного заработка, а содержание труда, профессиональный рост, возможности распоряжаться своим рабочим временем имеют меньшее значение.
Примечания
[1] В статье представлены результаты второго сравнительного международного исследования, проведенного в 2005 году Левада-центром в рамках Международной программы сравнительных исследований (ISSP — International Social Science Program) и посвященного изучению оценок и мнений населения о разных аспектах своей трудовой деятельности. Эмпирическую базу исследования составляют данные опроса выборочной совокупности населения в 1605 чел. Выборка репрезентативна для населения России по полу, возрасту, образованию, типу населенного пункта. Методика опроса и анкета, разработанная методической группой ISSP, на 2/3 повторяла вопросы первого исследования, проведенного в 1998 году, что позволяет анализировать характер изменений за эти годы в отношении к труду.
[2] См., например, «Нестандартная занятость в российской экономике», под ред. В. Гимпельсона и Р. Капелюшникова, с. 23-37.
[3] Куприянова З., Хахулина Л. Предпринимательская деятельность как основная и дополнительная работа // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 1998, № 2, с. 22-29.
[4] Становление трудовых отношений в постсоветской России (В. Ядов и др.). М., Академический проект, 2004, с. 228.
