Юрий Владимирович Готье (1873-1943) — историк, академик, специалист по истории России XVII-XVIII веков, главный библиотекарь и заместитель директора Румянцевского музея. Благодаря его заслугам, до нас дошли многие архивные документы времен революции и гражданской войны. Однако, несмотря на большие заслуги Готье в области сохранения архивов и формирования архивного фонда РГБ, его деятельность как историка-архивиста до сих пор не была описана и проанализирована. «Полит.ру» публикует статью, в которой предпринимает попытка концептуального описания деятельности Готье как архивиста и его роли в формировании представлений об архивном деле в России. Материал опубликован в журнале «Отечественные архивы» (2009. № 5).
Академик Юрий Владимирович Готье(1873–1943) прежде всего известен как крупный специалист по истории РоссииXVII–XVIII вв. и археологии Восточной Европы. С 1898 по 1930 г. он работал вРумянцевском музее (ныне – РГБ), где был главным библиотекарем, а затем изаместителем директора, преподавал в различных высших учебных заведениях (с1907 по 1917 г. в Константиновском межевом институте, с 1928 по 1930 г. – вИнституте народов Востока, с 1933 г. – в Московском историко-архивном институтеи др.). В его научном наследии отразились не только тенденции развитияотечественной исторической науки, но и устойчивый интерес к проблемамархивоведения. В годы социально-политических катаклизмов в России начала XX в.он оказался среди тех ученых, для которых именно спасение архивов сталопервоочередной задачей, волновавшей тогда многих профессиональных историков.
Жизнии творчеству Ю.В. Готье посвящена довольно обширная литература. Первая серияпубликаций, освещавших научную биографию ученого, вышла после его смерти. Ужеэти работы, в которых рассматривались различные аспекты деятельности Ю.В.Готье, были ориентированы на серьезный анализ научного наследия академика[1].В 1973 г. в связи со 100-летием со дня рождения историка в МГУ им. М.В.Ломоносова была проведена конференция[2],участники которой (Б.А. Рыбаков, П.А. Зайончковский, Ю.А. Поляков и др.)отметили весомый вклад Готье в развитие отечественной исторической науки. Тогдаже в печати появились статьи Т.А. Смелой и В.В. Галахова о научно-общественнойдеятельности ученого, а также сообщение С.Б. Филимонова об обнаруженных вотделе рукописей РГБ тезисах доклада академика «Историческое значениеМосковской губернии и задачи ее изучения» (от 1 мая 1925 г.)[3].
Новый всплеск внимания к Готье пришелся на1990–2000-е гг. в связи с общим интересом к историкам «старой школы» и их ролив отечественной историографии[4].Несмотря на множество приведенных учеными ценных фактов, приходится отмечать отсутствиев их работах целостной картины деятельности Готье как архивиста, не определеноместо архивоведческих исследований в его обширном наследии, не подверглисьцеленаправленному анализу архивоведческие аспекты творчества.
Цель данной статьи – раскрыть архивоведческуюсоставляющую научного творчества историка и определить его вклад в развитиенауки об архивах и архивное строительство в России.
Документальной базой для решения поставленнойзадачи послужили документы личного фонда Ю.В. Готье, хранящегося в Архиве РАН(Ф. 491). Они поступили сюда в мае 1944 г. от его вдовы, Веры Михайловны, исына Владимира Юрьевича. В фонде 110 ед. хр. Среди научных трудов ученогонаходится неопубликованная стенограмма лекций – «История русских архивов»[5],являющаяся основным источником для изучения его взглядов на эволюциюотечественной архивной системы. Не меньший интерес вызывают стенограммылекций «Из истории учреждений» и «Архивы Швеции»[6],позволяющие шире представить деятельность Готье как историка-архивиста.
Судя по документам, тесное сотрудничество Ю.В.Готье с архивами началось после окончания историко-филологического факультетаМосковского университета (1895 г.) и службы в армии, когда он стал сотрудникомМосковского архива Министерства юстиции (МАМЮ)[7].Здесь историк с января 1897 г. по май 1898 г. работал в описательном отделениии занимался разбором столбцов Московского стола. Вероятно, именно тогда у Готьесформировался устойчивый интерес к архивной теории и практике.
В 1897 г. начинающий ученый совершил поездку вШвецию для ознакомления с работой архивных учреждений, хотя впоследствии ипризнавался: «...цель моего посещения Стокгольма была скорее туристической»[8].Историк посетил стокгольмский и несколько провинциальных архивов. Кромеизучения шведского архивного опыта, он намеревался найти документы по русскойистории. Поиски увенчались успехом, и Готье напечатал несколько наиболееинтересных источников в российских научно-исторических изданиях[9].По впечатлениям от поездки он опубликовал в 1898 г. статью о работеСтокгольмского государственного архива, которая в 1911 г. была сноваперепечатана[10]. Подчеркнув,что «судьба архивоведения в Швеции тесно связана с историей Стокгольмскогогосударственного архива»[11],ученый подробно рассмотрел историю, материальное обеспечение деятельностиархива, систему хранения и режим доступа к документам. В статье он выступилсторонником централизации архивного дела, поскольку считал, что четкая,централизованная система функционирования архивохранилищ, как центральных, таки провинциальных, будет способствовать их развитию[12].(В таком же свете историк видел и дальнейшую эволюцию архивного дела в России,что подтверждают все его последующие высказывания о путях развитияотечественных архивов.) Готье подошел к проблеме архивов как профессиональныйисторик, которого в архивной системе интересуют в первую очередь практическаясторона дела, возможность использовать архивные богатства в научныхисследованиях.
Необходимо отметить, что историк и впоследствиистарался поддерживать контакты со Стокгольмским государственным архивом. В 1902г. он снова посетил Швецию. Активную роль Готье сыграл в передаче шведскимиархивистами Румянцевскому музею источников о смоленской осаде в Смутное время.Именно его связи позволили выписать эти документы для копированиянепосредственно в России.
Огромное значение в становлении Готье какисторика-архивиста сыграла подготовка им под руководством В.О. Ключевскогомагистерской диссертации по экономико-географическому изучению историиЗамосковного края в XVII в., в которой он исследовал значительный массивписцовых книг[13]. Процесснаписания был сложным, трудоемким и требовал особенной кропотливости.Начинающему историку пришлось анализировать огромное количество архивногоматериала. «Эти горы или вернее груды документов, пыльные и невзрачные на вид,обладают особыми удивительными свойствами: как это ни странно может быть напервое время, они таят в себе неотразимое обаяние для того, кто хоть разуглублялся в их разработку. Они манят к себе исследователя, посмевшего испытатьсвоеобразную прелесть архивной работы, не в меньшей степени, чем ледяные горы,окружающие полюс, манят к себе раз побывшего среди них исследователяарктических стран»[14],– говорил Ю.В. Готье в 1906 г. во время защиты своей магистерской диссертации.
Практически все дореволюционные работы Готьеподготовлены на солидной документальной основе. В трудах данного периоданаучного творчества ученого проглядываются глубокий интерес к проблемамархивной системы и понимание ее значения для профессиональных историков, однакоархивоведение пока остается на периферии его научной деятельности. В это времяон был занят собственными историческими исследованиями, работой в Румянцевскоммузее. С 1902 по 1918 г. Готье преподавал на Московских высших женских курсахпроф. В.И. Герье, в 1913–1918 гг. – в Московском городском народномуниверситете им. А.Л. Шанявского. В 1903 г. его пригласили в Московскийуниверситет на должность приват-доцента, а после защиты докторской диссертации[15]избрали профессором по кафедре русской истории (1915 г.)[16].
Дальнейшая активизация деятельности Готье какисторика-архивиста была связана с революционными событиями в России, когдаодной из задач, вставших перед сообществом историков, стало спасениеотечественных архивов. В марте 1917 г. в Петрограде создан Союз российскихархивных деятелей (Союз РАД) во главе с А.С. Лаппо-Данилевским, а после егокончины – С.Ф. Платоновым. В Москве появилась автономная организация, которуювозглавил М.К. Любавский. Ядро этого сообщества составили крупные историки и архивисты:Н.Н. Ардашев, С.А. Белокуров, Н.П. Высоцкий, В.И. Пичета, Н.А. Попов, Д.В.Цветаев и Ю.В. Готье[17].В Петрограде и Москве при археологических институтах были организованыспециальные архивные курсы. По мнению М.К. Любавского, «московские организаторыкурсов положили в основу мысль об увеличении кадров научных архивныхработников, так сказать, архивистов, которые ценили бы архивный материал какисточник научных исследований. В Петрограде цель была более практическая –во-первых, усовершенствовать уже работающих в архивах, во-вторых, приготовитькадры рядовых работников архивного дела, так сказать архивариусов»[18].Исходя из поставленных целей, центр тяжести на Московских архивных курсахприходился на преподавание теории и истории архивного дела. Именно в этом ключечитались лекции.
Одним из лекторов стал Готье. В 1918/19 уч.г. онпрочитал курс лекций «История русских архивов»[19].Показательно, что первоначально лекционные курсы Ю.В. Готье и С.Б.Веселовского, который предложил «Русское архивоведение (курс сведений о русскихархивах и их составе)»[20],практически совпадали. Но последний изменил тему своих лекций, и проблемабыстро разрешилась.
Надо отметить, что Готье не всегда положительнооценивал роль этих курсов. Так, в его дневнике можно найти скептическуюзаметку: «Вчера я читал на архивных курсах. Передо мною сидела пролетарскаядевица в платочке. Что может она почерпнуть из моих лекций?»[21]Впрочем, данное замечание вписывается в его общее пессимистическое настроение,связанное с разрушением российской государственности.
Целью лекционного курса историка было «проследитьисторию архивов из мест свалки документов в цепь ученых учреждений, связанныхобщей программой и общей деятельностью»[22].Уже в этом видна общая схема функционирования архивного дела с точки зренияГотье. Она заключалась в постепенной эволюции в сторону централизации икоординации архивной работы. Если сравнить данный тезис с работами ученого ошведских архивах, то можно отметить, что развитие российских архивов виделосьему в том же ключе, что и в Западной Европе.
В своих лекциях Готье дал представление о местеархивов не только в науке, но и в обществе в целом. Он охарактеризовал архивкак «ученое учреждение, которое 1) хранит памятники археографической старины;2) [где] систематизируют их и приводят в порядок и 3) изучают их»[23].Из этого определения видно, что историк подразумевал под архивами не простохранилища документов, где проводится их первичная обработка, но иисследовательские центры. Далее он написал: «Архив – ученый археографическийинститут – мыслится как согласованная и подчиненная деятельность центральноговысшего архивно-ученого института»[24].В настоящей дефиниции заключена важная мысль о том, что одной из составляющихархивной практики должна быть археографическая работа, т.е. введение архивныхисточников в научный оборот. Тем самым Готье выразил идею о взаимосвязи междувсеми звеньями обнародования документа: хранение, обнаружение и публикацияисточника[25].
Не меньшее значение ученый придавал и социальнойроли архивов. По его оценке, сохранение документов обусловлено их «важностью внастоящем или потенциальной важностью в будущем»[26].Таким образом, понимание историком миссии архивов соответствовало самым высокимдостижениям современного ему архивоведения.
Историю архивов Готье начинал с Древней Руси, где,по его мнению, обнаруживались зачатки архивохранилищ. Данная точка зрениянаходит подтверждение в работах многих архивистов[27].Древнейшим государственным архивом на территории Руси он считал Архив великихгосподарей литовских и русских, появившийся в конце XV в. Началосистематического хранения документов в Московской Руси историк связывал справлением Ивана III. Как важный этап в становлении архивной системы Готьеотмечал создание приказов, соединивших в себе функции учреждений иархивохранилищ. Эта система оказалась настолько органичной, что разрушениеПетром I приказной системы «повлекло за собой несомненное расстройство и дажечасто, вероятно, гибель документов»[28].Тем самым историк подчеркивал и негативные последствия введения Генеральногорегламента Петром I, в частности хаос в делопроизводстве. Не менее критичноГотье оценивал общее положение и работу архивов на протяжении всего XVIII в.«Каково было на самом деле общее состояние русских архивов в XVIII в. ... Едвали логично признать его вполне удовлетворительным. Документы по-прежнемугибли... и расхищались»[29].Еще хуже было положение провинциальных архивохранилищ, которое «оставалосьсовершенно таким же, каким было в XVII в.»[30]
Развитие архивов в первой половине XIX в. лекторпредставил как продолжение традиций XVIII в. Он подробно остановился наконкретных судьбах крупнейших архивов Российской империи, дав краткие обзорыистории Государственного архива, Петроградского главного архива Министерстваиностранных дел, Архива Государственного совета законодательных дел, АрхиваМинистерства двора и многих других. Коснулся Готье и работы архивов Польши,Украины, Белоруссии. Особый раздел посвящался провинциальным архивам, в научномосвоении и работе которых историк отметил большую роль губернских ученыхархивных комиссий. Состояние провинциальных архивов он признавалнеудовлетворительным: «Таким образом, русские провинциальные хранилищапредставляют различными способами слагающуюся, но до сих пор рассыпаннуюхоромину, в составе которой есть весьма ценные памятники, но есть и очень многорядового архивного хлама»[31].
Центральное место в эволюции архивной науки ученыйотвел Московскому архиву Министерства юстиции, где апробировались новые подходыкак в теории, так и в практике архивного дела. Поворот в работе архивов Готьесвязывал с именами управляющих МАМЮ Н.В. Калачова (1865–1885 гг.) и Н.А. Попова(1886–1891 гг.), когда «описание архива впервые встало на твердую почву»[32].При них оно проводилось «не в виде простых описей, а в виде обзоров отдельныхдокументов, составлявших нечто среднее между описанием и ученым исследованием»[33].Появление описей способствовало знакомству широкой научной общественности сархивными богатствами. Ключевым событием в развитии архивной системы в России,по мнению историка, стал II Археологический съезд[34],на котором Калачов обнародовал свою концепцию реформирования архивного дела вРоссии, где предлагал перевод его на начала централизации и науки. ПоложительноГотье оценивал и деятельность преемников Н.В. Калачова и Н.А. Попова – Д.Я.Самоквасова и Д.В. Цветаева. Высокую оценку получило описание столбцовРазрядного приказа, в основном проведенное при Цветаеве и в котором Готьенепосредственно участвовал: «...архив с его многочисленными книгами ибесчисленными столбцами стал доступен и обозрим: ученая работа по столбцамразрядного приказа, ранее за отсутствием описи почти невозможная, стала однимиз самых заманчивых и доступных в области наших архивов исследований»[35].
Итоги формирования архивов в России Готье сформулировалтак: «Тип ведомственного архива, появившийся у нас в XVIII в., остаетсяпреобладающим до начала XX столетия, но этот тип в своих наиболее развитых иблагоустроенных разновидностях уже не только приближается к настоящему ученомуучреждению, но и осуществляет его в значительной полноте»[36].И далее: «Изучение истории новейших русских архивов и их состояния до архивнойреформы должно убедить в том, что наши архивы уже давно находились в состояниипереходном, которое требовало своего завершения и превращения их изразрозненных, друг с другом не связанных хранилищ в систему учреждений,стройную и согласованную»[37].
Таким образом, ученый подводил к мысли озакономерности архивной реформы 1918 г., подготовленной естественной эволюциейотечественной архивной системы и деятельностью выдающихся архивистовдореволюционной России: «Революционная реформа 1918 г. осуществила главныемысли Калачова, Самоквасова и деятельность Русского исторического общества,видоизменив их лишь в частностях»[38].Здесь отчетливо выражена тенденция преемственности разных этапов в историироссийских архивов, что подтверждается в работах практически всех современныхисториков архивного дела. С точки зрения Готье, дальнейшее поступательноеразвитие отечественного архивного дела должно проходить уже позападноевропейскому пути[39].
Одновременно с чтением лекций на архивных курсахученый участвовал в сохранении исторических документов. В 1918 г. Готье входилв архивно-библиотечный отдел Комиссии по охране памятников искусства и стариныпри Моссовете, которая занималась сохранением архивов как государственныхучреждений, упраздненных после Октябрьской революции, так и частных лиц[40].В 1919 г. его усилиями для Румянцевского музея был приобретен архив генералаA.M. Стесселя[41].
Активное участие Готье принял в 1-й Всероссийскойконференции архивных деятелей, проходившей в Москве в 1921 г. с 29 сентября по3 октября. Он выступил с докладом «Движение исторической науки в связи сразвитием археографии», в котором установил взаимосвязь между развитием архивногодела и публикацией исторических источников. Начало русской археографии Готьеотнес к 1770 г., когда историк М.М. Щербатов приступил к работе в Московскомархиве Коллегии иностранных дел[42].В XIX в. движение исторической науки в России, по мысли автора, было тесносвязано с поиском и публикацией прежде не изученных документов. Обращение кархивам позволило отечественной историографии достичь небывалых высот. Завершаясвое выступление, историк высказал мнение, что прогресс исторической наукивозможен лишь с «дальнейшим приведением в порядок архивных богатств»[43].Он призывал больше внимания уделить провинциальным архивам, находившимся вплачевном состоянии при всем их значении в общей архивной системе.
Готье болезненно перенес революционныесоциально-политические перемены второй половины 1910-х гг., которые самымпагубным образом отразились на деятельности архивов. Он категорически непринимал вмешательства большевиков в архивную работу[44].Особенно скептически историк отнесся к попыткам большевиков взять под свойконтроль архивную систему, хотя те, по его мнению, не имели о ней никакогопредставления. В этом смысле показательно его отношение к Д.Б. Рязанову,председателю Центрального комитета по управлению архивами, которого называл«архивным диктатором»: «Он... с покровительственным высокомерием говорил орусских профессорах; с ученым видом знатока говорил об архивном деле, вкотором, на самом деле, не пошел дальше старого доброго Самоквасова»[45].В 1922 г. Ю.В. Готье, М.К. Любавский, А.Н. Савин и М.М. Богословский подписалиписьмо в Президиум ВЦИК и Центрархив, в котором выступили против сокращенияархивных штатов, грозившего катастрофой сохранности отечественных архивов[46].
С горечью Готье писал об уходе из жизни выдающихсяархивистов. Так, в его записках мы находим характеристику одного из них: «УмерС.А. Белокуров. Для Архива иностранных дел и Общества истории и древностей, гдеон был всем, это невознаградимая потеря. Это умный и крупный человек в нашеммире ничтожества; велики были и его недостатки – завистливость, мстительность,властолюбие; но они уравновешивались добросовестностью, преданностью своемуделу и в особенности той гибкой стойкостью, которую он обнаружил в последнийгод, когда он спас архив и всех служащих, не поступаясь собственным достоинством»[47].
Стоит указать на то, что в это тяжелое времязанятия в архиве для Готье стали формой отрешения от внешнего мира. Он всецелоуглубился в работу с архивными документами, сравнивая ее с наркозом и получаяот этого искреннее удовольствие[48].
За заслуги в деле архивоведения и археографииисторик 17 апреля 1924 г. был принят в члены Археографической комиссии[49].В 1926 г. вновь открылись архивные курсы под эгидой Центрархива. На них онпрочитал «Историю и состав русских архивов» и «Русскую археографию и изданиедокументов»[50], а такжелекции «Из истории учреждений», в которых слушателям давались общиепредставления о развитии отечественного административного аппарата вдореволюционное время. Такие знания потребовались для работы с архивамиупраздненных учреждений Российской империи.
В дальнейшем Готье отошел от активной архивнойдеятельности. Архивы в СССР попали под жесткий контроль со стороныгосударственной и партийной администрации. Негативный оттенок на научную жизньисторика наложило печально известное «Академическое дело»[51],после которого он не написал уже ни одного крупного исследования[52].В 1930-е гг. он возвратился к преподаванию в МГУ, МИФЛИ и ИАИ, выполнял рядпредставительских функций. Так, 31 декабря 1938 г. ученый стал членом научногосовета центральных государственных архивов дореволюционной эпохи[53],а в январе 1939 г. избран действительным членом Академии наук СССР.
Такимобразом, изучение историко-архивоведческой деятельности Ю.В. Готье, егопланомерной работы по спасению архивного наследия в дни революционныхпотрясений позволяет говорить о нем как о крупном архивном деятеле. По примерумногих своих коллег он ясно осознавал необходимость сохранения архивов какярких источников национальной памяти. В курсах лекций по истории архивов, написанныхна самом высоком уровне того времени, ученый представил целостную концепциюэволюции отечественной архивной системы. Его роль в архивном движении не быластоль заметной, как деятельность А.С. Лаппо-Данилевского, М.К. Любавского илиА.С. Николаева, но он всецело способствовал развитию отечественногоархивоведения, прекрасно понимая, что без архивов нет не только историческойнауки, но и истории вообще.
[1] Бахрушин С.В. Ю.В. Готье // Исторический журнал. 1944. № 2–3. С. 74–79; БогоявленскийС.К. Академик Ю.В. Готье // Изв. АН СССР. Сер. История и философия. 1944.Т. 1. № 3. С. 109–115; Пичета В.И. Академик Ю.В. Готье // Вестник АНСССР. 1944. № 3. С. 123–126; Он же. Академик Ю.В. Готье // Историческиезап. М., 1945. Кн. 15. С. 301–314; Он же. Труды Ю.В. Готье по историиЛитвы // Московский государственный университет. Докл. и сообщ. историческогофакультета. М., 1945. Вып. 1. С. 17–20; Арциховский А.В. Ю.В. Готье какархеолог // Там же. С. 21–24; Новицкий Г.А. Академик Ю.В. Готье // Тамже. С. 13–17; Юрий Владимирович Готье (1873–1943) // Вестн. древней истории.1946. № 1. С. 215; Рубинштейн Н.Л. Памяти академика Ю.В. Готье // Уч.зап. МГУ. 1946. Вып. 87. С. 156–160.
[2] Борисов Н.С.Столетие Ю.В. Готье // История СССР. 1975. № 4. С. 231–232.
[3] Смелая Т.А.Академик Ю.В. Готье (к 100-летию со дня рождения) // Советские архивы. 1973. №4. С. 42–45; Филимонов С.Б. Рукопись Ю.В. Готье // Там же. С. 102; ГалаховВ.В. Историографические материалы в фондах академика Ю.В. Готье //Археографический ежегодник за 1973 год. М., 1974. С. 236–237.
[4] Emelianov J.N. Gotie Juri Vladimirovich //Great Historians of the Modern Age. An international dictionary. New York; London, 1991; Он же: Ю.В.Готье // Историки России: Биографии. М.,2001. С. 516–523; Мандрик М.В. К 125-летию со дня рождения историка Ю.В.Готье // Клио. 1998. № 1. С. 248–263; Она же. Ю.В. Готье // ЕжегодникСеверо-Западной академии государственной службы. СПб., 1999; Она же. «Яне марксист и за марксиста себя не выдаю»: историк Ю.В. Готье и «Академическоедело» // Исследования по русской истории: Сб. ст. к 65-летию И.Я. Фроянова.СПб.; Ижевск, 2001. С. 327–356; Хорхордина Т.И. Российская наука обархивах. История. Теория. Люди. М., 2003. С. 450–452.
[5] Архив РАН (далее – АРАН). Ф. 491. Оп. 1. Д. 15 а.
[6] Там же. Д. 15 б.
[7] Там же. Д. 66; Шохин Л.И. Московский архивМинистерства юстиции и русская историческая наука. М., 1999. С. 495.
[8] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 36 а. Л. 2 об.
[9] Готье Ю.В.Смоленские акты из семейного архива гр. Брахе // Древности. Тр. Московскойархеографической комиссии. М., 1897. Т. 1. Вып. 1; Он же: ИзвестияПальмквиста о России // Археологические изв. и заметки. 1899. № 3–4. С. 65–98.
[10] Готье Ю.В.Стокгольмский государственный архив // Древности. Тр. Археографической комиссииИмператорского Московского археологического общества. М., 1898. Т. 1; Он же.Стокгольмский государственный архив // Сб. ст. по архивоведению. СПб., 1911. Т.1. Ч. 2. С. 95–128.
[11] Готье Ю.В.Стокгольмский государственный архив. С. 98.
[12] Там же. С. 127.
[13] Полное название магистерской диссертации –«Замосковный край в XVII в. Опыт исследования по истории экономического бытаМосковской Руси» (М., 1906; Уваровская пр. АН; 2-е изд. осуществлено в 1937г.).
[14] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 2. Л. 3.
[15] По теме докторской диссертации вышло 2-томное издание«История областного управления в России от Петра I до Екатерины II». Т. I:Реформа 1727 года. Областное деление и областные учреждения 1727–1775 гг. М.,1913; Т. II: Органы надзора. Чрезвычайные и временные областные учреждения.Развитие мысли о преобразовании областного управления. Упразднение учреждений1727 г. М.; Л., 1941.
[16] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 66.
[17] Хорхордина Т.И. История Отечества и архивы: 1917–1980-е гг. М., 1994. С. 72.
[18] Государственный архив Российской Федерации (далее –ГАРФ). Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 53. Л. 25.
[19] Помимо АРАН (см. примеч. 5) стенограмма лекцийсохранилась в ГАРФ (Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 56. Л. 129–224). В данной статьессылки даются по экземпляру, находящемуся в АРАН.
[20] ГАРФ. Ф. Р-5325. Оп. 9. Д. 53. Л. 1 об.
[21] Готье Ю.В.Мои заметки. М., 1997. С. 327. Дневник впервые был опубликован в США в 1988 г.под названием «Time of Troubles: The Diary of Iurii Vladimirovich Got’e: July8, 1917 to July 23, 1922. Translated, Edited, and Introduced by Terence Emmons».
[22] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 15 а. Л. 3.
[23] Там же. Л. 1.
[24] Там же.
[25] Об этом подробнее см.: Рождественский С.В.Историк-археограф-архивист // Архивное дело. 1923. № 1. С. 1–12.
[26] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 15 а. Л. 3.
[27] См., напр.: Маяковский И.Л. Исторический очеркархивного дела в России. Пг., 1920. С. 39–40; Старостин Е.В. АрхивыРоссии: методологические аспекты архивоведческого знания. М., 2001. С. 5; ХорхординаТ.И. Российская наука об архивах… С. 88–90. Впрочем, есть и противоположныемнения по этой проблеме.
[28] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 15 а. Л. 10.
[29] Там же. Л. 11.
[30] Там же. Л. 11 об.
[31] Там же. Л. 40.
[32] Там же. Л. 18.
[33] Там же.
[34] Ю.В. Готье ошибочно датирует его 1872 г., хотя вреальности съезд проходил в 1871 г. См.: Хорхордина Т.И. Российскаянаука об архивах… С. 165.
[35] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 15 а. Л. 18 об.
[36] Там же. Л. 64.
[37] Там же.
[38] Там же. Л. 90 об.
[39] Там же. Л. 64.
[40] Автократов В.Н. Из истории централизации архивного дела в России (1917–1918 гг.) //В.Н. Автократов. Теоретические проблемы отечественного архивоведения. М.,2001. С. 366; См. также: Отечественные архивы. 1993. № 3. С. 9–35.
[41] Готье Ю.В.Мои заметки. С. 294.
[42] 1-я Всероссийская конференция архивных деятелей(Москва, 29 сентября–3 октября 1921 г.) // Архивное дело. 1923. № 1. С. 117.
[43] Там же. С. 118.
[44] Готье Ю.В.Мои заметки. С. 53–54.
[45] Там же. С. 145.
[46] Мандрик М.В.К 125-летию со дня рождения историка Ю.В. Готье. С. 256–257.
[47] Готье Ю.В.Мои заметки. С. 199.
[48] Там же. С. 265, 289, 294, 406.
[49] Летопись занятий Археографической комиссии за1923–1925 годы. М., 1926. Вып. 33. С. 27.
[50] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 83.
[51] В июле 1930 г. Ю.В. Готье был арестован по«Академическому делу» и выслан в Самару. Через три года ему разрешили вернутьсяв Москву.
[52] Подробнее см.: Мандрик М.В. «Я не марксист иза марксиста себя не выдаю»… С. 327–356.
[53] АРАН. Ф. 491. Оп. 1. Д. 86.
