85 лет назад Петр Капица поступил на работу в Кэвендишскую лабораторию в Англии, где работал под началом Эрнеста Резерфорда, одного из самых крупных физиков-экспериментаторов XX столетия.
Капица закончил Санкт-Петербургский политехнический институт, где с 1916 года участвовал в экспериментальной физической лаборатории, которую возглавлял А.Ф. Иоффе. Из-за внутриполитических трудностей Иоффе настаивал, чтобы Капица уехал работать за границу, однако революционное правительство не давало на это разрешения, пока в дело не вмешался Максим Горький, самый влиятельный в ту пору русский писатель. В 1921 году Капица переехал в Англию, где работал в Кэвендишской лаборатории, сегодня известной тем, что из неё вышло более 40 лауреатов Нобелевской премии.
Одновременно с посещением лекций Капица должен был пройти физический практикум, обязательный для всех начинающих работу в лаборатории. Руководил им Джеймс Чедвик. Практикум был рассчитан на два года, но Капица, к всеобщему удивлению, сдал все зачеты в течение двух недель и сразу приобрел известность среди сотрудников лаборатории, включая самого Резерфорда. Этой известности способствовал и организованный Капицей вскоре после приезда в Кембридж семинар, названный "клубом Капицы", на котором студенты и молодые преподаватели знакомились с интересными научными проблемами, обсуждали результаты собственных исследований, а порой вели дискуссии по самым разнообразным вопросам, в том числе и весьма далеким от физики. По поручению Резерфорда Капица занялся изучением альфа-частиц.
Для того чтобы успешно выполнить опыты по измерению импульса альфа-частицы, Капице понадобилось сильное магнитное поле. Работы по созданию сверхсильных магнитных полей постепенно стали носить самостоятельный характер и позднее увели Капицу от измерения импульса альфа-частицы к другим трудам по физике твердого тела. Таким образом, он отошел от ядерной физики. Однако темой его докторской диссертации, которую он защитил в Кембридже в 1922 году, было "Прохождение альфа-частиц через вещество и методы получения магнитных полей".
В 1923 году он стал доктором наук и получил престижную стипендию Максвелла. В 1924 году он был назначен заместителем директора Кавендишской лаборатории по магнитным исследованиям, а в 1925 году стал членом Тринити-колледжа. В 1930 году Капица становится профессором-исследователем Лондонского королевского общества. По настоянию Резерфорда Королевское общество строит специально для Капицы новую лабораторию Монд.
Создание уникального оборудования для измерения температурных эффектов, связанных с влиянием сильных магнитных полей на свойства вещества, например на магнитное сопротивление, привело Капицу к изучению проблем физики низких температур. Чтобы достичь таких температур, необходимо было располагать большим количеством сжиженных газов. Разрабатывая принципиально новые холодильные машины и установки, Капица использовал весь свой недюжинный талант физика и инженера. Вершиной его деятельности в этой области явилось создание в 1934 году необычайно производительной установки для сжижения гелия, который кипит или сжижается при температуре около 4,3 градусов Кельвина.
За время своего тринадцатилетнего пребывания в Англии Капица несколько раз возвращался в Советский Союз, чтобы прочитать лекции, навестить мать и провести каникулы на каком-нибудь русском курорте. Он был признан на родине: в 1928 году Академия наук СССР присвоила Капице ученую степень доктора физико-математических наук и в 1929 году избрала его своим членом-корреспондентом. А в 1934 году его уже не выпустили в Англию, аннулировав выездную визу.
В 1935 году Капице предложили стать директором вновь созданного Института физических проблем Академии наук СССР, но прежде, чем дать согласие, Капица почти год отказывался от предлагаемого поста. Резерфорд, смирившись с потерей своего выдающегося сотрудника, позволил советским властям купить оборудование лаборатории Капицы и отправить его морским путем в СССР. Переговоры, перевоз оборудования и монтаж его в Институте физических проблем заняли несколько лет.
Он продолжал свою научную работу. В 1938 году сделал крупное открытие - обнаружил сверхтекучесть жидкого гелия. За эту работу сорок лет спустя он был удостоен Нобелевской премии. Но когда в 1946 году Берия предложил ему работать над ядерным оружием, Капица, человек высокого мужества и несравненных моральных принципов, отказался наотрез. Его подвергли многолетнему домашнему аресту на даче, в поселке Николина гора. Он и там не терял времени: создал уникальный высокочастотный генератор, названный "ниготроном". От экстремально низких температур вблизи абсолютного нуля до экстремально высоких температур, необходимых для синтеза атомных ядер, - таков огромный диапазон многолетней работы академика Петра Леонидовича Капицы.
П. Капица участвовал в создании МФТИ в 1951 году на основе физико-технического факультета Московского государственного университета (1946-1951). С самого основания в Московском физико-техническом институте используется оригинальная система подготовки высококлассных специалистов, получившая широкую известность, как "система Физтеха", которую Капица сформулировал в письме И. В. Сталину в 1946 году:
Пётр Леонидович читал в МФТИ лекции по экспериментальной физике и участвовал в организационной работе вуза. «П.Л.Капица был de facto председателем Координационного совета института. Он очень любил Физтех. Координационный совет собирался за 25 лет, в течение которых я был ректором, всего 2-3 раза. Но регулярно, примерно раз в месяц, у нас проходили очень обстоятельные разговоры с Петром Леонидовичем, где многое обсуждалось, например, тенденции развития науки, высшей школы и вообще образования», - вспоминает в своих мемуарах Олег Михайлович Белоцерковский - академик РАН, ректор МФТИ с 1962 по 1987 гг.
В работе Капицы в Институте физических проблем Академии наук СССР и Московском Физтехе безусловно был использован опыт, полученный во время пребывания за рубежом. Сегодня уровень технической оснащённости российских лабораторий значительно уступает уровню европейских и американских, несопоставимы заработные платы в сфере образования и науки в России и за рубежом, многие талантливые учёные уезжают работать за границу, и самые лучше из них уже не возвращаются. Это не означает, что государство должно насильно удерживать учёных, не выпуская их за рубеж, напротив, необходимо создание если не передовых, то хотя бы приемлемых условий для работы в своей стране. Ситуация сегодня критическая: «государственная поддержка науки сокращается, научные коллективы изгоняются из вузов, но при этом идёт разговор о слиянии науки и образования», - заявил профессор МГУ А.И. Калганов в своём выступлении на общественных слушаниях по проблемам образования и науки 29 июня в Государственной Думе. Помимо решения вопроса с финансированием науки, государству необходимо с помощью государственного заказа сформулировать основные задачи, стоящие перед сегодня учёными. Для этого, в свою очередь, необходим консенсус между обществом и государством.
Евгений Бузятов
