В начале нового учебного года родители уже приняли решение, в каком возрасте отдать ребенка в 1 класс, где учиться - в гимназии или в районной школе, как готовить старшеклассника к поступлению в вуз. Какие проблемы возникают у детей в ходе образовательного процесса, как помочь ребенку адаптироваться в школе и стоит ли винить детей за плохую успеваемость, рассказывает Наталье Соловьевой директор государственного образовательного учреждения Центр психолого-педагогической реабилитации и коррекции «Исток»» Стелла Шармина.
Стелла Леонидовна, чем занимается ваш центр? Что за дети к вам приходят?
Недавно Главный государственный санитарный врач России Геннадий Онищенко сделал заявление о том, что, по его данным, в России только один из десяти школьников здоров. Причиной, по мнению Онищенко, является перегруженность школьного расписания, недостаточная физическая активность детей и неправильное питание. На самом деле, снижение показателей физического и психического здоровья детской популяции отмечается достаточно давно. Для решения этой проблемы еще 31 июля 1996 года было принято постановление правительства РФ об организации учреждений для детей, нуждающихся в психолого-педагогической и медико-социальной помощи. В рамках этого постановления в системе образования была создана целая сеть центров – в Москве их уже около пятидесяти,– в штат которых входят психологи, дефектологи, логопеды, социальные педагоги, врачи, специалисты по лечебной физкультуре и т.д. Задача центров – своевременное выявление отклонений в психофизическом развитии ребенка и оказание всем участникам воспитательно-образовательного процесса (детям, родителям, педагогам) специализированной помощи. К нам обращаются дети и подростки с самыми разнообразными проблемами, начиная от задержки речевого развития у малышей до социальной дезадаптации в подростковом возрасте. Центр сотрудничает с Институтом мозга РАМН и в своей работе использует уникальные диагностические методики, разработанные отечественными учеными. Еще одно направление нашей работы – это профилактика суицидов. По числу самоубийств во всех возрастных категориях наша страна, как это ни печально, прочно удерживается в первой десятке.
И детей тоже?
И детей тоже. Если лет 10-15 назад попытки самоубийства наиболее часто встречались у подростков в возрасте от 13 до 17 лет, то в последние годы нередко пытаются покончить с собой и дети, начиная с 5-6 лет. Статистика суицидов особенно не афишируется, как правило, данные публикуются с задержкой в несколько лет, но проблема действительно существует. Все чаще у детей мы наблюдаем так называемое посттравматическое стрессовое расстройство – состояние, которое возникает вследствие перенесенных сильных стрессов. Чего-чего, а стрессов в нашей жизни хватает – локальные войны, ведущие к массовой миграции населения, техногенные катастрофы, террористические акты стали неотъемлемой частью современной жизни. На базе десяти московских Центров даже были открыты антикризисные отделения или отделения экстренной психологической помощи, для работы с жертвами терактов, но я считаю, что на месте события этим должны заниматься специализированные службы МЧС, ФСБ, МВД. У детей очень ранимая психика, и посттравматическое стрессовое расстройство может быть спровоцировано не только глобальной катастрофой, но и семейными неурядицами, школьными конфликтами, какими-либо случайными событиями. Поскольку все случаи обращения к нам связаны с теми или иными психологическими травмами, все наши первичные приемы идут в рамках антикризисной помощи. Надо сказать, что преодоление последствий психотравмы – это, как правило, процесс достаточно длительный, и разовым вмешательством здесь не обойдешься. В последние годы все чаще к нам стали направлять детей органы опеки и попечительства, районные суды. Это связано с необходимостью проведения психологического обследования для решения вопросов о воспитании и месте проживания ребенка при разводе родителей. Привлечение к решению этих вопросов психологов и педагогов широко практикуется в зарубежных странах. Отрадно, что этот опыт внедряется и у нас. Кстати, нашим гражданам обычно не приходит в голову, что для решения внутрисемейных конфликтов можно обратиться не в суд, а к психологу. После посещения наших специалистов около трети дел так и не дошли до суда, а закончились мировым соглашением. Но в первую очередь мы все-таки ориентированы на решение проблем обучения и развития ребенка.
Что, с вашей профессиональной точки зрения, скрывается за словами «первый раз в первый класс»?
Начало очередного «кризисного периода» в жизни ребенка. Необходимо различать физическую и психологическую готовность к школьному обучению. Учеба – это серьезная физическая, интеллектуальная, психологическая нагрузка. Физиологическое «созревание» головного мозга ребенка завершается к 7-8 годам, а не к 6 или 6,5, с которых у нас официально разрешено обучение в школе. Даже в 7 лет дети часто психологически не готовы к обучению в школе, так как у них преобладает игровая мотивация, а не учебная. О физическом состоянии детей я и говорить не хочу – частые простудные заболевания, гастриты, нарушение осанки – этот список можно продолжать до бесконечности. По санитарно-гигиеническим нормативам в школы с более сложной учебной программой (гимназии, лицеи и т.д.) должны приниматься дети только с первой группой здоровья – абсолютно здоровые. У подавляющего большинства детей в медицинской карте указана вторая группа, т.е. имеются какие-либо хронические заболевания. Но на это, похоже, не обращают внимания ни родители, ни педагоги. Стремление отдать ребенка в «престижную» школу далеко не всегда подкрепляется соответствующей дошкольной подготовкой и реальным пониманием возможных проблем. Каждый ребенок, который идет в 1 класс, хочет быть успешным. Но далеко не каждый может это реализовать. Мы часто видим детей, которые стали «жертвами» родительских амбиций. Вот, например, пришли родители с мальчиком, которому только-только исполнилось 7 лет. У родителей среднее образование, но сына хотят отдать в гимназию и возмущены тем, что ребенка не приняли. Мальчик худенький, бледненький, страдает близорукостью. Выполняя задание психолога, утомляется уже через 10-15 минут, да и справиться с заданием не может, потому что соответствующей подготовки никогда не получал. Ребенок, однозначно, и к общеобразовательной школе не готов, не то что к гимназии. Мы постарались объяснить родителям, что разумнее подождать еще годик и за это время походить на подготовительные курсы, в физкультурно-оздоровительные секции, провести общеукрепляющее лечение и потом решать, в какую идти школу. Предупредили и о том, что обучение в гимназии требует участия всей семьи, один ребенок вряд ли справится. В ответ – искреннее изумление, «школа ведь должна учить, мы-то здесь при чем?». Многие родители не подозревают, что в школе ребенок только знакомится с новым учебным материалом, а закреплять и прорабатывать его придется дома. Считают, что если отдали ребенка в «сильную» школу, то ему гарантировано хорошее образование без дополнительных усилий с их стороны.
Серьезной проблемой в последнее время стало и общее недоразвитие речи, которое встречается почти у половины детей. Даже если у ребенка нет трудностей со звукопроизношением, это не значит, что он хорошо владеет речью. На бытовом уровне, конечно, он вроде бы все говорит и понимает, но для хорошей учебы этого может оказаться недостаточно. С речью связаны различные зоны нашего мозга: центр Брока отвечает за моторную составляющую, центр Вернике – за понимание сложных речевых конструкций, письменная речь контролируется теменно-затылочными зонами мозга. Обучение неразрывно связано с речью, и если какая-либо ее составляющая нарушена, неизбежно возникновение школьных проблем.
В первом классе жизнь ребенка резко меняется: новый режим дня, новые требования, новые нагрузки. Можно сказать, ребенок «выходит на работу» – ведь учеба и есть его работа. Причем работа со многими «вредностями» – уровень шума на переменах достигает 120 децибелл, как при взлете реактивного самолета. В переполненном классе бывает душно и жарко, а может, наоборот,– холодно. Первые полгода идет процесс адаптации первоклассника к школе, учителям, одноклассникам, и в этот период особенно важна поддержка со стороны семьи. Семилетний ребенок еще не умеет анализировать свое состояние и причинно-следственные связи различных событий, он живет «здесь и сейчас», эмоционально реагируя на все происходящее. Родители должны быть в курсе всех школьных событий, чтобы подсказать своему ребенку, как разумнее поступить в той или иной ситуации, вовремя помочь в разрешении конфликта, поддержать и ободрить в случае неудач. Необходимо внимательно следить и за состоянием здоровья ребенка. Когда адаптационные резервы организма на пределе, иммунитет снижается и легко возникают простудные, вирусные заболевания, обостряются хронические процессы. Это сигнал о том, что нагрузка не по силам ребенку и требуется полноценный отдых.
Но если иммунитет в школе ребенку никак поднять не могут, то уж, казалось бы, развитием речи должны заниматься?
Это не совсем так. Есть понятие сенситивного периода, в течение которого ребенок наиболее восприимчив к какому-то специфическому воздействию, а следовательно, легче происходит формирование соответствующей функции. Так вот, сенситивный период для развития речи – это возраст от полутора до трех лет, то есть то время, когда ребенок еще находится в семье. Поэтому развитие речи в первую очередь зависит от родителей. Некоторые методики по раннему развитию предлагают «разговаривать» с ребенком еще во время внутриутробного развития, а уж когда ребенок родился, разговаривать с ним надо постоянно: комментировать свои и его действия, показывать и называть новые предметы, объяснять различные явления, читать книжки. Не беда, если ребенок еще мал и вам кажется, что он не все понимает. Как говорил выдающийся детский психолог Л.С.Выготский, «обучение должно идти впереди развития». Придет время, и все ранее заложенные знания будут востребованы.
Конечно, в школе развитием речи занимаются. Во многих школах с учащимися начальных классов занимается логопед, на уроках детей учат пересказу, написанию изложений и сочинений, но общеобразовательная школа не может давать речевое развитие почти «с нуля». Для детей с тяжелыми речевыми нарушениями существуют специальные коррекционные школы V вида. Но таких школ всего несколько на Москву, да и родителей часто пугает слово «коррекционная». Им кажется, что лучше отдать ребенка в «обычную» школу, авось со временем все и образуется. Кстати, именно с речевыми нарушениями часто бывает связана неуспеваемость детей по математике. С примерами такие детишки справляются довольно уверенно, а вот с решением задач возникают большие трудности. Обычно причиной является незрелость центра Вернике, о котором я уже говорила. Эта зона мозга отвечает за понимание сложных лексико-грамматических конструкций, а условия задач именно такой конструкцией и являются. Мало прочитать задачу, еще надо понять, какие логические связи в ней скрываются, какой должна быть последовательность действий.
Вы сказали, что созревание коры головного мозга заканчивается к 7-8 годам. Между тем еще недавно родители массово стремились отдавать детей в школу с 6 лет. Вы в своем центре сталкивались с такими детьми, уже поучившими какое-то время в школе?
Конечно, сталкивались. Встречается несколько вариантов развития событий. В первом случае «срыв адаптации» происходит уже в первом классе, обычно к ноябрю-декабрю месяцу. У ребенка или развивается типичный невроз с повышенной раздражительностью, плаксивостью, снижением аппетита, нарушениями сна, или начинается череда соматических заболеваний – простуды, гастриты, головные боли и т.д. При неврозе ребенок часто выдает «протестные реакции» с отказом идти в школу, соматические болезни «на законном основании» избавляют его от этой необходимости. Если школьная дезадаптация выражена умеренно, то с помощью специалистов можно попытаться «удержаться» в школе, но лучше забрать ребенка из школы и оставшийся год посвятить его здоровью и развитию. В следующем сентябре ребенок спокойно пойдет в школу (лучше в другую, а не в ту, что связана с негативными переживаниями) и легко включится в учебный процесс.
Второй вариант - трудности в первом классе были, но к специалистам родители с ребенком не обращались. Кое-как перешли во второй класс, а может, и в третий, но рано или поздно школьные проблемы (неуспеваемость, плохое поведение, конфликты со сверстниками и педагогами) вырастут до такого размера, что своими силами уже не обойдешься. В каком бы возрасте ребенок ни обратился в Центр, мы выясняем, когда он пошел в школу. Процентов восемьдесят «проблемных» школьников начали обучение до семи лет. Как говорится, комментарии излишни.
Значит, ребенок, не успевающий в школе, не виноват?
Сам ребенок, вообще, редко бывает в чем-то виноват. Плохая учеба – это, как правило, следствие просчетов не ребенка, а родителей и педагогов. Необходимо оценить: насколько ребенок был физически, психологически, интеллектуально готов к школе? Насколько сложна учебная программа, какая система воспитания и обучения практикуется, какой в школе создан психологический климат?
Если первая учительница – мымра, стерва и Баба-Яга в одном лице, то у ребенка можно навсегда отбить охоту к учебе. Первая учительница – это решающий учебный фактор. Если ребенок в школу боится идти, то одно слово «учеба» будет парализовать все его интеллектуальные способности и возможности на всю оставшуюся жизнь. В средней школе ситуация аналогичная: давным-давно известно, что от личности учителя зависит и интерес к предмету, и уровень его усвоения. Если учитель значим для ребенка, то хочется заслужить его одобрение, приобщиться к его интересам, а следовательно, хорошо знать предмет.
Очень важно и то, как относятся к учебе в семье. Если родители никогда ничего не читают, то и ребенка приобщить к чтению нереально. Сколько бы мама ни твердила: «Учись, читай, считай…» – решающим является пример родителей, а не их слова. Еще очень важно не путать хорошие отметки с хорошими знаниями. Одно с другим может и не совпадать. Если в семье требуют только хороших отметок, а глубиной знаний не интересуются, толку от учебы мало. Оценить прочность и основательность знаний, которые приобрел ребенок в школе, можно только в общении с ним, в совместной деятельности.
А с какого возраста от самого ребенка можно ждать организованности и ответственности?
О волевой регуляции поведения, пока ребенок маленький, речи не идет – у нас за волевые действия отвечают в основном лобные отделы мозга, а созревают они позже других, к 18-20 годам. Сейчас во всем мире очень любят говорить о синдроме дефицита внимания и гиперактивности – это проблема лобных отделов. Организованность и ответственность необходимо воспитывать у ребенка с самого раннего детства. Четкий режим дня, развитие навыков самообслуживания, наличие домашних обязанностей с учетом возраста и возможностей ребенка, отсутствие мелочной опеки, предоставление возможности высказывать свое мнение и учет этого мнения взрослыми – вот основной перечень воспитательных моментов, способствующих развитию организованности и ответственности. Обычно класса до третьего родители должны оказывать ребенку организующую помощь в подготовке домашних заданий, учить самостоятельно проверять выполненную работу. Очень помогают регулярные занятия физкультурой и спортом. Только хочу предупредить: детям с гиперактивностью и неустойчивым вниманием командные виды спорта противопоказаны. Они с трудом удерживают внимание на одном объекте, а когда их несколько – поведение окончательно растормаживается. Лучше заниматься одиночными видами спорта с монотонно повторяющимися действиями – плавание, лыжи и т.п. Если к четвертому классу никаких позитивных сдвигов нет и уроки делает не столько ребенок, сколько вы сами,– не ждите «чуда», а обратитесь к специалистам.
Что делать, если ребенка в школе ругают? Или другая, кстати, довольно распространенная ситуация: в школе-то у ребенка все довольно успешно, но родители понимают, что его оценкам – грош цена, и все время на него давят?
Мы всегда родителям даем совет: если вы пришли в школу, и там начинают вашего ребенка ругать, первое, что вы должны сделать, это встать на его защиту. Спросите учительницу: «А что хорошего вы можете сказать о моем ребенке?» Если она ничего припомнить не может, срочно ищите другого педагога. Необходимо выяснять и мнение ребенка о причинах его школьных проблем. Но с ребенком «разбор полетов» лучше проводить дома в спокойной обстановке, а не стыдить его хором, вместе с учителями. Родители – это единственный барьер между ребенком и достаточно агрессивным окружающим миром. Если в собственной семье ребенок не находит поддержки и защиты, чувство одиночества и беззащитности захлестнет его с головой. Если у ребенка есть реальные трудности, нужно попытаться вместе с ним их преодолеть, если ничего не получается – обращайтесь к психологу, дефектологу, другим специалистам. Возможно, следует сменить школу на ту, где ребенок будет чувствовать себя более комфортно и программа будет соответствовать его возможностям.
Если в школе ребенок довольно успешен, но родители видят, что уровень преподавания там оставляет желать лучшего, не нужно говорить: «Не расслабляйся, твои хорошие оценки мало чего стоят». Словами ребенка трудно переубедить, да и самостоятельно изменить что-либо он не может. Вы хотите более глубоких знаний и считаете, что ребенку это по силам? Ищите соответствующее учебное заведение или организуйте своему чаду дополнительные занятия, участие в олимпиадах, конкурсах. Только не переусердствуйте и реально оценивайте возможности ребенка. Каждая школа – это уникальный оазис, и в зависимости от того, какие люди там работают, какая там система образования, совершенно разную подготовку эта школа будет давать. И «пять» в одной школе – это иногда в лучшем случае «тройка» в другой. К сожалению, не всегда тот объем знаний, который предлагает школа, оказывается востребован в дальнейшей жизни и учебе. Поэтому программу обучения надо выбирать очень взвешенно.
То есть вы считаете, что усложнение образования на детях сказывается не в лучшую сторону?
На мой взгляд, главная задача школы – научить ребенка учиться, т.е. находить нужную информацию, и привить желание учиться. Я считаю, что государственная система школьного обучения должна иметь единый стандарт и давать базовый объем знаний, позволяющий продолжить обучение на следующих ступенях.. Этого требует и введение единого государственного экзамена. Обилие авторских программ и учебников существенно затрудняет даже переход из одной школы в другую. Например, ребенок начал изучение математики по Моро, а классе в третьем семья переехала в другой район, и во всех окрестных школах математику изучают по Петерсон. Что делать? На меня программа Петерсон произвела неизгладимое впечатление. Как вам нравится такая задача: «Из двух портов, не видимых из-за линии горизонта, навстречу друг другу вышли два Летучих Голландца...» Всю жизнь считала, что Летучий Голландец – это имя собственное, и существует он в одном экземпляре. Другой пример: «Морской царь велел на пологом морском дне сделать площадку прямоугольной формы и выложить ее по периметру бордюром из ракушечника…». Даже с умненьким и развитым ребенком полчаса приходится выяснять, кто такой Морской царь и что он тут делает, что такое «пологое дно», что такое «бордюр» и «ракушечник», о чем вообще речь идет. До решения задачи можно уже и не дойти.
В некоторых школах объем учебного материала не просто большой, а запредельный. Гимназия, 1 класс – в нарушение всех санитарно-гигиенических нормативов у ребенка по 5 уроков в день. Домашних заданий в 1 классе вообще не должно быть, а они есть. В начальной школе на подготовку уроков у ребенка должно уходить не более 30-40 минут в день, но задают столько, что вся семья до 12 ночи сидит и выполняет эти задания. Кому это надо? У детей к концу учебного года такое переутомление, что никакие три летних месяца их в порядок не приведут. Кроме того, это развращает детей. Дети предъявляют претензии к родителям, если те что-то не успели или не так сделали, и считают это нормальной моделью обучения.
А в старших классах?
10-11 класс – это огромная по объему учебная нагрузка, причем это не целевое обучение с профориентацией, а всего понемногу и ни о чем практическом. В результате в 16-17 лет ваш ребенок выходит из школы с распухшей головой, махровой депрессией, хроническим переутомлением и без понятия, куда ему дальше двигаться. Каких-то навыков, которые нужны для самостоятельной жизни, он из школы не выносит. Он, в общем-то, и теоретических знаний не выносит, которые бы обеспечивали поступление в вуз. Ведь для того, чтобы поступить в институт, надо либо подготовительные курсы закончить, либо с репетиторами заниматься.
Мы несколько лет назад проводили в старших классах исследование на выявление скрытых депрессивных расстройств. Так вот, депрессивные расстройства отмечаются примерно у 70% учащихся. Депрессия проявляется у подростков совсем не так, как у взрослых. Если у взрослых при депрессии характеры вялость, адинамия, прекращение обычных контактов, интерес к жизни утрачивается, то у подростков депрессия очень часто проявляется в девиантных формах поведения — повышенной возбудимости и раздражительности, тяге к спиртным напиткам, наркотикам, общению с «неформалами», сексуальной распущенности. Подростки не могут самостоятельно оценить причины внутреннего дискомфорта, понять свое состояние, а если нет хорошего контакта с родителями – и посоветоваться не с кем. Не понимая внутренних причин происходящего, подросток пытается «улучшить» свое эмоциональное состояние с помощью любых доступных средств.
Некоторым детям в 10 классе делать нечего, весь мой опыт работы с подростками об этом говорит. Я – сторонник среднего специального образования. Окончив колледж или техникум, человек получает диплом о среднем специальном образовании и профессию, так что – бог его знает, как жизнь сложится,– на кусок хлеба он себе заработает. И он знает, нужно ли ему дальше идти по этой специальности. Каких-либо ограничений при поступлении в высшие учебные заведения колледжи и техникумы не дают. У нас с советских времен принято, что «нужно закончить 10 классов (теперь 11) и идти обязательно в институт». В той же Америке процентов 60 успешно работающих граждан имеют среднее специальное образование, отнюдь не высшее. А зачем нам такая армия инженеров, которые потом торгуют на рынке?
В нашем законе об образовании есть очень интересный пункт – он финансово не подкреплен, поэтому пока не применяется: учитель, проработавший в школе 10 лет, имеет право на оплачиваемый годичный отпуск. И это не случайно: уверяю вас, что 10 лет в школе – это «серьезный срок», если не будет восстановительного периода, последнее здоровье можно потерять.
Но ведь родители из лучших побуждений стремятся дать ребенку лучшее образование, направить в вуз, уберечь от ошибок?
Мы с большим трудом за детьми признаем право на самостоятельные решения и поступки. Очень часто нам кажется, что детишки такие наивные и неумелые, что если они без нашего пригляда что-то сделают, то обязательно ошибутся. В ряде случаев так и будет. Но если мы научим детей не только ошибаться, но и исправлять свои ошибки, в будущем они скажут нам большое спасибо. Более того, человек, который не ошибается, никогда ничего нового не откроет, потому что он никуда не полезет, не зная точно, какой должен быть на выходе результат.