Вице-спикер Государственной думы, замсекретаря генсовета «партии власти» Сергей Железняк разъяснил «Полит.ру» суть июльских изменений в российских законах. По словам высокопоставленного единороса, и наказание за клевету, и ужесточение наказаний за митинги – это стимулы для развития российского политического поля.
Сергей Владимирович, действительно ли закон, касающийся ужесточения наказаний за нарушения при проведении митингов, изменения законов о СМИ, НКО и возвращение уголовного преследования за клевету, являются своего рода противовесом прямым губернаторским выборам и упрощению порядка регистрации политических партий, как это можно слышать порой от представителей «Единой России»?
Я считаю, говорить о противовесах в данном случае некорректно. Все эти законы методично и последовательно создают условия для того, чтобы каждый желающий мог заниматься активной общественной политической деятельностью. Все вопросы, связанные с либерализацией партийного законодательства, прямыми выборами губернаторов, равным доступом политических партий к СМИ, все, что связано с открытостью общественно-политической деятельности, властью поощряется и стимулируется.
То есть вышеназванные ограничения, появившиеся недавно в законодательстве – это на самом деле не запреты, а стимулы?
Государство не ограничивает цивилизованные возможности для выражения идей, организации и проведения массовых мероприятий, но формирует правовой барьер для проникновения в общественно-политическую жизнь криминала и экстремизма, преграду тем, кто может попытаться использовать любые средства для эскалации социальной напряженности, провоцирования беспорядков и других деструктивных действий.
Иначе говоря, все появившиеся ограничения, по-вашему, разумны и не сужают либерального коридора, как полагают некоторые политики , эксперты и политологи?
Сегодня в политике можно все, что не наносит вред имуществу, здоровью и жизни человека. Никакого сужения политических возможностей нет. Вот если бы мы запрещали НКО, имеющим иностранное финансирование, заниматься политической деятельностью – это было бы сужение. А мы всего лишь хотим, чтобы те организации, которые занимаются политической деятельностью внутри нашей страны на деньги иностранных государств, открыто говорили об этом. И люди знали, кто именно платит деньги этой организации, и чьи интересы она представляет. Все честно и прозрачно.
То же можно сказать и о законе о клевете: если сведения, даже самые жесткие, правдивы и достоверны, то наказать за это нельзя. Но вот если осознанно распространяются недостоверные сведения, которые дискредитируют человека, разрушают его жизнь, наносят урон его репутации, это должно жестко пресекаться. Мы живем в условиях активного развития информационного общества, когда несколько слов могут уничтожить человека. И в отсутствие серьезной ответственности за нечистоплотные манипуляции с информацией люди оказываются подвержены реальному риску. Поправками в закон этот пробел был устранен.
Но ведь у нас по новому закону любой Greenpeace, требующий путем изменения законов ужесточить контроль за сбросом химикатов, и любая благотворительная организация, требующая изменить закон о благотворительной деятельности, считается теперь политической, поскольку совершает действия, цитирую, «в целях воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой ими государственной политики». Не кажется ли вам, что такие расплывчатые формулировки новых законов позволят недобросовестным правоприменителям трактовать их излишне широко?
Закон не должен позволить скрыто, под личиной защиты общественных интересов, продвигать политические идеи, которые финансируются извне. К работе благотворительной организации не возникнет вопросов, связанных с политикой, как не будет и политического аспекта в случае, если Greenpeace будет предлагать изменения в законы о защите природы. Это их экспертная работа. Но политический аспект появится, если эти организации начнут лоббировать изменения в политические законы страны и участвовать в политических мероприятиях.
И вы уверены, зная все особенности российского правоприменения, что путаницы здесь не возникнет?
Я уверен, что любой организации, которой нечего скрывать, нечего и бояться. Если организация хочет заниматься политическими вопросами, она должна быть готова стать прозрачной и для правоохранительных органов, и для наших граждан. Если организация публикует данные, она должна быть уверена в достоверности этих данных, и так далее. Главное правило деятельности - знать законодательство и не нарушать его. Этого требуют все государства мира и наше не должно быть исключением.
К чему все эти законы - об НКО, СМИ, клевете, митингах - должны привести Россию в ближайшем будущем?
В России с их помощью создается широкое поле для обсуждения содержательных предложений, самореализации большого количества общественных и политических лидеров, предлагающих реальные пути решения проблем, которые мешают развитию нашей страны.
И предложенные ограничения должны им в этом помочь?
Предложенные и введенные законодательные требования помогут направлять эту деятельность в конструктивное русло. Это принципиально важно для формирования правового социального государства, действующего в интересах народного большинства России.
