В законе о производстве и обороте алкоголя, который устанавливает правила жизни в отрасли, прямо прописано, что государство вправе ввести монополию на производство и оборот спирта или алкогольной продукции — для этого достаточно принятия соответствующего федерального закона.
Естественно, ввести работающую монополию сложнее принятия простой поправки в закон. Даже гениальный администратор Сергей Витте готовил концепцию винной монополии в течение нескольких лет, а два его предшественника на посту министра финансов, Иван Вышнеградский и Николай Бунге, убеждали императора Александра III в том, что государственное управление алкогольным рынком невозможно в принципе.
Несмотря ни на что, в России есть сторонники учреждения государственной монополии на производство и даже распространение алкогольных напитков.
В августе 2014 года стало известно, что о монополии задумались в стенах нижней палаты парламента. Депутат от «Справедливой России» Олег Нилов тогда предложил в ответ на западные санкции дополнить российские контрсанкции введением государственной монополии на производство табака и алкоголя.
Нилов предложил обязать производить табачную и алкогольную продукцию только на предприятиях, в которых более половины акций должно принадлежать правительству. Депутат заверял, что госмонополии на производство табака и алкоголя, во-первых, спасет миллионы жизней, а во-вторых, значительно пополнят казну — вплоть до антиалкогольной кампании Горбачева госбюджет почти на треть формировался за счет выручки от продажи алкоголя.
При это депутат не предлагал выгнать иностранных производителей из страны, «просто большая часть прибыли должна идти в бюджет», уверен Нилов.
Предложение о введении монополии было даже сделано президенту Путину, 14 августа, во время «ялтинской» встречи главы государства с парламентариями. Илья Дроздов, депутат от ЛДПР, фактически повторил тезисы, которые ранее в газете «Известия» озвучивал его коллега Олег Нилов.
Владимир Путин тогда мягко отверг идею депутатов. По его словам, борьба с пьянством — важная задача, но подходить к ней надо с умом. Он напомнил, что во время антиалкогольной кампании второй половины 1980-х годов население начало усиленно заниматься самогоноварением, а также пить технические марки спирта. С иностранными инвесторами президент призвал обращаться еще аккуратнее. «Мы должны создавать условия, которые нашим инвесторам любым — и иностранным, и российским инвесторам — будут всегда давать ясный сигнал: в России не обманывают».
Чуть ранее о монополии говорили в Совете Федерации. В ноябре 2013 года сенатор Сергей Шатиров, представитель парламента Кузбасса в Федеральном собрании, предложил ввести государственную монополию на продажу алкоголя и оборот этилового спирта. Несмотря на то, что требования к розничной продаже алкоголя максимально ужесточены, а реклама запрещена, ситуация с алкоголизацией населения кардинально не улучшилась, заявлял сенатор.
Тогда инициатива сенатора ни к чему не привела, хотя, как показывает практика, именно государственная монополия на продажу алкоголя является самой распространенной в мире.
Государство, как правило, вмешивается в алкогольный рынок под девизом заботы о здоровье граждан. Часто считается, что если не оградить население от агрессивной рекламы горячительных напитков, то никто не сможет сдержаться и пить будут все больше и больше. Соответственно национализация розничной торговли предполагает исчезновение навязчивой рекламы. Вдобавок схема одноканального сбыта алкоголя через государственные магазины позволяет контролировать качество продукта.
Так, например, сразу после начала реализации плана введения винной монополии в 1895 году, правительство отчиталось, что в четырех заволжских и уральских губерниях, которые стали своего рода полигоном, число питейных заведений сократилось в 1,5-2 раза, что как бы само собой предполагало и вытрезвление населения.
«Бесспорно хорошая сторона питейной монополии — улучшение качества вина благодаря очистке его от вредных примесей... Есть основание думать, что пьянство во многих местах благодаря введению питейной монополии значительно сократилось», — сообщается в соответствующей статье Большого энциклопедического словаря Брокгауза и Евфрона.
В современной Скандинавии, несмотря на общий рынок и прозрачные границы, государства всеми силами держатся за монополию на продажу алкоголя. Считается, что именно государственная политика позволила превратить ранее одни из самых пьющих наций в Европе в своего рода «общества трезвости». Огромные цены на алкоголь, ограничение времени продаж, отсутствие рекламы, но при этом стимулирование потребление вина и пива в традиционно «водочных» странах — все это характеризует алкогольный рынок Скандинавских стран.
На примере Канады видно, что монополия на продажу алкоголя выгодна не только государству, но и производителям. Правительство, декларируя принципы социальной ответственности, все же заинтересовано в поддержании спроса на алкоголь, иначе может быть поставлена под сомнение целесообразность существования государственной сети распространения, которая приносит бюджету некоторых доход. Производители, со своей стороны, участвуют в некоторых поощряемых правительством общественных программах. В результате самые выгодные места на прилавках магазинов зачастую отдаются местным производителям, так что монополию на продажу алкоголя можно считать взаимовыгодным сотрудничеством правительства и бизнеса.
Что характерно, в современной России государство ближе к монополии на производство спирта, чем к монополии на розничную продажу алкоголя. Дело в том, что государственная компания «Роспиртпром» уже производит более половины пищевого этилового спирта в стране — главного сырья для водки, которая, в свою очередь, все еще является самым популярным напитком. После такой консолидации помимо «Росспиртпрома» производителей вскоре может не остаться вовсе — некоторые заводы хорошо, если будут работать в рамках своего региона. Таким образом своеобразная монополия все-так создается, причем вполне рыночными методами.
Контролировать розницу намного сложнее — сейчас распространением алкоголя занимаются сотни тысяч магазинов и тысячи компаний. По мнению директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя (ЦИФРРА) Вадима Дробиза, правительство не справится со столь сложной логистикой и монополия будет не просто неэффекивной, но и убыточной. Сейчас государство получает достаточно стабильный доход за счет НДС, акциза и продажи лицензий, в случае введения монополии сборы резко упадут и, вполне вероятно, вся отрасль станет убыточной.
Впрочем, сейчас перед государством стоит вопрос даже не о введении монополии на продажу спирта, а хотя бы о полном контроле за уже существующей системой. В 2014 году в стране, если судить по официальной статистике, водки было произведено меньше, чем продано. Вдобавок ко всему россияне, как выяснилось, не охладели к самогоноварению, так что проблем у возможной монополии может оказаться больше, чем кажется на первый взгляд.
